к.

киришима смотрит на бакуго так, чтобы бакуго не заметил. бакуго смотрит на киришиму так, чтобы киришима не заметил. у них прятки-салочки в разных направлениях, словно они дети малые. изуку беспомощно смотрит на руку, которую эйджиро положил в ходе разговора на плечо катсуки, на каменное лицо бакуго, переглядывается с ураракой. у нее понимание в глазах и острая потребность помочь — изуку разделяет ее чувства. изуку вообще разделяет все, связанное с ней. катсуки заплетающимся языком говорит о своей жалкой судьбе: бедный-несчастный, обделенный ответными чувствами, не может никак идти по прямой, оборачивается вправо-влево, чтобы сравнять шаг с киришимой. урарака злобно скалится: ее удивляет уж точно не такой поворот событий; удивляет бакуго, напившийся так, что приходится держать и тащить его самой, а ведь этот восьмидесятикилограммовый кабан — явно не пушинка. черт ее дернул ответить на звонок, черт дернул услышать протяжное «очако» в телефонной трубке, черт дернул припереться в этот кабак. она с размаху дает ему в челюсть — чтобы заткнулся, естественно. незачем ему болтать всякую хрень, когда у самого мозги не варят. дует на собственные костяшки: пошла кровь. на улице туман и горящие вывески двух баров, сексшопа и круглосуточного алкомаркета, и, осматриваясь, очако думает: на кой хер она вообще приперлась за ним? для того, чтобы удовлетворить его высокомерные прихоти? ради благодарности, которую катсуки никогда не скажет? ведь, по сути, этот мудак не умеет изрекаться от сердца, у него только эти «блять», «заебал» да «сдохни». она понимает почему, когда звонит киришиме. у того заспанный голос и громогласное «сейчас буду». у катсуки перспектива на счастливое будущее, у очако — наконец перестать просыпаться по ночам от жужжания на прикроватной тумбочке. эйджиро приезжает буквально через пятнадцать минут — катсуки успевает облевать два дерева и устроить яркую истерику на тему «какие же у меня блядские друзья». урарака удивлена тому, что этот идиот знает такое слово, как друзья. ничему блядскому она уже не удивляется. киришима смотрит на катсуки — с огнем в глазах и искренней заботой в сжавшихся руках — хватает его за шкирку и уносит на себе подальше, забыв даже обернуться и поблагодарить очако., но она не обижается: все же, это киришима, и сейчас ему важнее дать понять, что катсуки важен ему, и никаких пиздецов не ожидается. хотя бы в ближайшее время. часов через семь ей приходит сообщение от него. «спасибо».