Под их окнами гремит трамвай

      – Домашнее задание – нарисовать иллюстрацию к любой запомнившейся сцене комедии. Оригинальный взгляд приветствуется, главное – чтобы вы смогли аргументировать ваш выбор.       – Афанасий Афанасьевич, – подняла руку одна из учениц, – а если я рисовать не умею? Можно, я фанфик напишу?       Класс захихикал. Афанасий с невозмутимым лицом ответил:       – Лиза, именно это задание – иллюстрация. Мне не важно, хорошо ты или плохо нарисуешь, главное – содержание, – учитель ненадолго замолчал. – А фанфики я вам задавать побоялся бы, вы мне такого там напишете...       – Я поняла, Афанасий Афанасьевич... Но насчёт фанфиков вы подумайте! Пожалуйста!       Прозвенел звонок. Класс зашевелился и загудел – на шестом уроке все только и ждали, когда можно будет пойти домой.       – Это только тебе интересно, Петрова! – выкрикнул кто-то из мальчишек, но девочка даже ухом не повела.       – Подумаю, Лиза.       – Спасибо! – просияла ученица и направилась к выходу из кабинета.       Когда последние ученики покинули класс, Афанасий глубоко вздохнул и опустился за стол. Фанфики, Лиза, конечно. Известно, о чем ты там пишешь...       За окном было мрачно. За тяжёлыми облаками небо не проглядывалось вовсе, а мокрый снег на дорожках превратился в грязную кашу. Ноябрь выдался так себе.       Афанасию совсем не хотелось даже думать о предстоящей бумажной работе, не то что ей заниматься. Он ещё со времён практики понял, что учительство – адский труд. И ладно ученики, с ними можно найти общий язык. А вот с темпланами, конспектами уроков и прочими документами – нет.       Утешало только то, что после работы Эд пообещал за ним заехать.       Афанасий включил электрический чайник, стоящий в дальнем конце кабинета, и принялся за работу. Горячий чай мог сделать лучше даже такой унылый день.       Время за делами тянулось долго – на улице уже начало темнеть. Заползающий в кабинет полумрак разгонялся светом электрических ламп. Одна назойливо гудела, но Афанасий уже не обращал на нее внимания.       Он откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Работа на сегодня была почти завершена.       Его заставил вздрогнуть сигнал сообщения. Писал Эд: «Я подъехал».       «В следующий раз закончу», – подумал Афанасий и, спешно убрав со стола все бумаги, пошел снимать с крючка за шкафом свое изрядно постаревшее, но аккуратное пальто.       – А ты сегодня быстро, – усмехнулся Эд, когда Афанасий проскользнул на переднее сиденье машины.       – Благодарность за то, что ты наконец догадался останавливаться не прямо перед школой, – фыркнул тот.       – Не злись, – промурлыкал Эд и потянулся к щеке Афанасия, но тот игриво отстранился.       – Школа все еще слишком близко.       – Ладно, ладно, – Эд завел машину.       Афанасий поудобнее устроился на кожаном сидении и пристегнулся. Путь им предстоял не самый долгий – но времени как раз достаточно, чтобы чуть освободить голову от работы. Эд молча следил за дорогой, позволяя Афанасию погрузиться в свои мысли.       Жаль, что сейчас они едут не в свой общий дом. Жаль, что приходится вот так прятаться – не дай бог кто лишний раз у школы увидит и подумает что-то не то. Бывали же случаи.       Улицы подмигивали ему ехидно-желтыми глазами фонарей. Будто призывали углубиться в них и идти, пока не исчезнешь…       – Не спи, замерзнешь. Таня, – Эд дотронулся до его руки. – Почти приехали.       – Завались, Эдик, – усмехнулся Афанасий. – Под твою виртуозную езду уснуть в принципе невозможно.       – Ну конечно, – Эд умело припарковался и заглушил мотор. – Прошу на выход.       Афанасий выбрался из машины и потянулся, чувствуя мурашки из-за прохладного воздуха.       Пикнула сигнализация. Эд подхватил его под руку и повел к подъезду.       От этого жеста по телу прокатилась теплая волна, и Афанасий даже не нашел в себе сил противиться. Хотя и продолжал опасаться, что их увидит в окно какая-нибудь ушлая соседка… И для полного счастья доложит все отцу Эда. Бр-р.       Афанасий тряхнул головой, пытаясь избавиться от этих мыслей.       Эд провел его по недавно отделанному и хорошо освещенному подъезду прямо к лифту. Несмотря на то, что тут он бывал регулярно, Афанасию казалось, что все это – новый дом, машина с кожаным салоном, красивый юноша в дорогой одежде рядом с ним – из совершенно чужой, далекой жизни. Не сказать, что все это ему не нравилось – напротив. Но отвыкнуть от обшарпанных стен в общежитии, тараканов, лезущих по ночам к тебе на постель, вечной нехватки денег и старого родительского дома где-то в области было куда сложнее.       Вынуть их из себя казалось задачей практически непосильной.       Они вошли в квартиру. Эд называл ее холостяцкой берлогой, но Афанасию она казалась вполне уютной.       – Жрать охота, – констатировал Эд, снимая ботинки и бросая куртку на стоящий в прихожей стул.       – У тебя хоть в холодильнике есть что-нибудь? – Афанасий снял пальто, а затем повесил его в шкаф, попутно прихватив куртку Эда.       – Наверное… – донеслось из комнаты.       – Понятно, – вздохнул Афанасий. – Можно мне что-нибудь сообразить?       – Сколько раз я тебе говорил, что можно не спрашивать!.. Слушай, может, лучше что-нибудь закажем?       – Да забей…       Афанасий помыл руки и направился на кухню. Обнаруженный в холодильнике провиант оказался вполне пригодным для готовки, и наученный долгой жизнью в общежитии студент принялся колдовать над плитой.       Вскоре на кухню завалился Эд в домашней одежде.       – И все-таки надо было заказать еду. Ты же после работы устал.       – Не так чтобы очень, – слукавил Афанасий. – К тому же, завтра воскресенье. И вообще, ты на меня и так много тратишься.       – Ради тебя – что угодно, Таня! – Эд картинно заломил руки и тут же ловко обхватил его за талию.       Афанасий засмеялся:       – Будешь отвлекать меня от готовки – нам точно придется что-то заказывать, но тогда я еще и старался зря.       Эд вскинул руки, всем своим видом говоря, что он сдается, и сел на стул. Афанасий продолжал топтаться у плиты, то и дело ловя на себе влюбленный взгляд Эда.       Нет, это определенно окупает все приложенные усилия.       Где-то внизу громыхал трамвай. Афанасий до сих пор по утрам просыпался от его шума, лежащий же рядом Эд этого звука не замечал вовсе. Впрочем, он всегда спал как убитый, в этом молодой учитель, успевающий незаметно ускользнуть на работу, убеждался не один раз.       Вскоре нехитрый ужин был готов. Эд уплетал его с удивительным аппетитом, поминутно нахваливая кулинара – что Афанасию было невообразимо странно. Конечно, он готовил достаточно сносно – но чем это могло впечатлить Эда, который мог позволить себе есть в лучших ресторанах города, не говоря уж о заказе всяческих хитрых блюд…       – Посмотрим что-нибудь? – предложил Эд, вызвавшийся помыть посуду.       Теперь влюбленным взглядом его пожирал Афанасий, оставшийся не при делах. Неудивительно, что он влюбился в Эда – тот был классическим обольстителем. Красивым…       Афанасий вздохнул. Трудно привыкнуть к тому, что он, вчерашний выпускник филфака и сегодняшний магистрант, приехавший из каких-то дребеней, мог приглянуться этому богатому красавчику.       В нем самом – ни капли стати и силы Эда. Длинные волосы и тщедушное телосложение.       – Знаешь, не хочется. Может, просто посидим?       – Не вопрос, – пожал плечами Эд. – Пойдем.       В комнате горела лишь настольная лампа – на самой небольшой яркости.       – Создаешь интимную обстановку? – прищурился Афанасий.       – Все для любимого, – кивнул Эд и приземлился на диван.       Афанасий опустился рядом и положил Эду голову на колени. Тот ласково потрепал его по волосам.       – Как твой день прошел? – поинтересовался Афанасий.       – Ну… Опять в универ не поехал, – признался Эд. – Так что не смущай меня и лучше расскажи, как твоя… Трудовая жизнь.       – Прогульщик! Да у меня как обычно, вряд ли тебе сильно интересно слушать, о чем я там школьникам рассказываю… – Афанасий задумался. – Хотя, был на последнем уроке забавный эпизод.       – Расскажи.       Рука Эда аккуратно распустила собранные в хвост волосы Афанасия.       От этого жеста хотелось замурлыкать.       – Я задал девятиклассникам нарисовать иллюстрацию к «Горю от ума»… Читал?       Эд смущенно покачал головой.       – Ну, не суть. В общем, задал. А одна девочка сказала, что лучше бы фанфик написала.       – Погоди-погоди, та самая?! – встрепенулся Эд.       – Ага, она.       – И что, писала бы она про любовь героев этого… Как ты назвал… А не про нас?       – «Горя от ума». Ага, не иначе. Зашипперила бы мне Чацкого с Молчалиным. Ну лучше так, чем про меня бы всякое придумывала…       Афанасий как-то подошел, чтобы сделать Лизе замечание за телефон на уроке, но она была так увлечена перепиской, что не заметила учителя. И тот узрел, как она написывает подруге в мессенджере о том, как видела, что за ее учителем по русскому заезжает какой-то парень, и какая они красивая пара.       Афанасию тогда многого стоило собраться с силами и продолжить вести урок как ни в чем не бывало. Сначала он подумал о худшем – что их накрыли, что узнают родители, а потом завучи и директор, и его попросят, добро еще если в СМИ не попадет…       По счастью, это оказалось его паранойей – для ученицы это было просто развлечением. Такие они – шипперы.       Эд расхохотался.       – И ведь не понимает девчонка наверняка, насколько права!       – И слава богу… Я тогда такого страху натерпелся.       – Не бойся, – выпалил Эд. – Я тебя от всего защищу.       Афанасий почувствовал в его словах удивительную серьезность.       – Даже от девятиклассницы с безумными фантазиями? – он протянул руку и коснулся лица Эда. – Поверь мне как учителю, нет ничего страшнее.       – Даже от нее, – улыбнулся Эд.       И все-таки он даже в этом серьезен.       Они ненадолго замолчали. Эд поглаживал волосы Афанасия, а тот любовался им, лежа на коленях.       Такие моменты умиротворения Афанасий старался ловить и запоминать как можно лучше. Он не слишком уж часто чувствовал себя настолько… Спокойно?       И не думал ни о засевшем в голове полуразрушенном родительском доме, ни на отбрасывающем на него зловещую тень обществе, ни об отце Эда. В это мгновение все осталось где-то далеко – за стенами комнаты, в которой их было двое.       – Я тебя люблю.       Эд едва заметно вздрогнул. В его глазах разлилось невыразимое тепло.       «Наверное, просто свет от лампы», – подумал Афанасий.       – И я тебя люблю, – Эд привлек его к себе и обнял.       Они сидели так несколько секунд, а затем Афанасий чуть отстранился и внимательно посмотрел в лицо Эда.       – Что увидеть хочешь?       – Тебя, – шепнул Афанасий и, прильнув ближе, осторожно коснулся щеки Эда влажными губами. И тут же почувствовал, что тот улыбается.       Поцелуй Эда был куда увереннее. Невозможно было не отдаться его воле – и он так и поступил.       Под окнами прозвенел последний трамвай.