Не развратный секс в гонке

В комнате все так же мерцали свечи. Их мерцание играло с тенями, от чего торшер стоящий у кожаного дивана танцевал теню на картине, висящей над огромной кроватью. Цу лежала с краю кровати подтянув к себе колени и накрылась одеялом. Ей хотелось рыдать, то ли от обиды, то ли от того, что она потеряла. С одной стороны, это случилось с человеком, которого она любит всю жизнь, хотя после этого она сомневается в любви к нему. — Цу, прости… Я ведь не знал… — тихо говорил Блек Стар. Он лежал с другого края кровати, пялясь в одну точку. Парень боялся взаглянуть на девушку или на то, что на белых простынях было маленькое кровавое пятнышко. — Я думал ты уже давно… ну это… прости в общем! — парень даже шевельнуться не мог, его съедало чувство вины. — Ты ведь со всеми при мне целовалась и обнималась, я не мог поверить, в то что у тебя ни с кем не было! — Как ты вообще мог подумать об этом! Так можешь сделать только ты! — воскликнула Цу, и оперлась на локоть, чтоб увидеть лицо Блека. — После твоих поцелуев с Фри, я перестал сомневаться в твоей невинности! — рыкнул он в ответ. —Та все поцелуи с другими были всего лишь постановкой для тебя! Идиот! Чтоб ты умирал от чувства вины и ревновал! А теперь ты доволен? Я больше не невинна! В ответ она услышала только шуршание простыни и шаги отдаляющее в глубь дома. Цу только бросила голову на подушку. Тени продолжали играть, словно нападая на девушку, словно стены начали давить на нее. И вот шаги, которые уверенно приближались к ней. Блек сел рядом с ее ногами. Он был одет в свою майку и шорты, он сидел опустив голову и вертел что-то в руках. — Раз уж такого случилось… Я бы хотел …. Ну в общем …. Цу ты выйдешь за меня? — он протянул девушке маленькую велюровую коробочку. Цу с удивлёнными глазами оглядела парня с ног до головы и лишь потом посмотрела на содержимое коробочки, где лежало маленькое колечко с небольшим бриллиантом. От неожиданности она открыла рот и даже слова сказать не смогла. — Я давно хотел, но был уверен, что ты мне откажешь, после того что было! Но сейчас, раз так случилось, я хочу, чтоб ты была моей женой, и мы были вместе каждый день! И так я смогу загладить свою вину, для этого у меня будет каждый день всей моей жизни! — он глупо улыбнулся потерев затылок, как маленький. — Блек, мне кажется это слишком рано… Точнее может лучше подождать … И вообще мы не были вместе с моих шестнадцати лет! Нам нужно хотя бы недолгое время повстречаться, а потом уже будем знать готовы мы или нет! — То есть это отказ? — грустно спросил парень, понурив голову. — То есть мне нужно подумать, и пока это отказ для замужества и шанс для тебя, чтоб встречаться со мной. Или тебя такой вариант не устраивает? —Цу подвелась, прикрывая свою наготу одеялом. — Нет-нет! Что ты? — замотал руками парень. — То есть, я рад, что после этого ты хочешь дать мне шанс, особенно после такого… — парень бросил взгляд на пятно на белой простыне. — Было очень больно? — виновато поднял взгляд. — Я бы не хотела об этом говорить, — но девушка увидела его сжигающее чувство вины, — в таком виде. Мне бы одеться и горячего чая. — Сейчас все будет! — Блек мигом подскочил и побежал к шкафу. — Подойдет моя футболка? Он мигом принес ей свои боксеры и футболку, и майку с пентаграммой. И как ребенок, который получил лучшую оценку, стоял и улыбался. — Может ты отвернешься, меня смущает твой взгляд. — Цу села на край кровати, все так же прикрываясь одеялом. — Ну-у-у-у, — протянул парень, —я как бы там все видел и все трогал, — он бросил взгляд в потолок, довольно улыбаясь, — так что чего ты смущае…. И тут в парня полетела подушка, и задорный смех. — Вали делай чай! — она встала, перевязав одеяло на груди и выпихнула парня через дверь. — Ху-х, ушел! — она сползла по стенке. — Черт! — она схватилась за голову. — Я не могу признаться сама себе, что мне все это понравилось! Он даже за все время не поцеловал меня! Надо хоть одеться! Она подскочила, отбросив все глупые мысли. Подойдя к постели, где лежали вещи, она кинула одеяло на кровать и стояла полностью обнажённая. — Тебе чай с сахаром или без? — резко открыл дверь Блек Стар. — Черт! Блек Стар! — она ухватилась за майку, пытаясь прикрыться. —М-м-м, а при нормальном свете ты выглядишь куда лучше! — и тут в него полетела подушка. — Убирайся отсюда! — и синеволосая макушка скрылась за дверью. — Идиот! — покраснела Цу и натянула майку, которая для ее груди казалась слишком глубокой и очень обтягивала. — Так с сахаром или без? — снова показалась голова парня. — Та с сахаром-сахаром! — и кинула в него очередной подушкой. Натянув широкие боксеры, Цубаки тяжело выдохнула, решительно двинулась к стеклянной двери с молочного стекла, от которой исходил свет. Открыв дверь, девушка начала щуриться от яркого света. Ее встретил небольшой коридор с деревянными стенами, сделанными рельефами. И в стенах набольшие углублениями, в которых были цветы, статуэтки и вазы. Натяжной черный потолок с небольшими лампочками. Пройдя дальше, она вошла в залу, именно то место куда Цу попала, как только вошла в этот дом. Сейчас там горели два торшера вокруг мягкого уголка кремового цвета, перед которым стоял небольшой столик и плазменный телевизор. На мягком уголке лежало много маленьких подушек и пару журналов «Play Boy» и коробкой салфеток на деревянном столике. Она пошла дальше и вошла в кухню, ступив босыми ногами на холодный темно синий кафель. Кухня была такая же, как и все комнаты с огромными панорамными окнами завешанными темно синими шторами. Кухня была большой, возле окон стоял круглый стол с небольшим количеством белых стульев со спинкой. В другом краю от стола находилась кухонная стенка глянцево-красного оттенка. Возле плиты стоял Блек Стар в одних шортах, и виднелись все его татуировки. Он что-то жарил и все время то подтанцовывал то подпевал в лопатку песню, которая звучала с динамиков музыкального центра. Цу оперлась об дверной косяк, улыбаясь, всматриваясь в его движения. Он подтанцовывая подошел к тостеру и достал оттуда свеженькие тосты, поставил на барную стойку перед этим в лопатку изобразив громкое пение. Потом пропетлял к холодильнику темно синего цвета, так же глянцевого оттенка. Достал оттуда мед и варенье, и тарелку с бутербродами. Поставил все на барную стойку и подхватив сковородку, высыпал что-то на тарелку. И снова пропел свое соло в деревянную лопатку. Цу засмеялась и пошла к барной стойке. Там стояли высокие железные стулья с мягкой кожаной обивкой. Цубаки вылезла на стул и села рассмотреть, что же там наготовил Блек. Там стояла тарелка с тостами, бутербродами, яичница и пока что пустые чашки с бергамотовым чаем и лимоном. Блек даже не заметил прихода Цу, и резко повернувшись с электрическим чайником, чуть было не упустил его. — Вижу в груди моя майка чуть маловата! — присвистнув проговорил Стар, наливая кипяток в чашки. Он смутил Цубаки, та покраснела, понимая, что белья-то у нее нет, естественно кроме купальника, которой неизвестно где валяется в спальне. — Хотя мне так нравиться, — он облизнулся, прямо напротив девушки, от чего та еще гуще залилась краской, прям под цвет покрытия барной стойки, — ну, раз мы встречаемся то может ты каждый раз когда будешь у меня, наденешь это? — Вот жаль, что у меня под рукой не оказалось подушки, — парень опять облизнулся, — а лучше что-то тяжёлое. А если ты будешь так делать то я найду это прямо сейчас! — Что делать? – он состроил удивлённую гримасу и взглянул в потолок типа не знает, о чем она. — Вот это вот! — Цу специально облизала губи более сексуальнее, чем это сделал подлый сердцеед Блек Стар. Парень прямо дар речи потерял, чувствуя желание. Он оперся локтями об стойку и наклонился к ней прикоснувшись легко к ее губам, слегка прикусив нижнюю губу. — А я так делал? — он прошептал ей это в губы. — Как ты я никогда не сделаю! Он впился в ее губы очень нежно, слегка прикусив, чтоб Цу перестала сопротивляться, нежно облизал губы и проник внутрь, прошелся по зубам сплетаясь с ее языком. Он чуть протянул руку, так чтоб совсем чуток сжать ее грудь, от чего Цубаки простонала ему в губы. — Прости, мне не следует так быстро тебя возбуждать, — он отошел достал сахарницу и чайной ложкой положил в каждую чашку по две, — нельзя так быстро второй раз. Особенно после такого болезненного… — тихо добавил парень. —Мне ведь не все время было больно, — в тупив взгляд в чашку, проговорила девушка, —ты был достаточно нежен, когда почувствовал что-то неладное. — подтянув к губам горячий напиток, и в чашку все сказала, словно говорила не с ним. — Покушай, тебе нужно восстановить силы, и я уверен, что ела ты только с утра! — парень начал запыхаться бутербродами, запивая чаем. Он подтянул к Цубаки тарелку с яичницей, показывая ей жестом, чтоб она ела. — Я не ем так поздно! Сколько кстати сейчас времени? Парень достал свой телефон из кармана шорт сенсорный телефон, разблокировал и с набитым ртом проговорил: — Одиффадцать, как раз влемя, пофрать! — Хах, как раз не время ржать! — она засмеялась, но тут же умолкла, вспомнив о Маке. — Куда повез Соул Маку? Уже одиннадцать, что с ней? Позвони Эвансу, срочно! — Вот когда поешь, тогда и позвоним! — он подсунул девушке тарелку, которую она ранее отодвинула. — Ешь-ешь! Иначе никакого звонка. Цу кривляясь и морща носик, все-таки взяла в руки вилку и бутерброд. И с недовольным видом начала есть, но была так голодна, что быстро начала есть с таким аппетитом, что даже Блек Стар так не ест. – Все я все съела, звони! — запивая все чаем, и тут зазвонил телефон. — Смотри, только вспомнили, а он уже и сам звонит! Здорово браток! И как твои дела? Та что ты говоришь? Неужели с балкона пригнула лишь бы с тобой не спать? — Блек поймал строгий взгляд Цубаки и тут же начал быть серьезным. — Ну так где она? Что значит у тебя? Ты ж говоришь вляпался? Она тебя приковала к кровати? М-м-м, ну тогда я не буду мешать, раз она все еще там! Удачи тебе! — Парень отключился. — Все хорошо, Мака приковала Соула к его железной кровати, и он хотел, чтоб я приехал и помог им поменяться местами, но я не поеду! Пусть сами разбираются! — Значит пока что все хорошо! — выдохнула Цу. — Ты давай быстрее допивай и пойдем у меня для тебя сюрприз! Так что быстрее! — Я надеюсь, не такой как накануне! — допивая, проговорила девушка. — Вот зачем сразу о плохом? В ближайшие дня три тебе нельзя этим заниматься! — с умным лицом проговорил парень. — Тогда показывай, свой подарок! — Цу спрыгнула с высокого стула и Блек Стар взял ее за руку и повел в залу. *** — Чертова Албан! Отвяжи меня! — орал беловолосый парень. Он лежал на большой кровати с железными опорами разными завитушками и цветами, вываренными на заказ. Кровать была очень широка с любимыми шелковыми простынями черного цвета, как всегда в стиле Эванса. По обе стороны кровати размещались подсвечники в виде бутонов роз, которые отдавали красным светом, чем добавляли пикантности полосатым обоям, которые переливались всеми оттенками бордового. Парень лежал только в джинсах, руки были прикованы к спинке кровати двумя руками. — Албан! Я трахну тебя, как только выберусь! — кричал он дергая руками. — Мне просто жаль мою любимую кровать! Шторы слева от парня колыхал ветер, за шторами был выход на балкон. Шторы были плотные, так, что ветер чуть утихал, и комната погружалась в тьму. Парень дергал руки, но все не получалось. — Сначала скажи мне где ты спрятал мои вещи! Маньяк ты хренов! — Мака открыла дубовую дверь, и стояла в одном бикини. Соул сильно дернул руки, и сжал зубы от боли. Ему хотелось схватиться и сделать с ней что-то. Мака оперлась об дверной косяк. И сложила руки на груди, так что открылась большая часть, скрытая ее купальником. — Хочешь, чтоб было еще больнее? — она начала медленно подходить к кровати. — Я могу организовать! Она залезла на кровать, вальяжно продвигаясь к парню. Она погладила его по ноге, а потом оседлала его. Он дергал руками, было больно и теперь от того, что что-то сильно натянуло джинсы. Мака начала ёрзаться, и парень запрокинул голову натянув наручники. Она положила руки на его торс и провела очень нежно. Так что тот опять натянул цепь наручникам, в попытке дотронуться к ней. Мака наклонилась над его грудью, горячим дыханием обжигая тело. Соул прорычал. А Албан заправив волосы за ухо провела языком до пряжки ремня. Тот задрожал, и как маленький мальчик, чувствуя мурашки по всему телу. — Облегчим твои муки! — она начала расстёгивать его ремень и ширинку. Стянув с него штаны, она увидела его достоинство и чуть было не охнула от удивление. —Что слишком большой? — ехидно оскалился Эванс. — Не переживай, в твой первый раз я буду очень аккуратен, ты не сразу почувствуешь какой он большой! — Фу Эванс, у Кида больше! — рассмеялась Мака. — Мы еще в школе все мерили, так что у меня больше всех… — и тут до него дошла суть слов девушки. — Откуда ты знаешь какой у Кида?! — Какие мы злые! — и снова цокнули наручники. — Я пошутила! Это первое мужское достоинство, которое я вижу и даже не знаю, может оно должно быть больше? Мне кажется маловат! — Давай я войду в тебя, и ты почувствуешь, что он как раз в пору для тебя! — парень облизнулся, чем вызвал дрожь в ногах русоволосой. Мака решила отомстить парню и просто села на его достоинство, чуть поёрзав задницей, от чего тот снова застонал, дернув наручниками. Мака легла на него, дотронувшись до его груди когтями, больно поцарапав, коснувшись губами его шеи она оставила засос, и разместилась так, чтоб видеть лицо парня. — Не жмут наручники? — ехидно улыбнулась Мака. — Ты ж не против? Я лягу рядом с тобой спать, я очень устала! Она встала, достала с шкафа теплое одеяло и настроила кондиционер. Девушка схватила его футболку и повернувшись у парню спиной, начала снимать купальник. — Ты нормальная? — парень снова сильно дернул наручники. — Я вообще-то здесь! — Ты все равно ничего сделать не сможешь! — девушка рассмеялась. Она натянула его футболку на голое тело и пошла в сторону двери. — Я в душ, не скучай! Она вышла, а парень снова больно дернул наручниками. От его постоянных попыток оторвать наручники по руке пошла кровь. — Чертова Албан! Уничтожу, как только выберусь! — он опять дернул руками, сцепив зубы от боли. Он расслабился и лег так чтоб уменьшить боль. Он сильно повредил руки, и от усталости за те двадцать минут, когда Албан была в душе, он задремал. Мака вошла в комнату и увидев на запястьях парня кровь, она охнула. — Видимо я перестаралась с таким наказанием. — шепотом проговорила девушка и бегом нашла в квартире аптечку. Пока парень спал, Мака тихонько сняла наручники с одной, а потом со второй. Усевшись на парня, она быстренько обработала раны. От того насколько пострадали руки парня, девушка еще больше начала чувствовать чувство вины, и через это положила голову парня к себе на колени и начала гладить, от чего тот чуть ли не за мурлыкал. Мака еще не знала, что парень претворялся еще с того момента как она промывала раны. Он решил просто выждать момент. Девушка продолжала его поглаживать иногда мыча себе под нос какую-то мелодию, а Соул тем временем начинал наглеть и положил свою руку ей на колено и как будто изображая сон, начал поглаживать. Маку чуть передернуло от этого, но она решила не придавать этому особого значения. — А ты можешь быть милым, — тихо сказала Мака, — когда спишь зубами к стенке! — еще тише добавила она. Оперившись об спинку кровати, Албан расслабилась, подложила себе подушку она уже чуть задремала. Огромные часы над кроватью показывали полночь. И как говориться, город засыпает и просыпается мафия. Соул тихо подвелся, когда ощутил, что все тело девушки расслабилось. Ему хотелось мести, за прошлую ночь, и хотя он до сих пор не понимал, как он мог просто уснуть и не воспользоваться возможностью, ему как никогда в жизни, ужасно хотелось этой девушки. Она была так соблазнительна в одной его футболке, тем более зная, что под ней нет нижнего белья. Парень долго смотрел на нее, рассматривая ту злопастную черную футболку с номером «69» и двумя белыми полосками внизу. Он словно сжигал ее взглядом. Ухватив девушку за тонкие ладышки, парень чуть опустил ее, так как положение полу сидя не очень удобное для сна. Он раздвинул ее ноги и положил так, чтоб они обвивали его бедра, он навис сверху над ней. Рассматривал ее лицо, длинные ресницы, чуть припухшие губы, которые сейчас были открыты, маленький вздёрнутый носик. Ее грудь поднималась, а дыхание было сбито. Он нависал над ней как зверь, готовый вот-вот разодрать футболку и вкусить вкус такой манящей для него жертвы. Мака крепко спала, она замоталась за целый день на пляже, высчитывая еще ночь на каблуках и пару часов сна в объятиях Эванса. Парень фактически не двигался, только тяжело дышал, не зная, что делать. В его голове была целая война за правильность. С одной стороны, он желал ее как никого раньше, с другой стороны ему уже пришла по вкусу эта игра в кошки-мышки, в конечном сходе которой Мака сдаётся и говорит та трахни уже и разойдемся, но в коте просыпается совесть, и он ее не трогает. И сейчас, она в его власти, хотя и два часа назад она была в его власти и за каких-то минут тридцать, Мака своими хитростями пригвоздила его к кровати и ходила в одном купальнике. Сейчас она лежит беззащитная, на ней всего-то одна вещь, от которой избавиться не меньше секунды, но он медлит. Просто нависает над ней как хищник. — Та, что это со мной! — тихо выругался Эванс. Он положил одну руку на ягодицу девушки и начал медленно водить рукой иногда почти касаясь пальцами. От чего Мака промычала, и повернула голову в другую сторону. Парень спустился к ее ногам и аккуратно дотронулся влажными губами к ее колену, потом поцеловал в бедро, от чего тело девушки покрылось гусиной кожей. Решив, что этого недостаточно, он поцеловал ее во внутреннюю сторону бедра, оставив засос и прошелся дорожкой поцелуев так, что услышал стон и ерзанье Маки. Он дошел до подола футболки, который был достаточно длинноват для девушки и скрывал все. Эванс снова пустил в ход руки и начал по обе стороны бедер водить двумя руками, и Мака опять повернула голову, и переместила руки над головой, словно потягиваясь. Парень гладил ее так, что футболка не задиралась, но в его голову лезли сотни мыслей, одна из которых перечила всем принципам и правилам. Он снова наклонился над ее ногами и поцеловал, проведя языком по внутренней стороне бедра вверх, от чего девушка застонала и по ее телу прошла дрожь. Парень поднялся выше подола футболки и дотронулся языком до самого чувствительного места. Мака громко застонала и выгнула спину от неожиданности. — А как же самое главное правило Эванса? — томным голосом проговорила девушка. — И какое ж это? — парень навис над ней. Мака все так же лежала с полуприкрытыми веками, а руки над головой. Она подняла взгляд на парня и засмеялась. — Не спускаться ниже пояса, когда с кем-то спишь! — И откуда ты их все знаешь? —парень хищно улыбнулся. — Потому что пьяный ко мне часто приезжал! — Мака положила руки ему на плечи. — И почему ж господин Эванс решил нарушить свое самое важное правило? Он медленно наклонился у ее уху и произнес: — Потому что ты чистая, и мне ужасно захотелось тебя попробовать! — Мака от его шепота вздрогнула. — А ты оказалась вкусная! — и он укусил ее за мочку уха, и та простонала. — Тогда может еще попробуешь? — так же на ухо добавила ему Мака. — А тебе я вижу понравилось? — парень чуть было дар речи не потерял от услышанного, хотя уже догадывался, что Мака делает это специально, чтоб казаться ему доступной. Соул запустил руки под футболку добравшись до груди. Он начал нежно сжимать, поглаживать то одну то вторую, от чего Мака закинула голову, дав парню больше возможностей, которую он не упустил. Проведя языком до ключицы, а потом грубыми поцелуями вцепившись в ее губы, иногда больно кусая, хотя девушка ему не уступала и тоже кусала, и царапала ему спину. Его рука опускалась по животе ниже к поясу и дотронулась между ногами так, что девушка дернулась и застонала. — Опять вся мокрая от меня! — ехидно улыбнулся парень водя пальцами. — Я тебе покажу неземное удовольствие! Он опустился вниз, к ее ногам. Аккуратно начиная дорожку поцелуев. Он взял ее ногу и поднял, поцеловав под коленом, продолжая дорожку поцелуев по внутренней стороне бедра добравшись до самого сокровенного и Мака громко вскрикнула от его движений. Он нежно выводил узоры, а Мака не могла сдержать крики удовольствия, чествуя, что она покраснела, выгибая спину, когда парень делала что-то резкое. Он сжимал ее бедра, продолжая сладостную пытку. Мака кричала все громче, пока не достигла пика своего наслаждения и застонала так громко, ухвативши парня за волосы, что казалось весь многоэтажный дом слышал это. Соул снова навис над Албан, победно улыбаясь, пока та не могла восстановить дыхание. — И как тебе твой первый оргазм? — он погладил ее по щеке, проведя большим пальцем по припухшим губам. — Кто тебе сказал, что он у меня первый? — задыхаясь говорила девушка, стараясь сохранить хладнокровие. —Твое тело сказало, — проговорил он ей в губы, и впился в них поцелуем, — ты можешь пытаться меня обмануть, но твое тело не врет, когда так реагирует впервые! Ты еще так невинна, что больно прямо сейчас забирать это у тебя! — он провел языком по шее. — Я и так откусил большой кусок твоей невинности! Теперь сгорай от стыда, после такого! — Мне нечего стыдиться! — она обняла его за плечи. — Это ты нарушил со мной сегодня все свои правила! — Но они того стоили! — он облизнулся. — Ты слишком сладкая, и грех не попробовать тебя! Парень подвелся и схватил одеяло накрыв их обоих. Он перетащил девушку к себе на грудь. — А как же расплата за удовольствие? — удивленно проговорила Мака, когда увидела, что парень моститься спать. — Твоей расплатой будут твои мысли! — он оскалился, закрыв глаза. — Это ты, о чем? — Албан оперлась на руки, посмотрев на парня. — О том, что завтра ты и взглянуть на меня не сможешь, без кучи грязных мыслей! — он притянул ее к себе и обнял. — И сама завтра будешь умолять меня трахнуть тебя! — Это мы еще посмотрим! — парень начал гладить девушку по волосам, от чего так обняла его и уснула.