Напоминание.

Он подпорхнул к кровати тихо, бесшумно, плывя по комнате, а единственным звуком, выдававшим его движение была глухая трескотня когтей по холодной плите. Зверь проворно заполз на шелковую простынь, прильнув к хозяину, и начал заботливо вылизывать щетинистую щеку. Мужчина кисло улыбнулся в полудреме, и довольно причмокнул. Увлекаясь лаской, пёс инстинктивно царапал грубую кожу клыками, вызывая неприятную пульсацию по телу. Веки, налитые свинцом, лениво распахнулись из-за золотистых щупалец, которые тут же принялись изучать помещение. Гаррет сощюрился, прикрываясь тыльной стороной ладони от ослепляющих полос света. Хоук хмыкнул. Рядом, прильнув к нему всем своим естеством, лениво раскинулся мабари. Короткий хвост казался неподвижным, но ощутив пробуждение Защитника, игриво завилял как раньше. Зверь отстранился от мужчины, грациозно прогнулся в спине, понимающе всмотрелся в янтарные омуты. Те ответили улыбкой. Хоук начал трепать пса за ухо, сначала ласково, после дразняще, пытливо. Ответом было раскатистое рычание. Понял. Демонстративно поднял ладони вверх наигранно, шутливо. Вдруг резко подпрыгнул в воздух, и уже стоял твёрдо, крепко на тюфяке, обитым шерстью. В глубоких, бархатных омутах заискрились проблески охотничьего азарта. Не успел Хоук замахнуться рукой, бросая «невидимый мячик», как пёс тут же помчался в сторону гостевой, восторженно виляя хвостом в разные стороны. Краем глаза заметив одежду, хаотично разбросанную по матрасу, который уже немного сдвинулся влево, накинул портки с заплатами — да вздохнул спокойно. Скользя кистью по периле высокой лестницы, попутно цепляясь кончиками пальцев за вырезанные закорючки Изабелы, Гаррет неторопливо спускался, прикрывая зевок тыльной стороной ладони. Смерив взглядом знакомый силуэт, Бодан радостно улыбнулся Защитнику. Хоук ответил тем же. Сэндал с неподдельным интересом вертел в руках каменные руны, поглаживая подбородок меж большим и указательным пальцем. Бодан тут же по-родительски похлопал того по спине, заставляя прогнуться. Перед камином на резном стуле сидела Лиандра, задумчиво перелистывая потрепанные страницы. Тонкими, изящными пальчиками она охватила бокал с пряным вином, жадно вдыхая его сладкие нотки. -Ещё вроде не вечер. — Сострил Гаррет, и подпорхнул к матери, разминая её хрупкие плечи. Хоук любил свою мать. Но иногда позволял себе слишком много. Многочисленные остроты нисколько не смущали её, напротив, накрывали тоской по любимому человеку, словно лавиной. Малкольм. Это была приятная боль. Боль, отдающаяся пульсацией в висках и пересохшем горле. Она сделала глоток побольше: -Милый, сегодня все празднуют твою победу над Аришоком. Они недолго молчали, лишь неспокойное дыхание мабари прерывало тишину. -Можешь пригласить эльфа. Я не против. -Мать уже посвящана во все детали личной жизни своего чада? -съязвил Защитник, продолжая массажировать тонкую шею. -Гаррет, дорогой, я не вчера родилась. Все видят какие взгляды он дарит тебе, только ты — отнюдь. Кровь ударили в виски, а низ живота скрутился в тугой горячий узел. -Конечно, -произнесла она виновато, стыдливо, -Ты не хочешь чтобы мать совалась в твои дела, я понимаю. Хоук прильнул к благородному лбу, и нежно одарил его кратким поцелуем, вызывая у женщины табун мурашек. Та шелково рассмеялась.