Бабочка и ураган

      Лагерь окутан летней ночью, словно пледом. Туман и дым костров свивается в усыпляющий газ, погружая Лагерь в сон, крепкий, как травяной чай. Что-то озорное и опасное шелестит и бродит среди деревьев, плещется в озере, зная, что до утра никто не проснется.       Спят умаявшиеся за день на свежем воздухе кемперы. Спят уставшие за очередную смену вожатые.       И всем снятся сны.       Престону снится актовый зал в его школе; над сценой висит дешевая гирлянда и китайские фонарики, и ему стыдно за нелепые декорации. Люди в зале смеются и встают со своих мест, он просит их подождать до начала пьесы, но они выходят из зала — все, даже его бабушка, — и он кричит им вслед и просит остаться хотя бы на минуту.       Максу снится, что кричат на него. Голос матери становится все громче и громче, но он не поднимает на нее глаз, только затыкает уши и злится, пока не наступает тишина. Тогда он поднимает голову и видит Гвен: она протягивает ему тарелку пудинга.       Харрисону снится, что он сидит за столом вместе с родителями; уже подали обед, но он не может взять в руки вилку, потому что с его ладоней сыплется конфетти. Он сжимает ладони в кулаки изо всех сил, стараясь удержать его, но яркие бумажки все равно вырываются из его рук и летят на стол и тарелки. Харрисон хмурится во сне и сжимает в руках одеяло.       Никки снится, что она — директор зоопарка. Она открывает клетки и выпускает зверей на волю вместе со своим помощником-утконосом. В одной клетке сидит кто-то непонятный, похожий на ежа; он фырчит и ругается на Никки, и Никки пытается выманить его из клетки, выкладывая дорожку из печенья.       Дэвиду снится шторм на озере; во сне оно огромно, как море. Свинцовые волны похожи на горы и окружают Лагерь, который ютится на маленьком острове. Дэвид высматривает в черных грозовых облаках вертолет, который должен отправить им на помощь мистер Кэмпбелл, и носится по острову, следя, чтобы дети не свалились с берега в воду. На острове голо и нет деревьев, и он чувствует себя беззащитно на этой скале без леса. Лагерный домик качается под напором бури и, кажется, вот-вот улетит прочь. Каменный островок становится все меньше и меньше, и Дэвид хватает детей за шкирку, как котят, стараясь удержать в руках всех одновременно.       Дэниелу снится ночной лес; он полон светлячков. Деревья, трава — все залито серебристо-голубым светом. Он видит перед собой бабочку; бабочка замирает на стволе дерева рядом, и Дэниел бережно берет ее пальцами за оранжево-зеленые крылышки. Они тоньше папиросной бумаги, и с них сыплется цветочная пыльца, похожая на пыльцу фей из мультика про Питера Пэна. Дэниел подносит бабочку ближе к глазам и рассматривает узор на крылышках. Бабочка трепещет в его руках, щекотно задевая подушечки пальцев и запястья. Дэниел вытаскивает из кармана тонкую серебряную булавку и аккуратно накалывает на нее бабочку. Бабочка замирает, полностью расправив крылья, и Дэниел прикалывает булавку к своей рубашке.

***

— Чего они там сидят? Нил прищурился, пытаясь получше разглядеть Дэвида и Дэниела. — Дэвид порезался, и Дэниел бинтует ему руку. Макс натянул капюшон на голову. Никки вытянула шею и прищурилась вслед за Нилом. — Обо что он порезался? — О свою тупость.

***

      Вода вокруг острова спокойна, как зеркало, и над ней клубится туман; он похож на дым костра и на сладкую вату. Дэвид обходит лагерный домик на острове, тихо, чтобы не разбудить детей. Он чувствует усталость; даже здесь, во сне, его клонит в сон. Каменистый остров в этот раз покрыт лесом и травой, и он ложится прямо на траву, свернувшись калачиком. "Дэвид, — говорит кто-то и трясет его за плечо, — Дэвид, проснись!". Он отмахивается от голоса рукой и засыпает на берегу у дремлющей воды. Туман превращается в бинты и бинтует его сбитые колени, намозоленные руки, окутывает его с ног до головы плотно, как кокон. Ему немного щекотно и хорошо.        Дэниел ищет белый нож с зазубринкой на странном чердаке. Снаружи светит солнце; он слышит детский смех и хочет найти нож быстрее, чем найдут его самого в поисках ножа; без него ему плохо и неуютно. На чердаке царит пыльный солнечный беспорядок, и это раздражает Дэниела; веселый топот и крики слышно совсем рядом, на лестнице на чердак, и его тревожит, что его могут тут найти, словно он играет в какие-то опасные прятки как когда-то давно, в детстве; он становится все меньше и меньше и хочет спрятаться в темном углу чердака. Вдруг на него сверху падает большой сачок; он запутывается в нем, ему очень страшно, он пытается вырваться и разрезать сетку ножом, и кто-то говорит ему перестать бежать, чтобы его можно было распутать и достать.

***

— Куда бы ты хотел сходить? Дэвид напряженно-радостно возит ногой по полу. Хорошо, что под столиком кафе этого не видно. Так глупо. Дэниел смотрит на него с пристальным, но приятным интересом. Рядом с Дэниелом он чувствует себя слишком рыжим и курносым, но ему нравится быть с ним рядом. — Что насчет музея? Зоологического? Его интересы стараются угадать и учесть, но Дэвид слегка хмурится. — Мне не нравятся чучела животных. Я не люблю мертвое.. мертвых зверей. Дэниел кивает и аккуратно записывает слова Дэвида в маленький блокнот в своей голове. — А живые звери, в зоопарках? Дэвид улыбается. Это все так нелепо и хорошо.. — Мне хочется выпустить их наружу. Дэниел кивает и смотрит на тыльную сторону ладони Дэвида, где под белоснежным бинтом видна темная загорелая кожа. — Я хочу в ботанический сад, — внезапно для самого себя говорит Дэвид, — я слышал, там открылся павильон с бабочками. Дэниел улыбается так, что Дэвид понимает — он уже не сможет не пойти в ботанический сад. Дэвид бледнеет от тревожного предвкушения так, что веснушки сильнее проступают на коже. — Тогда ботанический сад и бабочки. Дэвид оборачивается на ходу и говорит Дэниелу что-то про выходные для вожатых и смены. Дэниел кивает и придерживает для него дверь на выходе из кафе, опуская взгляд ниже и прочь от четко очерченных лопаток под легкой майкой. Его пальцы ломают зубочистку, которую он бездумно вертит в руках, и острый деревянный скол впивается в его ладонь, как булавка.