Наследник для Лунного Воина (от 16)

Гарри Поттер смеялся. Нет, он хохотал, заливался смехом, фактически бился в истерике. Серебристый браслет на загорелой руке дробно выстукивал рваный ритм, ударяясь о поверхность мраморного столика. Того самого столика, на котором стоит ритуальная чаша и лежит Книга Рода Малфой. Гарри вцепился в этот предмет мебели, когда сполз на пол, не в силах держаться на ногах, и теперь грозился опрокинуть ценную вещь и свалить еще более ценные. Периодически молодой мужчина пытался взять себя в руки и даже мог вытереть свободной рукой слезы, но, стоило ему поднять голову и посмотреть туда, где с перекошенным от ярости лицом стоял Люциус, как новый приступ истерического смеха вынуждал его корчиться и подвывать. - Гарри! Рык взбешенного Малфоя вызвал у Поттера нервную икоту, которая, впрочем, не мешала ему хихикать. - ГАРРИ! Мордред тебя подери! Палочка Люциуса с угрозой ткнулась в лоб Гарри, и тот закрыл рот обеими руками. От усилий сдержать смех, из глаз молодого мага полились слезы. - Я вызываю колдомедика, - ледяным тоном сообщил Малфой. – Ставлю тебя в известность, что я собираюсь избавиться от… ЭТОГО! Люциус направился к двери, но она с грохотом захлопнулась перед его носом. Малфой вздрогнул, услышав холодный голос, тихий, но проникающий в саму душу: - Люциус Абрахас Малфой, хочу напомнить вам, что ЭТО, как вы его назвали, является будущим наследником двух старинных родов. И любые ваши действия, губительные для него – преступление перед моим родом и магией. Рекомендую вам подумать над последствиями. Резная дверь из беленого дуба распахнулась, выпуская Люциуса и тот, чуть помедлив, переступил порог, покидая помещение. Гарри, оставшись один, поднялся с пола и медленно подошел к стене, на которой висел огромный гобелен Родового Древа. Практически в самом низу, над зеленым листиком с именем «Драко Люциус Малфой» он отыскал два объединенных между собой листка. «Люциус Абрахас Малфой» и «Гарри Джеймс Поттер»… Когда они с Люциусом впервые увидели изменения, происшедшие на гобелене, то долго удивлялись, а Малфой даже советовался с гоблинами – изготовителями родовых гобеленов. Как оказалось, их партнерство фактически превратилось в брачный союз. На что Люциус отреагировал всего одной фразой: - Поведешься с Поттером – на Поттере и женишься… Процесс «притирания и привыкания» сопровождался такими спецэффектами, громами и молниями, что стены древнего Поттер-Холла, где они жили первое время, исходили трещинами, а домовые прятались по углам, в отчаянии заламывая руки. Первой победой Малфоя было переселение в Малфой-мэнор, а второй – обещание Гарри не ссориться с Драко, который должен был вскоре присоединиться к отцу в поместье. Малфой же вынужден был поклясться, что не станет злоупотреблять своим новым положением, чтобы давить на Министерство. Кстати о Министерстве и его Министре. Тогда, во время ритуала соединения, магия Гарри превратила антимагические браслеты в символы партнерской связи, что вызвало у Кингсли бурю негодования. Чего стоило Гарри погасить его гнев! Надавав множество обещаний, Лунный Воин получил бывшего заключенного под свой контроль. Впрочем, на этом приключения колоритной парочки не закончились. Гарри пришлось несколько раз применять свою магию, чтобы избавиться от внимания бывших коллег Люциуса. Но это, как считал сам Поттер, было хорошей тренировкой их с партнером взаимодействия. И вот теперь, спустя два года с момента «бракосочетания», в слегка успокоившемся океане совместной жизни, начинался новый сезон штормов. Но Гарри, при мысли об этом, только слегка улыбнулся – ведь, как известно, после грозы и воздух чище, и розы пахнут вкуснее. Очертив кончиком пальца двойной контур стилизированного древесного листочка, Гарри с нежностью коснулся крохотного ростка, появившегося на их ветке рядом с именем Драко. Когда час назад Люциус практически приволок его в Зал Традиций и ткнул носом в гобелен, Гарри долго не мог и слова сказать. И пока Люциус растолковывал – что, куда и от кого, Поттер тихо сползал на пол, где и принялся хохотать, доводя этим Люциуса до греха членовредительства. Как оказалось, росточек исходит от Малфоя, а значит, выяснять, кто из них двоих беременный – не приходилось. Сейчас у Гарри начнется новый этап в жизни под названием – «Уговори Люциуса родить наследника». И на этот раз ему нужна только победа. Люциус действительно вызывал колдомедика, но о чем говорили лорд Малфой и врач, Гарри узнать не смог. Из-за этой неопределенности у него пропал аппетит и за столом во время обеда он не съел ни крошки. Люциус невозмутимо игнорировал грустного супруга, а Драко, наблюдавший за ними, вдруг заговорил, нарушая гнетущую тишину: - Вижу, что-то у нас неладно… Рара, вы опять поссорились с «мамочкой»? Сказано это было ехидным тоном, но реакцию вызвало совершенно не ту, что ожидал Драко. Он с изумлением смотрел, как покрываются неровным, злым румянцем бледные щеки отца и как краснеет от сдерживаемого смеха лицо Поттера. - Да что с вами такое? – изумился Малфой-младший, во все глаза рассматривая родственников. - Позже узнаешь, - сдавленно ответил Гарри. - Не узнает, - мрачно возразил Малфой-старший, глядя в свою чашку. - Люциус… Гарри несколько мгновений смотрел на мужа, ожидая момента поймать его взгляд, а потом резко поднялся и вышел из столовой. Драко помешал ложечкой чай и равнодушно (он на это надеялся) спросил: - Па, так чем ты так расстроил Поттера? Не хотелось бы военных действий в мэноре. - Не твое дело, сын, - Люциус поднял голову, но при этом посмотрел не на Драко, а в сторону открытой двери, через которую вышел Гарри. - Как скажешь, отец. Я вмешиваться в дела вашей странной семейки не собираюсь, - Драко допил чай и оставил отца в одиночестве. Побродив по мэнору минут двадцать, Малфой-младший отыскал Гарри на открытой террасе. Осень только начала вступать в свои права и воздух был свежим, но теплым. Поттер стоял в одной тонкой рубашке, обхватив себя руками, словно пребывал в сильном ознобе. - Отец отказался говорить со мной, - медленно приближаясь, начал разговор Драко. - Почему ты думаешь, что Я стану с тобой говорить? – отрешенно глядя в пространство, ответил Гарри. - Ты не поверишь, но мне интересно, - Драко остановился рядом с Поттером. - Не поверю, - слегка качнул головой Гарри. – С чего бы? Мы, как не ладили с тобой, так и не ладим. - Дурак ты, Поттер. Каким был, таким и остался, - криво улыбнулся Драко. – Как бы ни было мне противно, но ты член нашей семьи. - Тогда сходи в Зал Традиций и посмотри внимательно на гобелен, - Гарри криво улыбнулся. Драко недоверчиво прищурился, заглядывая в лицо своего школьного врага, а потом пожал плечами и ушел в дом. А Гарри, поднял голову и прошептал, обращаясь к бледной на фоне яркого неба Луне. - Помоги мне, сестра. Это и в твоих интересах. На лестнице, ведущей на второй этаж, Гарри столкнулся с Драко. Малфой схватил его за рубашку и притянул к себе: - То, что я увидел на гобелене – правда? Или я сошел с ума? - Я не знаю, что именно ты там увидел, поэтому предположу, что ты сошел с ума, - засмеялся ему в лицо Гарри, вырываясь из захвата. - Давай без шуток, Поттер, - зашипел Драко. - А мне не до них. Твой отец планирует решить этот вопрос кардинально, - Гарри отвернулся, не желая показывать Малфою свои эмоции. – Я всегда хотел иметь семью… детей… Но разве у меня может быть что-то нормальное? Как у всех людей? У меня не жена, а муж, с которым я связан странными силами. И сынок есть…ненавидящий меня, - Гарри вдруг опустился на ступеньку и обхватил ладонями голову. – Я смирился, решил довольствоваться тем, что есть. Но тут появилась надежда. Не только лично для меня, а для моего рода. А твой отец… Аааа! – Гарри махнул рукой, прерывая сам себя. Драко осторожно устроился рядом и, выдержав паузу, заговорил: - Так значит… у меня может быть брат или сестра? - Ты против? – напряженно спросил Гарри. - Нн…нет, - неуверенно ответил Драко. – Не знаю… - И не узнаешь, если я не смогу уговорить своего драгоценного супруга, - Гарри поднялся и ушел в сторону хозяйского крыла. На ужин он не явился, заставив Люциуса хмуриться. Драко, искоса наблюдавший за отцом, хранил молчание, чувствуя, что может нарваться. - Тилли! – негромко позвал глава семьи. - Хозяин звал Тилли, - домовой низко поклонился, появившись в столовой. - Где мой супруг? – Драко уловил в голосе отца легкие нотки беспокойства. - Хозяин Гарри в библиотеке, - эльф преданно смотрел на Люциуса. - Отнесите ему ужин. Малфой-младший еле слышно перевел дыхание. Отец не часто позволял увидеть себя таким…неприкрыто заботливым. И на кого направлена эта забота? На Поттера! - Отец, я видел гобелен, - рискнул Драко. – Хочу, чтобы ты знал – я не против брата или сестры… Люциус тихо зарычал сквозь зубы и Драко не решился продолжать. «Разбирайтесь сами… два сумасшедших». Закрывшись в своей спальне, Малфой-младший самоустранился от проблем семьи. По крайней мере – до утра. Поэтому он не знал, что отец так и не дождался в эту ночь Гарри в спальне. Эльфы доложили ему, что младший хозяин бродит по мэнору в «лунном» состоянии. Обычно, погуляв часок, Гарри сам возвращался в спальню, но сейчас ночь уже перевалила за половину, а Люциус все еще находился в одиночестве на широкой кровати. - Упрямец мордредов, - сквозь зубы процедил Малфой, поднимаясь и накидывая халат. – Давно не было таких выкрутасов. Негодовал Люциус неподдельно, но в глубине души немного волновался. Если Гарри предпочитал «лунные» прогулки - сну под теплым боком мужа, то это свидетельствовало о сильно нарушенном душевном равновесии. Луна в эти моменты усиливала свое влияние и вынуждала Поттера неприкаянной тенью бродить по дому и саду. Эльфы направили хозяина дома в нужном направлении, и вскоре Люциус отыскал медленно бредущего по коридору Гарри. - Гарри. Гарри! Малфой осторожно поймал Лунного Воина за руку и развернул к себе. Вглядываясь в привычно отрешенные, серебряно-лунные глаза, Люциус строго приказал: - Хватит бродить. Возвращайся в спальню и ложись. Гарри потянулся к нему, прижимаясь к груди и пряча лицо на плече Люциуса. Малфой обхватил его руками и потерся щекой о растрепанную макушку. - Ну, куда мне еще младенца? Тут за вами с Драко присмотр нужен. Особенно за тобой… Отпустив Гарри, Люциус направился назад в спальню, зная, что тактильный контакт переключит внимание Гарри на него и Поттер последует за своим партнером. Однако, за спиной шагов не было слышно и Малфой обернулся. Гарри стоял возле окна и смотрел в небо, хотя Луна уже закончила на сегодня обход своих владений. Губы молодого волшебника зашевелились и Люциус прислушался. О, Госпожа небес, скажи… Чем заслужить твое благословенье? Ведь жизнь моя – лишь миражи И в разуме своем сомненья. Твоей покорен воле я… Позволь о тайном попросить. Пусть тот, кто есть моя семья, Позволит новой жизни быть.*** Люциус, внутренне похолодев, подскочил к Гарри и потянул его прочь от окон. Мало ли… вдруг Госпожа откликнется, подарив своему Рыцарю «благословение». Тогда Люциусу уже не отвертеться. А ведь он действительно еще не решил, как поступить. С одной стороны он не может себе позволить играть в «беременную ведьмочку», а с другой – понимал Поттера, бывшего последней надеждой на возрождение древнего рода. Понимать понимал и даже прекрасно представлял себя на месте Гарри, но гордость не позволяла смириться с пикантным положением. Колдомедик сказал, что решить вопрос можно, если действовать быстро, но вот уже ночь, а Люциус так и не отослал ответа. «Зачем я вообще сказал Гарри о возможном ребенке? Сейчас бы не мучился сомнениями». При мысли о жизни, зародившейся в столь необычных условиях, как мужское (его, малфоевское!!!) тело, Люциусу стало не по себе. Что, если колдомедик не справится с проблемой? Что, если колдомедик справится с проблемой, но при этом Гарри сильно обозлится? ЧТО ДЕЛАТЬ? Едва ли не впервые Люциус Малфой не знал, как ему поступить. Всю ночь он ворочался на кровати, то прижимая к себе спящего Поттера, то откатываясь на самый край в поисках прохлады. На рассвете Гарри проснулся, не сразу сообразив, что его разбудило. Тут Люциус в очередной раз перевернулся, тяжело вздыхая. - Гарри? – Малфой почувствовал, что его партнер проснулся. Несколько минут в спальне царила тишина, а потом Гарри тихо заговорил: - Знаешь… Я тут подумал… Если ты не хочешь этого ребенка, то так тому и быть. Ведь что его ждет? Проклятье моего дара, угроза остаться сиротой, когда тебе наскучит наша связь… Я даже не смогу позаботиться о нем, если… - Гарри, Гарри, подожди, - Люциус повернул к себе молодого волшебника. – О чем ты говоришь? Да, я не хочу этого ребенка. Подумай сам – я, Люциус Малфой и вдруг беременный! К тому же, я только-только начал восстанавливать влияние нашей семьи и ее богатство… Да я вообще не понимаю, как такое могло со мной произойти! Гарри хитро прищурился: - Так уж и не понимаешь? А ведь я тебя предупреждал. А условия для этого ты сам создал. Помнишь свою клятву? Малфой недовольно нахмурился: - Помню. Я клялся тебе, что не воспользуюсь твоим телом во время «лунного» сна. - И? – улыбнулся Гарри. - Несколько раз не сдерживался, - признался Люциус. – Но разве что святой смог бы избежать искушения. Ты слишком соблазнительный, мой Лунный Воин. К тому же, за нарушение клятвы я перед тобой ответил, позволив быть сверху. Гарри смотрел на этого невозможного человека и вспоминал, как именно Малфой искупал свое клятвопреступление. На душе сразу потеплело, какая-то тонкая струночка мелко задрожала внутри, вызывая прилив нежности… «А ведь я люблю его… И наша с ним магическая связь здесь не при чем», - вдруг испуганно подумалось Гарри. - «Только этого не хватало!» - Почему ты думаешь, что мне могут наскучить наши отношения? – Люциус поднялся на локте и навис над Гарри. - Потому что они вынужденные. Капризом магии мы с тобой оказались связанными, и кто знает, насколько у тебя хватит терпения быть со мной рядом. Гарри поднялся с кровати и накинул халат. Оглянувшись на Люциуса, улыбнулся: - Секс и странная магическая связь – этого слишком мало для длительных отношений. Гарри отвернулся и ушел в ванную, желая остаться в одиночестве. Люциус медленно опустился на подушку и уставился в потолок. Его рука словно сама собой скользнула по поджарому животу, вторая машинально комкала тонкую ткань простыни, выдавая крайнюю степень волнения. Светлые брови сошлись на переносице, рождая глубокую морщину, губы сжались в тонкую линию – Люциус лихорадочно перебирал варианты. Решившись, мужчина поднялся с кровати, быстро привел себя в порядок и вышел за дверь. Когда Гарри покинул ванную, в спальне уже никого не было. Завтракал Поттер в одиночестве, а потом вернулся в спальню, чувствуя себя усталым. Эльф, которого вызвал Гарри, сообщил, что Люциус ушел через камин к семейному колдомедику больше часа назад. У Гарри внутри все оборвалось – неужели Люциус действительно решил… -Нет… Прошу тебя, - прошептал молодой мужчина, оседая на кровать и понимая, что у него нет сил бежать следом за супругом и отговаривать его. Так он и просидел несколько часов, не обращая внимания ни на испуганных эльфов, ни на обеспокоенного Драко. Когда дверь в спальню в очередной раз распахнулась, впуская в комнату хозяина дома, Гарри был уже на грани. В руках Люциуса была небольшая шкатулка – довольно простая и явно старинная. Гарри вскинул глаза на Малфоя – вопрошающие и немного испуганные. - Я был у колдомедика. И в Гринготсе, - заговорил Люциус, приближаясь. - Ты… - Я принес тебе подарок, - Люциус со странной для него неловкостью открыл шкатулку, – дай мне руку. Гарри сжал руку в кулак и снова попытался заговорить: - Ты… это сделал? Люциус сел рядом с ним на кровать и взял руку Гарри. - Мальчик, - увидев недоумение на лице Поттера, улыбнулся, - это будет мальчик. И едва сдержался от торжествующего крика, когда увидел, какой счастливой улыбкой расцвело лицо Гарри. И крепко сжал в объятиях своего супруга, когда тот бросился ему на грудь, судорожно всхлипывая. - Перестань. Ты подмочишь мою репутацию еще больше. Я никогда не видел, чтобы ты плакал, пребывая в сознании, - Люциус заглянул в лицо Гарри и улыбнулся. - Почему ты передумал? – Поттер прижал руку к плоскому животу Малфоя. - Разве я могу хоть в чем-то отказать своему… любимому мужу? – Люциус поднял зажатую в руке ладонь Гарри и поцеловал костяшки пальцев. – Мне вдруг стало больно слышать, что ты считаешь наши отношения лишь следствием вынужденного партнерства, приправленного сексом. Я бы не связался с тобой, невыносимым, своевольным мальчишкой, если бы мной руководила жалость или желание удовлетворить похоть. И сейчас я… Гарри не дал ему договорить. Он крепко обнял Люциуса и, улыбнувшись, заявил: - Мы назовем сына Северусом! Люциус, обрадованный тем, что Гарри избавил его от необходимости и дальше выворачивать душу наизнанку, согласно кивнул и ловко повалил супруга на кровать. А рядом с ними на покрывале сверкал яркими гранями перстень, выпавший из шкатулки. Перстень, который Малфои могли дарить только тем, кого действительно любят. ***Стих автора