Черновик с чистоты.

За окном - метель. Она воет, протяжно и жалобно. Словно брошенный хозяином пес. И я вою. У меня в голове лишь вой природы - громкий плач старухи. В руке старинное вино в хрустальном бокале. Рубины. Они звенят, пролеваясь на пол слезами одиночества, на них падают золотым водопадом отголоски огня в камине. Это единственный свет в комнате - тусклые язычки пламени в ограждении неживых каменных стражей. Здесь всегда так холодно? Родовое поместье семьи Терричелли. Сейчас пустое, как непроглядная тьма коридоров. Где все? Там - первый этаж - склад брошенных душ, вольных душ. Заключенных в этом месте навсегда. Еще капля. Капля карминовой жидкости. Теплой жидкости. Мне уже весело. Ослабляю галстук. Скидываю пиджак. Прямо на пол. На чистые дубовые доски. Задеваю бокал. Доски уже не такие чистые - лакированная поверхность покрылась налетом старости. Старости вина, терпкого и красного. На первом этаже камни покрылись терпкой и красной кровью. Но там ведь первый этаж - там уже кладбище. Оскверненная смертью территория. А здесь... здесь Один. Наедине лишь с треском постепенно умирающих поленьев. И почему все умирают? Мне ведь одиноко. И холодно. Хочу... Руки... теплыми змейками по плечам... пальцы... ледяными оковами по губам,... слышу... запах стали и пота,... такой естественный... такой же, как мой. Ты такой же как я, тебя ведь привело сюда тоже самое - желание. Ты ведь тоже хочешь слышать запах металла, ощущать приятное скольжение пальцев в рубиновой жидкости, жидкости веселья. Ты ведь тоже хочешь ощутить руки... мои руки... Они такие же, как твои. Я ведь такой же, как ты... Ленивый блеск... потеряный взгляд... случайный стон... забытое воспоминание... трение кожи... вкус металла.... - Ты выиграл... Да, я выиграл. Пришел раньше. Основал склеп внизу. Там, где-то далеко внизу. Там, где ад. А ты неуспел, опоздал. И проиграл. В наших поцелуях столько лени, смирения, забытья... поцелуи служителей смерти. Мы оба ее вассалы, оба ее рабы. Оба одиноки. И нам обоим холодно. Ты ведь такой же... Аккуратно расстегиваю пуговицу на твоей куртке,... чувствую тепло... Твое тепло... Одежда. Она мешает. Не замечаю, как лишаюсь рубашки. Холодно. Ты теплый... Кожа к коже... Хорошо. Сильные руки. Широкие плечи. Высокий. Такой же, как я. Вижу в зеркалы наши силуэты - стройные, мускулистые, обнаженные... в объятиях. Всегда в объятиях... всегда в огне. Ленивом и неспешном. Дожевывающим поленья душ. Провожу пальцем по груди, спускаюсь ниже... еще ниже... почти до самого ада... моего личного кошмара. Ты мой кошмар. Захватываю в плен ледяных пальцев твою самую чувствительную территорию... Ты дрожишь..., едва заметно стонешь.., прикрываешь восхитительные голубые глаза... Но не отдаешь ведущего. Дерзкий, сильный. Не успеваю за тобой уследить. Не успеваю за собой. Стону. Непроизвольно, от неимоверного удовольствия. Ощущать твои руки, натреннированые, грубые, на моем.... Это восхитительно! Палец, шершавый от множества мозолей, давит на головку... Ужасно! Ужасно хорошо! Еще! Не забываю про тебя - двигаю рукой. Ты стонешь, вскидываешь бедра вслед, трешься о меня... Это еще даже не секс - лишь прилюдия. Попытки казаться гуманными.., людьми. Но ты же кошмар, зверь. Такой же... Не выдерживаешь. Рычишь, показываешь звериные повадки. Прижимаешь меня к стене, прогоняешь лень, взывая на ее место страсть. Дикую, как ты. Звериную... Кусаешься. Больно. Слышу металл. Его запах... он пьянит как то самое рубиновое вино. Твои руки... они бродят по телу. Моему телу... мнут бока, прохаживаются по доверчиво открытому животу, груди, касаются темных сосков... Я реву... Вою в унисон с метелью за окном. Давай же! И ты даешь... Раздвигаешь мне ноги... я не заметил, как оказался на полу... с раздвинутыми в разные стороны ногами, перед твоим жадным взглядом... Пальцы... лужа красной жидкости на полу, недавно оставленная мною... Ты разрабатываешь меня долго и упорно... следишь, как каждая фаланга, щедро орошенная вином, скрывается во мне... Ты так медлителен. Давай же! И ты даешь... резко дергаешь за щиколотки, заставляя лечь спиной на холодные дубовые доски... закидываешь ноги себе на плечи, сгибая меня практически пополам... Устраиваешься. Ну же! Резко входишь. Да! Чувствую тебя, твой... упругий, твердый, длинный... Весь во мне! Скребу по полу короткими ногтями, раздирая пальцы о неприветливое дерево... ловишь их, заставляешь прекратить... целуешь каждый, слегка посасываешь... и начинаешь двигаться! Медленно... сначала медленно... По твоей спине катятся ручейки пота, волосы, кажущиеся рыжими в свете огня, прилипли к шее и лбу. Между глаз, великолепрых голубых глаз, залегли морщинки... Ты так прекрасен. Стон... еще один, и еще... стону уже непереставая... Это ведь наш личный рай. Здесь только мы вдвоем. И нам жарко. Душно. Но нас двое. И кислород у нас на двоих. И мечтания у нас на двоих... вместе собрали, вместе... все вместе. Ты так прекрасен... На утро. На утро тело, ломящиеся ото сна в неудобной позе, сопли и мешки под глазами от бессонной ночи, проведенной на холодном полу. И еще одно, вместе собранное мечтание. Еще одно воспоминание. А все с тобой, Колонелло...