Зелёная изолента

      Ох, как я устал! От усталости прямо с ног валюсь. Загоняли на учёбе, сдавал долги, да в добавок я ещё и дежурный! А под конец учебного дня встретил классную и пришлось помогать ей в учительской. Захожу в квартиру и сразу бросаю свою сумку у входа. Без ужина иду в гостиную и падаю на диван. Блаженство. Только сейчас начал ощущать, как ноют ноги. Так, а мне что, просто так лежать? Надо хотя бы телик включить. Сейчас только нащупаю пульт, он обычно на диване валяется. Хм? Осматриваю комнату. Ну конечно, вчера я внезапно решил прибраться в квартире, и поэтому пульт сейчас тихо-мирно лежит рядом с телевизором. Чёрт. Ах, ну да ладно, всё равно сил нет ничего смотреть, да и завтра выходной, можно не делать домашку, почему бы и не поспать? На часах половина шестого. Ну я же не единственный, кто так рано ложится спать? Главное больше нужного не переспать, а то голова потом болеть будет…

***

      Не заметил, как уснул. А вот сейчас проснулся, интересно, сколько я спал? Блин, что-то конечности затекли, надо бы сменить позу. Что? Не могу пошевелиться, опять что ли в одеяле запутался? Хотя я же спал на диване без одеяла…       Открываю глаза. Первое, что я увидел, было лицо моего одногруппника. Этот блондинчик сидит передо мной и ухмыляется.       — Билл? Как ты сюда попал? — спрашиваю я, затем смотрю на своё тело и осознаю, что замотан зелёной изолентой — именно она не даёт мне двинуться. Руки заведены за спину и, судя по ощущениям, крепко примотаны друг к другу. Также лента обхватывает мои плечи и грудь. Ноги замотаны в двух местах — чуть выше колен и щиколотки. — Ч-что это всё значит?       — Приветик, Сосенка, — использует кличку, придуманную им самим, чёрт знает из каких выводов. — А что ты такой недовольный?       — Развяжи меня! И вообще, как ты узнал, где я живу и что ты здесь забыл? — ведь действительно, в колледже мы с ним практически не пересекаемся, хоть мы и одногруппники. Лишь однажды случайно столкнулись в столовой, где он и дал мне эту дурацкую кличку.       — Классручка попросила передать тебе вот эту вот тетрадочку, — при этих словах он помахал названным предметом, — и дала твой адрес. Знаешь, оказывается мы с тобой соседи, я живу в доме напротив. Странно, что я тебя не встречал на улице. Мало гуляешь?       — Слышь, спасибо, конечно, за то, что принёс тетрадь, — я едва удерживался, чтобы не закричать от гнева, — но может быть ты меня развяжешь?       — Развязать? Ну знаешь, с твоей стороны это очень эгоистично. Я значит тебе помог, тетрадочку принёс. Прихожу к тебе, а ты тут такой лежишь, невинный. Рубашка задралась, что соски видно было, — он стал приближаться, от его слов мурашки пробегали по коже. — Я, между прочим, возбудился. И ты вот так прогонишь меня, не поблагодарив за услугу?       — Ч-что ты имеешь в виду под благодарностью? — голос опустился до шёпота. Этот пидор слишком близко, и возможностей оттолкнуть его нет.       — Поможешь снять напряжение? — он улыбнулся и, прежде, чем я успел что-то сказать, перевернул меня на спину.       — Что ты такое говоришь?! — вскрикиваю я. В моём положении это всё, что я могу сделать.       Билл молча растегнул мне рубашку, лишь одна пуговица, скрытая за изолентой, осталась застёгнута.       — Стой! — повышаю голос.       Его руки проскальзывают по моей груди. Они кажутся такими горячими. Останавливаются на сосках, сжимая их между пальцев.       — А-ах! Не надо! Отпусти! — продолжаю кричать.       Неожиданно мой рот зажимает одна рука Билла, вторая исчезла в кармане его пиджака. Он в школьном?       — Ты так и будешь верещать, да? — вздыхает он и достаёт из своего кармана моток той самой зелёной изоленты. Этот извращенец всегда носит её с собой? — Тогда нет другого выбора.       Он отпускает мой рот, но только затем, чтобы заклеить его лентой. Теперь позвать помощь или хотя бы образумить этого идиота не получится.       После этого Билл возвращается к начатому. Одна рука вернулась к груди, а вот вторая поползла ниже. Что он делает? О нет, он растегнул ширинку. Нет, я не хочу, чтобы он меня трогал! Начинаю вертеться и извиваться как могу. Возможно, буду больше сопротивляться, ему надоест и он отступит?       — Ах, ты у нас строптивый характер имеешь, да? — он улыбается и вдруг, садится прямо мне на живот. Тяжёлый, чёрт возьми, дышать сложнее. — Ну и как ты теперь запляшешь?       Отворачиваю от него лицо, но он тут же поворачивает его назад, держа свою ладонь у моей щеки. Вторая рука снова возвращается к ширинке, оттягивает резинку трусов, пробирается к моей плоти. Господи, нет. Зажмуриваю глаза, чтобы не видеть перед собой эту дьявольскую улыбку.       Он вытаскивает мой член из трусов, но почему-то слезает с меня. Это всё? А я уже успел смириться со своей участью. Однако, я зря так рано почувствовал себя свободным. Одногруппник-извращенец хватает меня за талию и переворачивает меня. Теперь я в позе рака, или что-то вроде того. Какое-то смутное осознание приходит мне в голову. Он что, хочет зайти ещё дальше?       Он прижимается пахом к моей заднице и слегка трётся. Его руки скользят по моей талии, доходят до пояса, ухватывают брюки и трусы и стягиваются их до колен.       — М-м-м!!! — только и могу проронить я.       — Ух, как у тебя тут всё красивенько, — шепчет Билл, его руки поглаживают ягодицы. Мерзость. Неожиданно я вздрагиваю — его палец откровенно дотронулся до моего анала. — Нравится?       И хотел бы я его оттолкнуть, заорать на него, или хотя бы отрицательно замотать головой, но в моей позе нельзя было сделать и этого.       А его палец начал делать круговые движения. Массирует, что ли? Наверное там надо всё тщательно растянуть… Чё-ёрт, я не хочу! Я думал, он просто подрочит, а тут такое творится!       Ещё хуже сделалось, когда его палец проскользнул внутрь. Какой-то гладкий, презерватив что ли? Я думал будет больно, хотя я испытываю сейчас лишь небольшой дискомфорт. Ага, рано я расслабился. Он добавил второй палец! Уже достаточно ощутимо напряжение мышц. А вот теперь по-настоящему больно, его пальцы начинают копошиться. Он раздвигает их, подобно ножницам, сгибает их.       — М-м! — пытаюсь отодвинуться, но тщетно. Второй рукой Билл придерживает моё бедро.       — Тише-тише, скоро будет приятно, — уверяет он.       Пальцы покидают меня Рука, держащая за ногу, тоже. Хм? Слышу, как клацает пояс. Неужели сейчас я лишусь анальной девственности? Я же не гей! Я не хочу этого! За что?       — Эй, ты что? Плачешь? — Билл дотронулся до моей щеки. — Не бойся, у меня есть опыт. Я сделаю тебе приятно.       Опыт? О чём он говорит? Разве может быть приятно от того, что тебя имеют в очко?       Итак, тёплая головка утыкается в уже разработанную дырочку. Билл слегка толкается вперёд, заталкивая головку внутрь. А она в разы ощутимее двух пальцев, пусть и не доходит так далеко. Проходит немного времени, и Билл толкается снова, забивая член на половину.       — Ты в порядке? — спрашивает он, а я лишь крепче зажмуриваюсь. — Расслабься, будет не так больно.       Ещё один толчок, и вот он полностью во мне. Ужасное чувство. Затем он вынимает член, но только затем, чтобы вбить его вновь. Задевает какую-то точку внутри, из-за которой по телу проходит дрожь, а мой собственный член начинает твердеть. Ещё несколько толчков в ту сторону, и мой дружок уже в полной боевой готовности.       — О, кажется, тебе всё-таки приятно? — одногруппник хихикает, а я в ответ только тяжело дышу. Тело покрыла испарина.       Ещё пара толчков и Билл берёт мой член в руку. Дрочит мне и одновременно с этим вбивается глубоко в меня. Я быстро дохожу до разрядки и кончаю на диван. Судя по пульсации внутри меня, Билл тоже кончает.       — О-ох, — облегчённо вздыхает он. — Хорошо поработал, Сосенка. Буду теперь к тебе чаще заходить. Очень удобно, кстати, если ты не закрываешь дверь.       Дверь? Точно, только сейчас осознал, что забыл её закрыть. Из-за моей невнимательности случилось такое! Впредь буду несколько раз проверять замок, прежде, чем ложиться спать.       Слышу, как Билл застёгивает ремень, пока я пытаюсь придти в себя. После этого он берёт меня и сажает к себе на колени, срывает ленту со рта. Неприятно жжёт там, где она была.       — Пи-дор, — шепчу я охрипшим, после долгого молчания голосом.       Он улыбается. Не весть откуда взявшимися ножницами разрезает изоленту. Руки так привыкли быть за спиной, что теперь ощущаю боль под ключицами и лопатками.       — От изоленты на ногах избавишься сам, а мне пора домой, — сообщает Билл, возвращая меня на диван и вручая в руки ножницы. — Пока, Сосенка~       — Гомосек! — кричу ему в догонку.       Смотрю на время. Почти восемь вечера. Капец.