Queen

Северус Снейп шел по коридорам Хогвартса, направляясь к кабинету директора. Мужчина усмехнулся, ощущая сильнейшее дежавю. Два года назад он также шел, думая, как Альбус мог не сообщить, что к нему поступит Блэк. А то, что человек с такой фамилией поступит именно к нему, сомнений не вызывало. Как точно выразилась эта девчонка, когда рассказывала о себе перед факультетом, упоминая, что все, помимо ее старшего брата окончили Слизерин, Сириус Блэк вообще был сплошным исключением и разочарованием. Он смотрел тогда на нее и не мог понять, что ощущает. С одной стороны он чувствовал ненависть. Она сестра этой твари, что сейчас гниет в Азкабане, сестра того, по чьей вине погибла Лили. Лили… Как же он ненавидит их всех, за то, что она умерла. А ведь они обещали. И Лорд, и Дамблдор. Но она умерла. Как же он ненавидит себя, что не уберег тот свет, что был в его жизни, не уберег свою Лили. И пусть бы она не была с ним, была бы с этим Поттером, но хотя бы жила. Он проклинал тот день, когда присоединился к Пожирателям. Не поступи он так, Лорд не узнал бы об этом проклятом пророчестве, не пошел бы туда. Темный Лорд, конечно же, убил бы Поттера, но ему не было бы нужды трогать ребенка, а Лили не погибла бы, защищая мальчишку. Как много если бы, кабы. Просто он не сберег ее. И вот, Северус словно смотрел на сосредоточие своей темной сути. Блэк… От одного взгляда на нее всплыло все. Она, как привет из прошлого, привет от старых соратников. Тех, кого он теперь тоже ненавидел. А как она похожа на Беллатрикс, только еще молодую, веселую, яркую, страстную девчонку, опекающую глупых новобранцев Лорда. Не ту сумасшедшую маньячку, которая скалилась и кричала ругательства, когда ее судили. Самое поразительное то, что даже тогда из нее так и несло королевским достоинством. Их всех судили, убивали, а он, поджав хвост, сидел здесь, в Хогвартсе, и оплакивал свою любовь. Их всех: его товарищей, соратников. Их всех: маньяков, убийц, психов. Таких же, как и он. Тех, кого он ненавидит. Потому что ОНА мертва. И вот, здесь, его ученица, его змейка, просто еще один ребенок смотрит на него, а внутри него вновь и вновь горит незатухающий пожар ненависти, вины, боли, беспомощности, злости, долга. «Почему именно сейчас?» — думал он в тот момент. Он так долго прятался от своего прошлого, он знал, что скоро появится Поттер, и все настигнет его, но не был готов принять удар раньше. И вот сегодня Поттер был здесь, а Северус запутался еще сильнее. Но этого он хотя бы ждал. Почему же именно она? Почему такого не было с Драко, да даже с Люциусом и другими Вальпургиевыми Рыцарями, что сейчас на свободе? Почему Блэк? Северус два года назад понял, что просто больше не сможет оставаться спокойным, встречая ее взгляд. Пронзающий, острый, обжигающий взгляд синих глаз. Что-то в них ему всегда казалось неправильным, неестественным, не ее, но он не мог понять, что. Она смотрела на него и проникала в глубины души, словно знала все, что его терзает. Но она и не думала как-то сочувствовать или же, наоборот, злорадствовать. В этом ее взгляде он видел какой-то отстраненный интерес, словно его оценивают, чего-то ждут. Так на него смотрел Лорд, он чувствовал этот взгляд. Дамблдор всегда смотрел иначе, он смотрел на него, как на провинившегося внука, а вот Лорд. Да его взгляд был похожим. Чертова Блэк! А теперь еще одни невозможно зеленые глаза смотрят на него. Глаза его Лили. Но в них нет никакого узнавания, нет всего того, что он видел во взгляде Лили. Это просто были ее глаза на лице ненавистного Поттера. Ничего не понимающие, безразличные и, возможно, только немного настороженные по отношению к нему глаза его Лили. Да, судьба насмехается над ним. Его прошлое вновь ворвалось в его жизнь, на сей раз другая сторона его сущности. Лили была его светом, а Блэк… Блэк это тьма. Откуда она вообще взялась?! Он прежде был уверен, что род прервется на той собаке, когда Сириус сдохнет в Азкабане. Вот только всплывающие воспоминания говорили о том, как глуп и невнимателен он был. …Маленький белокурый мальчик бежит ему навстречу, начиная увлеченно рассказывать о своей поездке к бабушке. — А еще сестра научила меня плавать, только не рассказывай маме! — он таинственно прижал свой пальчик к губам мужчины, после чего виновато потупил взгляд, — она не знает, что мы сбежали к озеру. Прежде, чем Северус успевает что-то спросить, мальчик меняет тему и говорит, что провел каникулы со своей любимой тетей. Его лепет обрывает вошедшая с мужем в комнату Нарцисса… Почему-то тогда Северус решил, что она возобновила связь с сестрой Андромедой, а Люциусу это естественно не нравится. Но сейчас, ему казалось, что маленький Драко говорил об одном человеке. Белинда Блэк является его двоюродной тетей, но ведь она старше его на 3 года. Естественно, что он будет называть ее сестрой. -… мы скоро обязательно поедем к сестре! Она с тетей снова не смогла прийти на праздник, в честь моего Дня Рождения. Но я не обижаюсь, нет!.. Белинда Блэк со своей тетей Кассиопеей Блэк. -… наконец этот фарс подошел к концу. Я рад, что Нарцисса не видела моего ареста и не присутствовала на суде. Но не могу дождаться, когда уже смогу вернуть домой Цисси и Драко. Ты не представляешь, как пусто и тоскливо мне в этом огромном особняке без них. Хорошо, что они хотя бы не одни. А забота о тете и детях помогают ей. Вальбурга, говорят, совсем сдала. Бедная Белла, — Люциус выглядел усталым, осунувшимся. Арест, суды, оправдания. Все это далось ему несладко. — Да, Беллатрикс, насколько я помню, безумно любит свою тетушку. Но я сомневаюсь, что вести о ее скорой кончине дойдут до нее. — Да, да, конечно, друг мой. Беллатрикс… Снова Люциус, только более молодой. -… после того, как Нарцисса и Белла начали навещать сестру, они только и думают, что о будущих наследниках и наследницах… Северус тогда еще удивился, что Белла помирилась с Андромедой, а Люциус тут же перевел тему. Дурак. Но сегодня его одолевают другие воспоминания. — Я знаю, кто ты. — В смысле? — Ты, ты колдунья, — прошептал маленький Северус. … — А это важно, что я из семьи маглов? Снейп колебался. Его черные глаза, горевшие в зеленоватом сумраке скользнули по бледному личику, по темно-рыжим волосам. — Нет, — сказал он, — Совсем не важно. … — Эванс, Лили! Едва коснувшись темно-рыжих волос шляпа провозглашает. - ГРИФФИНДООР. … — Грязнокровка! … — Прости меня. — Отвяжись. — Прости меня! — Можешь не трудиться. … — Ее сын выжил. У него ее глаза, такие же, точно. Вы ведь помните глаза Лили Эванс? Золотой мальчик. Сын его Лили. Победитель Темного Лорда. Мальчик-который-выжил. Сын чертового Поттера. Того, кого он ненавидел всю жизнь. Того, кто не гнушался вчетвером нападать на одного слизеринца. Того, кто спокойно, впятером пытал одну беременную девушку. Только глаза. Глаза напоминают ему о том свете, что был в его жизни. Лили погибла, а этот мелкий паршивец жив. Его Лили. Обычная девочка с необычной фамилией. Наглая девчонка, еще одна сумасшедшая, бесцеремонная, высокомерная, наглая Блэк, такая же, как и ее брат. Еще одна его змейка. Один взгляд, и все его барьеры рушатся. Он не может контролировать даже свои мысли и это невыносимо. Все, что он так долго прятал, накрывает его с головой. Он тонет в болоте своего прошлого.

***

1 сентября 1989 — Альбус! — дверь в кабинет директора распахивается и туда входит профессор зельеварения, декан факультета Слизерин, Северус Снейп. — Да, Северус, ты что-то хотел? — Спокойно проговорил директор, даже не посмотрев на своего подопечного, продолжая стоять к нему спиной и задумчиво поглаживать Фоукса. — Я хочу знать, почему вы не поставили меня в известность о том, что в школу поступает Блэк? Или думаете, что это не такая важная информация? — он вперил свой взгляд в Дамблдора, который все же соизволил обернуться. — Боюсь, дело в том, что я и сам этого не знал, — так же спокойно ответил он, садясь за свой стол. — Что значит, вы не знали, вы же каждый год просматриваете регистрационную книгу Хогвартса или у вас, помимо маразма, еще и слепота развилась? — Снейп перешел на крик. — Ты забываешься! — повысил голос Альбус, заставив того замолчать. — Прошу прощения, — выдавил он, — но все же прошу вас объясниться. — Мальчик мой, — директор, словно, разом постарел, он потер переносицу и перевел на Северуса уставший взгляд, — Ее там не было. Возможно дело в том, что она не жила до этого в Британии, а списки я смотрел еще в июне. А может еще что, я пока не уверен. Фоукс перелетел с насеста на кресло директора. — Ты мне лучше скажи, не слышал ли о ней что-то раньше? — По правде говоря, сейчас я понимаю, что некоторые оговорки были. Тот же Драко часто тараторил то о своей тете, то о своей сестре. Тогда я думал, что речь шла о Тонксах, но сейчас. Картина становится целее. — И что ты можешь рассказать о ней, в том числе и собственные наблюдения? — Не особо много, — Северус решил не посвящать Дамблдора в свои душевные терзания, — Полное имя Белинда Инклементиа Блэк, там еще кажется третье есть, но она не называла. Она наследница Блэков, ее готовят стать главой Рода Блэк. За неимением видать. В Британии, как вы и сказали, она не жила. Вместе со своим опекуном Кассиопеей Блэк всю жизнь путешествовала, никогда не задерживалась надолго в одном месте. В Англии была от силы пару раз, у Малфоев. Драко от нее без ума. От него часто можно было услышать «Вот бы сестре рассказать», ее имени я от него не слышал. Правда пару раз слышал «Биги», когда он был меньше, наверное, это была она. Нарцисса, надо сказать, всегда ненавязчиво прерывала его на подобных речах… Скорей всего, вместе с ней, Нарцисса пряталась за границей, когда Люциус был под арестом. На факультете заявила себя, как лидер, что неудивительно. Уже собрала около себя Пиритса и Шафика. Старшие к ней заинтересованно присматриваются. — Тебе не кажется странным, что о том, что у Блэков есть наследница, никто никогда не слышал? — Дамблдор заинтересованно рассматривал свои сцепленные пальцы. — Полагаю, это хорошо скрывали. Времена были неспокойные, — Сдержанно отозвался профессор. — Да-да, полагаю ты прав, — как-то рассеяно ответил тот, — Читал утренний Пророк о ней? — Сплошной бред, если вам интересно мое мнение. — Конечно… — Неясно, с чем именно согласился он, — Ее растила Кассиопея, — добавил Дамблдор — Сомневаюсь, что она будет напоминать своего покойного брата Регулуса, вы ведь были дружны? — Я не понимаю к чему вы это. — Она похожа на свою мать и сестру,  — Не обращая на Снейпа внимания, продолжил он, — Знаешь, есть теория, что имя человека говорит о его характере, его судьбе. — Я слышал об этом, — Северус решил не особо следить за логической связью, между каждой новой речью своего начальника. — Приглядывай за ней, мой мальчик, — Директор всем своим видом показывал, что разговор на этом окончен, а ему нужно подумать. Северус недовольно попрощался и ушел в свои комнаты. Едва он вошел в покои, как его оповестили, что через камин хочет кто-то связаться. — Люциус? — в зеленом пламени появилась белокурая голова его друга. — Позволишь пройти? — как глава попечительского совета, он мог беспрепятственно появляться в замке, через камины деканов или директора. Правда для этого ему нужно было знать пароль от данной каминной сети. Пройти к Северусу он мог и не спрашивая, но вежливость еще никто не отменял. — Разумеется, — невозмутимо позволил он, с каменным лицом наблюдая, как из вспыхнувшего огня шагнул высокий, как и его друг, мужчина, — Что привело тебя ко мне в это позднее время? — Северус, ты и сам знаешь, что меня к тебе привело, — Раздраженно проговорил он, занимая предложенное кресло, — не делай из себя оскорбленного, тебе это не идет. — Ну не мог я тебе сказать ранее, понимаешь, не мог! — всплеснув руками, проговорил Малфой, когда так и не дождался ответа от Снейпа. — Как вообще могло выйти, что почти двенадцать лет никому было неизвестно, что у рода Блэк есть Наследница? — сам того не заметив Северус повторил вопрос, который ранее задал директор. Только если в первом случае он был риторическим, то здесь Снейп ожидал ответа. — Ты сам знаешь, что творилось последнее десятилетие. Блэков практически уничтожили. Те, кто остался в живых, спешили поскорее покинуть Британию. Андромеда изгнана из рода, ее это не коснулось. Белла и Сириус в Азкабане. Ирма, после внезапной, — тут он издал ироничный смешок, — смерти мужа, оставила попытки вернуть семье положение. По праздникам иногда присылает открытки с разных концов света, черт пойми, где ее носит. Арктурус с женой доживают свой век во Франции, но те давно уже отошли от дел. Мы с Цисси еле выкарабкались, до сих пор пытаемся поправить свое положение, — Люциус сделал паузу и отхлебнул предложенное виски. — Кассиопея боялась и, как мне кажется, не безосновательно. Они только вернулись, а Кассиопея уже дважды замечала слежку за собой. И это были отнюдь не журналисты или просто любопытные идиоты. Жаль, больше пока узнать не удалось.  — В таком направлении я, в общем-то, и думал, — спустя некоторое время задумчиво проговорил Северус, предпочитая не углубляться в историю со слежкой. Он мог только посочувствовать неудавшимся шпионам, которых удастся поймать Леди Блэк, — но до падения Лорда? Я ведь был в хороших отношениях с Регулусом и ни разу не слышал, что у него появилась сестра. Такие события всегда освещаются и даром, что была война. — Я сам тогда даже не видел их, узнал от отца, тот был дружен с покойной Вальбургой. Он же вместе с Цисси иногда наведывал их, а мне в приказном порядке посоветовали не распространяться, — разглядывая бурую жидкость в бокале задумчиво проговорил Люциус, — Вообще, кажется, кроме нас, Лестрейнджей и Долохова никто не знал о ее рождении. И, как ты видишь, кроме снова-таки нас, те, кому было это известно, либо мертвы, либо в Азкабане. — Даже так. Мне ясна осведомленность Лестрейнджей. Белла была любимой племянницей Вальбурги, насколько я помню еще со слов Рега. Но причем здесь Долохов? Люциус наложил сильные конфиденциальные чары из семейной магии, позволяющие сохранить секрет, чем безмерно удивил Снейпа. И после затянувшейся паузы, словно решившись, Малфой ответил. — Их прятал сам Лорд, Северус. И я до сих пор не рвусь узнать, почему он это делал. Не советую и тебе. Вникать в общие дела Лорда и Блэков себе дороже. — Ты говорил, что Леди Блэк боялась, — Снейп решил пока вернуться к другим вопросам. Если он наложил такие чары, то готов говорить, — Что изменилось сейчас? Не лучше ли было бы и дальше ездить по миру, нанимать частных учителей, отправить ее в другую школу, в конце концов. Вместо этого они вернулись в Британию. И довольно громко вернулись, как для тех, кто не хотел бы привлекать к себе внимание. — Времена меняются, — только и ответил ему блондин. — Она очень похожа на Беллу, — ни с того ни с сего заметил зельевар. — Да, сходство большое. Даже слишком большое, я бы сказал, что она ее превзошла, — Согласился с ним Люциус и поежился, словно прогоняя неприятные мысли, — Я знаю, ты всегда ненавидел Сириуса, да и с Беллой был в напряженных отношениях, но старайся жить в мире с этой девочкой. — Почему ты считаешь, что будет иначе? В конце концов ее другой брат Регулус был моим другом, — Северус знал, что не сможет быть при ней спокойным, но признаваться в этом Малфою не собирался. Тот позволил себе короткий смешок, прежде чем ответить. — О, я просто прекрасно знаю, как умеет она выводить из себя. Нравом она уж точно не напоминает спокойного Рега. И есть в ней что-то… — договорить он так и не решился. — И помни, что эту девочку чрезвычайно любят Драко и Цисси. Они тебе так просто не простят любые нападки на Блэк. Это Нарцисса меня собственно и отправила проверить, как устроилась ее кузина, — полушутливо, полусерьезно добавил он немного позже.  — Нисколько не удивлен, у нее всегда была сильно развита любовь к семье. Какой бы не была эта семья. Она ведь, кажется, до сих пор бьется над разрешением о встречи как с Беллой, так и с Сириусом, хотя они никогда не были дружны с ним. А с Беллой у нее вообще диаметрально противоположный характер. — Знаешь, не будь я уверен в том, что у Белинды эта любовь к семье развита еще сильнее, я бы сделал все, чтобы оградить от нее Драко. Но отступил, не вступал в спор с Цисси. Эта девочка пугает меня, Северус, иногда очень пугает. Но ее любовь к Драко и Цисси не знает границ, как и любовь к Белле или другим ее родным. Все Блэки безумцы, и это замечаешь с малых лет, Салазар, не донеси эти слова до моей супруги. Но девчонка даст фору всем встреченным мною Блэкам. Она знает своих врагов, Северус, знает их всех. И не дай Мерлин, тебе стать одним из них. — Она всего лишь ребенок, Люциус, — пусть Северус и возразил, но слова друга не казались ему настолько абсурдными, как он хотел бы показать. Он чувствовал сегодня ее взгляд, и этого было достаточно. — Нет, не ребенок. Совсем не ребенок, мой друг… — он призадумался и, опустошив еще один бокал, продолжил. — Помнишь, день смерти Рега? Мы тогда все смотрели воспоминания Беллы о произошедшем? Снейп молча кивнул, не понимая к чему тот ведет. Это воспоминание он помнит слишком хорошо. День ото дня, он неконтролируемо оправдывал этим воспоминанием все те зверства, что творила ненормальная Беллатрикс. — Она довольно часто пересматривает его с тех пор, как ей исполнилось 4. — Почему? — хрипло прошептал пораженный профессор. Своему голосу он не доверял. На неискушенного него это в свое время произвело сильнейшее впечатление и еще долго он пил зелье сна-без-сновидений. А ребенок 4-х лет? Кем надо быть, чтобы показывать такое ребенку? И зачем девочка постоянно пересматривает это? — Кассиопея и Вальбурга никогда не считали нужным жалеть ее детские чувства. Особенно, после всего того, что настигло их семью. Мы растили Драко в коконе любви и беззаботности, а перед Линдой был открыт мир со всей его гнилью. Сама она потом, пересматривая то воспоминание, сказала: «Чтобы не забывать». Ты бы видел, как упорно она пыталась вычислить, кто же бросил в Рега ту Аваду. — Выяснила? — совладав с собой, спросил Северус. Он не мог представить, кем должен вырасти этот ребенок. Теперь он догадывался, сколько всего вместила короткая фраза директора «Ее растила Кассиопея». — Она не призналась, но полагаю, что да. Северус, прости за чары, но ты понимаешь: я должен быть уверен в том, что мои слова не покинут эти стены. — Я понимаю. Конец ретроспективы

***

Северус вдруг почувствовал острое желание выпить. К тому же антипохмельное, которое он готовил для студентов, еще осталось. Начался новый учебный 1991 год.