A Little Bit Romantic

      Яна сидела на диване, кутаясь в теплый гостиничный халат после душа. За окном который час идет дождь, негромко стуча каплями по стеклу, но в гостиничном номере было уютно и тепло. Бросив быстрый взгляд в окно, Химченко будто оказалась там, на улице, на холоде, и слегка поежилась, еще сильнее укутавшись в халат. И воображаемый холод словно рукой снимает, когда ткань согревает тело девушки.       В ее ладони завибрировал телефон, оповещая о новом сообщение. Новом, но далеко не первом. Медленно, словно нехотя, Яна нажала на экран. Очередное сообщение от Игоря, он переживает. Девушка быстро пробегает по нему глазами, вздыхает, удаляет, стыдливо закусив губу. Телефон отправляется на другую часть белоснежного дивана, а Битру нервно поправляет ладонью выбившуюся прядь розовых волос.       — Кто тут сидит такой грустный? — прозвучал над ухом приятный женский голос. Яна тихо пробурчала что-то в ответ, на что Маша слегка прикусила ушко девушки, прыснув с незамедлительной реакции — покрасневших щек и усилившегося недовольного бурчания. Ермолина аккуратно перекинула ноги через спинку дивана и уже сидела рядом с Химченко, положив свою ладонь поверх ее.       — Благодаря тебе уже не грустная… — Яна слегка улыбнулась, переплетя их пальцы. Она легко коснулась губами теплой щеки девушки, пододвинувшись еще ближе. Ее руки легли на аккуратные плечи Марпл, слегка надавливая на них.       Битру аккуратно расположилась на бедрах Маши, затягивая вторую уже в полноценный поцелуй. Волосы нагло лезли в лицо, мешая. С досадой пришлось разорвать поцелуй и Марпл пришлось убрать свои пальцы от пояска на халате Химченко. Убрав розовую прядь за ухо, девушка вернулась на свою половину, удобно устроившись на ней — согнув ноги под себя.       Маша вытащила заколку из волос, ее кудрявые локоны растеклись по плечам, и Ермолина молча отправилась куда-то на «кухню», под внимательный взгляд Химченко. Яна растянулась во весь диван, прижавшись к мягкой спинке, и слегка прикрыла глаза. Легкая дремота, которая целый день ходила следом за Битру, поглотила девушку, заставив ту уснуть. Но щелчок выключателя мигом согнал ее.       Сонно осмотревшись, Яна услышала звуки с «кухни» и медленно отправилась туда, больше ориентируясь на слух, ибо глаза отказывались что-то видеть, и она их зажмурила. Пару раз споткнувшись об столик и кресло, она все же дошла до своей цели и открыла глаза.       — Это… А… — На столе, перед ней, стояли два бокала с вином и две свечи рядом с ними. На стуле сидела Ермолина, лучезарно улыбаясь. Яна молча присела на стул рядом, неловко поглядывая на стол. — Неудобно… Я как-то даже не одета нормально… — Химченко смущенно оглядела свой халат.       — Ты мне нравишься любой, — усмехнулась Марпл, беря в руки бокал и слегка пригубив его. На бокале остался след темно-розовой помады, который смешался с напитком. Битру так же взяла бокал и, отпив совсем немного, поставила назад, оставив руки на столе в замке. Огоньки свечей сверкали в ее зеленых глазах, из-за чего Маша невольно загляделась на Яну.       Марпл поставила бокал и протиснулась своей ладонью в «замочек» Битру. Взгляды пересеклись — в каждом читалось я люблю тебя, но в слух это не произносилось. Яна слегка потянулась вперед, но перевернула бокал на светлую скатерть и моментально отпрянула, начиная обругивать себя за такое неряшество. Убрав свечи на шкафчик возле раковины, Маша нервно выдохнула, «Ой, да ладно, главное что ничего не сгорело, » — неловко отшутилась она, обе нервно усмехнулись.       Бардовые капли падали с концов скатерти на пол, создавая небольшую лужицу, но Маша не обращала на нее внимание. Она подошла ближе к Химченко, на пальцах девушки остались капли вина. Нежно взяв ладонь в ладонь, Марпл аккуратно обвела языком пальцы покрытые вином, заставляя Битру покраснеть. Ермолина начала прокладывать дорожку из поцелуев, задрав рукав халатика. На руке девушки оставались розоватые следы.       — Маш, может уберемся сначала… ах… — девушка не успела проговорить это, как оказалась усажена на кухонный шкаф, а ее тело в оголенных местах полностью было покрыто розовыми следами помады. Ладони Ермолиной поглаживали бедра девушки, проникая чуть глубже и заходя под халатик. — М-может не з-здесь…       Марпл увлекла Битру в поцелуй, чтобы она немножко помолчала. Прошло несколько минут и девушки были на двухместной кровати, тихо хикикая и постанывая. Маша ловко развязала поясок на халатике Яны, и тот распахнулся перед ней, показывая приличные формы девушки и кружевное черное белье. Закусив губу, Марпл победно усмехнулась, снимая свою футболку и откладывая очки на прикроватную тумбочку. Грудь девушки, украшенная черным обтягивающим бюстгальтером, выглядела очень привлекательно.       Тихо щелкают застежки бюстгальтеров, две девушки полностью обнажены. Целуя Яну, Маша сразу вводит в нее два пальца, и Химченко простанывает ей в рот. Ермолина целует шею, чувствуя, как под ней бьется сонная артерия, ключицу, опускается до груди. Язык облизывает набухший сосок, а пальцы медленно движутся внутри девушки, к ним прибавляется третий. Битру закусывает губу, чтобы не застонать во весь голос, когда Маша задает невозможно быстрый темп. Изо рта течет небольшая дорожка слюны, а на глазах выступают маленькие слезинки. Щеки горят, а губа закусана почти до крови.       Второй рукой лаская себя, Марпл облизывает второй сосок девушки, прикусывая его. Два тела находятся слишком близко друг другу, они почти трутся друг о друга, от чего становится невыносимо жарко. Маша в последний раз увлекает Яну в поцелуй, и девушка, тяжело дыша, изливается, и Ермолина за ней. Маша обессиленно свалилась рядом с Яной, которая уже готова уснуть.       — Это было даже немного романтично, — тихо шепчет Химченко, уже засыпая. — Я люблю тебя…       — И я тебя, — убирая локоны со светлого лица Яны, произносит Ермолина. — И я тебя…