Изгой.

Что скрывается за этой маской? Каким считают меня все окружающие? Злым, грубым, тем, кто не достоин жизни. Предателем. Все лишь создают мою оболочку, не зная меня изнутри. Так было с детства. Как на меня могут обратить внимание, когда Муфаса рядом? Любимец всего прайда, наследник. Будущий король. Но справедливо ли это? Я — изгой. А кем еще может вырасти львенок, которому никогда не давали ласки, заботы и тепла? Никто не пытался понять меня. Никто не видел, как я страдал от нехватки чувств родителей. Никто не замечал моих слез. Никто не замечал печальных глаз маленького львенка, и буквально крика о помощи: «Спаси! Помоги! Не оставляй меня одного!» Друзья? У меня не было друзей. Меня все сторонились. Я всегда казался отрицательным. А может, я просто боялся? Боялся открыться кому-либо? Обида. Обида на весь этот мир. Кому-то все, а кому-то ничего. И все старания рушились, раз за разом. Я рос, а одиночество не покидало меня. Я был всегда один. Один наблюдал закаты, встречал восходы. Один учился выживать в этом мире. А черное-черное сердце сжималось от тоски. Ни к чему показывать свои слабости. Они ломают тебя внутри. Кто сказал, что если ты сильный, то тебе не больно? Еще как больно. Слабые гнутся, как проволока. Сильные же — ломаются раз и навсегда. Все считали, что я завидую брату. Но я всегда любил его. Не смотря на его насмешки и издевательства. Тогда был самый ужасный день. Я не смог спасти его. Миллиметра не хватило, чтобы дотянуться до его лапы. И вот — он затоптан. Мертв, и его больше никогда не будет рядом. Моя оболочка не показывала никакого беспокойства. И поэтому меня посчитали предателем? Убийцей? Что это я убил его? Обвинения и еще раз обвинения. А что я мог сказать? Меня никто бы не послушал. Вы все похожи на гиен — визгливые, упрямые, глупые. Зачем оправдываться и попусту тратить слова, если мне все равно никто не поверит? Никто ничего не видел. Только я. Только я знаю правду, но… для всех — это и есть ложь. Это больно, когда тебе никто не верит. «Предатель…убийца…» — раздавался шепот со всех сторон. Сердце, тогда оно вздрогнуло. Вечно одинокое сердце вздрогнуло. Ненависть. От вашей ненависти слепило в глазах, посильнее, чем от света солнца. Столько неприязни, боли. А кто из вас знает, о чем я мечтал? Мечтал, о банальном тепле. Ласке. Чтобы отец погладил меня теплой широкой лапой по голове. Чтобы мама ласково улыбнулась мне. Чтобы брат поиграл со мной, не сторонился, не дразнил меня. Чтобы у меня были друзья. Чтобы я мог им улыбаться. Мог защищать их, помогать им. Чтобы я смог полюбить. Но кто полюбит морального урода? Изгоя? Кто полюбит чудовище? Нет и не будет никогда таких смельчаков. Наверное, по этому я сам потерял себя. Перестал верить, не знал, зачем я просыпаюсь утром. В одиночестве мне было очень холодно. Паутина окутывала меня, крепко сжимая в своих объятьях. Тоска, боль, холод, дрожь, непонимание, отрешенность. У меня всегда была второстепенная роль. Я не познал чувство любви. И сердце мое окаменело. Пустота внутри меня все нарастала. Тьма поглощала меня, и я растворился в ней. В глазах уже нет того блеска. Нет желания что-то изменить. А ведь у меня были мечты. Щелчок — и все растаяло в легкой дымке. В желто-зеленых глазах отныне будет только мучительная пустота. И ничего не осталось. Все что я так желал — исчезло, и никогда не исполнится. Одиночество…знаешь, оно меня и убило. Заживо.