***
Луи любил хорошие балы так же, как и все люди. Однако, когда веселье вечера было прервано присутствием определенного человека, желание Луи принимать участие в танцах и вежливой беседе быстро уменьшалось. Мистер Стайлс в общем-то и не вмешивался, но тем не менее постоянно пристально вглядывался в сторону Луи. Он продолжал бросать сосредоточенные взгляды на Луи так сильно, что однажды, когда Луи принимал участие в групповом танце, он увидел, как мистер Стайлс смотрит на него, и сразу же пропустил свою реплику, наступив на ногу одной бедной девушке слева от него. Он принес глубочайшие извинения и отлучился после того, как танец закончился, покрасневший и кипящий от злости. После полученного напитка, — в небольшом хрустальном стакане, наполненным чем-то легким и игристым, — он отправился на поиски своей семьи. К его разочарованию, все они, казалось, были заняты другими делами. Зейн был увлечен разговором с мистером Пейном, их головы были близко друг к другу около большого окна. Найл был найден в середине группы солдат, светлые волосы на фоне красных мундиров. Мать была занята, громко рассказывая всем, кто только готов слушать, как она ожидает предложение от мистера Пейна в ближайшее время, и как она будет рада получить его в качестве зятя и какой идеальной партией он был для Зейна. Что касается отца, то его вообще нигде не было видно. Луи предполагал, что он, возможно, вышел покурить, скрываясь где-нибудь от внимательных глаз матери. Осушив свой стакан за один раз, он поставил его на соседний стол, а затем вышел из зала в холл, намереваясь отправиться в сад, чтобы посмотреть, сможет ли он найти там отца. Пройдя не более десяти шагов по мраморному коридору, его остановил голос позади него. — Мистер Томлинсон. Луи укусил внутреннюю часть щеки. Медленно, старательно сохраняя невозмутимое выражение лица, он повернулся на пятках — Мистер Стайлс, — коротко сказал он. Они поклонились. — Я надеюсь, что вы наслаждаетесь вечером, — сказал мистер Стайлс неловко, его руки неподвижно висели по бокам. Луи солгал, если бы сказал, что ему не нравилось, как неуютно он выглядит. — Мистер Пейн устраивает хорошие балы, — Луи склонил голову, чтобы показать свое одобрение. Он прикусил нижнюю губу, не упуская того, как глаза мистера Стайлса опустились на его рот. — Хотя я не боюсь признать, что немного трудно наслаждаться, когда на тебя продолжают пялиться через всю комнату. Мистер Стайлс не выглядел удивленным комментарию Луи. А даже если и удивился, он продолжал, как будто Луи не говорил вообще ничего. — Я надеялся, что найду вас наедине в какой-то момент вечером, чтобы поговорить с вами. Луи застонал внутренне. Он потёр своим ботинком кафельный пол, а затем заставил себя остановиться, вспомнив, что мать сказала ему о ёрзании. — Что ж, определенно, выглядит так, что все прошло, как вы и надеялись, не так ли? — Мистер Томлинсон, — мистер Стайлс был нетерпелив. Луи моргнул, немного изумившись. — Я хотел бы поговорить с вами, потому что я хочу извиниться за мое ужасное поведение, когда мы в последний раз говорили. Луи закрыл рот. Конечно, он ослышался. — Прошу прощения? Мистер Стайлс откашлялся. — В последний раз, когда вы и я разговаривали, я был грубым, самонадеянным и довольно наглым. Я думал, что ваши чувства ко мне отражали мои по отношению к вам, и теперь мне ясно, что я ошибался. За это я извиняюсь. — О, — сказал Луи, голос прозвучал звучал мягко в его собственных ушах. Он сглотнул, прочищая горло, — хорошо, я…да, вы были таким, как вы только что сказали. Но я тоже был груб. Я не должен был называть вас тем, кем назвал. За это мне тоже жаль. — Принято, — сказал мистер Стайлз, склоняя голову в знак признания. — Я чувствую, что должен сказать вам, что у вас нет абсолютно никаких обязательств по отношению ко мне. Нет необходимости жалеть или ублажать, то что я чувствую к вам, или даже терпеть это. Я полностью понимаю, что мои чувства не взаимны, вы предельно точно выразились. И я понял. Луи чуть не захлебнулся языком, когда попытался снова сглотнуть, в горле было ужасно сухо. — Вы…чувствуете? В настоящем времени? Мистер Стайлс смотрел на него так, как если бы он начал терять рассудок. Луи начал думать, что он уже потерял. — Да. Конечно. Мое предложение, каким бы ужасным оно ни было, не было основано на бездумных или поверхностных чувствах. Мои чувства к вам остаются неизменными, и поэтому я прошу вас, на данный момент, дать мне время и пространство, чтобы попытаться преодолеть их. Луи мог сделать немного больше, чем просто стоять там, откровенно уставившись на мужчину перед ним. Его прежние убежденности в том, что мистер Стайлс был высокомерным эгоистом, начали ослабевать, оставляя на своих местах оттенки чего-то мягкого и близкого к ласке. Это было приятным и радостным сюрпризом от подавляющей неприязни, которую он чувствовал к нему в последний раз, когда они говорили. Луи не хотел думать, что он ошибался, что ж, хоть в чем-нибудь, но в этом случае, он подумал, что мог ошибиться. Чувство вины поселилось в его животе, когда он вспомнил, как он был против вежливого, уважительного человека перед ним. — Итак, — сказал он, — я думаю, что было бы правильно сказать, что между нами возникли серьезные проблемы с общением, — он попытался тонко потянуть за воротник, чувствуя себя немного жарко в отутюженной накрахмаленной рубашке, — кажется, я слишком поспешно думал о вас так плохо. Мистер Стайлс не стал спорить. Он ответил: — И никто не отрицает, что мне нужно улучшить свои навыки, когда дело доходит до великих заявлений о любви, и прояснить мою привязанность. Луи почувствовал, как его глаза немного вылупились на слове «л». Мистер Стайлс не отводил взгляд, зеленые глаза впились в Луи, как будто он пытался заглянуть в его душу. Луи пытался удержать зрительный контакт, но тот стал слишком интенсивным, и он отвёл глаза, краснея. — Мистер Томлинсон, — услышал он слова мистера Стайлса, говорившего тоном, не терпящим возражений, — спасибо за уделенное время. Я уверен, что наши пути вновь пересекутся когда-нибудь в будущем. Он низко поклонился, встретился с взглядом Луи в последний раз, а затем повернулся, чтобы уйти. Откуда пришли его следующие слова, Луи никогда не узнает. Прежде чем он успел одуматься, он шагнул вперед и положил руку на локоть мистера Стайлса. — Подождите, — сказал он. Мистер Стайлс медленно повернулся к нему лицом, глаза приклеились к тому месту, где пальцы Луи касались материала его костюма. Он поднял глаза, и когда Луи взглянул на них, он подумал, что видел самые малейшие проблески надежды, сверкающие там. — Простите меня за дерзость. Но…возможно, мы могли бы разделить следующий танец вместе? — Спросил Луи. Мать убила бы его, если бы знала, что он был тем, кто попросил джентльмена танцевать, но, опять же, Луи никогда не был таким, чтобы делать все по-правильному. Мистер Стайлс начал кивать до того, как Луи даже закончил свое предложение. Он сделал шаг навстречу, подняв другую руку, чтобы накрыть пальцы Луи, которые все еще держали его руку. — Это было бы честью, — искренне сказал он. Луи посмотрел на него. Он позволил своим глазам спуститься по переносице мистера Стайлса к изгибу его верхней губы. Его собственные губы чувствовались потрескавшимися и сухими, поэтому он высунул язык, чтобы смочить их, почти не задумываясь об этом. Однако при сдавленном звуке, вырвавшегося из мистера Стайлса, Луи полностью отодвинулся, слишком хорошо осознавая, что люди скажут, если их поймают так близко друг к другу в уединенном месте. — Тогда, — Луи одёрнул подол пиджака и выпрямил лацканы, — пойдёмте?***
В бальном зале воцарилась тишина, когда он занял свое место в очереди с мистером Стайлсом, расположившимся напротив него. Он услышал несколько бормотаний, прежде чем заиграла музыка, и увидел, как несколько человек указывали на него, без сомнения, удивляясь, как ему удалось убедить мистера Стайлса, человека, который редко танцевал на подобных вечеринках, добровольно принять в них участие. «Если бы только они знали», — подумал Луи, возвращаясь мыслями к предложению мистера Стайлса. Заиграла музыка, — легкая, веселая мелодия, — и танцоры последовали за ней. Он и мистер Стайлса взялись за руки, танцуя по кругу, а затем на мгновение прервались, чтобы потанцевать с другими. Когда они снова сошлись, Мистер Стайлс нахмурился, его брови нависли над глазами, хотя ему было нетрудно идти в ногу с танцем. Сердце Луи немного упало, когда ему в голову пришла мысль, что, похоже, он с радостью был бы где угодно, только не здесь, с Луи. — Вам не нравится танец, сэр? — спросил он, когда они встали рядом друг с другом в очередь. — Напротив, — ответил мистер Стайлс. — Этот танец — один из моих любимых. — Что ж, может быть, вам следует сказать это своему лицу, — не подумав, возразил Луи, а затем поморщился от своей грубости. Не стоило снова оскорблять его, когда только начинало казаться, что они поладили. Луи ожидал, что он бросит язвительный комментарий в его сторону и оставит его там, но неожиданно мистер Стайлс немного расслабился и на самом деле слегка улыбнулся Луи. — Ах, ваши разговоры, — сказал он, когда они продолжили танец. — Мне не должно это нравиться, но все равно нравится. Это одна из причин, по которой я влю… — он замолчал, выражение его лица изменилось. Луи сглотнул, отводя взгляд. Более смело, чем он на самом деле себя чувствовал, Луи взял его за руку, ведя их в последнюю часть танца. Когда все закончилось, они расстались, поклонившись друг другу вместе с остальными парами вокруг них. Затем мистер Стайлс взял его за руку и целомудренно поцеловал костяшки пальцев, не сводя при этом глаз с Луи. У Луи скрутило желудок, что-то низкое и горячее потянулось к низу живота. Краем глаза он заметил, что его мать наблюдает за ними, разинув рот. — Спасибо, мистер Томлинсон, — тихо сказал мистер Стайлс. — Всегда пожалуйста. Возможно, мы могли бы сделать это снова. В ближайшее время? — Мне бы этого очень хотелось, — они снова поклонились и разошлись, хотя и неохотно, от лица Луи. Луи обнаружил, что Зейн все еще стоит у окна, на этот раз один. Когда он остановился рядом с ним, Луи не скрывал, что ищет мистера Стайлса поверх голов толпы. Он нашел его в левом углу комнаты, разговаривающим с мистером Пейном. — Очень впечатляет, — сказал Зейн достаточно тихо, чтобы только Луи мог его услышать. — Вы двое хорошо сделали вид, что помирились. На самом деле это было довольно убедительно. — Он извинился, — сказал Луи приглушенным шепотом. — Он застал меня одного и сказал, что его чувства ко мне не изменились и что он сожалеет, что разрушил все между нами. Глаза Зейна расширились. — Он сделал это? Боже мой. — Они оба посмотрели на двух мужчин в другом конце комнаты. — Это…неожиданно. — И не говори! Зи, я думаю, что, возможно, я сильно ошибался на его счет. Там, в холле, он был добрым и понимающим. Он не мог извиниться достаточно, и он вовсе не был мерзким. На самом деле он был довольно милым. Я и не знал, что у него есть такая сторона. — Сожалеешь о своем отказе от него, не так ли? — сказал Зейн, просто поддразнивая, но когда Луи не ответил, его рот открылся. — Лу! — сказал он настойчиво. — Ш-ш-ш! — огрызнулся Луи. — Ты хочешь, чтобы мама тебя услышала? — Ты сожалеешь, что отказал ему, не так ли? Луи повернул голову, чтобы выглянуть в окно. Он провел рукой по волосам, не заботясь о том, что он их взъерошил. — Я…я не знаю! Может быть? Да. Наверно. — О, Лу. Только ты мог влюбиться в мужчину, которого не одну неделю назад признал задницей! Подожди, пока ты не скажешь маме, она будет вне себя. — Он кажется совсем другим теперь. Как я мог так ошибиться в ком-то? — Хм. Я все время знал, что между вами что-то есть. Луи неприлично фыркнул. — Конечно, ты знал, — невозмутимо произнес он. — Но, дорогой братец, речь не только обо мне — что насчет тебя и мистера Пейна? Мне кажется, или я слышу церковные колокола? Этого было достаточно, чтобы прекратить поддразнивания Зейна. Он наклонил голову, безуспешно пытаясь скрыть свою застенчивую улыбку. — Я думаю, что он сделает предложение к концу следующей недели. Он продолжает намекать таким образом. — Зи! — Луи взвизгнул. Он быстро огляделся, проверяя, не слышал ли его кто-нибудь. — Я так рад за тебя! — Я тоже, — усмехнулся Зейн. — Я не думал, что можно быть таким счастливым. О! Мы с тобой могли бы устроить двойную свадьбу, только представь! Луи издал насмешливый звук, но его сердце сжалось при этой мысли. — Маме бы это понравилось — выдать замуж нас обоих одновременно. Тогда ей пришлось бы беспокоиться только о Найле. Через плечо Зейна Луи увидел мистера Стайлса и мистера Пейна, направляющихся к ним, и слегка подтолкнул Зейна локтем, чтобы предупредить его. Зейн встал во весь рост, подняв руку, чтобы убедиться, что его тщательно уложенные волосы все еще на месте. Все четверо поклонились в знак приветствия, а когда они выпрямились, мистер Пейн просиял и сказал: — Мистер и мистер Томлинсон, мистер Стайлс и я с удовольствием бы разделили следующий танец с вами. Зейн искоса взглянул на Луиса, незначительно, но понимающе, приподняв бровь. — Конечно, — согласился Луи. — Мы были бы рады. Они прошли на танцевальную площадку. На этот раз танец был медленнее, требующий более тесного телесного контакта. Луи скользнул в объятия мистера Стайлса, сжал его руку, а затем посмотрел вверх сквозь ресницы. Мистер Стайлс смотрел на него сверху вниз с едва скрываемой нежностью, такой глубокой и сильной, что у Луи чуть не перехватило дыхание. Все, что он мог сделать, это позволить вести себя в танце, стараясь не дрожать в сильной хватке, крепко прижимающей его к телу мистера Стайлса. В середине танца мистер Стайлс открыл рот, чтобы заговорить. — Итак, мистер Томлинсон, — сказал он непринужденно, — выглядит ли моё лицо наслаждающимся танцем? Луи покраснел от стыда. Он вздрогнул и, подняв глаза, увидел улыбающееся лицо мистера Стайлса. — Я, э-э, я думаю, что Вы прошли тест. Мистер Стайлс широко улыбнулся. — Хорошо, — вот все, что он сказал.***
— Я попросил мистера Стайлса выйти замуж за меня. Мать в шоке выронила свою чашку. Коричневая жидкость брызнула на ковер и на подол ее юбки. Она повсюду расплескала чай и стала шарить в поисках носового платка, в ужасе уставившись на Луи. — Ты сделал что?! Отец застыл на своем месте, перо все еще было занесено над письмом. Капля темно-синих чернил упала с пера на пергамент под ним. Чернила растеклись, испортив его работу. Луи перевел дыхание. — Мистер Стайлс. Вчера я спросил его, остается ли в силе его предложение, и он сказал мне, что да. Поэтому я сделал ему предложение. По правде говоря, это было немного более романтично, чем то, как Луи рассказывал об этом сейчас. Он гулял рука об руку с мистером Стайлсом (или Гарри, как он настаивал) в его саду, они вдвоем прогуливались под полуденным солнцем. Луи посмотрел на него: темные волосы блестели на свету, щеки порозовели от прохладного ветерка, шелестевшего среди деревьев, — и спросил себя, что его останавливает. Ответ был просто-напросто «ничего». Гарри был в удивлении, затем в восторге, а потом и вовсе в экстазе, крепко целуя Луи там, где они стояли, почти не думая о том, кто может их увидеть. Затем, без промедлений, он потащил Луи обратно в дом, ведя его к письменному столу в своем кабинете. Он достал кольцо, которое хранил с их последней попытки обручиться, и надел его на Луи: палец с кольцом, яркие глаза и ослепительная улыбка. Луи махнул рукой своим родителям, демонстрируя кольцо. — Гарри собирается объявить об этом, когда он в следующий раз будет в городе. — Но… но, — его мать так яростно обмахивалась веером, что ее рука была не более чем размытым пятном, — он не спрашивал разрешения у твоего отца! — Я попросил выйти за меня, помнишь? — Ты просил у джентльмена его руки и сердца! О, все это так неправильно, мои бедные нервы не выдержат этого! Луи попытался подавить вспышку раздражения в груди. — Разве ты хотя бы немного не рада за своего старшего ребенка? Это заставило ее остановиться, хотя она все еще слегка шмыгала носом, когда говорила. — Конечно я рада, дорогой. Просто ты так бросаешь на меня эти вещи без предупреждения. Мои бедные нервы! Луи так старался сдержаться, чтобы не закатить глаза, что его левый глаз случайно дернулся. — Что ж, просто подумай об этом так — теперь, когда мистер Пейн сделал предложение Зейну, нужно планировать вдвое больше. Возможно, даже двойную свадьбу. Весной, например? Он почти слышал, как вращаются шестеренки в ее голове. Она замерла, словно осознав какую-то великую возможность. — Ты прав, — выдохнула она. — Мы можем выдать вас обоих замуж в один и тот же день! Представьте, какое это будет событие! О, о нас будет говорить весь город! Двойная весенняя свадьба, как мило, вы не находите, мистер Томлинсон? — Вполне, моя дорогая. — Зейн! Зейн! — она чуть не вылетела из комнаты, крики «мальчики, быстрее!» эхом разнеслись по коридору. Отец подошел и встал рядом с Луи, положив руку ему на плечо. — Мой мальчик, когда ты выйдешь замуж за мистера Стайлса, пожалуйста, постарайся почаще навещать его. Пока Найл не женится, я боюсь, что твоя мать будет вдвойне…сложной. — Я так и сделаю. — Луи, — он заколебался. — Ты всегда был немного проказником, никогда не делал ничего по-правильному. Хоть ты довольно быстро передумал насчет предложения, Мистер Стайлс… он хорошо к тебе относится? Он делает тебя счастливым? Луи кивнул, не в силах сдержать улыбку, расплывшуюся по его лицу. — Да. Делает. Я люблю его. Отец похлопал его по плечу, прежде чем отойти. — Тогда это все, на что мы с твоей матерью могли когда-либо надеяться. Как бы то ни было, я полностью благословляю тебя. — Спасибо тебе, отец. Луи схватился за кольцо, крутя его на пальце. Он все еще привык к этому весу, к непривычности чего-то нового, чего раньше не было. Мысль о том, что когда-нибудь это кольцо заменят обручальным, заставила предвкушение и волнение скрутить его живот. Вторые шансы были замечательными вещами.