***
Территория завода быстро остается позади, и мужчина отмечает про себя, что больше не в состоянии так долго идти. Не помешало бы заняться формой, думает он только сейчас, а потом так же мысленно проклинает себя за то, что не слушает помощника, когда тот советует Диктору размять косточки и развеять хандру в прогулках. Хандра прямо сейчас развеивается, а вот кости ноют, и хозяин уставших ног хмурит брови. Это не остается незаметным щебечущему Доктору, который то и дело поглядывает на молчащего начальника, чтобы узнать слушает ли тот очередной монолог о биоинженерии или нет. Он вздыхает, оглядывается и примечает прелестное место подальше от тропы, где ставит корзинку и вытаскивает из-под подмышки босса сложенный лиловый плед, взмахом расправляя его и аккуратно спуская на траву. — Я ни разу не был на пикниках, — говорит задумчиво Диктор, наблюдая как Док сбрасывает заношенные кроссовки и босиком проходится по мягкой ткани, приминая под ней растительность. — В этом и был смысл прогулки, Вам понравится! — наполненный энтузиазмом парень опускается на пятую точку и скрещивает ноги. Он поднимает голову и ждет того же от мужчины. Ученый потирает шею, помогает себе носками стащить с пяток туфли и наконец садится напротив, сгибая ноющие ноги в коленях перед собой. Он кладет на колени локти и скрещивает пальцы обеих рук между собой. — Ну? — спустя минуту тишины он вскидывает бровь, — Я не улавливаю сути прогулки, Док. — Расслабьтесь, — парень приподнимает очки и потирает переносицу, прикрыв глаза, в очередной раз заставляя босса залюбоваться опущенными черными ресницами.***
Неподдельный интерес возгорается в глазах Диктора тогда, когда в его руках наконец оказывается обещанное яблочко в карамели, насаженное на деревянную шпажку. Фрукт зеленый, но карамель, застывшая на нем яркого красного цвета, и мужчина даже начинает ломать голову над этим, пока не вспоминает о существовании пищевых красителей, которые Док, по всей видимости, и добавил в сладкую и тягучую карамель, пока она кипятилась на плите. — Выглядит аппетитно, — задумчиво изрекает Диктор, понимая, что на него смотрят и ждут какого-либо знака о том, что босса сейчас не вывернет наизнанку от одного вида диковинного для него лакомства, — Как это есть? — Карамель лежит не толстым слоем, можно кусать прямо так, — парень светится от радости и извлекает из корзины пачку влажных салфеток и термос с чаем. Все это хрустит на зубах и оставляет на губах липкий слой сладкого, мужчина молча жует и в конце концов одобрительно кивает парню, который в очередной раз неприкрыто радуется тому, что Диктору нравится его готовка, ведь больше стараться не для кого. Когда небо заливается теплыми персиковыми оттенками и солнце клонит к горизонту, они идут уже обратно, и в этот раз босс не молчит. Он увлеченно поддакивает рассказам ассистента, кивает ему, вставляет свое слово, и каждый раз замечает то, насколько сильно у Дока горят уши. Но молчит, не хочет смущать. Вечер оказывается испорчен тем, что звучит протяжный и уставший стон аппаратуры, и тропинка, трава вокруг вместе с красивым горизонтом расползаются в непонятных образах, пикселизуются и пропадают насовсем, сопровождаясь знакомым гудением. Диктор цокает, и чувствует такой взгляд в спину, что оборачивается слишком резко, пугая этим парня. — Сэр, мы все это время были в симуляции? — Система снова слетела, нужно дорабатывать, — Диктор впихивает плед в руки помощника и глядит вверх, в кристально белый потолок, где никто не увидит дефектов, кроме него самого. — Сэр, вы слышите меня? — голос срывается в шепот, когда до парня доходит осознание того, что босс намеренно игнорирует его, руки ослабевают от некой обиды и становится трудно удержать и ткань и корзину. Тот бормочет себе под нос бесконечные цифры, который всегда в любой ситуации есть в его голове, длинные номера, имеющие значения лишь для него. -…Поменять систему охлаждения, иначе тут на воздух все поднимется со временем, — он резко поднимает свои выглаженные рукава ситцевой легкой рубашки до локтей, подходит к стене и пинает носком, заставляя панели разойтись в стороны. Диктор ныряет туда руками и вырывает два порта, уходя в инженерные расчеты уже с головой. Мысль о том, чтобы достучаться до босса тут же исчезает. Когда начальник завода оборачивается на секунду, он обнаруживает на белом полу корзину и сложенный на ней лиловый плед. — Черт бы побрал тебя, сукин ты сын, — ворчит о себе тот и устало стягивает с переносицы очки, закрывая глаза.