Чувствительный котенок.

— Твоя шерсть снова на всей моей одежде, сучара! — доносится твой крик из спальни. Ты в очередной раз перебираешь рубашки, надеясь найти хоть одну, которую можно было надеть и не выглядеть как магнат чёрных кошек. — Ну а в чём я, по-твоему, виноват? Убирать вовремя надо, — пожимает плечами Юнги, заходя в комнату. — Я же просила тебя не трогать мои рубашки, так ты ещё и спишь на них! — Они тобой пахнут, — снова пожимает невинно плечами кошара, и огромный шар умиления лопается у тебя внутри. Ты знаешь, что он не любит, когда ты становишься с ним слишком нежной, сюсюкаешься, как с маленьким ребёнком, но в этот раз ты не можешь сдержать себя. Он спал на них, пока тебя не было, потому что скучал, потому что они пахнут тобой. Осознание этого факта затопляет нежностью всё твоё нутро, хочется прижать к себе этого задиру и никогда не отпускать.       Но на деле, ты прижимаешь его к себе, а пидрила лишь шипит, царапается и убегает. — Пидарасина! — кричишь с обидой и знаешь, что ночью он всё равно вылижет каждую царапину, когда ты уснёшь.       Юнги извиняется, но делает это незаметно, ухаживает за тобой тоже пока не видишь, он весь такой колючий, но на самом деле никогда не причинит тебе вреда.

* * *

      Ночью ты в очередной раз гладишь его. Только в постели он даёт себя трогать, мурчит, разваливаясь на кровати. Ты целуешь его в мягкие губы, а тот отстраняется, смотрит пронзительно и внимательно, ты уже начинаешь думать, что он снова начнет выпускать колючки, но кошара лишь глубоко целует, сваливая на кровать.       Его руки холодные, но ты только больше возбуждаешься, когда он ласкает всё твоё тело. Это происходит так редко, обычно он ленив, и ты сама склоняешь его к действию, а тут он настойчив, не ждёт просьбы и вкладывает в каждое движение столько нежности и страсти, что ты стонешь, хотя он ничего почти ещё не сделал. Просто его губы очень горячие, язык юркий и мягкий, он ласкает так нежно, что ты почему-то хочешь плакать от такого Юнги, он до щемящего сердца родной, милый, горячий и страстный.       Ты выгибаешься, лишь бы приблизиться к его ладони, к коже прикоснуться, пока Юнги уже трётся пахом. Его член растёт до больших размеров, ты любишь ощущать, как стояк увеличивается во много раз, и это лишь от тебя, твоего тела. Это вызывает бурю эмоций, ты хочешь Юнги сильно, изнутри почувствовать тот пожар, что прожигает сейчас его боксёры. Кошара периодически муркает звонко и улыбается, начиная толкаться.       Юнги целует тебя отрывками, перемешивая быстрые толчки с поцелуями. Как этот кот, тебя ещё никто не трахал, он делает это искусно, быстро, глубоко и умело, он чувствует каждую твою клеточку, толкается в таком ритме, что вы всё время кончаете почти одновременно. Секс с ним не долгий, но зато яркий, сладкий, горячий и страстный. Этот кот помогает отдохнуть, расслабиться и сладко уснуть. Наутро у тебя после него ничего не болит, кроме тех укусов, которые он оставляет, но они наоборот приносят удовлетворение. Юнги твой, ты приручила его, он не сбежит, он привязался. Такой маленький, милый и злобный полукот.       Ты кончаешь немного раньше него, а Юнги, вместо того, чтобы выскользнуть в последний момент, лишь сильнее натягивает на себя твои бёдра и кончает обильно внутрь. — Юнги! — Я хочу детей, — шепчет он на ухо, а ты стонешь. Он даже не подумал об ответственности. — И кто будет их воспитывать? Кто будет работать? — Я люблю тебя, — тихо, еле слышно мурчит он тебе на ухо. — Юнги, — хнычешь, продолжая гладить спину кота, — я тебя ненавижу и люблю одновременно.

* * *

      Ты стоишь в ванной с тестом у руках и бьёшь себя по лбу ладонью. — Ну что? — в проёме появляется макушка полукота. — Я тебя ненавижу, — цедишь сквозь зубы, смотря на две полоски, глаза сами начинают слезиться. — Я так счастлив, — Юнги заглядывает в тест, забирая его у тебя из руки и крепко обнимает, поглаживая ещё и хвостом твой бок. — Я никогда ещё не был так счастлив.