Омела

Большой зал был заполнен до отвала. Все от мала до велика и от Слизерина до Гриффиндора были увлечены едой, которая заполняла столы, не оставляя пустого места. Друзья сидели в самом начале стола, один в желтом, а второй в синем. - И всё же, твоя мать была права: все, что ты делаешь, - ешь. – Чимин поднял обиженную моську на всё ещё жующего друга. - Неправда. - Правда-правда. – Пухлые губки надулись ещё сильнее. – Вот что я тебе рассказывал до этого? На парня обрушился взгляд расширившихся глаз. - Вот про это я и говорю. Ты даже не слушаешь, только ешь. Ложка брошена на стол, тарелка отодвинута, острые локти опускаются звонко на стол, а ладони подпирают надувшуюся мордашку. - Я не слушаю тебя по уважительной причине. – Теперь пришла пора Чимина удивленно распахивать глаза. – Сегодня было зельеварение совместное с гриффиндорцами-шестикурсниками, где мы должны были преподать им что-то типа мастера-класса, и меня поставили в пару с Чонгуком. – Личико съехало по рукам и упало подбородком на стол. – Он вновь игнорировал меня. - Но как он мог игнорировать тебя, вы же были в паре? – В глазах напротив загорелось любопытство вперемешку с сочувствием. - Он молчал. Просто всё время молчал. – Тэхён испустил тяжелый вздох. – Я рассказывал, крутился перед ним и всё подробно показывал, а он лишь смотрел, не говоря ни слова. Чимин встал со своей стороны и переместился на лавку друга, забывая о своей обиде и расталкивая недовольных когтевранцев. - Я всё не могу понять, что же случилось между вами. – Чимин стал перебирать волосы друга. – Вы же дружили чуть ли не с горшка. - Я тоже ничего не понимаю. – Тэхён вновь тяжело вздохнул. – С первого дня этого учебного года он стал игнорировать меня. Мы не ругались, он просто стал так себя вести. Прошло уже три месяца, а ничего не меняется. Мне плохо от этого. - Может тебе стоит просто подойти к нему и выяснить в чем дело? – Чимину было жаль друга, но он не знал, чем тому можно помочь. - Думаешь, я не делал этого? – Тэхён поднялся и стал высматривать за гриффиндорским столом чёрную макушку. – Весь сентябрь я бегал за ним, а он лишь все сильнее бегал от меня. Просто посмотри на него. Чимин выхватил в толпе чёрную макушку и стал рассматривать парня. Тот определённо весело проводил время. Смех его и его компании был слышен аж у них за столом, причем смех Чонгука сильнее всего, смотря на это Чимин прижался к своему другу ближе. - Может, ты тогда просто перестанешь за ним ходить, раз он вычеркнул тебя из своей жизни, то и тебе стоит это сделать и не жалеть об этом, он сам захотел прекратить общение. И в любом случае у тебя останусь единственный и неповторимый я. - Может быть ты и прав. – Тэхён расплылся в широкой улыбке и зажал друга в тесных объятиях. – Ты ж мой единственный и неповторимый. - Наконец ты это признал. - Хён, привет. Ребята вздрогнули, повернувшись назад, смотря на улыбающегося пуффендуйца. - Джихун, если я говорил, что ты можешь приходить в любое время, это ещё не значит, что ты должен подкрадываться сзади. – Чимин ругался на смеющегося паренька. – Давай садись с нами. Пуффендуец с широкой улыбкой обошел стол и сел напротив двух друзей. - Так, Джихун, это Ким Тэхён, седьмой курс. – Чимин показал рукой на друга. – Тэхён, а это – Пак Джихун, четвёртый курс. - Очень приятно. – Парень широко улыбался. – Позаботьтесь обо мне, Тэхён-хён.

***

Белый снег стал укутывать землю, воздух становился всё холоднее, а каникулы были всё ближе. Студенты были одновременно воодушевлены и обеспокоены. С одной стороны были снежки, постройка снеговика, катание на замерзшем озере и скорая поездка домой на праздники, с другой же были бесконечные контрольные, зачеты и подтягивание хвостов, но ученики всё равно были счастливы, по признанию многих даже учёба не могла помешать счастью. В середине декабря учителя решили, что пора украшать школу, и, дабы пробудить у детей рождественское настроение, положили эту нелёгкую задачу на них. Классы и гостевые комнаты со спальнями были распределены между факультетами, а большой зал оставили на старост и всех желающих, каких было крайне мало, все были слишком уставшими после украшения остальной школы, поэтому в большом зале остались Тэхён, как староста Когтеврана, Джин, Гриффиндор, Джисон, Пуффендуй, Юнги, Слизерин, Чимин, которого заставил Тэхен, ведь: «Чимин, я же не должен страдать в одиночку!», и Джихун, Сону, Хосок и Чонгук, что вызвались сами. Тэхён тяжело вздохнул. У него очень странная компания. Причём их слишком мало, а сделать всё нужно было до отбоя, чтобы первокурсники на следующий день погрузились в праздничную обстановку волшебного замка. Чимин с Юнги колдовали над потолком, Джисон с Хосоком ставили столы, Джин управлял Сону, который ставил ели возле стен, а Тэхёну предоставилась самая сложная задача: распутать гирлянды. Гирлянд было много. Очень. Они словно змеи все запутались в огромный клубок, у которого нет конца и края, а где начинать раскручивать неизвестно. Тэхён клял старые обычаи замка, в которых, дабы гирлянды ярче сияли, стоило распутывать их вручную, а зачем это, если у них есть возможность распутать и заставить их гореть сильнее с помощью магии, он не понимал. Радовало одно - Сону было гораздо сложнее: Джин гонял его непомерно. - Хён, смотри какой красивый шарик! – Тэхён вздрогнул и обернулся к радостному Джихуну. – Согласись, он потрясающий. - Джихун, ты вновь это делаешь, не подкрадывайся сзади. – Ким вновь ворчал. За пару недель их общения Джихун подкрадывался несметное количество раз, а в основном, он был потрясающим пареньком с блестящими глазами, широкой озорной улыбкой и доброй душой. Они дружили мало, но Тэхён точно мог сказать, что уже привязался к этому пареньку. – А шар и вправду прекрасен. - Я его как нашёл, так сразу к тебе побежал. – Джихун растянул улыбку ещё шире, но, посмотрев за спину хёна, чуть умерил пыл. – Хён, может тебе помочь? - Да нет, я и сам справлюсь. – Тэхён себе сказал, что не собирается эксплуатировать паренька, но, если тот предложит ещё раз, не откажется. – Здесь немного. - Немного? – Джихун ещё раз поглядел ещё раз на клубок гирлянд. – Извини, конечно, хён, но мне кажется, у тебя что-то со зрением, с этим клубком ты и до следующего рождества в одиночку не управишься, так что я помогу тебе, и это без вопросов. - Хорошо. – Если предлагает сам, надо соглашаться. – Давай сделаем это вместе. С помощью Джихуна работа и впрям пошла довольно быстро, а ещё весело. Тэхён не помнил, когда он столько смеялся. Пока они закончили, все уже давно ушли, но им было плевать, ребята провели время с удовольствием, зал был полностью украшен, а Тэхён, кажется, обзавёлся новым любимым донсеном.

***

После украшения зала Джихуна в жизни Тэхёна стало много. Очень. Каждый обед, завтрак и ужин они проводили вместе, гуляли также вместе по улице, играли в снежки и даже пару раз просто валялись в снегу. Домашняя работа также делалась вместе. Тэхён, как истинный когтевранец, большое количество времени уделял учебе и подготовкам к зачетам, Джихуну же ничего не оставалось делать, как тоже заниматься учёбой рядом с любимым хёном. А пару раз они даже засиживались допоздна в гостевых комнатах друг друга, засыпая там же и получая нагоняй от старосты пуфффендуя, потому что, либо Джихун не приходил ночевать, либо приходилось оставлять Тэхёна на диване. Чимин же был рад за друга, что тот нашёл себе нового друга, но всё же иногда ворчал, больше наигранно, что это он единственный и неповторимый друг, и оставался с младшими на их импровизированных ночёвках.

***

Каникулы настали незаметно. Все экзамены и зачёты были сданы, а счастливые ученики уехали навестить свои семьи. Тэхён же остался в замке, как и шесть лет до этого, его родители каждый год уезжали в гости к тетушке Кима, к которой сам парень не горел желанием ехать, поэтому он оставался в замке. Джихун долго уговаривал его, поехать с ним, ведь нельзя рождество встречать в одиночку, но Тэхён был непреклонен, он не хотел обременять семью мальчишки своим присутствием, поэтом Паку пришлось сдаться. Чимин же наблюдал за этим со стороны с грустной улыбкой, он знал истинную причину оставания друга, тот каждое рождество встречал со своим крольчонком, и, вероятно, это не было исключением.

***

В рождество большой зал был практически пуст. Тэхён насчитал лишь человек пять, даже не зная к кому подсесть, поэтому он просто сел за стол в одиночку. Было десять вечера, два часа до полуночи, их время, каждый год они встречались в это время в большом зале, веселясь ужинали, а после, шли в гриффиндорскую гостиную к камину, набрав множество вкусняшек, и, обменявшись подарками, засыпали под треск сухих поленьев. Но похоже, в этом году так не будет. Тэхён сидел за столом несколько минут, но Чонгук всё не заходил. На глазах стали собираться слёзы, а шоколадки с кексами и конфетами, лежащие в небольшом пакете на столе, мозолили глаза. Не выдержав, Тэхён вскочил из-за стола и выбежал из зала. Ким бежал в спальню, не обращая внимание на выкрики картин о неуважении. Его слишком сильно жгла обида. На третьем пролете лестницы в него кто-то врезался, а в следующую секунду его губы накрыли чужие. Распахнув широко глаза, Тэхён не был готов увидеть перед собой чёрные практически родные глаза. Он хотел отстраниться, но ему не дали, схватив сильными руками за изящную талию. И Ким отдался порыву. Он целовал так, как чувствовал. Он то жадно облизывал и кусал чужие губы, выплёскивая всю свою обиду, то нежно целовал, показывая то, как он скучал. Они отпустили друг друга когда воздуха стало катастрофически не хватать. - И что это было? – Тэхён, после всего, стал смущаться. - Омела, хён. – На этот родной голос, что он не слышал очень давно, Ким вскинул голову. – Мы под омелой. - А, так вот оно что. – Тэхён, расстроившись, стал обходить гриффиндорца. – Ну тогда пока. - Стой, хён. – Чонгук вернул его на место. – Думаю, нам стоит поговорить. Только давай как раньше, с конфетами у камина?

***

Камин трещит, за окном идёт снег, а под пледом устроились два парня, два некогда друга, один хотел объясниться, другой же хотел объяснений. - Хён, - Чонгук решил не медлить. – Я хочу сначала извиниться. Прости меня за то, что игнорировал, но на это была причина. Я влюбился. Влюбился в тебя и запаниковал, не знал, как ты отреагируешь, к тому же ты шел на седьмой курс, а я только на шестой, поэтому я решил не мучить ни тебя ни себя, но у меня не получилось. Я очень страдал и скучал, следил за тобой и, видя твое разочарование во мне, начинал чувствовать себя ещё хуже. Я так тосковал, ведь смотреть на тебя всё это время и не подходить, понимая, что загубил всё сам, было ужасно. А потом ещё появился этот Джихун. Он же совсем ребёнок, хён. Причём он запал на тебя, я сразу это заметил, а ты ещё и начал таскаться везде с ним, от этого становилось ещё хуже, ведь какой-то четверокурсник решился тебя завоевать, а я нет. Поэтому я и решил остаться и признаться тебе в такой обстановке, но безбожно опоздал в зал, поэтому и бежал по лестнице, а там ты, и я не стал медлить, увидев омелу, это было как знак свыше, и вот теперь ты здесь, сидишь и слушаешь меня, а у меня сердце так колышется, и, кажется, мне пора заткнуться. Чонгук замолчал, и в комнате повисла тишина. Гриффиндорец боялся поднять глаза на того, кто стал ему больше, чем друг, Тэхён же сверлил Чонгука взглядом, этот мальчишка так резко оборвал их общение, хотя это было лишним, он бы принял, ведь сам давно понял, что Чонгук ему уже далеко не просто друг. Не став медлить, Тэхён прижался к чужим губам, давая этим все ответы сразу, ведь он уже давно простил, буквально в начале этого разговора, и его Чонгук теперь с ним, а большего ему и не надо.