Господин

В кресле устало сидел Господин. Я присел на колени с ним рядом. После дня лицемерного был он один, Себя тешил убогим нарядом. Я заметил: глаза его были черны, Руку теплую взял самовольно. Кожа мягкой была в резком свете луны. Он поморщился, будто бы больно. Я поверить не мог: как же он был красив, Но так сильно был жизнью обижен. Беспокоился разум, он страшно ревнив, Следы грязи я будто бы вижу. Я коснулся бесстыдно пятна на руке. "Господин, что же с вами случилось? Уступили вы место той гадкой тоске, Что с небес на всех лучших свалилась. И черны теперь ваши прекрасны глаза, И черны ваши руки от пятен... Мои легкие будто сжимает лоза. Новый вид ваш... Он так неопрятен..." Сдержав паузу я и дышать перестал. Не простит Господин мою дерзость. Задыхаться от нервов убого я стал, И презрел Господин меня, мерзость. И звучало холодное "Хватит страдать". Это действенно. Воздух язвится. В Господине мучения стали мелькать. Я не знаю, как мне подступиться. Прикоснулся к страдальной, болящей руке. Господин мне сказал: "Вот теперь говори". Я почувствовал - милый отдался тоске, Я почувствовал, что я чуть выше земли. "Поменялись вы, милый мой, мой Господин", - Вылетают слова из моих грязных уст. "И когда-то давно я был с вами един, А теперь же союз наш прохладен и пуст". Господин отшвырнул грубо руку мою, А свою мне на голову вдруг положил. От остатков всей ласки скуля я пою, Есть и чувство, что страшное я пережил. "Очень рад я, что ты всё же резко прозрел" - Обмягчился в момент звучный голос его. "Очень рад я, что ты для волнений созрел, Но уверен ли ты, что не видел того? Я всегда был таким и всегда было так. И глаза уж давно почернели. А болтал ты при встрече, что в людях мастак. Что менялось, так только шинели". Господин мой так странен бывал иногда. Он так ласков, когда чувства хочет. Изучить я его уж успел за года, Но над этим всегда он хохочет. Он заставил меня на колени присесть И за плечи загадочно обнял. В нем великого Дьявола чувственность есть. Мне казалось, что я его понял. Он на ухо издохших мне слов прошептал: "Я прошу, не сжигай нашей связи мосты. Ты столь жалким, слуга мой, для времени стал. Посмотри на себя. Поменялся ведь ты".