Я спросил сегодня у менялы...

— Чонгук? — Сокджин поправил очки на переносице и специально громко покашлял, прикрывая рот рукой, чтобы вывести юношу из раздумий. Человек напротив дёрнулся и, почесав нос, вопросительным взглядом посмотрел на нарушителя его внутреннего спокойствия. — Вы ведь хотели мне что-то рассказать? — Да, конечно, — Чонгук откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу, — Ответьте мне на один вопрос: вы когда-нибудь любили? Сокджин искренне удивился такому вопросу, нервно облизал губы и сильно закусил нижнюю, задумываясь над ответом. Он скрестил руки на груди, опустил голову и как-то тяжело вздохнул, всё же дав ответ «нет». Чонгук лишь хмыкнул, потом улыбнулся и всеми силами старался подавить смех, рвущийся наружу. Мужчина оценивающе наблюдал за его действиями, бегал глазами от эмоций на лице до движений рук. Всё очень нервно, скованно и наигранно… — Вам много приходилось слышать от людей, что они влюблены? Уверен, что да. — Юноша резко оттолкнулся от спинки и придвинулся к Киму, кладя руки на стол и наклоняя голову вправо, — Как же вы можете помочь кому-то в этом деле, если ничего не знаете? — Я знаю теорию. — Громкий смех разносится по помещению, ударяясь о голые серые стены и попадая в самое ухо. Чонгук наклонил голову вниз, прикасаясь лбом к столу. Бархатные губы касаются юной, нежной и хрупкой шеи. Чон чувствует дрожь чужого тела, вспыхивая внутри всё сильнее и сильнее. Он проводит руками по бокам с нажимом, слышит сдавленный стон, видит затуманенные глаза напротив и хочет в них утонуть. Эти карие бездонные очи… Нет таких слов, чтобы можно было передать всю их красоту, яркость, жизнь. Вот и Чонгук не может. Лишь смотрит в них и чувствует что-то тёплое внутри, оно давит, перекрывает дыхание и обволакивает пеленой сознание. Чонгук касается большим пальцем губ юноши, что лежит под ним. Они мягкие, тёмно-розоватого оттенка и их хочется все время целовать… — Чонгук? — Мужчина снова вырывает собеседника из воспоминаний, взволнованно смотрит на дрожащие руки, что лежат на белом столе. Хочет уже предложить перенести этот разговор, но Чон снова резко поднимается, пугает Кима и смотрит зло, нагло, так, что хочется отвернуться. — Знаете… Это очень печально, что вы не были влюблены. — Чонгук грустно улыбается и опускает взгляд, — Это чувство очень приятное. Оно разливается по всему телу, обжигая своей теплотой и пробирая до мурашек, — недолгая пауза, — любовь вообще прекрасна. Наступает полнейшая эйфория, когда ты видишь предмет своего воздыхания. Тебя начинает трясти, руки потеют, еле ощутимые заряды тока ощущаются по всему телу, а дыхание спирает так, будто тебя кто-то вот именно сейчас, в эту самую секунду, кто-то душит. Сокджин не двигается, слушает внимательно, но боится взять свой блокнот и записать мысли, боится, что отвлечёт собеседника. Он видит, как дрожат губы Чонгука, как сверкают глаза, он видит его печаль. Неужели? Самому Киму представилась такая возможность: увидеть настоящие эмоции этого холодного принца. Мимолётная улыбка проскальзывает на лице Сокджина. «Какая ирония», — думает он и, покашляв, снова обращает серьезный взгляд на собеседника. — К чему это Вы сейчас всё рассказываете? — Сокджин, скрестив руки на груди, каменным взглядом смотрит на Чонгука, лицо которого расплывается в почти детском удивлении. Юноша хмыкает и машет рукой, давая понять, что этот вопрос можно пропустить. Но Сокджин не был бы собой, если бы не попросил продолжить. С недоверием взглянув на мужчину, Чонгук всё же принимает предложение. — К чему я всё это… — Еле уловимая улыбка проскальзывает на лице юноши, он снова откидывается на спинку железного стула, которая уже успела остыть, потягивается руками вверх и смотрит куда-то в окно. Небольшая ладонь цепко хватается за широкое плечо, оглушительный стон застревает в ушах Чонгука и он с большим напором сжимает чужое бедро, вдалбливаясь в податливое тело. Мальчишка повторяет имя Гука, как мантру, тихо постанывает, кусает юношу то за ухо, то за скулу. А Чонгук просто сходит с ума, смотрит на его лицо и двигает бедрами, пытаясь выбить из него больше стонов… — Чонгук! — Оглушительный крик опять вырывает юношу из воспоминаний и он понимает, что его зовут уже не одну минуту. Он смотрит в лицо мужчины, видит волнение и заинтересованность. — Простите… — Недолгая пауза, — к чему я это всё рассказываю? Вы даже не представляете как сложно, когда ты не можешь должным образом показать свои чувства человеку. Чтобы он поверил тебе, чтобы доверился еще больше и, наконец, принял бы тебя в свою душу. — Руки, лежащие на столе, подрагивают, голова опущена вниз, а губа предательски дрожит, — мне так хотелось объяснить свои чувства… — снова пауза, — но никакие слова не могут этого сделать. Вы хоть представляете тот тупик, когда тебя твой любимый человек просит, черт подери, доказать свои чувства? КАК? — Срываясь на крик, Чонгук привстает, опираясь руками об стол. Сокджин немного потрясён таким состоянием собеседника, но весь его внешний вид остается неизменным. Он все так же сидит, скрестив руки, и наблюдает. Ему интересно то, что говорит Чонгук. Много интриги и любопытства мелькает в глазах мужчины, который пытается внять то, что хочет до него донести этот странный человек. Сокджин внимательно наблюдает, как тот медленно опускается и разминает пальцы, прочищает горло кашлем, а затем берется за бутылку с водой, опустошая её до половины. — Многие делают это с помощью дарения каких-либо подарков, букетов цветов, но он не хотел этого. — Вспоминая прошлый скандал, Чонгук трясет головой, пытаясь убрать это из головы. — Я не знал как мне показать, что я люблю его. И оказался лишь один способ… — Придушить? — Сокджин с некоторой иронией осознаёт весь этот нескончаемый поток эмоций. — Я… — Будто ища нужные слова, юноша осекается, прикусывая губу. — Я хотел показать ему, насколько сильны мои чувства. Мужчина рукой проводит под нижней губой, причмокивая и глубоко вздыхая. Его смущает весь этот разговор, он абсолютно не понимает Чонгука и не может заглянуть дальше его слов. Сокджин уже начинает сомневаться, что выбрал нужную профессию. Либо это он недостаточно хорошо и усердно учился, либо этот юноша с другой планеты. Иначе как объяснить то, что его психологический тест показал абсолютно нормальный результат, а сам он говорит как серийный маньяк. При этом всём внешность ангельская… У Сокджина скоро голова взорвётся. — Ты помнишь тот момент? Сладкое «Чонгук» в самое ухо заставляет тело покрыться мурашками, а мозг отключиться. Руки сами тянутся к шее, сдавливают её с каждым разом сильнее и сильнее, вызывая в глазах напротив полное негодование, а затем и страх. Слезы обрушиваются градом на миловидное лицо, уже покрасневшее; губы Гука касаются похолодевших губ мальчишки, остекленевшие глаза, так и не проронившие ни капли жидкости, смотрят вверх. — Чонгук! — Раздраженный голос мужчины бьёт по ушам и юноша снова вырывается из воспоминаний, так ярко вспыхивающих в голове. — Нет, не помню. — Бегающий взгляд заставляет мужчину издать смешок. «Наглое враньё», — думает он про себя. — Испытываешь ли ты раскаяние? Чувствуешь вину? — Самые главные вопросы, которые мучили Сокджина на протяжении всего времени, пока он ехал к Чонгуку. — Нет. — И снова ложь. Сокджин искренне улыбается, вызывая у Чонгука полное негодование. Этот юноша пытается наврать не только ему, но и, кажется, самому себе. — Ты знаешь, что сделают с тобой сокамерники за… — Да, — обрывает Чонгук и мужчина радуется единственному правдивому ответу, — но мне уже, если честно, всё равно… Изобьют, зарежут, — да что угодно! Я приму это, как должное. Этот ответ немного вырывает мужчину из реальности. В самом начале разговора он встретился с «холодным» парнем, который презрительно и с нотками дерзости смотрел на окружающих, а сейчас перед ним находится совершенно другой человек: эмоциональный, раздавленный, с чувством вины, которое так отчаянно пытается скрыть от глаз мужчины. «Неужели…», — начинает создавать теорию в своей голове Сокджин, но тут же осекается, обещая себе провести психологический тест ещё раз. Задав еще несколько дежурных вопросов, мужчина прощается с Чонгуком. Его уводят двое охранников, а Сокджин еще с минуту стоит на месте, пытаясь смаковать в мозгу всё то, что произошло за последние два часа. Он разворачивается на пятках и направляется к выходу…

***

«Сегодня в тюремной камере мёртвым был обнаружен Чон Чонгук, задушивший своего парня в попытке доказать ему свои чувства. Детали ещё неизвестны, но наши корреспонденты будут…», — доносится до слуха Сокджина. Кружка выскальзывает из его рук, с оглушительным звуком разбиваясь об пол; коричневатая жидкость касается тапочек мужчины, что застыл на одном месте с немым вопросом…