Равновесие грани

— Так, сосредоточились все и слушаем меня внимательно, — Джон Долиш, командир второй группы боевого отдела Аврората, окинул всех мрачным взглядом, задерживая его на троих новичках. — Курсанты — особенно, — добавил с нажимом. — Мы уже не курсанты, — буркнул Рон, скосив глаза на невозмутимого Малфоя и переминающегося с ноги на ногу Митчелла. Долиш неожиданно слегка расслабился, скупо улыбнулся, сразу сбавляя градус напряжения в кабинете, где вся группа собралась на «летучку». — Официально — нет, — снисходительно усмехнулся он, — а по сути... — он не договорил, но красноречиво развёл руками, вызывая гримасу недовольства уже не только у Рона, но и у Митчелла. Малфой тоже чуть поморщился, хмуро смотря исподлобья. Долиш, оценив вид чересчур насупленных, явно обиженных его словами парней, подавил приступ привычного раздражения. Каждый год одно и то же: приходит молодняк из учебки и сразу мнит себя матёрыми волками, а сами зелень зелёная, только и научились что сопли сами себе подтирать. Думают, кроссы побегали, на полосах препятствий покувыркались — и вот уже опытные авроры. И невдомёк болванам, что учебка их — просто детская песочница по сравнению с обычными боевыми заданиями. Хотя... Долиш задумчиво почесал подбородок. Нынешний курс у них особенный, в войне всё же участвовали, их не попрекнёшь, что настоящей крови не видели. Но дисциплина всё равно хромает: прерывать старшего по званию во время доклада да ещё и препираться с ним... На что их только натаскивали в этой учебке?! Каждый раз приходится ума вбивать и головы горячие остужать, чтобы не вляпались никуда из-за своего глупого гонора. Долиш покачал головой. — Аврор Уизли! — он выделил тоном обращение. — Два часа отработок в архиве за нарушение дисциплины во время «летучки», — сообщил негромко и просверлил острым взглядом провинившегося. Тот немедленно покраснел, по-видимому, осознавая свой промах, и — умница, быстро соображает, может, не так уж они там и безнадёжны? — немедленно встал навытяжку. — Есть, сэр, — ответил, не дрогнув ни одним мускулом. — Виноват, простите, сэр. — Конечно, виноват, — согласился Долиш и сделал отмашку рукой, закрывая тему. — А теперь сядь уже и давайте начнём, и так потеряли столько времени! Вам предстоит первая боевая операция, так что, будьте предельно внимательны. От вас требуется беспрекословное выполнение приказов, так что амбиции свои придётся засунуть подальше. Пока. А теперь — внимание сюда, — он взмахнул палочкой, активируя на стену проекцию карты местности, испещрённую точками и пометками. — Начнём по-порядку... Пунцовый от стыда Рон сидел, сцепив зубы и сжав кулаки так, что побелели пальцы. Твою мать, что ж он за придурок такой! Вечно сначала сделает, и только потом мозги включает, да и то не всегда. Додумался с начальством спорить прямо перед первым же заданием! Рон едва не застонал: класс, отличился по полной, не успел и аврором толком побыть, а уже заработал взыскание. Дебил концентрированный. Под рёбра вдруг больно врезалось что-то острое, и Рон едва не подскочил, но вовремя взял себя в руки и лишь чуть повернул голову, кидая на сидящего справа Малфоя убийственный взгляд... Который на того предсказуемо не подействовал: сохраняя каменное выражение лица, он прошипел еле слышно: — Это план операции, идиот! Хватит витать, разуй уши и слушай внимательно! Рон спохватился, снова готовый дать себе по морде. Но на этот раз не стал тратить время на угрызения совести, а действительно сосредоточился на рассказе начальника и предстоящем задании. И лишь привычно отметил в голове, как хорошо, что Малфой всё-таки вернулся тогда в учебку и смог завершить курс вместе со всеми. * * * Рон устало вышел из Аврората и с наслаждением вдохнул чистый воздух. Драко стоял на крыльце, задумчиво смотря вдаль. — Слушай, — Рон покосился на него, немного замявшись, — наверное, не жди меня сегодня, я поздно приду... Или, может, не сегодня... — И куда ты собрался? — уточнил Драко, переводя на него взгляд. — Я... — Рон слегка смутился. — Я к Гермионе хочу сходить — повидать Рози перед отъездом. А то первое задание — и сразу переться чёрт-те куда, да ещё и торчать там в засаде хрен знает сколько... — Долиш же сказал, что операция займёт всего два-три дня, — Драко насмешливо фыркнул, — что, боишься, склеимся прямо в первый же выход? Составь завещание на всякий случай, — и тут же примирительно вскинул руки: — Ладно-ладно, вали, я ведь не против. Я тогда к родителям наведаюсь — с прошлого воскресенья не был. Рон только хмыкнул — он привык к этим беззлобным подколкам и давно не реагировал на них. Позади открылась дверь, и на улицу вывалился взъерошенный Митчелл. — Ну что, парни, как вам рабочие будни? — он дурашливо скривился. — Подумать только, заставили весь день бумажки разбирать! Изверги! Я-то думал, будут погони, драки, а тут скукота смертная. В учебке и то веселее было. — Вот и радуйся, что скукота, — резонно возразил Малфой. — Мы вообще-то не в парке развлечений работаем, а преступников ловим... то есть, будем ловить... надеюсь, скоро. — Именно что «надеюсь, скоро», — скорбно передразнил Митчелл. — Да нас тут и за мужиков не считают, смотрят как на сопляков криворуких, будто мы вообще ни на что не способны. — Мы и есть сопляки, — вздохнул успевший осознать эту простую истину за время отработки в архиве Рон, краем глаза замечая, как Малфой согласно кивает. — И кончай ныть, Митчелл. Радуйся, что нас вообще включили в нормальную операцию, могли бы и месяц бумажками и отчётами морить. — Да уж, — завёл глаза тот и пружинисто сбежал по ступенькам вниз, направляясь к зоне аппарации. — Ладно, парни, увидимся на вызове, — помахал он рукой. — Сбор, если что, прямо тут? — В кабинете Главного, — поправил его Малфой, переглянувшись с Роном. — Чем ты слушал, придурок? — Я как-то... отвлёкся в конце, — ни капли не виновато хмыкнул тот. — На секундочку. — На задании вот так отвлечёшься на секундочку — и тебя по стенке размажут, — фыркнул Рон. — Здесь тебе не учебная боёвка. — Да ладно вам, — не впечатлился тот, — я случайно. — Он резко крутанулся и исчез с громким хлопком. Рон посмотрел на слабые завихрения остаточной магии. — Вот кретин, — качнул он головой. — Что-то я не хочу с ним в одной группе за преступниками гоняться. Аврор выискался, нет бы задницы товарищам прикрывать, а он мух ловит. Поляжем из-за него нахрен. — Угомонись, Рон, — со скептической ухмылкой Малфой остановил поток брюзжания. — Сам-то хорош. К тому же, — он быстро огляделся, убеждаясь, что рядом никого нет, и привлёк Рона к себе, невесомо касаясь губами виска, — у тебя есть тот, кто всегда готов прикрыть твою задницу, — шепнул тихо и тут же отстранился. Подмигнул и пошёл вниз. Застыв на месте, Рон смотрел ему вслед, не замечая, что улыбается во весь рот. * * * Сообщение об отправлении пришло Патронусом. Не запиской с совой и не через камин, и Рона сперва очень напугало серебристое мерцание и вырисовывающийся силуэт, но как только он понял, что перед ним сидит призрачная обезьяна, пришел в себя. Не верилось, что такой Патронус мог быть у человека с дурными идеями. Обезьяна заговорила голосом Долиша, и Рон чуть не прыснул, но, правда, мгновенно успокоился. Отбыть предстояло уже назавтра, и это напрягало. По слухам, обычно дежурной группе все-таки сообщали заранее, а если случалось что-то срочное, выдергивали сразу. «В каком бы уголке вы ни были, в случае необходимости вас найдут», — несколько раз повторил Долиш ещё когда вводил их в курс дела и при этом так пристально смотрел, что все сразу поняли: авроров положено сдергивать с места когда вздумается и отрывать от абсолютно любого занятия. В запасе оставался всего один свободный вечер, и он решил потратить его на запланированный визит — до этого всё только собирался, но каждый раз находились неотложные дела, и он откладывал. В этом месяце Рон виделся с дочерью лишь один раз: тогда ему показалось, что она значительно подросла, хотя с предыдущей встречи прошло всего ничего. Рози до сих пор продолжала удивлять. У него не было особого режима посещения дочери: что он, что Гермиона жили по не совсем чёткому графику. Как она при этом еще и умудрялась справляться с маленьким ребенком, Рон не знал, но по тому, сколько она рассказывала о Розе и как вела себя возле нее, Рон был уверен, что она не оставляет малышку на родителей или еще кого-то, а действительно проводит с ней много времени. Порой закрадывалась шальная мысль, уж не использует ли Гермиона снова маховик времени, но их больше не осталось, а тот, что она прятала на третьем курсе, пришлось давным-давно сдать. Может, ей помогал кто-то из знакомых? Рону странно было бывать у них дома. Гермиона жила в небольшой квартирке в магической части Лондона, и заходя, Рон всегда чувствовал себя неуютно: он вторгался в чужое пространство, в чужие жизни, и хотя имел на это право, все равно иногда терзал себя сомнениями: а вдруг его не ждут? Вдруг не рады? Общаться с Гермионой оказалось на удивление не так тяжело, как он думал. Несмотря на боль и недоверие, она не замыкалась, спокойно разговаривала с ним и без колебаний доверяла ему Розу. На тумбочке лежала плюшевая сова, которую Драко принес несколько дней назад. Рон взял ее и задумчиво покрутил в руках. Дарить дочери игрушки, купленные любовником, тоже было очень странно, но Рон все время забывал что-то купить, а Драко давно уже не ревновал его к дочери, приняв её существование как данность, и часто притаскивал какие-то мелочи, наверное, подходящие малышам. Гермиона не противилась, приходить не с пустыми руками казалось приятно, и Рон со временем привык. Он аппарировал, взглянул на часы — время шло к вечеру, и сейчас Гермиона наверняка читала Розе или просто занималась чем-то мирным и домашним, — и постучал. Ключ Гермиона ему так и не дала: в экстренном случае чары пропустили бы его внутрь по заклинанию, но в обычных ситуациях приходилось оповещать о своем приходе и ждать. Рон чуть не хлопнул себя по лбу. Точно — он забыл прислать Патронуса или хотя бы сову, что зайдет к ним! Вдруг Гермиона занята? Хотя, если так, он смог бы просто помочь и посидеть с Розой... Дверь слегка приоткрылась, и в проеме показалась лохматая голова. Очень знакомая. — Гарри?! — Рон изумлённо уставился на него. — О, Рон, — Гарри, казалось, ничуть не смутился. — Заходи, — и шире распахнул дверь. Рон вошел, закрыл ее за собой и покосился на друга. Они с Гарри виделись не так уж часто, оба пропадая на работе, благо, у Министерства и Аврората графики часто совпадали, и им удавалось освободиться в одни и те же дни, и мысль поболтать с лучшим другом была приятной. Но у Рона на душе было неспокойно. После их с Гермионой разрыва Гарри как будто... выбрал её сторону, молчаливо, без упреков, а на упоминание о Драко отреагировал на удивление спокойно и отстранённо. Они не разругались, не разошлись, но крепкая дружба школьных лет медленно, но верно иссыхала. — Я только что пришел, — сказал Гарри ровным тоном, но на Рона не смотрел. — Девочки как раз закончили с ужином. — Чай будешь? Помедлив, Рон кивнул. Не то чтобы Гарри должен был отчитываться, что приходит к Гермионе и Розе, но его присутствие Рона слегка сбило с толку, тем более, он хотел пообщаться с дочерью, а не... он и сам не знал, что. — Гарри? — раздался с кухни голос Гермионы. — Рон пришёл, — отозвался тот все так же как ни в чем ни бывало и махнул рукой: — Ну, чего столбом стоишь? — видимо, он чувствовал себя в этом пространстве и этой компании гораздо увереннее самого Рона. Рон последовал за ним. Рози лежала в люльке и с интересом таращилась на летающие над ней побрякушки, и он не смог удержать улыбку. Иногда она очень напоминала ему Гермиону, с головой погружённую в какую-нибудь книгу или только что открывшую для себя новое полезное заклинание. — Привет, — сказала Гермиона. Она сидела за столом и держала в руке огромную синюю чашку чая. — Прости, нужно было сообщить, что я приду... — пробормотал Рон, чувствуя неловкость. Стрельнул в Гарри глазами и зачем-то спросил: — Не помешаю? Выражение лица у Гермионы сделалось странным. — Чему? — она пожала плечами, но как будто немного скованно. Или ему так казалось? — Нет, конечно. Гарри налил чай, не глядя положил сахару, вопросительно глянул на Рона — тот кивнул головой — и сел за стол, протягивая чашку. — Спасибо, — бормотнул Рон. Вроде бы ничего необычного не происходило, но он чувствовал себя не в своей тарелке. Опомнившись, протянул Гермионе сову. — Это вам. Ей. Вам. Гермиона выглядела так, будто хотела захихикать, и Рон тоже улыбнулся, внезапно сообразив, что ведет себя еще более по-дурацки, чем всегда. — Я, в общем-то, заскочил потому, что скоро пропаду. Нас... меня отправляют на первое боевое задание. — На его оговорку Гермиона и глазом не моргнула, а на Гарри Рон смотреть не стал. — Ничего опасного, просто, скорее всего, придется засесть и следить, так что не знаю, когда вернусь. Вот и... — он развел руками и, не зная, что добавить, сделал глоток чая. Крепкий. Гермиона практически машинально подвинула к нему тарелку с пирогом, и он благодарно кивнул, поспешно взял кусочек, хотя никогда особо не любил эту тыквенную гадость. Гарри хмыкнул. — Как я иногда рад, что все-таки не пошёл в академию, ты не представляешь, — прокомментировал он, наблюдая за ним. — Аврал и сумасшедшие часы бывает у всех, но так я хотя бы живу — в кои-то веки — с комфортом и где хочу. Гарри, кажется, до сих пор обитал на площади Гриммо. Раньше казалось, что ему там не слишком нравится... Впрочем, сам Рон по-нормальному так и не съехал из Норы (хотя фактически всё это время околачивался у Драко) и судить не мог. — Да я и не жалуюсь, — произнес он, изображая улыбку. О том, чем вообще занимается Гарри в министерстве, он почти не имел понятия. Чем-то важным, как и Гермиона, наверное, как и он сам. Все они занимались чем-то очень важным. Но судя по всему, «важные дела» Рона кардинально отличались от «важных» дел Гермионы... и Гарри? Что ж. Пусть так и будет. * * * — Твою мать! Твою же мать!!! — Рон с совершенно белым лицом ввалился к себе в номер, поддерживая под локоть повисшего на нём мешком бессознательного Митчелла. Форменная одежда на том была располосована — неудачно попал под Режущее — и уже набухала кровью, через щеку и шею к плечу спускался жуткий кровавый след. Драко, помогавший тащить товарища с другой стороны, тоже выглядел не очень — потрёпанный, бледный, даже серый от ужаса, но, кажется, отделался незначительными травмами, как и сам Рон. В коридоре гостиницы, где остановился их отряд, несмотря на глубокую ночь царили суета и оживление, раздавались какие-то выкрики, а над всем этим гудел низкий, хорошо поставленный голос Долиша, отдающего приказы. — Ну что, живы? — в крохотную комнатку протиснулся старший аврор Спеллс. Окинул всех быстрым взглядом, сходу оценивая обстановку. — Так, — распорядился он. — Аврор Уизли, берёшь Митчелла — и в Мунго. Не аппарируй, может расщепить, порталом давай, — он протянул небольшой металлический кругляш: несколько таких, настроенных конкретно на госпиталь портключей всегда выдавалось специалистами из Отдела Тайн каждой группе перед заданиями. — Что смотришь?! Живее! Рон очнулся от кратковременного ступора: — Есть, сэр! — он перехватил поудобнее свою ношу. Переглянулся с Драко и активировал ключ. — Аврор Малфой, а ты сейчас... — успел он услышать напоследок зычный голос Спеллса, а в следующую секунду уже стоял посреди холла госпиталя, отчаянно тряся головой и пытаясь поймать равновесие, чтобы не грохнуться на пол вместе с раненым. Со стороны лестницы к ним уже спешило несколько фигур в лимонно-жёлтых мантиях. Рон сдал так и не очухавшегося Митчелла колдомедикам с рук на руки, проводил до палаты и, не добившись от целителя Сметвика никаких внятных прогнозов, аппарировал обратно в гостиничный номер. Спеллс уже ушёл, но Драко был там — сидел, уперев локти в стол, и мрачно смотрел в одну точку. На хлопок аппарации поднял голову, уставившись на Рона невменяемым взглядом: — Ну как? — Дерьмово, — буркнул Рон, подходя к своей походной сумке. Выудил из потайного кармана небольшую фляжку с огневиски, отхлебнул, не чувствуя вкуса. — Сметвик юлил, отделался от меня какой-то фигнёй и выставил вон. Как бы наш Митчи не... — он сглотнул и замолчал. — Блядь, — процедил Драко. Тяжело вздохнул, подошёл к Рону, отнял фляжку и тоже сделал несколько глотков, даже не морщась. Некоторое время они по очереди передавали огневиски друг другу — пили хмуро, быстро, без слов и без мыслей, желая отрешиться и хоть на какое-то время забыть весь этот кошмар при задержании сукина сына, недобитка Волдеморта, чёртова ублюдка Розье с его прихвостнями. Рон, конечно, знал, что служба в Аврорате будет не сахар, но чтобы настолько! На войне и в последней битве за Хогвартс был ад, там почему-то постоянно слезились глаза, а в горле пересыхало, там гудело в ушах от грохота рушащихся стен, там было невыносимо и пахло смертью. После битвы он ещё несколько месяцев не мог нормально спать, всё просыпался по ночам от криков раненых, звучавших в голове. Гермиона очень сочувствовала ему тогда, сварила какое-то особое успокоительное зелье — и оно помогло, постепенно Рон вошёл в норму. И думал, что все демоны сражения окончательно и надёжно похоронены в душе, навсегда. Но сейчас... всё неожиданно повторилось, и Рона трясло от страха и злости — если эта херня с ним начнётся снова, его выпрут из Аврората за профнепригодность. — Рон? — плеча коснулась тёплая ладонь. Рон вскинул безумный взгляд. Драко внимательно посмотрел ему в глаза, словно оценивая, и не стал задавать вопросов: просто крепко вцепился ему в плечи, разворачивая к себе, и впился в губы поцелуем — жёстким, яростным, почти до боли, и это оказалось именно то, что нужно. Рон ответил, подаваясь вперёд и с силой вжимаясь в мускулистое тело. Не прерываясь ни на миг, они вслепую добрались до узкой кровати у стены, рухнули на неё, кое-как пытаясь на ходу расстегнуть одежду. Рон дёрнулся, пытаясь перевернуться и привычно перехватить инициативу, но на грудь легла твёрдая рука, удерживая на месте. Тонкие пальцы ловко расстегнули рубашку, грубо коснулись сосков — надавили, чувствительно царапнули, вырывая у Рона судорожный вздох. — Ты что... — начал он невнятно, но Драко стремительно наклонился и снова накрыл его рот губами. Одной рукой взял его за запястья, завёл наверх, прижимая к подушке, а второй быстро расстегнул его брюки, потянул их вниз — Рон машинально приподнялся, позволяя снять. Драко обхватил ладонью ронов вставший член, проводя кулаком пару раз, двинул коленом, пытаясь раздвинуть Рону ноги... Сквозь бешеное сердцебиение и туман в сознании Рон понял, что сейчас будет. В голову ударило паникой, он на секунду рванулся, но, зажатый в стальных объятиях, тут же обмяк, поняв, что на этот раз Драко не уступит. А ещё — что он сам этого и не хочет. Это было дико, но из глубины души, из самого нутра, поднималось что-то горячее и сумасшедшее, ударило осознанием: он сам желает этого — чтобы его скрутили, распластали, засадили по яйца, пусть грубо и больно, Рон даже хотел, чтобы было больно, боль вытесняла все глупые мысли, не оставляла места никаким сомнениям, она была... правильной. Ему это нужно. — Валяй, — прохрипел он и раскинул ноги в стороны, переставая сопротивляться. Поморщился, когда внизу продрало холодом и неприятными ощущениями от очищающих чар, коротко застонал, чувствуя осторожные касания — лёгкие, почти невесомые. И недовольно нахмурился, не открывая глаз. — Драко, хватит. Не надо этих танцев — я не девица, потерплю. Давай — быстро и сильно, ну? — Как скажешь, — губы обожгло очередным поцелуем, и в тот же момент в него вторглось сразу два пальца. — Мать твою! — от неожиданности Рон резко распахнул глаза, мучительно скривился и заёрзал. — Ох... — Плохо? — Драко склонился к его лицу, прижался лбом ко лбу, прерывисто дыша. — Прекратить? Рон с болезненным упрямством ухватился за его плечи, стиснул их. — Поздно, — криво усмехнулся он. Шевельнул бёдрами, сам насаживаясь, всхлипнул, зашипел сквозь зубы. — Поздно, — повторил тихо. — Просто... продолжай. Убери нахуй пальцы, трахни меня, прямо сейчас. Драко кивнул, едва заметно улыбнувшись. Вопреки прозвучавшей просьбе, нежно и ласково провёл рукой по его скуле, повторил весь путь языком, потёрся подбородком о грудь, лизнул сосок. — Не напрягайся, — шепнул, нашаривая палочку и призывая заклинанием свою сумку. Вытащил из бокового кармана маленький знакомый тюбик, свинтил крышку... Горящими глазами наблюдая за ним, Рон чувствовал, как сердце бешено колотится, чуть не выпрыгивая из горла, и невольно сглотнул, тщетно пытаясь расслабиться. Было немного страшно, но откровенно бояться показалось стыдным и глупым. Это всего лишь ещё один вид секса, он сотни раз делал это с Драко. А теперь хочет, чтобы Драко сделал это с ним. Если и будет неприятно, или даже совсем невмоготу, — ничего, не сдохнет, от члена в заднице ещё никто не умирал. Рон мысленно хмыкнул на свои дурацкие рассуждения. Нервозность и впрямь слегка отпустила. Он откинулся на спину, прикрывая глаза. Подчиняясь чужим уверенным действиям, послушно дал задрать себе ноги и пристроил их Драко на плечи, завёл руки в изголовье кровати, машинально сжав пальцами чугунную решётку, а в следующую секунду уже кряхтел и мычал сквозь зубы, запрокидывал голову, жмурясь от частых мелких толчков, и яростно кусал губы, стараясь не орать и не стонать. Боль в первый момент прожгла чуть не до визга, аж искры из глаз посыпались. К такой вообще невозможно подготовиться заранее, она мигом спускает с небес, рассеивая всю романтическую чепуху. И в воспалённом мозгу остаётся пульсировать лишь одна мысль, прозрачная и чёткая: трах в жопу — это пиздец; мерзко, неловко, противно, и все, кто это любит — больные ублюдки. Как это может нравиться, как от этого кончают вообще? Он даже представить себе по-настоящему не мог, каково это всё! Придурок наивный. — Как... ты это терпишь... — на грани слуха выдохнул Рон, но усилием воли закрыл рот и честно постарался не дёргаться. — Это только сначала, — пробормотал в ответ Драко и невесомо прошёлся ладонью по ноге, поглаживая, утешая и успокаивая. — Потерпи пару минут, сейчас... — он подался вперёд, входя до конца и вызывая у Рона новый болезненный всхлип, потом остановился, выжидая. Боль не уменьшалась, но Рон решил не подавать вида и даже приподнял таз, безмолвно требуя продолжения, немедленно: чем скорее закончится эта пытка, тем лучше. Но к его удивлению второе движение показалось уже куда менее мучительным, а через пару толчков боль и жжение и вовсе утихли. Это было так странно, что Рон вытаращил глаза... да так и замер, приоткрыв рот и уставившись на своего любовника: худощавый, но тренированный, сильные руки со вздувшимися венами крепко сжимают роновы бёдра, мокрая светлая чёлка лезет в глаза — и Драко машинально мотает головой, сдувая её со лба. И двигается, чёрт возьми, так классно двигается, буквально излучает ритм, дикую энергетику... Нечто подобное Рон наблюдал и раньше, когда они отрывались в клубе — танцевал Малфой не менее обалденно, чем трахался. Трахался. Рон вскинулся от осознания этой мысли: Драко его трахает. Блядь, он трахает его, имеет, засаживает в зад! Охренеть можно. От сумасшедших пошлых мыслей тело пробило дрожью, и Рон почувствовал, как упавший было член снова наливается кровью. Он стиснул его ладонью, с силой провёл пальцем по головке, сладко вздохнул, широко улыбаясь и продолжая зачарованно смотреть на Драко. Поймав его взгляд, тот усмехнулся одними губами — развратно, порочно, как умел только он, неизбывно доводя до исступления и вызывая только одно желание: завалить белобрысую наглую сволочь и вбиваться, врываться в податливое тело до полного изнеможения. Сейчас всё было наоборот и врывались в него, но реакцию это не изменило: внутри что-то обожгло, взвихрило нервы, и Рон вскрикнул, невольно подаваясь навстречу ускоряющимся движениям, заводил рукой по члену быстрее, подстраиваясь в такт. — Блядь тебя так, Малфой! — заорал он, почти ничего уже не соображая. Глаза закатились, дыхание участилось так, что в ушах загрохотало, а перед глазами поплыли тёмные круги. — Ещё!.. Драко кончил одновременно с ним, и Рон, кажется, успел зафиксировать его мутный взгляд, прежде чем он зажмурился. Пульс частил, отдышаться никак не удавалось, но ему было хорошо. Тело казалось неповоротливым, но голова была лёгкой, и когда Драко — кажется, тоже последним усилием воли — скатился и кое-как устроился рядом, Рон неловко подвинулся выше. Ноги отяжелели и не слушались. Он прикрыл на мгновение глаза, делая глубокий вдох и расслабляясь. Почему-то внезапно вспомнилась одна странная маггловская хреновина с отцовской работы — вроде бы там ничего запрещённого, кто-то из работников отдела просто спёр у магглов эту штуку как трофей. Она представляла собой тоненькую длинную палку, прилаженную ровно посередине на треугольную опору. Впервые увидев её, Рон тогда надолго залип, наблюдая, как концы палки раскачиваются, балансируют, пытаясь найти идеальное равновесие, ту самую грань... грань равновесия. Вверх-вниз, снова вверх, опять вниз, всё медленнее и медленнее... пока в конце концов палка не замирает, полностью остановив своё движение и оказываясь расположенной строго перпендикулярно опоре. Без малейшего намёка на магию. Рона в своё время это буквально потрясло, тогда он ещё не понял почему, но теперь чётко видел аналогию. Сходство со своей жизнью все эти последние безумные месяцы, с тех пор как Драко Малфой впервые переступил порог аудитории в их авроратской учебке. «Равновесие... — лениво ворочались мысли в сонном мозгу. Глаза закрывались сами собой, Рон повернулся на бок, подгребая Драко под себя и привычно оплетая руками и ногами. — Равновесие грани...» — что-то было явно не так, это сочетание слов звучало нелепо и как-то дико, но Рон, уже почти уснув, подумал, что ему нравится. Чем-то оно цепляло, заставляя недоумевать или крепко задуматься, совсем как в жизни — да, пожалуй, это подходящее название для его жизни, такой же нелепой, дикой, но ужасно цепляющей. И Рон действительно нашёл в ней своё равновесие, его грань, с трудом, через боль, но нашёл. Самое главное — удержать это равновесие грани, удержаться на ней. И он знал, что теперь уж ему — им — это точно по плечу. — Что ты там бормочешь, придурок, — незло проскрежетал голос Драко над ухом. Рон лениво отмахнулся. Надо же, оказывается, он говорил это вслух. — Спи, раз собрался. Рон улыбнулся и устроился поудобнее. Точно, равновесие.