Симфония

В тот день улицы Кантерлота были как никогда многолюдны по той причине, что из уст многих пони высшего общества наконец донеслось известие о намечаемом выступлении в одном из престижных залов замка. Но в этот раз не заморских гостей, а удостоились такой чести воспитанники музыкальных учреждений и жеребята домашнего обучения со всей Эквестрии лишь с той погрешностью, что будущему участнику не должно быть больше девятнадцати лет. К такому, казалось бы, сомнительному на первый взгляд решению пришли власти потому, что их столичные школы уже давно перестали отбирать кого-либо кроме единорогов, пусть и оплачивающих обучение без долгов, но что с того, если в большинстве своём эти дети не приносили никаких привилегий месту, где учились, а позже и вовсе отказывались от музыки? Именно поэтому идею о «выискивании талантов из толпы» одобрили с искрящимися глазами многие директора. Узнав об этом, многие семьи были полны энтузиазма, но стоит подметить, что немногим уже в возрасте пони удавалось убедить своего сына или дочурку проявить свои умения, и возможно выкарабкаться из трудных финансовых положений или дурного статуса в обществе. И наверное, самым не лучшим статусом в такой величавой столице, как Кантерлот пользовался крохотный приют на его окраине. На воспитанников, несчастной волей случая туда попавших уже вешали ярлыки и только изредка давали пробиться в большие массы, да и только при раскладе усыновления каким-нибудь знатным родом. Но не смотря на такое к приюту отношение высшего общества, при доносе новости о фестивале, который мог бы дать им в лучшем случае уважение и значимость в городе, жеребята загорелись желанием и повязли в мечтах о славе, которая может их ожидать. Всё здание моментально погрузился в кипиш, многие суетливо начали интересоваться о подробностях, но заведующая всем этим — мисс Флорес тут же взяла ситуацию в свои копыта, предварительно перед этим демонстративно кашлянув в микрофон и продолжив говорить: — Нам единожды выпадают такие шансы, и мы будем вынуждены за короткие сроки отобрать не больше двух ребят. — она на долю секунды прервалась на недовольный доносящийся гул из зала. — Так как в фестивале принимают участие пони со всей Эквестрии, к сожалению, так и есть. Советую всем, кто состоял в музыкальных клубах начать подготавливать программу, и на днях я объявлю когда вас смогут прослушать в наших стенах. И не обнадёживайтесь на удачу, на мероприятие уже заявлено немало учащихся из престижных школ, и я не сомневаюсь, что у них за плечами опыта больше, чем у нас, — на этих словах Флорес закончила речь, посвящённую новому событию, и чуть позже уже обыденно, и не в таком серьёзном тоне добавила: — Теперь ждём вас всех на ужине, не опаздывайте. Кто-то неторопливо вскочил со своих мест, кто-то неохотно привстал со стула и поковылял в столовую, и уже совсем скоро миниатюрный зал ветхого здания опустел. Мисс Флорес неторопливо зашла за кулисы, попутно выключая свет, как вдруг в дверном проёме показался силуэт жеребёнка. — Мисс, простите, что я вас потревожила, но можно ли мне взять ключи от библиотеки? — прямиком донёсся детский голос. Флорес обернулась в сторону двери, и ожидаемо увидела знакомую мордочку её воспитанницы. — Ключ от библиотеки… от библиотеки, — в момент закопошившись, пони начала перебирать связку ключей, и отцепила нужный. — Вот и он. Октавия, а ты, как я понимаю опять хочешь остаться без ужина? — Нет, в этот раз я постараюсь подоспеть вовремя. В предыдущие разы мне просто невезло… — Ты же понимаешь, что это всё изымается из налогов, оплачиваемых другими пони. Я не хочу чтобы они пропадали напрасно, а еще больше не желаю порчи твоего здоровья. Как бы я не поощряла твою тягу к пройденным тобою нотным сборникам и музыке, ты должна ценить труды тех, кто зарабатывает тебе на тот же ужин. Девочке осталось лишь кивнуть в ответ и она молча покинула сумрак зала, затерявшись в своих мыслях, где витали только вопросы о том, какая эффектная пьеса может приглядеться жюри, в её воображении - скучным и пафосным джентельпони и дамам, строго одетым, и с хмурыми взглядами смотрящими на неё с презрением, и наверное каким-то отторжением к Октавии, даже не учащейся в музыкальной школе? В голове мелькали разные варианты, но в пору чего-то не скучного, и не слишком быстрого и короткого на ум не приходило. В скором времени она притормозила и вставила ключ в замочную скважину, с трудом двумя копытами её поворачивая. За окнами уже давно стемнело, и как только Мелоди преступила границу библиотеки, пони нажала на переключатель, как по всему помещению начал разгораться тусклый свет, падая на бледно-зелёные пожухшие обои и потолок. Прямо перед ней возвышались громадные стеллажи, но тем не менее заполненные далеко не все. Октавия шустро проходила между полками, и наконец захватив с собой "Большой Словарь Музыкальных Терминов" и "Музицирование на Виолончели" села за стол, предварительно включив настольную лампу. Это был не первый вечер, когда она садилась и читала того плана литературу. С недавних пор изменилось лишь то, что стала делать это она одна и не в своём доме, к северу Понивиля. Порою гостеприимная мисс Флорес заглядывала к ней и помогала в игре на виолончели, учась этому вместе с ней, и продолжая развивать те задатки, которые открыла в ней мама. Некоторое время, несколько лет назад, Октавию удачно отдали в музыкальную школу, но проходила она туда совсем недолго и будучи здесь, пони больше не смогла её посещать. Вместе с этим рвение к музыке немного приутихло, но тем не менее всё еще оставалось с ней.

***

«Узнав о намечающемся фестивале, многие семьи были полны энтузиазма, но стоит подметить, что немногим уже в возрасте пони удавалось убедить своего сына или дочурку проявить свои умения…» — Ты должна приобщаться к музыке, если хочешь показаться достойным единорогом. — невозмутимо продолжает вести свою тираду земнопони средних лет, видно уставшая от бесконечно противоречивости своей дочери. — Сейчас же ты пойдёшь со мной, и посмотришь на тех, с кем тебе придётся соперничать. Нельзя вот так брать и терять запал! — Все со временем теряют тягу к любимым делам, и мне похоже никогда не понять как же меня угораздило получить кьютимарку, связавшую меня с этой чёртовой музыкой. — едва ли не переходя на высокий тон пылко ответил жеребёнок, в то же время уже успев надеть на себя зимнюю шапку из-под которой растрепавшись вылезали непослушные, пусть и в прошлом уложенные локоны гривы в чередующиеся синие и голубые полосы. Пони знала, что ей может грозить взбучка, если она откажется, и потому, смелости Винил всё же не хватило. Да и почти никогда не хватало ей того самого «запала», о котором постоянно твердила её мать с тех самых пор, когда начала обучать игре на фортепиано, надеясь на то, что угомонит активность и непоседливость своей дочери. И сложилось по словам Скретч старшей это настолько удачно, что Винил не пришлось заботиться об этом и входить в колею общества самостоятельно, за что она должна быть чрезмерна благодарна. И действительно, может ли отличительная метка соврать и достаться не своему хозяину? В гордом молчании обе вышли из дома, что бывало весьма часто. Отношения между ними вечно не складывались, но тем не менее мисс Скретч настоятельно брала Винил с собой повсюду — начиная от обычных прогулок, заканчивая различными совещаниями и прочим в этом духе. Возможно, они и не были чересчур богаты, но имели весьма влиятельный статус за счёт их общего дела — музыки, и Винил соответственно повели по своим стопам с самого раннего детства, когда еще было всё равно как проводить досуг, лишь бы занять копыта. И на первые пару лет действительно-таки заняли, пусть и учитывая то, что пони растёт и время её меняет. Винил же превратилась в прыткую натуру, и успевала попробоваться в много чём, но родители поставили запрет на её решении бросить музыку, и поэтому только она всегда оставалась с ней из-за чего срывались многие попытки пони участия в новых и новых видах деятельности. Конечно, после того, как она забрала свою единственную на момент награду — медаль с выжженной на ней восьмой нотой, которую бы уже давно накрыл слой пыли, но мать ненароком поставила её на почётное место в своей комнате, как свою заслугу за крепкие нервы. А при вручении нежеланной награды круп Винил и озарила кьютимарка. — Скоро еще? — потирая покрасневший нос от морозца поинтересовалась пони. — В городе сполна музыкальных школ, а тебя решили отправить в самую далёкую от нас. — К сведению, я сама выбрала. Расскажу позже, ты главное пока не отставай. — мимолётно ответила мисс Скретч, не сводя взгляд с гололедицы, которую старательно у них на глазах покрывали песком дворники. — Смотри под копыта, Винил. Та же в свою очередь разглядывала заснеженные улицы Кантерлота, эти ажурные витрины, на которых что только не красовалось. Она успела полюбоваться пекарней и прочувствовать её прекрасный аромат вплоть до ателье, искусно украшенное изнутри атласными лентами. Через пару троек прошедших ими улиц, так и вообще ветер стал доносить запахи со всех кондитерских, булочных расположенных в почти в самом центре. Но улетевшую съедобные в мечты её прервал вновь голос матери: — Так как мы почти пришли, хочу тебя предупредить о том, что ты должна себя подобающе вести. Понимаешь ли, мы не в самом благополучном, к сожалению месте. Так что побудь примером для других жеребят, хорошо? — с еле проблёскивающим волнением окликнула та дочь. — Просто будь повежливее. Винил и впрямь пришла в недоумение на момент, когда ей издалека попалась на глаза вывеска «Приют мисс Флорес», и заставило взять себя в копыта и прийти в серьёзное состояние. Тем же временем, дверь со скрипом отворилась, и на пороге из-за неё выглянул жеребёнок с приятной внешностью и заискрившейся улыбкой при виде двух подходящий пони. — Добро пожаловать в наш маленький уголок! Вас уже ожидает миссис Флорес в актовом зале, но вы можете не шибко торопиться. — звонко, и похоже заранее отрепетировав шустро отчеканил юноша. Мисс Скретч лишь окинула пренебрежительный взгляд в его сторону в то время, как Винил наивно кивнула, после чего по указанием мальца она положила шапку на подоконник, ведь она никому бы с собой не пригодилась. Еще в прихожей пони ощутила знакомую духоту, которая частенько веяла в местах, где она прежде выступала, не смотря на то, что сейчас её ждёт лишь слушание других. Но накаляющаяся конкуренция в людных залах давала ей о себе знать не в зависимости от этого. Винил всячески рассматривала однотонные стены, стараясь отвлечься от грядущего, но как только за ними послышался гул различных инструментов, сделать это стало невозможно. Единорожка приоткрыла дверь, и ей мгновенно бросились в глаза медные и деревянные инструменты, и играющие на них пони — от маленьких до почти взрослых. — О, вот и вы! — пусть и в силу своего возраста, достаточно резво из толпы к ним вышла та самая мисс, заправляющая всем этим. — Прошу прощения за эту суматоху, поверьте, у нас такое редко бывает, — Флорес обернулась, попутно окликнув своих воспитанников. — Всё как и планировали, освободите места для жюри и встаньте покучнее в коридоре, мы вас прослушаем всех поочерёдно. — всё так же увереным тоном продолжала она, и чуть позже вернулась к своим гостям. — Еще раз мои извинения. Вы можете присесть туда, за стол, на нём список и программы участников. Их набралось совсем немного, так что я не соизволю надолго Вас задержать. — Ничего. Всё рассчитанно, и времени должно хватить не впритык. — немногословно добавила старшая Скретч. — А это, я полагаю, ваша дочь? Небось пошла по вашим стопам? — с проблёскивающей ухмылкой спросила Флорес. До этого момента Винил притихла, но пытаясь более менее произвести хоть какое-то впечатление на здешних незнакомцев подала голос: — Да, мэм. — Рада познакомиться. Я совсем забыла, что жду больше, чем одну гостью сегодня, так что будь умницей, возьми себе стул из-за кулис, пока я успею обсудить с твоей мамой пару вещей. Кобылка ловко забралась на невысокий пьедестал сцены, откуда открывался вид пусть и не лучшего, но приятного на глаз зала и мелькнула за смуглые бардовые шторы, слегка покачивающиеся из-за ветра прямиком из открытой форточки неподалёку. За сценой на Винил тут же попала под тень кулис, снизив темп, стараясь не наткнуться на что-либо. Вскоре, для удобства, она поддержала рубиновую ауру вокруг своего рога, дабы пролить совсем немного света на неожиданно объемное пространство за толстой тканью концертного занавеса. Единорог уже было хотела сделала шаг, как вдруг её копыто наткнулось на что-то по ощущению неприятное, и та резко одёрнула копыто прежде, чем незамеченный ею хрупкий смычок успел сломаться. — Аккуратнее, пожалуйста. — совсем близко ответил голос. — Я не хочу что бы вот так оборвалось моё выступление. Винил повернулась, осветив из сумрака пони её лет. Расцветка позволяла той без сложности остаться незамеченной — серый мех и распущеннаяя угольная грива сыграли свою роль, но как только те встретились взглядом единорожке случайно довелось невольно оставить в памяти её глубокие фиолетовые глаза. — Ох, чёрт! Прости, я не специально. — опомневшись пролепетала Винил. — Тебе помочь? — юрко подхватив смычок магией. — И… Там уже начинается проислушивание, поторопись. — Я в курсе дела, выступаю не первой. Я репетировала, здесь потише нежели в коридоре. — пони наклонилась, расчехляя подле себя инструмент и убрав пренебрежительный тон продолжила та. — Если не сложно, то можешь положить его сюда, — с этими словами она распахнула чёрный чехол, в котором величаво красовалась виолончель и стоявшая напротив единорожка уже аккуратнее отправила смычок на место рядом с в то же время и причудливым, и громоздким инструментом. — Я слышала оттуда, тебе нужен был стул. Мне он теперь на эти часы не пригодится, можешь забрать. — Спасибо. Если что, меня звать Винил. Моя мама будет вас оценивать, думаю ты ей понравишься. — пытаясь убрать с лица земнопони угрюмость напоследок ляпнула Скретч. — Каким ты номером выступаешь? — Третьим. — поспешно дала ответ кобылка, и натянув лямки чехла, натянуто улыбнулась, обернувшись к Винил уже в последний раз. Дверь со скрипом захлопнулась, как с неё слетел список участников на котором пони разглядела изящное имя виолончелистки — Октавия Мелоди.