Побеждённая

Карелин не спеша поднимался по лестнице, попутно стряхивая с себя снег. На улице была ужасная метель, равная той, что была у него внутри ( противная, заезженная, но правдивая фраза). Он не знал, дома ли Мира. Пришла ли королева в этот раз, или она не в духе и решила послать его куда подальше… . Не смотря на то, что батл она тогда всё таки всухую проебла, она не позволила своей короне упасть. Слава никогда не забудет тот холодный, буквально ледяной взгляд, коим он его окинула сразу после оглашения результатов. Она смотрела на него пронзительно, буквально просверливая в нём дыру и тем самым якобы говорила : “Думаешь, королева свергнута? Хуй там плавал, мальчик. Не словом, так взглядом я охлажу твой пыл, слышишь? Ты проебался". И он согласен с ней. Он так проебался. Он так проебался, когда как дурак побежал за ней на улицу уже вечером, на афтепати в “1703”. Когда он вышел, он увидел её с сигаретой в руках. Глаза прикрыты, всем телом прижалась к кирпичной стене. Хоть картину рисуй. Девушка быстро поняла, что за ней наблюдают и, подняв голову, вновь огрела его этим блядским взглядом. “Чё уставился?” - выразительный, поставленный голос с лёгкой небрежной хрипотцой выдавал то, что она в возрасте. Старше Славы на 5 лет, ебучая старая жидовка. “Нужна ты”, - с максимальной брезгливостью, которую только можно было по отношению к ней выдавить, произнёс Слава. Курить сейчас совсем не хотелось, но пришлось, ибо его глупый порыв нужно было как-то оправдать. Доставая пачку из кармана, он неожиданно для себя заметил, что его руки трясутся. Миру такая компания совсем не обрадовала, и она ,затушив сигарету, быстрыми шагами направилась внутрь здания попутно бросая “Хуёво получается, Карелин” в сторону Гнойного. “И сам знаю”, - пролетело в его голове. И с той самой поры вся его жизнь покатилась. Только не в гору, а ,скорее, в бездну. Он сам не понял, как он осмелился ей написать. Сам не понял, как назначил встречу. Сам не понял, как она оказалась у него в постели. Это был такой же тупой порыв, что и тогда в баре, только он был поддержан, к тому же довольно нагло. Теперь он каждое утро видел её в его огромных безвкусных свитшотах Антихайпа. И если вы думаете, что заставал он её за приготовлением завтрака или прочей романтичной чепухой, то вы ошибаетесь. Мира просто бесцеремонно забирала его вещи, делала кофе (только на одну персону), садилась за стол и начинала тупо листать ленту ВК или Инстаграма. И он всё равно смотрел на неё так, будто это самое лучшее, что с ним происходило. И не трудно догадаться, каким идиотом он себя чувствовал. Она была настоящей кошкой. Образцовой такой, но при том “гуляет сама по себе”, классика жанра. Она не позволяла к себе прикасаться, если сама этого не хотела. Если Гнойному таки удавалось угадать с ее настроением и подластиться к ней в нужный момент, это было ужасно хорошо. Но он ещё так и не узнал её порывов, и какой бывает она, когда действительно его хочет. А может, просто и не бывает так? Она ничего хочет, но периодически может и ей это нужно, и только потому Славе дозволено подойти к ней? Может быть и так, да только это совершенно неважно. Всё становится бессмысленным в тот момент, когда все его думы разбиваются об один, совершенно точный и неоспоримый факт - это не любовь. это.не.любовь. Это тупые порывы, из раза в раз, и они совсем скоро перестанут бить их изнутри в груди. И потом будет конец. Она уйдет, забрав свои немногочисленные вещи и аккуратно сложив его свитшоты на краю кровати. А сверху будут лежать ключи, как вишенка на торте. И самое интересное то, что на её лице не дрогнет ни одна мышца, в то время как он, влюблённый дурак, наверное, расплачется. Какая глупость. . Он стоит на пороге, уткнувшись носом в мягкую обивку двери. Минут двадцать уже. Слава не слышит признаков жизни за дверью. Она не пришла. А может, она уже и ушла? Если так, то он пропустил один из самых важных моментов в своей жизни. Как всегда. Медленно поворачивая ключи в замке, он снова трясётся. Не то от страха, не то от волнения. Открыв дверь, он максимально тихо снял кроссовки и куртку, где-то в глубине души надеясь, что она ещё здесь. Что забилась где-нибудь в уголке и сидит, опять тупит в свой неприкосновенный блокнот. Шаг за шагом он добрался до гостинной и с выдохом встал в дверном проеме. Мира укутавшись в плед, сидела на диванчике прямо напротив Славы. Судя по всему, она его не заметила. Из-за блондинистого каре торчали наушники, в руках телефон и внимательный взгляд устремлен прямо в экран. Спустя секунду, она скорчилась и начала потирать переносицу. И в этот момент стало непонятно заплакала она или бесшумно засмеялась, но Слава на всякий случай испугался. Это продолжалось минуту, пока она наконец не подняла взгляд на него. Гнойный впервые видел её такой - голубые глаза смотрели испугом. Однако, не прошло и двух секунд, как Мира расплылась в улыбке и, закинув голову назад, заливисто засмеялась. Даже захохотала, скорей. Слава стоял в диком ахуе. Она почти никогда не смеётся, а так уж и подавно, какого хуя?! - Мир… Ты чего? , - уже и сам тихо хихикая, выдавил из себя КПСС. Вместо ответа, она начала смеяться ещё громче и ещё более заливисто. Слава пролетел на диван и попытался забрать у неё один наушник, но он был надёжно спрятан под аккуратной женской ладошкой, вторая скрывала экран. - Слав… Ты...Такой...Долбоёб… - сквозь смех прошипела девушка. “Так, уже что-то”, - подумал Карелин и всё же решил воспользоваться своим доминирующим положением мужчины - впервые в жизни с ней. Он резко рванул телефон и вытащил наушники из разъёма. И тут на всю квартиру заиграл его неубиваемый хит - “ Приди, и охлади мой пыл, и охлади мой пыл…” Девушка смотрела Славе в глаза и продолжала смеяться, в то время как на его лице красовалась немного дикая ухмылка. - Ну чё, сук, охладила? - с издёвкой спросил Карелин. Девушка перестала смеяться, и не убирая улыбки с лица, вполголоса заявила : - Всё у нас впереди, мальчик. Ты ещё не знаешь… Ничего ты еще не знаешь, глупый А дальше было то, что ему снилось только в самых красивых и желанных снах. Девушка, перекинув ногу через его торс, неловко положила руки ему на плечи и продолжила смотреть в глаза, улыбаясь с каждой секундой всё лучезарнее. Самой лучшей идеей было прямо сейчас поцеловать эту редкую, такую красивую улыбку и наконец попробовать её на вкус. Первый раз в жизни ему ничего не помешало привести подобного рода план в исполнение. И они целовались. И страстно, и нежно, и грязно. Во всех стилях и исполнениях, и, нужно сказать, что такое было впервые. Впервые она так хотела и жаждала его. Впервые он не чувствовал себя сковано. Впервые им обоим показалось, что они по уши влюблены (а вдруг?...) И пока один Карелин завоевывал неприступную жидовку-кошку, второй старательно ему помогал, напевая, наверное, самый тупой гимн для отношений. “ Всё у нас впереди”, - жарко прошептал он в губы девушки. “Всё...Впереди” , - эхом отозвалась побежденная.