Картина

Микки весь день не показывался из комнаты. Даже чудный аромат грибной пиццы, приготовленной заботливым Донни, не смог выманить рыжика из «логова». На вопросы, уговоры и даже угрозы, которые не пожалели для него старшие, Микеланджело лаконично кричал «Потом!» из-за запертой двери. Продолжалось это до глубокого вечера. Все честно переживали за брата — такое настроение у него появилось впервые, пугая черепашек. Но даже железное терпение когда-нибудь кончается. Раф не выдержал первым, и, широко зевнув, отправился к себе, громкогласно всех оповестив: -Я спать! И позовите меня, когда этот безголовый откроет, наконец. Надо бы ему задницу надрать! И Донателло, всегда такой спокойный и миролюбивый, кровожадно хмыкнул: -В очередь! Вскоре, правда, и он не выдержал, ушел в свою лабораторию проводить «жутко важные» опыты, и теперь лишь мерное жужжание приборов и тихое позвякивание пробирок помогали замершему в ожидании Лео не заснуть. Тяжело вздохнув, лидер подгреб под себя одеяло, устраиваясь на диване поудобнее. Впереди была долгая бессонная ночь, а если вдруг не повезет и Майки не захочет выходить, то и весь следующий день. Ну вот что вообще такого можно так долго делать за запертой дверью?! Чтобы отвлечься и успокоиться, он начал придумывать изобличающую речь, которую обрушит на младшенького, и так увлекся, что даже не услышал тихий скрип, не заметил мелькнувшую тень, и среагировал только когда сзади, хихикая, глаза закрыли холодными руками. Неужели?.. Безупречная лекция напрочь вылетела из головы Леонардо, и он, опрокинув шутника и щекоча его до полусмерти, радостно заорал на все логово: -Ребятаааа! Перепуганные неожиданным воплем, в зал ворвались ниндзя в полном боевом облачении, и замерли, аки столбики, увидев, как булькающий Микки пытался отползти подальше от брата, который с самым невменяемым выражением лица схватил того просто железной хваткой за пятку. Первый отмер Рафаэль, и с воплем: -Не уйдешь! — рухнул сверху, придавив почти переставшего сопротивляться Майки. Через пару секунд в этой куче-мале оказался и Дон, пытавшийся полить младшего каким-то подозрительным растворчиком. В итоге посинели все, но веселье не прекратилось, а только набрало обороты… Через некоторое время, когда уже успокоившиеся черепашки пили чай с шоколадными печеньками из личного запаса Лео (ну кто бы мог подумать, Лео!), гений спросил у улыбающегося во все двадцать четыре Микеланджело: -И все же, почему ты нас не пускал в комнату? Мы весь день ждали… -Да, — поддержал темперамент, угрожающе хрустнув пальцами, — мы торчали дома, как полные придурки! Голубой взгляд, устремленный на них, выражал бездну удивления и раскаяния: -Вы не ходили без меня никуда? Но почему? -Мы не хотели оставлять тебя одного, — мягко пояснил Леонардо, улыбнувшись. Он был очень рад, что все так благополучно кончилось, и даже решил сократить грядущее промывание мозгов на полчасика. И неожиданные обнимашки от Микки утвердили его желание. -Я не подумал, простите… Ну, я просто хотел нарисовать нас всех, и немножко забыл обо всем… На совместный удивленный вопль «Нарисовать?!» младший черепашка ответил счастливым кивком, и потащил всех смотреть. Это был очень чистый лист. Просто идеально белый. Пару раз обойдя вокруг и изучив каждый миллиметр творения, Донни решился на вопрос: -А где… -Мы? Нету, — счастливо сообщила рыжая хитрюга, — я понял просто, что фотка лучше! И под вопль «Птичкааа!» камера Че-фона ослепительно мигнула.