Новогоднее чудо

Алекс вообще не очень любила мечтать. На мечты времени всегда отводилось мало, почти не оставалось. Все его занимала учеба: сначала дома, многогранная и интересная, потом здесь – непонятная зачем вообще, но нужная для прикрытия и чтобы хотя бы со скуки не умереть. Алекс с головой уходила в учебу, познавала этот мир невероятно быстро и вела поиски. Так что на мечты времени не было. Почти. Почему-то именно под Новый год девушка начала задумываться: что будет после? После того, как она выполнит задание этого психованного лиса и вернет сестру. Что дальше? Неужели она вернется назад, к своей магии и механизмам, их тонкому симбиозу. Снова сможет бегать из университета на станцию к отцу, тайно пробираться в кабину Небесной Девы и осторожно, самыми кончиками пальцев касаться сложных механизмов, слышать магию, оплетающую корпус корабля и в предвкушении прикрывать глаза, ожидая, когда всё судно содрогнется и плавно отойдёт от станции, расправит паруса и поймает потоки. Неужели все вернется? Вернутся стычки с братом, его небольшие подкупы и одолжения. Этот умоляющий взгляд в полпервого ночи, когда ему приспичит улизнуть из дома, а родители посадили под арест. Эти забавные разговоры с сестрой. Ее попытки доказать превосходство науки над магией и бессильная детская злоба… Алекс не верит. Она вообще мало во что верит. Верила… До встречи с лисом и его поручения. Да. Как тут не поверить, когда по одному взмаху руки тебя выкидывает в совершенно странный мир. Потом, как выяснилось, именно в зоопарк, к тиграм. Не появись тогда Макс… Алекс скосила глаза на часы и вздохнула. За окном уже темень неимоверная, снегопад перекрывает даже уличные фонари, а Макса все нет. Конечно, он мог задержаться в зале. Увлечение танцами, да и сама учеба на хореографическом дает о себе знать, но все же. Алекс не любит долго одна оставаться. Она здесь, в этом сумасшедшем, лишенном магии мире всего чуть более полугода и ей до сих пор тяжело быть одной. С Максом не заскучаешь, он не дает расслабляться, постоянно выкидывает неожиданные финты и поражает своей наивностью до глубины души. У Алекс странное представление о людях вообще. Они непонятные, очень эмоциональные, живут либо одним днём либо не живут вообще – существуют. Они странные эти люди. Могут разрыдаться из-за мелочи, но с каменным лицом губить близкого или абсолютно чужого человека. Сострадают животным, но враждуют друг с другом. Алекс не понимает людей. Да и не особо хочет. Ей Макса хватает. Та еще головоломка. Веселый, эмоциональный парень постоянно таскающийся в шапке, майке и спортивных штанах. Дома всегда босиком и всегда в движении. Иногда ей кажется, что музыка в его голове не умолкает. Чуть ли не все, что делает этот великовозрастный ребенок, приправлено пластикой. Тело танцует, хозяин не замечает. Но Алекс бы ошибалась, если бы сказала, что Макс не знает, какое впечатление производит. Он знает. Конечно. Иначе бы под их окнами не собирались бы толпы фанаток. Иначе бы ему каждый день не приносили бы еду от поклонниц. Он знает, как ведет себя, и знает, как это влияет на других. За Максом тянутся, подражают. Он – маленькое солнышко. И Алекс наверное любит его. За тепло и поддержку, за помощь, дом, учебу. Макс вообще странный, да. Помог непонятно откуда рухнувшей девчонке в зоопарке, выслушал, оставил у себя и помогает в странных поисках. Наверное, это можно списать на его странные увлечения. Алекс скашивает глаза на оставленный Максом томик манги. Книжица с картинками удобно примостилась на журнальном столике гостиной в окружении блокнотов, маркеров и дисков. К этому Алекс привыкла – к маленькому хаосу, когда парень начинает втягиваться в новую историю. К томикам с картинками, к игрушкам, блокнотам, статуэткам, плакатам, дискам. Привыкла к этому маленькому безумию. Макс – сказочник, настоящий ребенок, верящий в чудеса. Наверное, Алекс должна благодарить богов за то, что свалилась буквально к нему на голову. Кто же еще попрется в зоопарк в семь утра? В воскресенье? Алекс вздыхает. Макс… Но Алекс в богов вообще не особо. До поры до времени. Но не верит. Да и спасибо не отделаешься. Задание выполни и гуляй. На секунду представь, что не найдешь, что не к Максу бы попала, что не там бы выкинуло, и страшно становится. Так что, нет, ни жаловаться она не будет, ни спасибо говорить. Обойдутся. Погрузившись в мысли, она не заметила, как тихо щелкнул замок и в гостиную заглянул Макс. Парень вновь застал подругу в окружении учебников на окне и вздохнул. Ничего не меняется. Улыбнулся и вернулся в прихожую, стаскивая с себя парку и ботинки и оставляя на чистом полу мокрые следы. Поцокал языком, заметив следы преступления, испуганно оглянулся и носком начал вытирать воду. Почти вытер, когда в спину ему уткнулся тонкий пальчик и укоризненно потыкал. - Ты вообще на часы смотришь? – Палец заменила ладонь, легонько стукнувшая по затылку. – И хватит портить одежду. Для этого тряпка есть. Макс улыбнулся. Всегда так. По-домашнему. Алекс руку убрать не успела, а её уже обнимают и в шарф, что на шее болтается, носом вжимают. - Ну прости, Ал, я танец новый ставил с группой. Там движение новое сложное. - Угу, верю, - пробурчал шарф в районе ключиц, вызывая в парне смешок, - отпусти, задушишь. - Конечно, отпущу и умру смертью храбрых, - прямо за спиной Алекс Макс заметил, что с ботинок начинает стекать грязь. На домашние тапочки самой Алекс… - М? Все же вырвавшись из объятий, девушка обернулась. Повисло тягучее молчание. Алекс людей не понимает. Да и не особо пытается. Она только в одном солидарна с определенной категорией людей: с мамами творческих детей. Ее невероятно вымораживает хаос вокруг себя, хотя это и художественная композиция с элементами драпировки. Все нормально, пока в эту композицию не включается грязь. Тогда в девушке просыпается непонятная злость. Почти бешенство. Почти помешанная на идеальном порядке Алекс не выносит мусора и бардака вокруг себя. Поэтому Макса она почти любит. Вдоволь насмотревшись на темные коричневые пятна на пушистых голубых тапочках, Алекс возвращает свой взгляд к Максу. К месту, где он стоял… -А ну стой, дите великовозрастное! Стой, блять! Не разноси хаос по квартире! Она говорит чуть громче обычного, но Макс этот тон знает. Его уши страдать будут. - Я же русским языком говорила, что коврик у двери не для украшения придуман. Просто невероятно, епт, Макс. Как можно не помнить о простых вещах?! Алекс знает, что придирается к мелочам. Но так легче. Легче цепляться за что-то, что не возвращает к мыслям. К этим заразным мыслям. Отлично зная, где парень обычно прячется, девушка идет в ванную. И не ошибается. - Не подходи ко мне, монстр-чистоплюй! Я вооружен и очень опасен! – Почти визжит парень двадцати одного года отроду, прикрываясь яркой розовой мочалкой Hello Kitty и размахивая чесалкой для спины. К слову, ничего не меняется. – Я в своей спасательной капсуле и ты не сможешь меня достать, воин чистоты. Только не сегодня! Алекс против воли улыбается, наблюдает за вмиг сменившимся выражением на лице Макса с радостно-решительного на недоверчивый, и включает воду в душевой. Так и стоят. Смотрят. Один – гордый и лучше промокнет и заболеет, но на казнь не выйдет. Другая – с огромным терпением и силой воли. Исход, как и всегда, ясен. - Апчхи!!! - Хватит быцилы кидать. Задолбал уже. - Нефиг было меня в душе запирать! Маленький диктатор! - Ещё хоть слово про рост, и будешь лысым, Шпалина! - Ты шпалин не видела. Хорошо, просто диктатор! Эй, не дергай за волосы! Они самое ценное, что есть у меня в жизни! - Да, странно. Я думала, что коллекция комиксов – это самое ценное. Тогда я могу их выкинуть? - Только посмей! Чудовище стерильное! Ай!!! - Макс, ты вообще понятие стерильности для человека знаешь? М? - Знаю… Прости, не удержался. Ну все, хватит тереть мою несчастную голову. Отпусти. Парень дернул головой, вырываясь из цепких ручек Алекс и вновь ей потряс, раскидывая вокруг себя капельки воды подобно псу. Стянул полотенце и унесся в комнату. Раздался вой фена. Алекс закатила глаза: - Красавчик писанный… - Я все слышу! - Угу… Она осмотрела беспорядок на полу, вздохнула, собрала сырые вещи парня и отнесла в стирку. Сходила за сухой тряпкой, убрала гостиную и принялась за коридор. Тапочки отправились за одеждой в стирку. Обувь Макса на просушку, а сама Алекс вновь принялась мыть полы. Успокаивает… Алекс людей не понимает. Абсолютно. Потому что как можно выйти из комнаты и не увидеть стоящего перед тобой человека. Ладно, не человека. Но не заметить сложно. И ладно, Алекс привыкла, что через хвост Макс летал с завидной регулярностью, но ее саму не заметить… Приближаясь к полу, Макс успел подумать, что пора бы уже сходить к окулисту. Расплющиваясь по паркету, Алекс успевает подумать, что единственное, чем она в совершенстве овладела в этом мире – это мат. Чем не гнушается пользоваться в таких случаях. - Макс, мать твою за ногу! Ушлепок ты недоразвитый! Как, блять, как можно человека не заметить? - Не человека, - раздалось сверху, - а злобное существо с хвостом и рожками. Не пинайся, сейчас встану. - Чтоб тебя фанатки догнали у студии! Чтоб тебя нетанцуй посетил! Локти тебе пообкусать, но движения не придумать! Поднимай свою задницу, шлагбаум доморощенный! Раздавишь – кто о тебе заботиться будет?! С кряхтением и стонами Макс поднялся и протянул ладонь девушке, старательно скрывая улыбку. Алекс в такие моменты оживала совсем по другому: бирюзовые глаза сверкали от злости, волосы находились в восторженном беспорядке вместо всегда гладкой прически, раскрасневшаяся, несущая полную ахинею и извергающая гадости и маты – Алекс была очаровательной. Именно ради таких моментов ее и стоило злить. Правда, запала хватало ненадолго. Алекс быстро успокаивалась и вновь наводила порядок. Периодически Максу просто припекает познакомить подругу с одним идиотом и продолжить жить в наслаждении. Ибо его друг – человек-косяк. И такого соседства Алекс не выдержит. Спокойная и рассудительная девушка в мгновение ока превратится в ураган, сметающий все на своем пути. И это было бы прекрасно. Но нет. Алекс не горит желанием идти на контакт с людьми. Она их, видите ли, не понимает. Макс фыркнул и притянул девушку снова к себе. Алекс затихла, обняла в ответ и спрятала нос в ключицах максовских. Лишь бы грусть не показать, как тоскливо без семьи и вообще, когда одна остаешься. - Хей, Ал… - М? - Я ведь планы на сегодня строил. Хочешь поучаствовать? - Нет. - Ну Ал, давай. От твоего взгляда порой хоть вешайся. Обещаю – тебе понравится. Давай. Девушка дернула плечами. Прошло еще несколько минут в молчании. И затем: - Хорошо. Макс отпустил ее, взял за руку и потащил наверх. - И куда мы идем? - Сейчас увидишь, подожди, - заговорщически улыбнулся парень и затащил ее в дальнюю комнату. – Кладовка – кладезь чудес и волшебства! Смотри! Алекс нахмурилась: - Кладезь грязи и пыли это, а не волшебства. Макс, у тебя жар, да? Ты все-таки простыл? – Она прикладывает руку ко лбу под шапкой и кусает губы. – Нет вроде. И хватит лыбиться, тебе не идет, - смущается и осматривается в поисках того самого волшебства. - Ал, - Макс подводит ее к шкафу и гладит по руке, - пообещай не ругаться сильно, и что на сегодня уборки хватит. Пожалуйста. - Ну ладно, - глаза напротив темно-зеленые, блестят детским восторгом и мольбой одновременно, и Алекс сил не находит отказать. Кивает. Макс на месте подпрыгивает и чуть ли не в ладоши хлопает. Бежит назад к шкафу и вставляет в замок непонятно откуда взявшийся ключ. Алекс успевает только щелчок услышать, как створки раскрывается и на неё начинает падать что-то огромное и лохматое, невероятно колючее. И тяжелое! - Бляяяяяяяять!!! Мааакс! Алекс видела елки и до этого. Множество искусственных на улицах и по телевизору. Но встретилась с ней, скажем так, лицом к лицу – впервые. После продолжительно потока брани и смеха Макса, что перерос в ее собственный, они спустили лесную красавицу в гостиную и поставили в центр комнаты. Теперь Алекс наворачивала вокруг нее круги и осматривала. Знакомилась. Кончик хвоста мелькал то тут, то там, цеплялся за ветки и несильно дергал. Макс за хвост цеплялся и все пытался вновь не растянуться на полу, но молчал, улыбался только. - Ну как? - Блин, красивая! Чего она такая красивая, Макси? Она же не живая! - Живую жалко, - парень пожал плечами и вновь пошел наверх. – Я сейчас. Спустя минут десять Алекс увидела спускающуюся по лестнице гору коробок. Она мгновенно подбежала и помогла перенести эту тяжесть к ели. - Это что? - Это, Алекс, Новый год, - он засмеялся над ее выражением полного недоумения на лице и поинтересовался. – У вас не празднуют? - Нет, у нас другие праздники, я же рассказывала. - Ну да, забыл. Вообще, - Макс раскрыл первую коробку и поднял ее над головой Алекс, - я обычно с родителями праздную. Но в этом году они не смогли прилететь. Поэтому, страдать будешь ты. - В смысле? – Алекс не успевает отползти, как над ней коробку переворачивают и высыпают что-то мягкое, шуршащее и разноцветное. Блестящее и до безумия красивое. – Ух ты! Это что? Она с восторгом рассматривает увесившую ее мишуру и смеется. Макс только улыбается и раскрывает коробки дальше. Алекс с интересом в них заглядывает, достает игрушки мягкие и стеклянные; шары огромные цветные, прозрачные и переливающиеся; гирлянды из бумаги и мишуру; колокольчики; старичка в красной шубе с белой бородой и девочку в голубом полушубке особо осторожно, словно фарфоровые; тянется к последней коробке и замирает. Поднимает непонимающий взгляд на Макса. - Что не так? Макс голову чешет одной из игрушечных сосулек и задумчиво отвечает, руку в коробку запуская: - Уровень первый: елку поставить – выполнен. Уровень второй, - достает огромный клубок проводов и лампочек, - гирлянду распутать. Миссия невыполнима! И усмехается так, истеричненько. Потом смеяться начинает и протягивает Алекс один конец шнура. - Ты, главное, его не выпускай. Ни за что! - Окей, - тянет она и сжимает в руке провод. На проводе лампочки висят, не светятся, тусклые какие-то. Алекс его невольно с кристаллом, что лис дал, сравнивает. Похожи. Множество граней, переливы света, изломы. Красиво. Вот только кристалл у Алекс одного цвета. А здесь их кажется тысячи и они все разные. И невероятно красивые. На распутывание гирлянды час ушел. Час, наполненный смехом, рассказами Макса о детстве и как отец эту хрень только распутывает каждый год, шутками про наушники и новый уровень издевательств. Еще полчаса они ее вешали на елку. Чуть со стремянки не попадали, но развесили. Вот только Макс сразу же за игрушки принялся и уже Алекс на высоту гонял, сказав, что хватит с него. А она и не против, украшения ловко по веткам раскидывала и сама кайф получала. Впервые почти мозг отдыхал, полное расслабление получил. В конце концов со стремянки упав на диван и сложив ручки на груди, Алекс залюбовалась проделанной работой. Рядом Макс упал. Но сразу же подскочил. Быстро коробки все наверх отбуксовал, вернулся, свет выключил во всей квартире и снова рядом с Алекс упал. И шепнул: - Смотри… И Алекс увидела… Настоящее волшебство, когда комната осторожно огнями наполняется, переливами, сиять начинает и искриться. Как игрушки вспыхивают всеми цветами, отражая свет, как ель превращается в целый город из огней и сказки. Смотрит и насмотреться не может. А в груди что-то теплое разливается, сердце лапками обхватывает и греет. Она к Максу жмется и продолжает смотреть, обнимает сама и запах волшебства вдыхает. - Ты настоящий волшебник, Макс, - шепот тихий, но он слышит, в ответ обнимает и молчит. Лишь спустя час вновь звук подает уже спящей девушке: - С праздником. С Новым годом, Ал. Не грусти больше. Они так и засыпают перед елью, тридцать первого декабря, в обнимку, под звуки грохочущих салютов. Максу этот новый год как никогда нравится. Домашний, без суеты и салатов, фильмов и навязчивой рекламы. Лишь наполненную теплом смску родителям отправляет, помня о разнице в часовых поясах, и звук отключает. Знает, что друзья названивать будут, и обязательно толпой завалятся, стоит им просечь, что Макс дома и хата свободно. Нет. У него тут персональный праздник. И делить его с кем-то он не собирается. Алекс людей не понимает. Вообще от слова совсем. - Как можно было простудиться в душе? Просто невероятно! Вот же… глупый! Она осекается ругаться и улыбается. Хватит ругаться, говорит ей утром друг и снова оглушительно чихает. Начнем год с позитива, говорит он и чихает снова. На Алекс. Так что теперь она идет в аптеку, обходя развороченные сугробы, пусковые от салютов и много чего еще. Заходит в аптеку абсолютно жизнью довольная, в шарф по глаза закутанная и в смешной шапке с пумпоном. Называет ошарашенному столь ранним посетителем аптекарю весь список и ждет. Смотрит не редких прохожих в окно. Думает, что и правда, жить без ругательств интереснее. Забирает покупки и расплачивается. Выходит из аптеки. Вспоминает разговор с Максом о карме, и как плохо грязный язык на нее влияет, и небу этот самый язык показывает. Небо отвечает мгновенно… В Алекс кто-то врезается, полностью затмив все мысли о карме, небе, плохих словах и обещаниях. Потому что когда ты с размаху прикусываешь язык с чьей-то помощью, места для разума не остается. Остается только одно: - Бъять!!! Оглушающе и на всю улицу. Заставляя врезавшегося глаза опустить и встретиться с разъяренными напротив. Встретиться и утонуть в бирюзе, подчиняясь только сердцу и отказывая мозгу даже слово сказать. Встретиться со злыми искрами и смешно торчащим носом над пушистым шарфом. И Алекс замирает. Замолкает. Ее мир рушится, оседая снежинками на сердце. Потому что в этих глазах она тоже тонет. В тонкой желтой радужке из-за расширившегося зрачка. Тонет в золоте, греется в чистом солнечном свете и выдохнуть не может. Они и лиц не видят. По глаза укутаны своими шарфами. Алекс вообще ему в грудь дышит, но смотрит и взгляда не отрывает. А потом все исчезает. В человека напротив снежок летит и прямо из-за спины Алекс. Ему в лоб попадает и ошметками по лицу расползается. Незнакомец глазами хлопает и только переводит взгляд за спину девушки, видит брата и друзей, как тепло рядом исчезает. Он резво оглядывается и видит лишь в конце улицы мелькнувшие волосы того же цвета, что и глаза. Моргает пару раз и выдыхает. На сердце тяжесть осталась, постепенно тающая. Он вновь моргает и головой машет. Поднимает взгляд к небу, пробегает им по домам и находит квартиру друга. Тот у окна стоит и машет ему, приветствуя. Этот отвечает взмахом ладони и возвращается к снежному бою, вытряхивая из головы и образ девушки и ее картавое ругательство. Но не получается. Совсем. Макс стоит у окна и улыбается. Во все тридцать два, не стесняясь и не злорадствуя. Он счастлив. Безгранично и бесповоротно. Щелкает дверь: - Я пришла! Где мой сопливый подарок?! - Иду, - он вновь бросает взгляд на удаляющуюся компанию своих друзей и поворачивается к Алекс. – Ну как сходила? - Н-нормально, - заикается девушка и уходит на кухню, пряча взгляд. Макс вздыхает. Это Алекс людей не понимает. И не пытается. А Макс уже давно ее выучил. И глаза ее ему соврать не смогут. - Наконец-то, - шепчет он.