Алкогольное

      — Алкоголь — не выход, Лиз.       Ты слушаешь и киваешь, будто все поняла и больше так не будешь. Но спустя пару часов ты надираешься в дрова. Потому что душевная боль — отвратно. Настолько отвратно, что ты лучше переживешь боль с похмелья, это дурацкое ноющее чувство в голове, от которого помогает только двойная доза обезболивающих.       Алкоголь — не выход… Так внушали тебе твои близкие и друзья? И, конечно же, ты их не слушаешь. А зачем?       Проще глушить эти надоедливые мысли, проще делать вид, что все окей, проще нажраться в хлам и забыться. Может подсознательно ты даже упиваешься этим нелепым состоянием животного, когда лезешь ко всем драться или шутишь ебанутые шутки.       Когда ты начала превращаться в жалкое подобие себя самой, ты уже и не вспомнишь. Возможно, это началось, когда Андрей протянул тебе руку для знакомства, будто вы не смотрели видео друг друга и не общались раньше в интернете. Это было на какой-то совместной пьянке. Ты тогда заметила, что у него мягкий взгляд, как у ластящегося кота, совершенно не сочетающийся с образом долбанутого человека, который может запросто поджечь себе голову или сделать еще какую-нибудь тупую хрень просто потому что «Интересно же» и «Будет очень весело. Но больно».       А может, все началось чуть позже, когда вы решили застримить вместе, а потом немного посидели и выпили. Для разнообразия — чая. Тебе понравились истории, которые он рассказывал; Андрей умеет рассказывать, шутить и смеяться. Ты не раз залипала на его смех или начинала улыбаться в ответ, ведь он слишком заразителен.       У тебя много вариантов, когда все началось. Но ты точно уверена в том, что влюбилась в него. «Какое глупое и нелепое слово — влюбилась», — думаешь ты. А еще тебе кажется, что оно слишком громкое. Тебе больше нравится вариант «запала». Ведь ты боишься признаться и ему, и себе. Ты боишься открыться человеку. Что даже не удивительно. У тебя было две попытки отношений, после которых даже думать о ком-то, собственно, не хотелось.       Память услужливо подсовывает тебе эпизод из твоей школьной жизни. Семиклассница Лиза, тогда еще носящая платья, увлекавшаяся косметикой и любившая поболтать о том, о сем с подружками. Глупая тринадцатилетняя Лиза. Ты тогда думала, что встретила принца своей мечты. Красивый старшеклассник, которого звали, кажется, Денис, по нему сохли и текли несколько твоих одноклассниц. Он был до ужаса романтичным, милым и прекрасным. До первой школьной дискотеки, где вы были вместе. Денис тогда напился и решил трахнуть свою малолетнюю подружку. Благо, он был пьян настолько, что ты смогла убежать. Но осадок остался. Ты начала предпочитать джинсы и бесформенные вещи, перестала краситься и стала серой мышкой.       В следующий раз, уже будучи второкурсницей шараги, ты рискнула завести отношения со своим однокурсником. Он был тем еще задротом и чем-то напоминал тебе себя саму. Однако и тут постигает неудача — провстречавшись с тобой полгода, парень нашел мадемуазель, тут же раздвинувшую перед ним ноги. И он тебя бросил. Разбив твое сердечко, ведь ты тогда любила его. Действительно, потеряешь всю веру и надежду на светлые чувства. Ты перестаешь всяко флиртовать с парнями: быть своим в доску пацаном и дружить с ними оказалось проще.       Еще несколько раз ты заводила отношения-однодневки. Не было никакой любви, было только взаимоиспользование: перепихон на хмельную голову, даже не узнав имя друг друга.       В этот раз ты даже не задумалась о том, чтобы признаться и получить в подарок личное счастье. Ты разочарована и уверена, что с Андреем будет проще дружить.       «Алкоголь — не выход». Сколько раз ты слышала это от Даши, от Тани, от Миши? От этих проницательных ублюдков, которые поняли и узнали все даже раньше тебя самой.       Но ты все равно продолжаешь пить. Так легче. Так проще. Так правильнее?       В очередной раз, когда ты попытаешься уйти в излюбленную алкогольную кому, вы встретитесь в твоей любимом баре. Ты вяло подумаешь о том, что тебя здесь никто не должен был найти. Ты находишься у черта на куличках, как поговаривала твоя мама, но Андрей все равно почему-то нашел тебя. Позже, когда хмель уйдет, ты будешь ругать себя. Ты вела себя, как свинья, и даже решаешь завязать с пагубной привычкой.       Когда следующим утром ты найдешь два сообщения от Старого, ты удивишься и решишь, что, все-таки, ты в коматозе, а это — твой пьяный бред.       «Завязывай с этим, Лиз», — прочтешь ты, — «Это не прикольно». А следом: «И я приду вечером. Поговорим о твоем поведении».       Тебе хочется огрызнуться, мол, я уже не маленькая. Или пошутить так неуместное: «Выпорешь, daddy?». Но ты сдерживаешь себя. Молодец, Лиза.       Хотя дурацкие мысли в твоей голове больше не похожи на орущих чаек. Ты даже не замечаешь, что улыбаешься. Впервые за долгие недели. Искренне.       Ты ждешь этого вечера, как в детстве ждала праздники. Тщательно убираешься, но сейчас ты прячешь не игрушки в корзину под кроватью, а выкидываешь все пустые бутылки, запихиваешь в шкаф полупустые. Не будет же Андрей заглядывать туда? А ты сделаешь вид, будто все как надо, все в порядке и это не ты надираешься каждый вечер в одиночестве.       Когда придет Старый, ты почувствуешь неловкость. Какое-то странное сквозящее между вами напряжение. Может все дело в том, что вчера ты громко ругалась и материла его, когда он сказал бармену, что тебе больше пить алкоголь нельзя. Вот нельзя и все. А потом ты по-детски обиделась, вылив при этом Андрею на голову заказанный им для тебя сок.       Но ты зовешь его в гостиную, будто ничего не было, предлагаешь чай. И вот вы уже сидите, а он спрашивает о том, что с тобой произошло, и почему ты так изменилась. А ты не знаешь, что и ответить, не скажешь же прямо: «Я на тебя запала. Втюрилась в тебя, влюбилась. Сам выбирай слово, которое тебе нравится». Поэтому несешь какой-то бред про кризис среднего возраста, хотя тебе всего двадцать один, про осеннюю депрессию, несмотря на то, что на улице давно январь. Понимаешь, что твои отговорки его не впечатляют. Придумываешь последнюю отмазку. «Это все атмосфера Питера». Вроде должно сработать. Кажется, поверил.       Вы разговариваете дальше, ты старательно перескакиваешь с темы на тему, переводишь стрелки, когда вы касаетесь скользкой дорожки, когда Андрей начинает говорить про твой алкоголизм. Не сдержавшись, огрызаешься той неуместной фразой, шуткой про порку. Старый, внимательно посмотрев тебе в глаза, отвечает: «Если надо будет, отшлепаю». И сказано все это таким тоном, что ты поверила ему. Ты краснеешь, представляешь эту картину. А потом чувствуешь, что глаза увлажнились. Более того, уже потекли слезы. Где-то на краю сознания пролетает ироничная мысль: «Хорошо, что я не крашусь».       «Ну и чего мы ревем? Прости, успокаивать я не умею», — Андрей неловко тебя обнимает, что-то успокаивающе шепчет, — «Глупая Лиза, маленькая глупая девочка».       Даже в такой, казалось бы, момент своей слабости ты находишь силы спорить. Но все равно цепляешься за эти объятья, как за спасательный круг. В эти минуты они — единственное, что дает тебе не сорваться в пучину самокопания, грусти и депрессняка.       Как-то, сама не можешь объяснить как, получилось, что ты засыпаешь прямо у него на руках. И во сне ты уже не слышишь, как Старый шепчет: «Люблю тебя, маленькая глупая Лиза».