***
В обеденном зале заголосили. Громкий, полный ужаса возглас перешёл в хрип, послышались звуки падения, погони. Сейчас там, где обедал Тор с друзьями, царила полная вакханалия: ожившие блюда, уже готовые и даже приправленные, вдруг воспротивились своей судьбе быть съеденными и затеяли бунт. Первой в бой пошла запечёная индейка, лишённая головы, но зато имеющая две замечательные мускулистые ноги. В её левое бедро уже была воткнута вилка, что делало её ещё более жуткой. Далее подключилась выпотрошенная рыба, которая внезапно обрела способность левитировать. Следом за ней поползли варёные раки. А потом и все остальные кушанья ринулись в атаку, даже фрукты, со свистом летающие по воздуху и рискующие подбить кому-нибудь неосторожному глаз. Обедающие дети явно не ожидали такого поворота и теперь беспорядочно носились по помещению, прикрывая головы руками и выкрикивая проклятия. Локи радостно хихикнул, выглядывая из-за угла и наблюдая за развернувшейся баталией, в которой юные асы явно проигрывали. Мимо принца промчался взмыленный, заляпанный соусом Тор, и младший хихикнул снова. Невероятно уморительно было видеть надменного брата таким: измазанным едой, недоумевающим, растерянным. Действительно, как прикажете сражаться с врагом, который и так уже мёртв и не чувствует ни боли, ни страха, ни каких-либо других эмоций. Как можно одолеть взбесившуюся еду? Младший принц вышел из тени, чтобы не упустить ни одной детали, и в этот момент его, наконец, заметили. — Локи, это ты? Это ты сделал?! — увернувшись от разъярённой, брызжущей соком индейки, Тор подлетел к брату и схватил его за плечи. В светлых волосах старшего застрял кусочек редиса. — Ага, — не стал отрицать Локи. Он был чертовски доволен собой. Подобная махинация требовала довольно внушительной для маленького ребёнка затраты магической энергии. И осознание того, что у него всё получилось, заставляло мальчика едва ли не лопаться от гордости. — Представляешь, у меня получилось! Получилось! — тонким голоском пищал он, счастливо улыбаясь. — Немедленно прекрати это! — потребовал старший, нервно оглядываясь, чтобы вовремя увернуться от летящего в голову снаряда. Рядом послышался вскрик и звук падающего тела — Огун поскользнулся на разлитом соусе. Младший замер, с недоумением глядя на брата. Сначала он даже подумал, что ему послышалось. Почему Тор не оценил его уморительный проказы? — Что? Нет! — запротестовал Локи. — Знаешь, какого труда мне стоило их оживить? Что не так? Это же весело! — Это совсем не весело, чтоб тебя! — откуда-то сбоку вырос злой Вольштагг, отстранил Тора и вцепился мальчику в грудки, подтаскивая мальчика ближе к лицу. — Немедленно верни еду обратно! Локи откинул голову назад, стараясь дышать через рот. От Вольштагга исходил неприятный запах из смеси продуктов, которые явно не должны были друг с другом контактировать. А ещё в его нос вцепилась небольшая масленная рыбешка, которая едва не упиралась мальчику в лицо. Послышался ещё один вскрик — индейке все же удалось сбить с ног Сиф. А следом раздались ругательства Фандрала, который не успел увернуться от озверевшего яблока, и теперь его глаз начал стремительно заплывать. Локи растерянно оглядел присутствующих: Тор, стряхивающий с ног раков, Вольштагг, раздраженно отдирающий рыбину с носа, Сиф, пытающаяся подняться с жирного пола, Фандрал, держащийся за подбитый глаз, Огун, отбивающийся от виноградного роя, — они были злыми и совсем не весёлыми. Мальчик поник. Он хотел просто сделать что-нибудь забавное, что-то, что поднимет старшим настроение, заставит их смеяться и позволит посмотреть на одаренного Локи другими глазами. Но, кажется, они не оценили его шутки. — Прекрати сейчас же! — снова потребовали от него. Кто это сказал? Или все сразу? Да какая разница, шутка все равно оказалась неудачной. Мальчик уныло кивнул и щелкнул пальцами. Еда тут же с грохотом попадала на пол и больше не подавала признаков жизни. Вольштагг опасливо пихнул распластавшуюся на полу злополучную индейку ногой. Та не шевельнулась. Тогда он с яростным рычанием пнул её, отправляя в другой конец зала и крича: «Как ты смеешь так расточительно обращаться с едой, маленький засранец?!», снова кинулся к Локи. Тот попытался удрать и избежать возмездия, но его быстро догнали, в пять рук скрутили и основательно надрали уши. В самом прямом смысле слова. И всё бы ничего, если бы Локи на этом остановился. Но нет, он продолжал совершенствоваться в области магического искусства, и ему не терпелось показать свои достижения старшим ребятам. Они терпели. До того момента, пока мальчик случайно чуть не утопил всю компанию в кувшине с водой. Они так и не поняли, что это была лишь иллюзия. Их терпение лопнуло, словно мыльный пузырь. С того момента Локи впал в немилость и оказался главным объектом придирок и издевательств. Чтобы не ждать, пока младший принц сделает очередную пакость, они нападали первыми. Толчки, придирки, оскорбления — все это стало привычным. И постепенно Локи перестал быть тем жизнерадостным ребёнком, который радовался всему, что видит, и невероятно гордился своими магическими достижениями. Он становился всё более закрытым, тихим и печальным. Его жизнь медленно, но верно превращалась в кошмар, и виной тому был любимый брат, который шёл на поводу у своих друзей, не выступая против Локи, но и не защищая его. Над ним зло шутили, переходя все грани и обижая до глубины души. Тор смеялся вместе со всеми — хохма действительно казалась ему смешной. А Локи плакал. Его шлёпали, хватали за волосы — Локи тихонько хныкал. На него кричали, оскорбляли — он глотал обиды и находил в себе силы не зарыдать. Его поколачивали — пытался давать отпор, а после и вовсе стал избегать встреч с обидчиками. Это помогало. Не всегда, но все же. Мысли о том, чтобы пожаловаться, ни разу не что возникло — у него тоже есть гордость. Глупый маленький ас, собственными руками усложнивший себе жизнь.***
Точно так же, как и отец, с самого раннего детства Тор обычно проводил с Локи мало времени. Почти всегда мальчик сидел один либо в библиотеке, либо у себя в покоях, тогда как старший брат веселился со своими друзьями, отправлялся вместе со взрослыми в походы и на охоту, учился воинскому делу под четким руководством отца и военачальников. С самого рождения Тора было предрешено, что он станет великим воином, героем, который поведет за собой свой народ. А Локи… А что Локи? О младшем сыне Всеотца не было сказано ни слова. Он словно был тенью. Мрачной уродливой тенью, которая распугивала всех вокруг, стоило ей появиться поблизости. Младший принц ловил на себе испуганные, недоверчивые, подозрительные взгляды и не мог понять, чем он заслужил подобное обращение. Иногда ему казалось, покинь он дворец, всем стало бы только легче. У него не было друзей, не было нянек, и даже родители не всегда могли хотя бы просто увидеться с ним. Как-то мальчик пытался подружиться с приятелями Тора, но они не замечали маленького принца, отмахиваясь от него как от надоедливой мухи. Тогда он попытался привлечь их внимание безобидными шалостями, едва ли способными кому-то навредить. Но его проказы вдруг были восприняты в штыки, и младший сын Одина и Фригги стал врагом номер один для всех приближенных ко двору детей. Локи переживал, грустил, сердился, но понять, почему же его так ненавидят и дети, и взрослые, не мог. Прошло время. Локи слегка подрос и отдалился от всех. Он понял, что если не попадаться Тору и остальным на глаза, то ему удастся избежать очередных склок, которые с каждым разом становились всё злее и злее. Теперь он частенько коротал дни в одиночестве, зато целый и невредимый, потому что те места, где он прятался от чужих глаз, мало кто посещал. Мальчик развлекал себя тем, что читал книги, найденные на просторах асгардской библиотеки, постигая премудрости колдовства и законы стратегии, в то время, как его ровесники учились обращаться с мечом. У Локи не было таланта бойца, он не интересовался сражениями, не любил охоту, не проникался азартом погони, а внешне был слаб и худ. Все цокали языком и в один голос утверждали, что из младшего принца никогда не выйдет достойного воина. Он и не спорил. Лишь пожимал плечами и утыкался в очередную книгу. Из детей в библиотеку мало кто приходил, и Локи мог спокойно усесться среди пыльных книг и читать страницу за страницей, чувствуя себя в полной безопасности. Поэтому младший принц был весьма удивлён, когда толстая книга, которую он с упоением читал, вдруг была вырвана у него из рук. Локи вскинул голову. Сиф. — «Мастерство иллюзий», — прочитала она название и швырнула книгу обратно мальчику. Та врезалась ему в живот, и Локи надсадно выдохнул. — Ну и скукота-а. Она прошла вдоль книжный стеллажей, провела ладонью по запылённым переплётам и вернулась к мальчику, брезгливо отряхивая руки. Локи настороженно наблюдал за ней из-за раскрытой книжки, сверкая в свете свечей большими зелёными глазищами. Неспроста она пришла, ой неспроста. — Эй, Ваше Высочество, — насмешливо обратилась девочка к принцу. — Ты тут поселился что ли? — Локи молчал, и Сиф продолжила. — Не знаешь, что вокруг творится, сидишь тут, как зверёныш в клетке. — О чём ты? — не совсем уверенно спросил мальчик, заинтересованно глядя на подругу брата поверх книги. И Сиф принялась в красках расписывать, как после отъезда Всеотца, царицы и нескольких военачальников, покинувших Асгард для важных дипломатических переговоров, заскучавшими детишками был устроен масштабный тренировочный бой между детьми, и каждый обязан в нем поучаствовать, чтобы защитить свою честь. — А тебе тем более надо быть там. Ты младший принц, ты обязан уметь сражаться, — и девочка пытливо уставилась на Локи. Тот затряс головой. Он трезво оценивал свои навыки и понимал, что его битва едва ли продлится долго. — Ну уж нет. Я не буду ни с кем драться. Мне и вас хватает, — у Локи не было никакого желания получить порцию очередных тумаков. — А ещё победителю дают приз, — принялась соблазнять его девочка. — Не интересует. Сиф презрительно фыркнула и вновь вырвала книгу из рук мальчика. — Знаешь, почему ты сейчас сидишь здесь один? Ты жалкий трус, Локи. Трус и слабак, который ни на что не способен. Именно поэтому с тобой никто и не хочет общаться. Кому приятна такая компания? — небрежно вертя фолиант в руках, процедила Сиф. — Давай так: если ты выиграешь в бою, мы перестанем тебя задирать. Сиди себе тут сколько влезет, дыши книжной пылью и зарастай мхом. Локи щелкнул пальцами, и книга, вырвавшись из рук девочки, вернулась к своему законному владельцу. Мальчик помолчал, барабаня пальцами по «Мастерству иллюзий» и внимательно смотря на Сиф. Предложение было заманчивым. Очень заманчивым. — Ладно, — наконец сказал Локи. — я буду участвовать. Но поклянись, что вы сдержите свое обещание и оставите меня в покое. — Даю тебе честное, благородное слово, — насмешливо ответила Сиф. Локи встал со своего места и снизу вверх посмотрел на девочку (он был немного низковат для своего возраста). — Веди, — велел он, пытаясь выглядеть как можно более уверенным. — Слушаюсь, Ваше Высочество, — голос Сиф был пропитан сарказмом. Она подошла к выходу из библиотеки и, картинно поклонившись, добавила. — Только после вас. Локи задрал голову и величественно прошёл мимо девочки. Сиф устремилась за ним, в предвкушении потирая руки. Она понимала, что не умеющему сражаться мальчику ни за что не удастся победить, и их ждёт уморительное зрелище.***
— А он что здесь делает? — недовольно спросил Тор, стоило ему увидеть пришедшего в компании Сиф младшего брата. — Он тоже будет биться, — ответила Сиф, подталкивая мальчика к стойке с оружием. — Выбирай, — велела она и повернулась к Тору. — Ты его сюда позвала? — хмуро спросил он. — Зачем, Сиф? — А что? — с вызовом бросила девочка. — Волнуешься за своего никчёмного братишку? Тор промолчал и повернулся к Локи. У него был порыв схватить брата и увести его подальше отсюда. Он понимал, что предстоящий бой обернётся для брата очередными слезами. Однако, чтобы не выглядеть глупо, он всё же сдержал свой порыв и обратил взгляд к центру образованного детьми круга, где проходило очередное сражение. И вот Локи стоит в окружении улюлюкающей толпы, сжимая в ручках тяжёлый учебный меч, который был тупым и неудобным. Напротив него — Вольштагг, взваливший на плечо огромную узловатую дубину, на которую младший поглядывал с опасением. По его расчетам, если приложить определённую силу, которой у Вольштагга было хоть отбавляй, то ему хватит одного удара, чтобы отправить Локи отдыхать на песочке. Старший смерил своего противника надменным взглядом и криво усмехнулся. Локи сглотнул. Почему-то Вольштагг ненавидел его больше всех. Неужели он всё ещё обижается на него за ту единственную в своём роде лошадь? Но ведь уже столько времени прошло. И кто же знал, что глупая скотинка навернётся с Радужного моста и канет в небытие? — В бой! — провозгласил громкий голос, и шепотки вокруг стихли. Локи буквально кожей чувствовал горящие взгляды, устремленные на него. Действительно, младший принц с оружием в руках — это что-то новенькое. Вольштагг ухнул и поднял дубину над головой. Локи не стал ждать, пока она встретится с его лбом, и резво отпрыгнул в сторону. Дубина, подняв тучу песка, тяжело опустилась на то место, где мальчик стоял секунду назад. Снова взмах — и он опять отпрыгивает. Взмах — прыжок, взмах — прыжок. Дети вокруг свистели и выкрикивали что-то обидное — кульбиты младшего принца их нехило забавляли. Локи не мог найти время, чтобы нанести хотя бы один удар. Единственное, что ему оставалось — постоянно уворачиваться, стряхивая с плеч чужие руки, которые высовывались из толпы с целью его задержать, когда он оказывался слишком близко к остальным детям. Тяжёлый меч оттягивал руки, сковывал движения и вообще ужасно мешал, и Локи, недолго думая, отбросил мешающее оружие в сторону, едва успев увернуться от очередного удара. Толпа встретила его действие протяжным «О-о-о-о-о!». Ну да, где же это видано: воин бросил своё оружие. Но Локи и не был воином, его конёк — иллюзии и шалости. Вот только в такой стрессововой ситуации, когда рядом с ним рычит неадекватный Вольштагг, размахивающий своей палкой, сложно будет сосредоточиться и что-то сделать. Но мальчик попытался. Упругие тёплые волны зародились в грудной клетке и разтеклись по рукам. Локи замер. Сейчас главное не промахнуться. Новый взмах дубиной, и на этот раз Вольштагг попал — удар пришёлся в плечо. Кажется, оно даже хрустнуло. Локи зашипел от боли, до крови прокусывая губу, и резко взмахнул здоровой рукой. Старшего отбросило назад, вырвав оружие из его рук и протащив его по земле. Локи разочарованно вздохнул — в идеале Вольштагг должен был птицей улететь за пределы арены, кувыркаясь в воздухе. Теперь уже свистели в сторону противника Локи: еще бы, силач Вольштагг не может справиться с каким-то заморышем. Вольштагг это тоже слышал, и чем сильнее нарастал свист, тем более взбешенным он становился. И это было плохо. Очень плохо. Локи знал по своему опыту — разъяренный Вольштагг полностью слетал с катушек. Младший брат Тора проворонил тот момент, когда его повалили на землю, принявшись яростно избивать. Прежде мальчик привычно прижал бы руки к лицу, закрывая голову, и принялся бы терпеть, негромко поскуливая. Но сейчас душа требовала причинить боль в ответ, отомстить, дать сдачи. Ведь он уже не тот немощный малыш, которого можно было вздёрнуть за шкирку и встряхнуть, словно нашкодившего котенка. Он способен постоять за себя. Вот только силы всё равно были не равны, и на один собственный удар Локи получал три от противника. Губа мальчика уже была разбита, под глазом набухал фингал, из носа струйкой текла кровь. Их борьба, превратившаяся из боя в потасовку, продолжалась довольно долго, но в какой-то момент силы покинули младшего, и даже сжать руку, чтобы нанести удар, было тяжело. Локи отчаянно махал кулаками, пытаясь задеть обидчика как можно больнее. Тело ломило. Хотелось вновь вернуться в свой закуток в библиотеку и спрятаться от всех за книгой. После очередного удара голова Локи мотнулась и его полные боли глаза на секунду встретились с глазами Тора, но почти сразу же вернулись обратно к Вольштаггу. Тор стоял в нерешительности, до боли сжимая кулаки и чувствуя, как все его естество разрывается на две части: одна требовала, чтобы он бросился вперед и помог Локи, а вторая твердила, что он должен оставаться на месте и сохранять маску невозмутимости. С каждым разом приставания к Локи было все сложнее и сложнее терпеть. Вот Локи стаскивают с коня, валят в грязь и, возя его по тёмной жиже, всё кричат, кричат и кричат. Мальчик плачет и пытается отпихнуть их, но силы не равны. Тор закусывает губу и упорно смотрит в сторону. Нет, он не будет помогать. Локи сам виноват. Снова. Лошадь ведь не его, зачем взял? Но в груди всё равно что-то шевелится. Что-то неприятное, как маленький червячок, пытающийся прогрызть грудную клетку изнутри. Но Тор подавляет в себе это чувство… Локи таскают за волосы, рвут на нём одежду, тычат в лицо оскорблениями. Ребёнок молчит и в этот раз не плачет, но губы его предательски дрожат. Тор закусывает нижнюю губу уже до крови, ощущая дикую вину, но не двигаясь с места. Он не знал, виноват ли Локи на этот раз, и в чём вообще его вина. Но если его друзья так говорят, то он поверит. К чему им врать? А душа наследника между тем не находит себе покоя… Локи влепили пощёчину. Сильную, злую. Такую, что голова мальчика мотнулась, как у дохлого цыплёнка, а на щеке остался чёткий, яркий, красный отпечаток ладони. Ребёнок спокойно и равнодушно смотрит на своих обидчиков, но в его глазах — старший брат это видит — плещется боль и обида. Тор почти до хруста сжимает зубы и едва сдерживается, чтобы не наброситься на друзей с кулаками. Внутри него всё клокочет от несправедливости. Сейчас Локи точно не виноват, и Тор это знает. В тот раз — а это было неделю назад — он был в шаге от того, чтобы рассориться со своими друзьями, встав на защиту брата. Но он сдержался. Просто стоял и наблюдал за разворачивающейся перед ним сценой. Чувствовал себя последним ублюдком, но стоял. Однако чаша терпения имеет свойство переполняться. И чаше Тора для этого не хватает всего одной маленькой капли. «Он твой брат. Младший брат. Ты должен защищать его и оберегать, но ты позволяешь причинять ему боль», «Не думала, что воспитала такого жестокого и тщеславного сына, которому репутация дороже собственного брата», — прозвучали в голове старшего принца слова матери, сказанные ему однажды, а следом за ними и крик самого Локи: «Ты зло-о-ой!». Тор вздохнул, тряхнул головой, отгоняя воспоминания, и решил, что ни за что не будет помогать младшему, рискуя своей репутацией… А уже спустя секунду он оттаскивал Вольштагга от брата. — Достаточно! — громко велел он, заслоняя избитого Локи. — Ты слишком увлёкся, Вольштагг! Пора остановиться! Окружающие одарили Тора удивлёнными взглядами. Почему наследник заступается за это недоразумение? Вольштагг, который остывал так же быстро, как и заводился, выглядел сбитым с толка. — Почему ты его защищаешь? Я даже несильно ему навредил. Несколько дней и всё заживёт. — Расходитесь! — повысив голос, крикнул Тор, разгоняя собравшихся. — Это приказ! Дети недовольно заропотали, но не посмели перечить наследнику престола. Минута — и арена, где до этого кипела жизнь, почти опустела. — Дай мне разобраться с этим щенком, Тор! Сил больше нет его терпеть! — взвыл Вольштагг и ринулся к Локи. И тут же отлетел шагов на двадцать, получив мощную затрещину от наследника. — Тор, почему ты его защищаешь? Ты же тоже его ненавидишь. Что плохого в том, если мы немного повыбиваем из него пыль? — к другу осторожно приблизился Фандрал и положил ему на плечо руку, которую тот мгновенно стряхнул. Тор обернулся и заглянул в глаза лежащему на земле Локи. Тот смотрел на него со смесью обиды и благодарности. Сердце старшего защемило. Он наклонился и помог брату подняться, аккуратно подхватывая его под руки. Локи шипел, стиснув зубы, но не плакал. — Я не ненавижу его, — заявил Тор, позволяя ему на себя опереться. — Запомните: он мой младший брат, и тот, кто посмеет его обидеть, будет сурово наказан. И он удалился, поддерживая спотыкающегося Локи и что-то шепча ему на ухо. — Что за чёрт? — ошалевшим голосом спросил Фандрал. — С чего вдруг такие нежности? — удивилась Сиф. — Свихнулся, — констатировал Вольштагг, сердито стирая со щеки кровь. Огун лишь неопределённо хмыкнул.***
Вымытый и замотанный свежими бинтами Локи сидел на кровати Тора, поджав под себя ноги и следя вопрошающими глазами за сидящим напротив братом. Его поступок. Он был странным, непонятным, ставящим в тупик. — Почему? — тихо спросил Локи и внутренне сжался, боясь, что он сейчас услышит что-то вроде: «Это был всего лишь розыгрыш, глупый братец. Не подумай ничего такого», а из-под кровати выберутся Вольштагг, Сиф, Фандрал и Огун, и насмешки начнутся по новой. Тор порывисто обнял брата, крепко прижимая его к себе и опираясь лбом о худое плечо. — Прости, Локи! Мама была права насчёт меня. Я очень плохой брат, — глаза старшего были сухими, но в голосе звенели слёзы. Тор принялся сбивчиво объяснять, почему он так поступал, разбавляя рассказ извинениями. — Я был не прав. Я больше не дам тебя в обиду, Локи, — закончил он, сжимая младшего ещё крепче. Локи чуть отстранился и посмотрел Тору в глаза. — Обещаешь? — серьёзно спросил он. — Обещаю. Локи светло улыбнулся и чмокнул Тора в губы. Коротко и невинно, как может сделать только счастливый ребёнок. -Тогда ты хороший брат, — заявил он и крепко обнял старшего в ответ. С того момента жизнь Локи круто изменилась. Не было больше боли, не было слёз, не было одиночества. Потому что рядом всегда находился надёжный и любимый брат, спасающий от насмешек, защищающий от нападок. Езда верхом, стрельба, охота, рукопашный бой — всё это Локи осваивавал с его помощью. Теперь его уже нельзя было назвать слабым, пропащим, никчёмным. Нет, Тор помог ему добиться какого-никакого, но признания от надменных асгардцев, и даже Сиф, Фандрал и Огун начали более терпимо к нему относиться. А вот Вольштагг всё ещё его недолюбливал, что, впрочем, не так уж расстраивало. Теперь Тор был для него всем — верным соратником, любимым братом, единственным другом. Рядом с ним Локи чувствовал себя просто счастливым ребёнком, которому есть на кого опереться. И, разумеется, — в этом младший принц был точно уверен — они всегда будут на одной стороне. Потому, что они друзья. Потому, что они братья. Они всегда будут вместе. Всегда… Вместе…