Святой Люцифер

Однажды обратился ты к Творцу И видел ты, что он негодовал, Ведь, видно, не понравилось Отцу, Что ты - не тот, кого он создавал. Ведь ты всего-то идеал скупой, Что видом юным сладит и молчит. Ты Бога должен услаждать собой И мысль свою скрывать, хоть та кипит. Ты должен быть ребенком, ведь чисты Их помыслы, глаза и жизни холст, Который красят краски и мечты. А твой же холст от красок слишком толст. "Он не ребенок боле", - Думает Господь. - "Противен мне он, он не идеал". И принял он решение пороть, Что раньше вдохновлённо создавал. "Тебя приговорил я, Люцифер, К паденью. Чтоб ты благо получил. Не думай проводить со мной афер, Причина, чтоб меня ты не винил: За то, что разучился ты мечтать". И, сидя на кудрявых облаках, Тебе пришлось изрядно повздыхать От жалости в небесных существах К тем низшим, неудавшимся порой Толпищам столь уродливых существ, Что друг за друга предстоят горой, Забыв про благо счастий и естеств. И, оказавшись много ниже них, Ты плач себе позволил, что без слов Всю выразил тоску. В ногах чужих Не должен быть ты. Ты ведь не таков! Причину ты не понял, милый друг, Ведь в жизнь никак старался не грешить. А Бог не оценил твоих потуг И, гад, низверг тебя без права жить. Лишь чудом спас невинного себя, Услугу равнодушного приняв. Куском души обиженной скрипя, Ты б успокоился, свободный мир создав. Однажды ты был близок уж к тому, Ведь помогли тебе, кто тоже пал. Создал б ты мир и радость на дому. Как жаль, что в тот момент так спать желал... Проснувшись, мир давно испорчен был, И счастья в нём уж нет, как не гляди. Уже неясно, что ты здесь забыл, Но голос свыше был: "Терпи, сиди". Впредь ты считал, что вытерпеть - твой долг, Формально только правил тем, кто грязь. И ничего бы всё, но срок так долг, Что столько бренных лет, вокруг носясь, Сложились во отчаяния череду. Не сомневался ты, что всем забыт. "А вдруг я снова в рай не попаду И буду здесь, в Чистилище убит?" Не сбылся, все же, самый главный страх, И ты вознёсся Божьею рукой В любимые места на облаках, Но Бог, однако, был совсем другой. И если жизнь жестоко кого бьёт, Становится как грязный пыток зал, Пусть думает, в том мире ли живёт, И тот ли Бог страдальца создавал.