Могучие кланы

      Через обозначенное время Тонери действительно вышел на свободу, чем заставил и без того нервную Хинату тихо сходить с ума от ужаса. Наруто не мог это терпеть и отправил ее в Гокаяму вместе с семейным психологом, который уже долгое время являлся для девушки лечебной таблеткой профессионального уровня. Он не знал, сколько времени понадобиться на восстановление ее сильного духа и периодически он наведывался к ней вместе с детьми, но прервать не завершенную терапию пока ей не разрешал. Хотя в разговорах, она бывало, уже просилась домой, но сама потом с трудом признавалась, что все-таки еще не готова и истерзанное за нее сердце Наруто вздыхало с успокоением до следующей встречи с женой. Ему было спокойно от того, что она находится вдали от Токио, ведь все приготовления для совершения его личного правосудия уже были готовы. Он лишь пытался подготовить себя морально. Ему было грустно от мысли, что нельзя было уладить это дело тюрьмой. Заточение не помогло Тонери, со слов тюремщиков он был паинькой, но психиатр который вел его на протяжении всего времени отмечал «нестабильные скачки в поведении» и «прогрессивную депрессию». И не было и доли сомнения в том, что снайпер был подослан им. Ведь на допросе пойманный убийца сам признался в этом.       Но случилось то, чего даже сам Наруто не ожидал. Когда он в очередной раз сжимал кулаки и скрупулезно обмусоливал план действия с Гаарой на пару, совместно продавливая пружины дивана в личном кабинете премьер-министра, подмога по совести подоспела с неожиданной стороны. То ли от бездействия Узумаки или потому, что это стало личной местью лидера Учих, Итачи убил Тонери. Никого не предупредив и совершенно неожиданно для всех. Даже Саске был шокирован поведением старшего брата, обычно такие вопросы решались на две головы и не за один день. Однако, парочка закадычных друзей бы ничего не узнала, не соизволь об этом сказать сам Итачи. Он простодушно поделился этим трапезничая с ними в ресторане, с легкостью взяв на себя грех, который не мог в свое время осилить Наруто. После чего, с чувством выполненного долга, он отвез друзей в морг, где показал тело пожирателя нервов многочисленных людей.       Именно растерянное состояние отца наблюдала Акане уже третий день. Наруто бесцельно бродил по дому, он делал совершенно ненужные вещи, вроде: ремонта дверных ручек, которые прочно сидели на месте или перевешивание картин, которые по его словам: «не вписываются в общий интерьер». Она не знала, в чем была причина таких заскоков, но отец на удивление молчал как рыба. Ей оставалось только скучать по маме, которой уже долгое время не было дома.       — Мама бы не позволила отцу творить такие вещи, — делилась насущными событиями из жизни Кана, разговаривая по видеосвязи с Сорой. Юноша на другой стороне экрана попытался поддержать Узумаки, убеждая ее в том, что Хината скоро вернется домой и все встанет на круги своя.       В дверь комнаты постучали и Акане не прекращая созерцать лица Соры, разрешила беспокойному посетителю войти внутрь. Она не сомневалась, что отцу снова захотелось осмотреть ее комнату, после чего предложить ей пару ненужных переделок.       — Мне нужно с тобой поговорить, — обозначил Сандайю, заставив Кану быстро попрощаться с одноклассником, так как лицо брата выглядело слишком озабоченно. Кана опустила ноги на пол, приняв сидячую позу на широком подоконнике и пригласила его присесть с ней рядом. Мальчик принял приглашение и умостившись на зеленую подушку с кисточками, уставился в пол, сам до сих пор обдумывая свежие новости.       — Ты все равно узнаешь, сегодня вечером или завтра, — он вспомнил злобный тон Изуми, которая казалось, готова совершить какую-либо дурость. Настолько она была в бешенстве от происходящего. — Итачи-сан женится на девушке из побочной ветви. Новость действительно была удивительной для Узумаки. Она не думала, что Итачи так быстро нашел любовь своей жизни. Ведь теперь, насколько она знала из небольших пояснений Мурано, он мог взять в жены кого угодно, на свое усмотрение.       — На ком же? — заинтересовалась лучница, рассматривая светлые кончики челки брата.       — На женщине по имени Изуми. Акане удивилась с двойной силой. Бывает же в жизни совпадения. Она представила, как дочь Итачи может заревновать к подобному. Ей бы не хотелось, чтобы мачеху звали ее именем.       Она брезгливо фыркнула, сама мысль о мачехе была ей отвратительна.       — Эта особа была любовью Итачи еще до того, как он женился на Кураме-сан, — поспешил продолжить Сандайю, так как заметил, что Кана не поняла всей серьезности ситуации. — Он изменял своей жене на протяжении всей жизни… Он на секунду оссекся, все-таки Изуми поделилась с ним страшной тайной в порые несвойственного ей гнева. Но она не могла контролировать свои эмоции, так она не хотела примирятся с таким укладом. Она поругалась с Итачи, высказав ему много нелицеприятных слов и сообщив, что мачеху ни за что не приемлет. Она и так молчала об этом годами, не имея возможности разделить с кем-то боль от поступков отца. Как ей было жаль свою мать! Девочка не хотела об этом знать, но как обычно бывает, она много раз видела слезы своей мамы и злые языки в конце концов донесли ей причину горя Якумо.       Сандайю рассматривал шокированные, небесно-голубые глаза сестры и был рад, что смог донести до нее проблему, которая теперь стала и его бедой. Ведь Изуми была для него важным человеком, он хотел ей помочь.       Девочка понимала, что брат ждет от нее каких-то слов поддержки или возмущения по поводу Итачи. Но ей, честно говоря, совсем нечего было ему на это счет сказать. Она знала, что брат Саске сделает по-своему и Изуми придется просто с этим смириться. Он слишком сильная личность, чтобы идти на поводу капризов школьницы.       — Возможно, он давно ждал этой возможности… — не подумав, ляпнула Кана и получила в ответ возмущение брата:       — Ты его защищаешь? Считаешь, нормальным женится на другой так быстро? Акане развела руками в свою защиту:       — Посуди сам, если он изменял на протяжении всего этого брака, значит он любил ту Изуми очень давно. И не удивлюсь, если с детства. Она понимала, что брат сейчас был под действием слов двоюродной сестры Мурано и не мыслил рационально, отодвинув ее печали на второй план.       — Братик, — она провела рукой по его сутулой спине. Казалось, он принял настроение Изуми слишком близко к сердцу. — Пожалуйста, не расстраивайся, что я говорю так, но я спешу тебе напомнить: она дочь лидера клана Учих. Узумаки не понял к чему она ведет, а она все продолжала:       — Ты хочешь с ней встречаться? Блондин посмотрел на нее укоризненно, не понимая назначения таких тупых, а главное неуместных вопросов. Но Кана порадовалась, что он не смутился. В глубине души она не хотела этих отношений. Вступать в брак с Учихами, в ее понимании, было таким себе удовольствием. Она мало знала о их правилах, но даже те, что ей были известны выворачивали ее наружу. Множественно запретов было не по ее персону.       — Ты можешь не ходить вокруг да около, а сразу к делу переходить? — порой вся эта женская тягомотина действовала ему на нервы, но он все равно сохранял спокойствие, которым обладал в силу крови своей матери.       — Ей нельзя встречаться с кем-то, кого не одобрит Итачи-сан… — с чувством выполненного долга, предупредила она его. Ей так давно хотелось ему это сказать, что наконец, она смогла вздохнуть спокойно. Все-таки ей было до конца не ясно, какие отношения связывали ее братика и дочь лидера. Но после сегодняшней ситуации все встало на свои места.       Сандайю лишь поразился невежеству своей старшей сестры, ему стало так стыдно за нее, что он поспешил встать с подоконника и отойти от нее на небольшое расстояние.       Лучница обеспокоенно взглянула на него, пытаясь понять, сильно задело его такое заявление или нет.       — Ты дурочка? — ему захотелось снять с ее лица личину беспокойства и поскорее. — Проводишь с Учихами чуть ли не каждый день и не знаешь, что встречаться они могут с кем угодно? В этот момент, лицо сестры сильно напомнило тупую физиономию его отца, когда тот бывало также, демонстрировал свое невежество, после которого его тыкали в это носом. Она была очень сильно на него похожа.       — Какая разница, — попыталась выкрутиться она. — В брак вступать с кем угодно они не могут. Сандайю почувствовал в ее словах личных вызов для себя самого. Он не думал о браке до этого разговора с сестрой, даже мыслей таких не было, ему просто нравилась Изуми, она окрыляла его.       — Считаешь, я плохой кандидат? — сардонически, усмехнулся он. Акане чувствовала, что сама загнала себя в ловушку и потому просто промолчала.       — Пользуйся маминым советом почаще, точно за умную сойдешь, — он успел остановить злобный взгляд сестры в ту же секунду, переключив ее внимание: — Считаешь, Итачи меня не одобрит? Но Узумаки уже начинала злиться по-настоящему:       — Неужели не врубаешься, что наш отец близок с Саске-саном, но никак не с лидером Итачи. С какого разбега ему отдавать свою дочь за тебя? — раскричалась девочка. На громкий голос дочери тут же прибежал слоняющийся по дому Наруто. Он зашел в спальню без стука, чем заставил детей замереть в нынешней позиции.       — Я не понял, опять ссоримся? — вспоминая их вчерашнюю ссору из-за какой-то чуши, закипел блондин. Они каждый раз обещают ему перестать пререкаться с друг другом, но с наступлением нового дня начинали все по-новой. Он старался, как мог, мирить детей, но у Хинаты это выходило намного лучше. И хоть в итоге у него это получалось, он слишком завидовал способностям жены и потому мучился от неприятного осадка после, не понимая, почему не смог помирить их быстрее.       — Она истеричка, спокойный разговор ей просто не под силу, — махнул Сандайю и попытался выйти из комнаты, но преграда в виде отца не позволила ему этого сделать. Мальчик пожалел, что раскрыл секрет Изуми, а Наруто в свою очередь огорчился, что с каждым годом становилось все хуже.       — Не выйдешь отсюда, пока не помиритесь, — стеной заслонил проход Наруто, не давая маленькому Кинтару позади себя проникнуть в комнату, чтобы участвовать в таком интересном деле.       Акане разочарованно вздохнула, понимая, что этого не избежать. Хотелось поколотить брата, но никак не мириться с ним.