An Issue of Consequence

Был ли Поттер всё ещё возле теплиц вместе с Грейнджер? Или он был на матче? Или ещё где? В замке? Драко был без понятия. Он остановился, чтобы слегка перевести дыхание. Оглянувшись, Драко понял, что оказался совсем недалеко от выхода. Когда он бежал, то не знал точно куда направляется и с какой целью. Он просто мчался туда, куда его вели ноги. Хотя зачем он, собственно говоря, так спешил? Если Блейз всё-таки был прав, и Поттер не собирается докладывать о несуществующем любовном проклятии, то какое тогда кардинальное решение тот должен принять? Может быть, Поттер хотел порвать с ним и никогда больше не видеть? Драко не смог сдержать истеричного смеха. Это действительно очень кардинально. Он потеряет парня, которого у него никогда не было. Вот это действительно жестоко. Драко поспешил себя одёрнуть, нервно оглянувшись. Смеяться на весь коридор в полном одиночестве было не слишком нормально. Он даже расслышал маниакальные нотки в своем смехе. Может быть, он действительно сумасшедший? В таком случае он бы сейчас предпочёл нервный срыв. Как справляться с нервным срывом Драко уже знал — спасибо Мерлину и Панси. Для таких вещей всегда существуют зелья. А вот зелье, снимающее действие Обливиэйта, он не знал. Если оно, конечно же, было. Как он собирается вернуть свои воспоминания о Поттере? Получит ли он, вообще, их обратно? С памятью шутки в принципе плохи, а в мире существует столько ментальных чар. Да Драко сам знает около десяти разновидностей Обливиэйта. И есть те, после которых воспоминания не возвращаются. Что, если он навсегда потерял эти воспоминания? Как это всё было. Как он себя чувствовал, когда Поттер его впервые поцеловал. Как они проводили время вместе. Как он был счастлив. Если верить Блейзу, то он был. И даже если Поттер ему поверит и согласится рассказать обо всём, что между ними было, это всё равно будет не то. Слова не смогут передать те чувства, которые он когда-то испытывал. Не смогут отразить всю палитру эмоций. Нет. Это всё не могло быть по-настоящему. Что, если все его теории на самом деле были правильными? Что, если он действительно спятил? А потом наложил на Поттера любовное проклятие? А потом его отец наложил на него Обливиэйт? Дубовые двери Хогвартса широко распахнулись, и в них вошла большая группа студентов, состоящая в основном из гриффиндорцев и хаффлпаффцев. Говорили они непривычно тихо и как-то подавленно. Наверное, они всё-таки продули матч. Что было просто великолепно. Теперь Поттер будет ещё злее. Прекрасно. Это было как раз именно то, чего ему не хватало. Драко решил, что лучшим вариантом будет просто спастись бегством. Говорить сейчас с Поттером было опасно. Очень. Может, ему всё же стоит сначала сходить к Помфри? Студенты один за другим шли в Большой Зал, где уже совсем скоро начинался обед. Но некоторые гриффиндорцы не спешили присоединяться к остальным. О, они наверняка сочли просто за необходимость одарить Драко своими взглядами. Которые, к слову, были очень странными. В них не хватало обычного пренебрежения и ненависти. В этой группе оказался и Поттер. Драко заметил его, только когда тот вышел вперёд с очень удивлённым выражением лица. — Что случилось? — спросил Поттер, и все разом замолчали, продолжая гипнотизировать Драко непонятными взглядами. На одно ужасное мгновение он подумал, что случилось что-то такое, о чём все знают. Все, кроме него. Но потом Драко понял, что дело совсем не в этом. Нетрудно догадаться, что видок у него тот ещё. Он был весь красный и мокрый из-за того, что всё это время носился по Хогвартсу в своей самой тёплой мантии. Волосы тоже были не в лучшем виде. Торчали, наверное, не хуже чем у самого Поттера. Драко чувствовал себя потерянным и напуганным, и был уверен, что выглядит точно так же. — Я просто… — он замолчал, чувствуя себя слишком неловко под пристальными взглядами гриффиндорцев. Они все от него чего-то ждали. Будь он на их месте, то ожидал бы от себя какой-нибудь колкости о том, что они профукали матч. В конце концов, когда бы это Драко Малфой упустил такую возможность поиздеваться над позорным провалом гриффов? И ожидай они того же, то наверняка стояли бы ощетинившись и грозно сверкая глазами. Но он, видимо, выглядел намного хуже, чем мог себе представить. Поттер даже больше не выглядел рассерженным. Только очень сильно взволнованным. У Драко неожиданно сдавило грудь. От мысли о том, что Поттер волнуется за него… О том, что тот, даже несмотря на то что был зол на Драко, всё равно трансфигурировал ему шёлковые простыни… Поттер что, всегда был таким? Было ли это одной из тех вещей, которые Драко заставили забыть? Он хочет всё это обратно. Драко шумно втянул в себя воздух и посмотрел Поттеру прямо в глаза. Стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно ровнее, он произнёс: — Мне нужно с тобой поговорить. Наедине. — Что случилось? — вмешалась Уизли. — На тебя что, кто-то напал? — она бросила взгляд Драко за спину, видимо ожидая увидеть монстра, от которого он убегал. Несколько человек даже достали из карманов свои палочки, оборонительно подняв их перед собой. В последнее время люди слишком быстро поддавались панике. Слава Мерлину, Поттер был одним из немногих, кто сразу понял, что дело было не в монстре или страшном преследователе. Он неуверенно кивнул. — Э… Конечно. Мы можем поговорить снаружи, — ответил Поттер, бросив многозначительный взгляд в сторону Уизли с Грейнджер. — Так, ну чё встали, пошли уже. Я вообще-то жрать хочу, — начал подгонять всех Уизли в сторону Зала, поняв безмолвный намёк друга. — Да! Умираю от голода, — подхватила Грейнджер и, схватив Джинни за руку, потащила её вслед за братом. За ними ушли ещё несколько гриффиндорцев. Но далеко не всех было так просто убедить поскорее свалить. Поттер сделал шаг вперёд и хотел было взять Драко за руку, но в последний момент передумал, неловко запихнув ладони в карман джинс. — Пошли, — бросил он, первым направившись в сторону выхода из замка. Они не стали уходить слишком далеко от Хогвартса: даже не дошли до начала теплиц, когда Поттер, сделав ещё буквально пару шагов, остановился и повернулся к нему лицом. Несколько студентов, которые возвращались в Хогвартс, задержались на последних ступеньках, едва не сворачивая себе шеи от любопытства. Драко не обращал на них никакого внимания. Сейчас ничего не имело значения. Ничего, кроме Поттера. — Это было достаточно публично, — отметил Поттер, потирая свой шрам, скрытый за растрёпанной чёлкой. Драко стало не по себе. Неужели они держали их отношения втайне, потому что Поттер его стыдится? — Ты против? Драко понял, что задал неправильный вопрос, когда Поттер, снова начиная закипать от злости, резко бросил: — Против ли я? Драко сейчас было бы намного легче, если бы он вообще понимал, что происходит. Может быть, тогда он бы знал что говорить дальше. Неопределённость с недавних пор стала одной из его самых близких подруг. Равно как и нервные срывы. А что самое главное — они, как настоящие друзья, были всегда рядом. — Мой отец приезжал в субботу. Поттер потерянно моргнул, но потом в зелёных глазах отразилось чёткое осознание. Его взгляд стал намного жёстче, а сам Поттер разозлился ещё сильнее. — Я понял. Что ж, отлично, просто отлично. Я полагаю, что это всё объясняет. Ну всё, кроме того, почему ты разрешаешь отцу контролировать свою жизнь. Драко, мы говорили о… Его имя, сорвавшееся с губ Поттера, неожиданно придало Драко смелости, и он выпалил: — Я не помню этого… — Что? — непонимающе переспросил Поттер, хмуря брови. — Я не помню, что он был здесь. Мне рассказали об этом. Он со мной разговаривал в тот день. Нас видели, — Драко внимательно вглядывался в лицо Поттера, пытаясь найти в нём хоть какую-то подсказку. Что-то, что даст ему понять стоит ли дальше объясняться или нет. — Я не… — Поттер встряхнул головой, отчего непослушные волосы растрепались ещё сильнее на промозглом ветру. — Я не понимаю, о чём ты говоришь. — Я говорю о том, что я очень много не помню. Все предыдущие месяцы как в тумане. Я помню только учёбу и… И всё. Больше ничего. — Я… Я тебе не верю. Ты всё это выдумал. — Зачем? Зачем мне это? — Я не знаю! Потому что… Слушай, Малфой, если ты хочешь всё прекратить, то я согласен. Я тоже хочу с тобой порвать. Так что ты не должен… Какого хрена ты лыбишься? — раздражённо рявкнул Поттер, но Драко внезапно стало так легко на душе. Ему даже показалось, что если ветер станет хоть немного сильнее, то просто его снесёт. А он и не против. Легко было настолько, что хотелось летать. — Порвать? Ты хочешь со мной порвать? — Совсем необязательно так этому радоваться, Малфой! — Так это правда? У нас действительно есть что рвать? — Хватит! — Поттер отшатнулся, и Драко только сейчас понял, что он чуть-ли не намертво вцепился тому в плечи. — Ты врёшь. Ещё вчера ты всё прекрасно помнил, — выкрикнул Поттер, хотя уверенности в его голосе поубавилось. Драко решил, что стоит ещё немного поднажать. — Но это не так. Я просто не хотел этого показывать. Я думал, что это всё какая-то шутка. Я думал, что ты просто притворяешься, что между нами что-то есть, чтобы поиздеваться надо мной. Сначала я думал, что это твой план. Или чей-то чужой план. Я решил, что ты был под любовным проклятием. Поттер сделал ещё один неуверенный шаг назад. — Это просто смешно. Ты смешон. Если ты хочешь сделать вид, что двух предыдущих месяцев никогда не было, то вперёд. Уверен, что у меня это тоже неплохо получится. — Два месяца… — потерянно отозвался Драко. — Мы были вместе два месяца? И у нас всё ещё не было секса? Нам что с тобой, по двенадцать лет? Поттер поражённо моргнул и медленно, буква по букве ответил: — У нас был секс. — Это ты о том, что было вчера? — судя по тому, как вёл себя Поттер, Драко решил, что вчера должен был быть их первый раз. Поттер сделал небольшой шаг вперёд и заглянул Драко в глаза, пытаясь найти в них ответ на все свои вопросы. Его дыхание стало очень быстрым и рваным. — Ты правда ничего не помнишь? — осторожно поинтересовался Поттер, но Драко слышал с какой надеждой он это спрашивал. Поттер хотел ему поверить. — Ты помнишь, как мы играли в снежки? Драко играл в снежки бессчётное множество раз, но он точно не помнил тот, о котором говорит Поттер. — Мы играли в снежки? Мерлин мой, нам действительно двенадцать. — Этого не может быть. Если бы ты ничего не помнил, то ты бы сейчас не стоял здесь. Ты бы меня ненавидел. Тебе было бы просто всё равно. Ты был бы просто счастлив, что потерял эти воспоминания. Драко, может, и посмеялся бы сейчас над этим утверждением, если бы в душе не разливалась такая горечь. — В таком случае отцу пришлось бы стереть ещё как минимум два года из моей жизни, чтобы мне снова стало на тебя наплевать. Я не знаю, что произошло с тобой во время той игры в снежки, но со мной это произошло намного-намного раньше. Глаза Поттера недоверчиво расширились, и он поражённо произнёс: — Но… Но ты мне никогда не говорил об этом. — О, — Драко растерянно улыбнулся. — Ну, наверное, у меня были на это причины. Которые я не могу вспомнить. На этот раз уже Поттер ухватил его за руки. Он выглядел ужасно взволнованным, но вместе с тем его глаза были полны радости и слепой надежды. — Нам нужно к Помфри. — Да. Нужно. Наверное, Поттер не ожидал, что Драко так быстро с ним согласится. Он крепко схватил его за запястье и спешно потянул обратно в замок. Драко совсем не возражал, что его так бесцеремонно тащат. Сейчас он полностью погрузился в свои не очень весёлые мысли, так что на всё остальное ему было наплевать. Что если Помфри скажет, что с его памятью всё в порядке? Или наоборот — подтвердит, что что-то не так, но она никак не может это исправить? Или Драко всё вспомнит и поймёт, что на самом деле он просто подлил Поттеру любовное зелье во время игры в снежки. Надо было всё-таки спросить выпил ли он вчера огневиски. Хотя бы один глоток. Хотя бы каплю. — Если Помфри не сможет помочь, то у нас всегда есть Гермиона, — сбивчиво тараторил Поттер. Было заметно, что он нервничает. — Она вернула память своим родителям без единого изъяна. Да она провела столько исследований на эту тему! Она знает практически всех экспертов в этой области, — на этих словах они вошли в Больничное Крыло. Оно было совершенно пустым. — Может быть, она на обеде. Я проверю её кабинет, — Поттер слегка сжал ладонь Драко, после чего стремительно рванул к кабинету Помфри. Драко, в свою очередь, упал на одну из больничных коек, потому что больше не мог доверять предательски подкашивающимся ногам. Слава Мерлину, он не успел снова задуматься о том, что может пойти не так. Дверь кабинета распахнулась и из него вышла Помфри, сосредоточенно взмахивая волшебной палочкой и что-то тихо бормоча. — Что, тоже несчастный случай во время квиддича? Мерлином клянусь, этот спорт нужно запретить к мордредовой бабушке. Поттер подскочил обратно к Драко и нервно выпалил: — Нет. Мы считаем, что на него наложили Обливиэйт. Драко очень не понравилось, насколько неуверенно звучал голос Поттера. Правда своему голосу он сейчас тоже не доверял. — О, Мерлин Великий, — Помфри схватила Драко за подбородок и слегка его приподняла, внимательно вглядываясь в серебряные глаза. — Кто? Когда? Какие ещё были симптомы? Головная боль? Драко решил ответить на самый простой вопрос из всех. — Да, головная боль. — Беспокойство? — Помфри начала водить волшебной палочкой у него над головой. — Паранойя? — Э, да, — он даже не знал, что беспокойство с паранойей могли быть симптомами. Это, конечно, обнадёживало, но не слишком сильно. Драко начал нервничать ещё больше, когда Помфри в следующий момент произнесла: — Что ж, посмотрим тогда, — медиведьма направила волшебную палочку прямо Драко в лицо. Он не смог себя сдержать и крепко зажмурился. — Хмм… — протянула она. — Я ничего не вижу… Хотя нет, вот оно, — Драко глубоко вздохнул и открыл глаза. — Слегка запутанно, конечно, но ткани не повреждены. Это большая удача. Кто бы это ни сделал, он постарался не навредить мозговым функциям. — Я пошлю им благодарственную записку, — процедил Драко сквозь зубы. Это правда. Его отец действительно это сделал. Драко был не уверен, что он должен чувствовать по этому поводу. Наверное, злость. Но почему-то было только разочарование. И тот факт, что он слепо доверял отцу, сейчас совершенно не помогал. — Заклинание наложено слишком хорошо для… учащегося Хогвартса, — Помфри вопросительно изогнула бровь. — Ммм, — красноречиво промычал Драко. Было видно, что такой ответ медиведьму не устраивал и она хотела спросить что-то ещё, но так и не озвучила этого вслух. Драко импонировало то, что Помфри не привыкла задавать много вопросов. — Вы сможете восстановить его память? — спросил Поттер, снова вцепившись ему в руку. Драко сначала даже и не заметил этого. Чувство на удивление было тёплое и уютное. Он сжал руку Поттера в ответ, боясь, что тот её сейчас уберёт. — Думаю, да, — Помфри сосредоточенно нахмурила брови. — Ты должен выпить зелье на всякий случай. От него может слегка закружиться голова, но оно притупит побочные действия заклинания. — О нет, пожалуйста, давайте обойдёмся без зелий. Я уверен, что справлюсь, — зелья, влияющие на разум, из-за которых он снова не сможет чувствовать себя собой, были последней вещью, в которой Драко сейчас нуждался. Поттер, казалось, понял, о чём он сейчас думает, и произнёс: — Он справится, я знаю, мадам Помфри, — он говорил настолько обворожительным голосом, что вряд ли бы кто смог устоять и не выполнить любую его прихоть. Но у Помфри, видимо, был иммунитет. — Если я говорю, что нужно зелье, значит оно нужно, — отрезала Помфри и, не сказав больше ни слова, ушла в сторону кабинета на противоположном конце комнаты. Когда дверь за медиведьмой закрылась, Драко резко развернулся к Поттеру и спешно прошептал: — Ты выпил вчерашний огневиски? Поттер непонимающе на него посмотрел, удивлённо выгнув брови. — Что? Зачем? Нет. — Что, даже ни глоточку? — Драко печально опустил голову. Поттер всё ещё мог быть под проклятием. — О чём ты?.. — договорить Поттер не успел, потому что к ним вернулась Помфри и протянула Драко флакон с каким-то зельем, приказав его полностью выпить. Малфою пришлось сдаться и опрокинуть в себя голубоватую жидкость, поскольку он понял, что сопротивление было бесполезно. Затем Помфри снова схватила его за подбородок и приказала: — Сиди спокойно. Он успел поймать Поттера за руку до того, как заклинание сорвалось с палочки и угодило ему прямо в лоб. Эффект был мгновенным: Драко казалось, что ему сначала дали под дых, а потом с головой окунули в ледяное озеро. Воспоминания возвращались рвано и хаотично. Но это нельзя было сравнить с тем потоком эмоций, который нахлынул на Драко, пытаясь затопить всю ту пустоту, что он чувствовал. Которая образовалась, когда единственным его воспоминанием осталась учёба. Он помнил радость от утренних полётов, всепоглощающую злость, когда узнал, что его выгоняют из команды, грусть, которая сжимала сердце каждый раз, когда он смотрел на пустую кровать Крэбба. Он помнил, как волновался за Панси, которая справлялась с депрессией, но с каждым днём ей становилось всё хуже. Он всегда незаметно менял её Успокоительное на яблочный сок, потому что когда она смешивала его с другими зельями, ничем хорошим это не заканчивалось. Он помнил, как однажды застал Блейза и Барнаби в одной постели. Они тогда очень переживали, что Драко всем разболтает о них. Но сразу же успокоились, когда он признался, что на самом деле тоже гей и пообещал, что никому о них не расскажет. Тогда Барнаби крепко пожал его руку со словами: «Ты всё-таки хороший парень». А Блейз с тех пор стал помогать ему с домашней работой по Трансфигурации. Больше трёх месяцев было стёрто из его памяти. Трёх чёртовых месяцев. Но и это было ещё не всё. В память возвращались моменты, произошедшие намного раньше. Все отрывки воспоминаний постепенно складывались в полноценную картинку, и он начал вспоминать. Вспоминать Поттера. Очень медленно эти воспоминания вспыхивали в голове, перекрывая собой все остальные. Может быть, это Помфри постаралась, чтобы самые яркие события возвращались постепенно? Он помнил, как они играли в снежки. Они тогда только вернулись в Хогвартс после Рождественских праздников. Драко едва не заработал себе обморожение, пока сидел в засаде и дожидался Поттера, чтобы кинуть ему в лицо так много снежков, как ему только удастся. Это должен был быть розыгрыш. Чтобы вывести Поттера из себя, заставив его обратить на Драко внимание. Чтобы тот посмотрел на него как раньше. Хоть раз. Правда всё зашло куда дальше, и развернулась настоящая драка. Безобидная. Не на палочках и не на кулаках, а снежками. Они провели там почти весь день. Злость давно уже уступила место весёлому смеху. Щёки Поттера раскраснелись, и он смеялся каждый раз, когда попадал снежком прямо в цель. Смех его был слишком заразным, равно как и хорошее настроение. Когда они заходили в замок, то оба выглядели не лучше, чем два невероятно довольных снеговика. Тогда Поттер, пытаясь перевести сбившееся дыхание, сказал: — Мы должны это обязательно повторить. И так и было. Опять. А потом ещё раз. И ещё раз. Они играли чуть ли не каждый день. Теперь Драко понял, о какой игре в снежки его спрашивал Поттер. Не об этой. О той, которая произошла спустя несколько недель, когда Поттеру в самый разгар игры удалось повалить его на спину, усевшись при этом сверху. Но вместо того, чтобы окунуть противника лицом в снег, он просто наклонился и поцеловал его. Драко помнил это чувство. Как тёплые губы враз отогрели продрогшее насквозь тело. Как растопили внутри то, что навсегда должно было остаться ледяным. Он помнил откровенный шок на лице Поттера, хотя именно он был инициатором этого безумия. Поттер тогда просто взял и сбежал. И Драко настолько удивил тот факт, что это был первый раз на его памяти, когда отважный гриффиндорец от чего-то сбегал, что он, набравшись смелости, пошёл за ним следом, чтобы догнать и ответить на поцелуй. Дальше шли одни поцелуи. В каморках, кладовках для мётел, тайных проходах и абсолютно в каждом тёмном углу, который мог предоставить Хогвартс. Но одними поцелуями дело не заканчивалось. Драко теперь отчётливо помнил, что они спали с Поттером. И далеко не один раз. Их первый раз был настолько неловким и сумбурным, что им удалось довести себя только до жгучего стыда, но никак не оргазма. Но с каждым разом это занятие начало приносить всё больше и больше удовольствия. Последний раз это было в пятницу, за день до матча по квиддичу. Того самого матча, на который приехал его отец. Они с Поттером валялись в одном из тайных проходов, улёгшись поверх своих мантий. Драко невесомо пробежался пальцами по стройному телу, собирая всю свою смелость в кулак. — Может быть, нам стоит попробовать по-другому? — спросил он, соскользнув рукой между ног Поттера. Тот неловко перехватил его запястье, спутанно бормоча: — Э. Да, конечно. Как-нибудь, — Драко не знал воспринимать это как отказ или обещание. Поттер зарделся и добавил: — Просто завтра игра, помнишь? Мне нужно как-то просидеть на метле и не один час. Как, например… В воскресенье? Мы можем попробовать в это воскресенье. — Дурацкий квиддич, — проворчал Драко, и Поттер, весело улыбнувшись, снова потянулся к его губам. Они очень часто говорили о квиддиче. Это была одна из самых нейтральных тем. Из-за неё даже ссориться было намного легче. Но Драко помнил и другие разговоры. Например, о войне. Говорить о войне было опасно, а спорить тем более. Но это не значит, что они этого не делали. Они часто ругались из-за того, кем были и кем должны были быть. О том, что им нужно обо всём рассказать, и наоборот — что им стоит держаться в тени. Драко не хотел, чтобы кто-нибудь знал. Он хотел сохранить их отношения в тайне. Он думал, что это всё может очень быстро закончиться. Что совсем скоро он надоест Поттеру. И Драко не хотел, чтобы потом ему кто-нибудь об этом припоминал. Ему было бы слишком больно. Возможно, это оказалось и не таким уж хорошим решением. Он помнил, как писал маме письма, рассказывая об уроках и друзьях. Вскользь намекая, что между ним с Поттером есть что-то намного большее, чем просто дружба, которой так грезила его мать. Отец появился в Хогвартсе спустя два дня после того, как он отправил последнее письмо. В тот день Малфой-старший был на удивление немногословен. Он сразу перешёл к делу. Драко помнил свой животный страх, когда отец направил ему палочку прямо в голову со словами: — Ты ел, ты спал, ты учился. Тебя ничего не отвлекало. Больше не было ничего важного. Ничто не имело значения. Особенно Поттер. — Ну? — слегка раздражённо спросила мадам Помфри, вырвав Драко из забытых воспоминаний. — Не заставляйте нас, молодой человек, стоять и гадать. К Вам вернулась память или нет? На лице Драко против его воли растянулась широкая улыбка. Он счастливо прошептал: — Я помню. — Всё? — беспокойно дёрнул его за руку Поттер, заглядывая чуть ли не в душу широко распахнутыми зелёными глазами. В них плескалось волнение, страх и надежда. Сейчас они выглядели для него совершенно по-другому, ведь теперь Драко помнил, насколько любовно эти глаза смотрели ему в лицо, пока Поттер вжимал его всем телом в матрас. Пока выбивал из него тихие стоны. В груди Драко начал раздуваться огромный мыльный пузырь. Ему казалось, что тело просто не выдержит того восторга, который сейчас переполнял каждую клеточку. Хорошо, что он всё-таки принял то зелье, которое ему дала Помфри. Без него Драко бы уже наверняка лопнул. — Я надеюсь, что это всё. Потому что если нет… — его улыбка стала ещё шире, — то тогда мне придётся списать потерю памяти на банальное переутомление, — на этих словах Драко скосил красноречивый взгляд на Поттера. Тот безуспешно попытался скрыть смущённый смех за приступом кашля, а Драко вспомнил, что они здесь не одни, и Помфри всё ещё стояла неподалёку. — Ммм, спасибо мадам Помфри. Зелье действительно помогло. Помфри перевела внимательный взгляд с лица Драко на переплетённые пальцы парней. — Что ж, замечательно, — она ещё раз наложила на него какие-то диагностирующие чары и видимо осталась довольна результатом. — Думаю, что вам пора. И не надейтесь на отпускной. Вы абсолютно здоровы. Если головная боль вернётся, то можете снова прийти, но, поверьте, я узнаю, если Вы солгали, так что не тратьте ни своё, ни моё время. — Спасибо Вам огромное, — поблагодарил медиведьму Поттер и потянул Драко за руку к выходу. Малфой легко соскочил с кровати, радуясь тому, что Поттер увёл его раньше, чем он успел опозориться перед Помфри ещё сильнее. — Мистер Малфой, — догнал их оклик целительницы. Несколько секунд она колебалась, но всё же решила продолжить: — Если Вам есть, что рассказать директору, то она будет у себя в кабинете весь вечер, — было видно, что Помфри действительно беспокоится за него. Драко кивнул, заранее зная, что он не воспользуется данной информацией. Это их с отцом проблемы. И больше ничьи другие. Но на душе всё равно стало теплее от такого проявления заботы. Как только они вышли из Больничного Крыла, сердце Драко пустилось в бешеный ритм. Он оттеснил Поттера к ближайшей стене и, не задумываясь больше ни о чём, поцеловал его. Это было настолько легко и знакомо, но всё равно оставалось чем-то новым и захватывающим. Как он мог это забыть? Как он мог говорить о любовных проклятиях и нервных срывах, когда не было ничего правильнее этих поцелуев. — Прости меня, прости, — шептал Поттер между поцелуями. — Я должен был заметить. Я должен был понять. — Поттер, я теперь точно знаю, кто в этом виноват, и, поверь, это явно не ты, — серьёзно ответил Драко, с трудом оторвавшись от настолько желанных губ. — Но и не ты. — Возможно. Но я знал, что нужно было делать, чтобы предотвратить это. — Как он узнал? — О, я уверен, что он перерыл все письма, которые я отправлял матери. Я многого ей не рассказывал. А даже если и писал о чём-то, то очень расплывчато и в общих чертах. Наверное, он думал, что если я всё забуду, то не найдётся никого, кто сможет мне помочь вернуть память. На лице Поттера был напряжён каждый мускул, челюсть намертво сжата, а желваки беспорядочно ходили вверх-вниз. — И что нам делать? Что мне делать? — Драко не сомневался, что Поттер готов прямо сейчас вломиться в Мэнор, плюнув на все защитные заклинания, и заставить Люциуса заплатить за всё, что тот сделал. — Не волнуйся, — мягко улыбнулся Драко. — Мама с ним разберётся. Поверь, даже я не могу придумать худшего наказания, чем это. — Зато я могу, — мрачно произнёс Поттер. — Это его вина, — настойчиво повторил Драко, добавив в голос чуть больше стали. — И только он будет страдать от последствий своих поступков. — Прости, — потерянно отозвался Поттер. От его былого запала не осталось и следа. Он выглядел невероятно несчастным. — Я должен был заметить… — Ну, если бы я себя вёл как нормальный человек, то думаю, что ты бы точно заподозрил неладное. — Даже представить не могу, как это всё было неловко, — нервно усмехнулся Поттер. — У нас с тобой нелёгкая история отношений. Я вообще удивляюсь, как всё ещё жив, после того как набрасывался на тебя по всему замку с поцелуями. Если под словом «нормально» ты имеешь в виду, что ты бы просто меня проклял, то я даже счастлив, что ты так странно себя вёл. — Если честно, то я не хотел, чтобы это заканчивалось. Я хотел, чтобы это всё было правдой, — он никак не мог оторвать взгляда от поттеровского лица. Сейчас в его глазах было столько любви и нежности… И Драко честно готов отдать всё, что у него осталось, чтобы Поттер смотрел на него так всю жизнь. — Это и есть правда, — Поттер снова его поцеловал, но на этот раз долгим и глубоким поцелуем. От которого все внутренности томительно сжимались, а по коже бежали табуны мурашек. — Хмм, — невнятно промычал Драко. — А я думал, где я научился так целоваться. — Ну, ты утверждал, что перецеловал если не половину Хогвартса, то уж точно добрую половину Слизерина, — усмехнулся Поттер. — Уверен, что ты всё равно никогда в это не верил. Первый раз я поцеловался по-настоящему именно с тобой. Нет, ну мы с Панси хотели и раньше научиться, поэтому решили попрактиковаться друг с другом, но это было невероятно неловко и… Что? Поттер сейчас внимательно изучал его лицо, слегка прикусив нижнюю губу. — Так много откровений за сегодняшний день. — А это… Нет, ну кто знает, как повлияли зелья на мой мозг? А ещё… держать всё в секрете мне явно вышло боком, не считаешь? А вообще… — на этих словах Драко сделал шаг назад, увлекая Поттера за собой. — У нас есть чем заняться. Прямо сейчас. — О, победный перепихон? — язвительно усмехнулся Поттер. — Нет. Ну вернее и это тоже, но не сейчас. Для начала мы пойдём в Большой Зал. — О, ну тоже неплохо. Умираю с голоду. — Ммм, — невразумительно ответил Драко. Сейчас он думал совершенно не о еде, но не спешил ничего говорить, пока они шли вдоль холла. Ещё ни разу он не испытывал такого удовольствия от обычной прогулки. С одной стороны, ему было безумно смешно от той мысли, что они с Поттером сейчас идут, крепко держась за руки, но, с другой стороны, у него понемногу начинала кружиться голова от переполняющего восторга. Раньше они никогда так не делали, но Поттер явно не считал это чем-то странным. Всю дорогу до Большого Зала он шёл как ни в чём не бывало и только перед самым входом неуверенно посмотрел вниз на их переплетённые пальцы. Они остановились прямо в дверном проходе, по-прежнему не разнимая ладоней. Но студенты и учителя слишком увлечённо поглощали еду, переговариваясь между собой, поэтому на них никто даже не обратил внимания. Ну почти никто. Панси сейчас изучала их внимательным взглядом, хмуря брови и так и не успев донести вилку до рта. — Эмм, итак… — пробормотал Поттер. — Мне нужна твоя помощь, — он приподнял их руки, указывая на проблему. — Если я тебя сейчас не отпущу, то ты разозлишься. Тем не менее, если я сейчас тебя всё-таки отпущу, то ты всё равно разозлишься. Я должен знать, что ты задумал. Драко лишь улыбнулся, придвинувшись к Поттеру ещё ближе и обвив руками его талию. — Вот что, — усмехнулся Драко, наблюдая за потерянным выражением лица Поттера. — Что ж. Это довольно… публично, — он окинул взглядом доверху забитый Большой Зал. — Когда я предлагал перестать скрываться, это не совсем то, что я имел в виду. — Ох. Ну в таком случае прошу меня простить, — Драко хотел было оттолкнуть Поттера, но тот не дал ему такой возможности, крепко прижав к себе в ответ. — Нет, я понимаю. Твой отец не сможет наложить Обливиэйт на весь Хогвартс, включая его преподавательский состав. — Это да, — Драко прикусил нижнюю губу Поттера, слегка потянув на себя. — Но ещё я просто хочу, чтобы все знали. Знали о нас. — Ох, я не думаю, что смогу привыкнуть к такой степени откровенности, — засмеялся Поттер, щекоча губы Драко своим тёплым дыханием. — Боюсь, что у тебя нет выбора. Я уже всё для себя решил. Подумываю над тем, чтобы написать отцу письмо и рассказать ему, что он на самом деле просто невыносимый мудак. — А что насчёт… ну, знаешь… финансовых проблем? Это было одной из главных причин, почему Драко не хотел афишировать их отношения. Но теперь ему было откровенно наплевать. — Я всё равно не планирую возвращаться домой, — пожал он плечами. — Собираюсь получить все «Превосходно» по Т.Р.И.Т.О.Н.ам, а потом завести богатого и чертовски знаменитого любовника. Есть такой на примете? — ну тут Драко, понятное дело, лукавил. У него уже был такой человек. И не просто любовник, а именно возлюбленный. И он почему-то был абсолютно уверен, что теперь у них будет всё хорошо. — Ну, не знаю насколько он богат, но думаю, что прокормить тебя сможет, — улыбнулся Поттер, счастливо сияя глазами. — Как благородно с его стороны. — Что ж, — Поттер пододвинулся ещё ближе. Драко чувствовал, как кожу буквально опаляло его горячее дыхание. — Думаю, что сейчас твой парень заработает себе ещё больше популярности, когда все узнают, что он спал с самим Драко Малфоем. Знаешь, меня так часто обвиняют в том, что я привлекаю к себе слишком много внимания, что не вижу причины, почему не могу этого сделать хотя бы раз в жизни. Хотя, знаешь, — он ещё раз окинул взглядом Большой Зал, где стало намного тише, чем вначале. — Я думаю, уже всё равно поздно отступать. По груди Драко начал расползаться жар, захватывая шею и щёки. Студенты смотрели на них, активно перешёптываясь и показывая пальцами. Одни улыбались и сдавленно хихикали, другие хмурились и шокировано морщили лоб. Даже несколько учителей откровенно на них пялились. Слизнорт и вовсе вытянул шею, чтобы получше разглядеть, что происходит. Гриффиндорцы поголовно оборачивались к Грейнджер и Уизли, которые слишком неубедительно качали головой и пожимали плечами. Драко бы ни за что не поверил улыбающейся во все тридцать два Грейнджер, пока она радостно наблюдала за ними. В это время за слизеринским столом Панси разрывалась между тем, куда ей смотреть: на них с Гарри или на свой стакан с тыквенным соком. Наверное, она думала, что перебрала с жидкостями, раз ей мерещатся такие вещи. Драко усмехнулся и подмигнул подруге, возвращая свой взгляд обратно к Поттеру. — Слишком поздно отступать, — подтвердил он с улыбкой и увлёк Гарри Поттера в страстный поцелуй на глазах у всей школы.

ЭПИЛОГ

— Знаешь, что было бы действительно мило? — спросил Драко. — Если ты, например, подойдёшь к Панси, скажешь ей привет и спросишь, как она себя чувствует в последнее время, — на такое предложение он заработал лишь долгий взгляд зелёных глаз. — Нет, я серьёзно, — Драко даже кивнул для убедительности. Сейчас они вдвоём валялись на кровати у Драко в спальне, очень надеясь, что их ещё долго не потревожат. Блейз согласился отвлечь Нотта с Грегом, чтобы те как можно дольше не появлялись в комнате. Тот сначала не хотел поддаваться уговорам, но после грустной мордашки Малфоя и фразы со слезами на глазах: «На меня наслал Обливиэйт собственный отец. Думаешь, я не заслужил хоть немного покоя?», согласился. Блейз сразу понял, что им откровенно манипулируют, но всё же поддался. — Ты сейчас пытаешься вить из меня верёвки! — оскорблёно охнул Поттер, тем не менее весело улыбаясь. Сейчас он был в достаточно хорошем расположении духа. Впрочем как и всегда, когда хорошенько оттрахает Драко. — Да. Причём бессовестно. — Хмм. Ну не знаю. Мне кажется, ты не сильно стараешься. Как насчёт заманчивого предложения в ответ? Драко перекатился на свою часть кровати, нагло усмехнувшись. Ещё секунду назад он чувствовал себя полностью выжатым, но одного взгляда на голого Поттера, лежащего рядом, хватило, чтобы восстановить силы. — О, ну, конечно же, я не оставлю тебя ни с чем. Особенно теперь, когда я знаю чего ты хочешь. — Да неужели? И чего же? Драко скользнул рукой под одеяло, дразняще пройдясь пальцами по обнажённому бедру Поттера. — Ты хочешь того, о чём говорил вчера. — О, ты о той неправильной гейской штуке? — поинтересовался Поттер, недовольно поджав губы. — Именно. И кстати, мне казалось, что я уже извинился. До сих пор не понимаю, как ты действительно мог поверить, что я считаю это неправильным, учитывая всё то, что мы с тобой делали прежде. И особенно то, что это было как бы моё предложение. — Да откуда я знаю, что у тебя на уме? — нахмурился Поттер. — Ты вообще видел себя со стороны? Я уверен, что даже ты не можешь понять принцип своей логики. С этим Драко не мог не согласиться. Чего стоили только те безумные теории, которые он напридумывал всего за два дня. — Ну что… справедливо. Тем не менее я считаю, что твоя реакция говорит всё за тебя. Поттер попытался увернуться, когда пальцы Драко соскользнули ниже по мягкой коже, подбираясь всё ближе и ближе к цели. — И что же она там тебе такое говорит? — Поттер выглядел раздражённым. Вполне вероятно из-за того, что Драко от него отстранился, потянувшись за палочкой, которая укатилась на самый край кровати. Он слегка ею взмахнул, призвав из кармана мантии тот самый флакончик, который ему вчера всучил Поттер. Драко откинул мешающуюся простынь, оглядев с ног до головы голого Поттера и пытаясь откупорить флакон с помощью зубов. Когда пробка улетела в самый дальний угол комнаты, он устроил целое представление из того, как выдавливал переливающуюся жидкость себе на руку. — Видишь ли, — буднично начал Драко, размазывая смазку по пальцам, — я думал, что наша половая жизнь была настолько однообразна, потому что ты — Гарри Поттер. А Гарри Поттера не трахают в задницу. Особенно кто-то вроде меня, — Драко слегка нахмурился, но быстро поспешил вернуть насмешливую улыбку. — Но ты всё взял в свои руки. Все эти свечи, ох, и та кровать с шёлковыми простынями. А когда я тебе отказал… Ты выглядел настолько несчастным. Бедная Грейнджер, наверное, не один час выслушивала всё, что ты обо мне думал. — Откуда ты это узнал? — удивлённо моргнул Поттер, выйдя из полнейшей прострации, где пребывал всё это время. Драко лишь отмахнулся от него. — Я незаметно тебя преследую. Подслушиваю. Ты тоже так делаешь, так что не вправе меня осуждать. Самое важное, что я это знаю, — его рука медленно соскользнула Поттеру между ног. Гарри шумно втянул в себя воздух, а его член начал постепенно наливаться кровью. Пальцы Драко пробежались по поджатым яичкам и спустились прямо к сжатому колечку мышц. — Я знаю правду. А правда в том, что ты боишься. Его палец сейчас дразняще кружился прямо возле входа, разглаживая маленькие складочки кожи. — Я что? — наверное, должно было прозвучать возмущённо, но на деле Поттер лишь сдавленно выдохнул это сквозь зубы. — Ты боишься, — продолжил настаивать Драко. — Боишься показать мне, как сильно ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, — указательный палец скользнул внутрь, и Драко мысленно восхитился, что почти не встретил сопротивления со стороны Поттера. Гарри содрогнулся, крепко зажмурив глаза и комкая шёлковые простыни под пальцами. Он не стал отрицать его заявление, и Драко почувствовал себя куда увереннее. Он начал медленно двигать пальцем, расслабляя тугие стенки. — Было бы просто прекрасно, если бы ты это признал, — произнёс Драко, разведя ноги Поттера в стороны и усевшись между ними. — Зачем, если это и так очевидно? — Поттер сдавленно охнул, как только подогнул ноги в коленях, при этом крепко сжав палец внутри себя. Сейчас Драко открывался непередаваемый вид. Он видел, как его палец выходит и снова погружается в розовое колечко тугих мышц. Тяжёлый член Поттера вздрагивал каждый раз, когда Драко проникал в него всё дальше и дальше. Мышцы Гарри начали потихоньку расслабляться, и он уже не пытался увильнуть от настойчивого пальца внутри себя. — Потому что, — голос Драко внезапно стал глухим и очень низким, — мне будет приятно это услышать, — он вытащил один палец, чтобы добавить к нему ещё и второй. Поттер ахнул, выгнувшись всем телом и отчаянно вскинув бёдра. — Трахни меня, — прошептал он. — Мерлин, я так хочу тебя, Драко. Тело Драко внезапно стало ватным, а горло враз пересохло. Он представлял это тысячи, миллионы раз, но на самом деле никогда не ожидал, что Поттер это действительно скажет. По крайней мере, не так откровенно. Не так умоляюще. — Ты правда думаешь, что у меня хватит сил снова тебя оттолкнуть? Мерлин, Поттер, если бы ты сейчас только себя видел, — Драко прижался своими губами к губам Поттера раньше, чем успел ляпнуть то, за что потом будет стыдно. Мозг услужливо махнул ему ручкой, и теперь Драко совершенно ничего не соображал. Мерлин, что этот Поттер с ним творит? Абсолютно голый. Такой открытый, такой отзывчивый. А вот у Гарри ещё остались силы на то, чтобы смеяться: — Вот уж никогда бы не подумал, что ты будешь совать свои маленькие и прекрасные чистокровные части тела в такие грязные и тёмные места. Драко на секунду остановился, совершенно не зная, как ему сейчас реагировать. Он честно не мог понять, что из всего этого было шуткой, а что откровенной издёвкой. А может быть, Поттер сейчас просто признался в том, что всё это время считал, что у Драко есть свои неизменные дурацкие принципы. Но у Поттера они тоже были. Тем не менее он сейчас здесь. И это именно он доверчиво раскинулся перед Драко, разрешая ему трахать себя пальцами в задницу и беззастенчиво наслаждаясь каждым мгновением. Сейчас Драко действительно волновала только одна вещь. — Маленькие? — возмутился он, добавляя ещё и третий палец. Поттер застонал настолько громко, что Драко подумал, что стоит наложить заглушающее. Хотя ему было откровенно не до этого. — Хочешь, чтобы я прекратил и сбегал за рулеткой? — Ох, нет, нет, нет, — простонал Поттер, отчаянно сжимая простыни в кулаках. Его загорелая кожа блестела от выступивших капелек пота, а и без того лохматые чёрные волосы растрепались по подушке ещё сильнее. Поттер извивался под руками Драко как змей, уже откровенно стонав в голос. Губы были красными и искусанными чуть ли не до крови, а зелёную радужку почти полностью затопил чёрный зрачок. — Большой. У тебя невероятно большой. Да у тебя самый огромный член в мире, — бормотал Поттер словно в бреду. Драко довольно ухмыльнулся, решив воспользоваться ситуацией: — Даже больше, чем у тебя? — Ох, да. Намного, намного больше, — кивнул Поттер, то хныча, то опять переходя на стоны, пока Драко погружался в него всё глубже, аккуратно растягивая. — Ох, несомненно. Уверен, что справишься с таким? — Да. Дадададада. — Ну что ж, — Драко безуспешно попытался успокоить хриплое дыхание, ухватившись за свой член. Сейчас он был точно больше и тяжелее обычного. Поначалу Драко даже боялся к нему прикасаться. Рваными движениями он размазал смазку по всей длине. Вдох, выдох, вдох, выдох. Давай, Драко, надо взять себя в руки. Поттер как-то неестественно замер, скосив взгляд на его член. — Всё будет хорошо, — неуверенно прошептал Драко. Он не знал, нужно сейчас успокаивать Поттера или нет. — Я знаю. Я знаю, — улыбнулся Гарри, отчего Драко почувствовал себя намного спокойнее и уверенней. Уверенность ему, правда, сейчас не слишком помогала. Его мозг спешно пытался сообразить какую позицию лучше принять, но в голове был абсолютный вакуум. — Иди ко мне, — шепнул Поттер. Тело Драко взяло верх над разумом, и он неожиданно понял, что абсолютно точно знает, что делать. Он подхватил Поттера под бёдра и немного потянул на себя. Тот был готов и растянут, поэтому Драко осторожно приставил головку члена ко входу и слегка надавил, раздвигая тесные стенки. Поттер вздрогнул и застонал, когда Драко начал медленно в него входить. Осторожно, миллиметр за миллиметром, он погружался всё глубже. Это была самая приятная игра, в которую Драко приходилось играть. Каждый толчок, каждый вздох, каждый стон. Это всё просто сводило с ума. Он сделал ещё один глубокий толчок, оказавшись полностью в Поттере и упираясь яичками ему прямо в задницу. Драко даже представить себе не мог, каково это чувство. Он думал, что будет очень жарко и тесно, но явно не настолько жарко и настолько тесно. И он точно не ожидал, что до такой степени будет поражён тем фактом, что он и правда сейчас в Гарри Поттере. И то, что Поттер этого хочет и не собирается его отталкивать. Гарри тяжело дышал, крепко зажмурив глаза и пытаясь улечься поудобнее. Драко знал это чувство. — Мерлин, в какое тёмное и грязное местечко меня занесло, — прокомментировал он. Поттер беззвучно рассмеялся, что посылало дрожащие волны от его тела прямо Драко в член. — Это именно поэтому ты сейчас нихрена не делаешь? Мерлин, двигайся уже. Драко не нужно было повторять дважды. Он медленно подал бёдра назад и снова вперёд, наклонясь к Поттеру ближе и чуть ли не сгибая его пополам. Гарри обвил свои ноги вокруг тонкой талии, твёрдо уперевшись пятками в задницу. — Эй, — окликнул его Драко, вглядываясь в раскрасневшееся лицо. И прежде чем Гарри успел ответить, он снова толкнулся внутрь. Ресницы Поттера затрепетали, и он запустил одну руку в светлые волосы, сильно их сжав. — Ещё, — прошептал Гарри, опустив ноги на кровать и подавшись вперёд. И Драко не смог ему отказать, срываясь в бешеный темп и чувствуя, как Поттер начинает ему подмахивать. Было хорошо. Слишком хорошо. Внезапно Драко охватила паника, которую пыталось затмить невероятное удовольствие. Вдруг это слишком быстро? Вдруг он причинит Гарри боль? Но все сомнения развеялись, когда Поттер протолкнул ладонь между их телами и, ухватившись за свой член, начал двигать рукой в том же бешеном ритме, что и Драко. С каждым толчком стоны Поттера становились всё громче, иногда и вовсе срываясь на крик. Драко кончил первым. Наслаждение невиданной силы затопило его с головой. Толчки становились медленнее, а мышцы стремительно ослабевали, пока он в конце концов просто не повалился на Поттера сверху. Драко потребовалось какое-то время, чтобы осознать, что Гарри всё ещё исступленно подаётся бёдрами вперёд, безуспешно пытаясь пошевелить рукой, зажатой под его весом. — Подожди. Подожди, — собрав все оставшиеся силы, Драко скатился вниз, отводя руку Поттера в сторону. Гарри не собирался сдаваться так просто, но когда головку его члена обхватил горячий рот, он повалился на простыни и глухо застонал. Губы Драко скользили вверх-вниз по поттеровскому члену, а его пальцы кружились вокруг горячего и растянутого ануса. Он протолкнул сразу три пальца внутрь, и Поттер вскрикнул, пытаясь понять, как снова дышать. — Чёрт, — простонал Гарри, с упоением насаживаясь на его пальцы. Он вскинул бёдра, ещё глубже погружаясь Драко в рот, и, содрогнувшись всем телом, кончил. Малфой, не ожидавший такого, с непривычки подавился и поспешил отстраниться. Глаза заслезились, и он попытался сглотнуть безнадёжно пересохшим горлом. Драко уже хотел было разозлиться, но передумал, бросив только один взгляд на Поттера. Тот сейчас лежал, расслабленно растянувшись поверх подушек и широко улыбаясь. Пальцы Драко всё ещё были где-то глубоко внутри, поэтому он начал слегка ими двигать, наслаждаясь тем, как нахмурился и заскулил Гарри, не зная то ли оттолкнуть навязчивые пальцы, то ли насадиться глубже. — Стой, стой, стой, — наконец решил Поттер, и Драко, широко ухмыльнувшись, вышел из него. Улёгшись рядом, он рассеянно вытер пальцы о скомканную простынь. Поттер бросил в его сторону мимолётный взгляд, по-прежнему вспоминая, как дышать. — Совершенно не обязательно выглядеть таким самодовольным. Драко на это лишь просиял. — О, ну это было крышесносно, признай. — Ммм, а как там твоё самолюбие поживает? — Прости, не могу сейчас тебе ответить на этот вопрос. Я слишком занят тем фактом, что ты не отрицаешь моего заявления. Поттер рассмеялся и уже открыл было рот, чтобы что-то ответить, но Драко не дал ему такой возможности, наклонившись вперёд и поцеловав. Всё, на что хватило Поттера, было слабое «Мхмх», что даже сыграло Драко на руку, так как он смог углубить поцелуй, проскользнув языком Поттеру в рот. — Однако, — продолжил Драко, когда они наконец оторвались друг от друга, — мы должны с тобой серьёзно поговорить по поводу твоих бёдер. Они совершенно не поддаются контролю, чтобы ты знал. Их просто невозможно удержать на месте. — О, да неужели? А мне казалось тебе нравится, как я умею двигать бёдрами. Ты говорил мне об этом очень часто, и очень громко. — Всему своё время. Поттер весело фыркнул, пытаясь состряпать обеспокоенное лицо. — Хорошо. Серьёзный разговор о моих бёдрах. Что же нам с ними делать? Драко опустил ладонь на его теплую ногу, пройдясь по ней кончиками пальцев и легонько сжав. — Ну, мы можем привязать их к кровати. — А что если они совсем обезумеют и вырвутся на свободу? — Ну, нам нужна практика. Чем больше мы будем работать над этой проблемой, тем лучше. — Это ты меня так просишь повторить ещё раз? — округлил глаза Поттер. — Ты понимаешь, что это была одноразовая акция? Драко потерянно моргнул, вглядываясь в серьёзное лицо парня. Но Гарри долго не выдержал и взорвался громким смехом. Драко раздражённо перевернул его на спину, придавив всем телом сверху. — Какая же ты скотина, Поттер. Гарри согласно кивнул, мягко посмотрев ему прямо в глаза. — Твоя скотина, у которой, очевидно, совершенно поехала крыша из-за одной противной белобрысой язвы. Драко не смог сдержать дрожи, которая прошлась по всему телу от таких слов. — Обещаю, что больше никогда тебе не позволю меня снова забыть, — Поттер нежно провёл ладонями по его щекам, запустив пальцы в светлые волосы. — Тебе лучше не нарушать это обещание. Гарри придвинул Драко ещё ближе к себе, прошептав ему прямо в губы: — Никогда.