А я точно знаю, что это Кайл Брофловски.

Бывают дни, когда совершенно ничего не хочется. В такое время Кайл Брофловски всеми силами старался избегать Картмана, решительно игнорировал Кенни и Стэна, проскальзывал мимо родителей, когда возвращался домой, и запирался в своей комнате. Там он садился перед зеркалом и часами рассматривал надпись, вытатуированную под его левой ключицей. – Он тебя больше не тронет. Обещаю, – шепотом читал он, водя пальцем по рукописным, слегка кривоватым, буквам. – Кто ты? И от кого же ты будешь защищать меня? *** Кайл спокойно сидел в библиотеке и читал старые легенды, когда за окном послышались крики: весь его класс столпился вокруг Картмана и Марша, недвусмысленно потрясающих кулаками. Брофловски испытал почти непреодолимое желание употребить пару непечатных выражений на иврите или убиться лбом о ближайшую стену, но, к сожалению, он не был Кенни, в том смысле, что не смог бы воскреснуть после смерти. Да и потеря времени, позволившая одноклассникам подраться, ничем хорошим не обернулась бы: как старосте класса Кайлу досталось бы наравне с драчунами. Именно поэтому он быстрым шагом покинул библиотеку, птицей слетел по лестнице, в два прыжка преодолел коридор, распахнул двери наружу и добежал до толпы. Храбро нырнув под локоть Кенни, вклинившись между Крейгом и Твиком и промелькнув мимо Токена, Кайл, наконец, оттолкнул Стэна в сторону и тут же поймал лицом здоровенный кулак Эрика, предназначенный его лучшему другу. Упав ничком, Брофловски успел отстраненно подумать, что мама опять будет переживать за него. После этого наступила темнота. *** Медсестра Голлум профессиональным движением вправила Кайлу нос, положила на переносицу тонкий прохладный палец и довольно улыбнулась. – Повезло тебе, Кайл, следов не останется, – пропела она и, пожелав удачи, вышла из комнаты, оставив Кайла в одиночестве. Он поудобнее устроился на кушетке, расслабился и прикрыл глаза, стараясь игнорировать боль. Но это никак не удавалось – стоящая в комнате тишина не давала зацепиться за что-нибудь слухом, а пустые стены – взглядом. Наконец произошло хоть что-то – скрипнула дверь. – Ка-айл? – Картман бочком пролез в дверной проем, прикрыл за собой дверь и устроился на стуле, чинно сложив руки на коленях. – Прости. Сейчас здесь должен лежать Марш с его длинным языком, а не ты. – Сейчас эта койка должна быть пустой, жиртрест, – резко ответил Кайл, приподнимаясь на локтях и хмурясь. Эрик втянул воздух сквозь зубы, но быстро вернул себе глубоко раскаивающийся вид и еще раз протянул имя Брофловски. Тот сжал зубы и тяжело выдохнул. – Одно мне объясни. Зачем? – Стэну не понравились некоторые… предположения, которые я осмелился высказать вслух, – несколько туманно начал Картман, отводя взгляд в сторону. – Кстати, не хочешь их проверить? И, не дожидаясь ответа, впился в губы Кайла требовательным жадным поцелуем. В первую секунду еврей не оказывал сопротивления просто потому, что ничего не понял. А когда понял, было поздно – руки Картмана уже блуждали под его курткой, и отпихнуть его не представлялось возможным. Но Кайл не был бы собой, если бы не попытался! Его хрупкие руки с тонкими аккуратными запястьями уперлись в широкую грудь Картмана, отчаянно пытаясь его отодвинуть. Получалось не очень. – Кайл? – в комнату заглянул Стэн, заставив перепуганного еврея чуть выдохнуть – если он понял все правильно, то Марш был против всей этой вакханалии. – Картман, твою мать! Стоит отдать парню должное – он умел бить больно, но так, чтобы и не вырубать, и не оставлять особых следов. Схлопотав по маковке, Эрик сплюнул прямо на пол и поспешно сбежал, напоследок подмигнув содрогнувшемуся от отвращения Брофловски. Стоило двери закрыться, как Марш весь как-то сдулся, опустил плечи и прикрыл глаза, садясь на край Кайловой кровати. – Ты как? – спросил он, не меняя позы и не открывая глаз. Кайл вдруг понял, что тоже не шевелился с того самого момента, как жиртрест отпустил его, поэтому поскорее сел ровно, подтянул под себя ноги и вытер рот ладонью. – Что сказал Картман? За какие предположения ты решил, во что бы то ни стало, набить ему морду? Я не осуждаю, просто хочу проверить одну догадку… – Марш вздохнул, почесал затылок и поднял глаза на друга. – Пожалуйста, Стэн. – Он сказал, что такая еврейская шлюха как ты с радостью ляжет под любого, кто попросит, – парни помолчали, переваривая сказанное. Дождавшись, когда лицо Брофловски стало более менее осмысленным, Марш коснулся его руки. – Кайл, успокойся. Он тебя больше не тронет. Обещаю. Не запели птицы, не завелось в желудке выводка бабочек, не дзинькнуло что-то в районе уха, намекая на одно невероятно важное стечение обстоятельств, но выучивший наизусть написанную под собственной ключицей фразу Кайл понял все сам. Понял и охренел. – Я верю тебе, Стэн. Верю, потому что… – Кайл замедлился всего на секунду, и именно этой секунды ему не хватило на признание – в комнату решительно зашла медсестра и, увидев достаточно неплохое – по ее мнению – состояние травмированного, быстренько выгнала обоих парней из своего кабинета. *** Дорога домой проходила в тишине: Кайл не знал, как ему сказать, кажется, самую важную вещь в его жизни, а Стэн словно бы чувствовал состояние друга и не торопился вытаскивать его на разговор. Они бы так и шагали молча, если бы у Кайла внезапно не закружилась голова. Ноги подогнулись, и парень бы непременно рухнул, если бы Марш не поймал его за плечи и не подхватил на руки. – Стэн, п-поставь меня, – жалобно попросил Брофловски, одновременно с этим вцепляясь пальцами в коричневую куртку. – Ага. И тогда ты точно навернешься лицом в снег да так там и останешься, – усмехнулся Марш, продолжая шагать вперед. – Но я же тяжелый… – попытался возразить Кайл, втайне страшно радуясь. Стэн лишь покачал головой и снова усмехнулся. – Ты как перышко, Кайл. Легче девчонки, – еврей стал краснее собственных волос и возмущенно фыркнул, вызвав у Марша приступ хохота. Так они и продолжили путь, беззлобно переругиваясь и подшучивая друг над другом. *** Только на крыльце семейной резиденции Брофловски Стэн поставил Кайла на ноги и легко подтолкнул в спину. – Не бойся, я буду с тобой, – парень тяжело вздохнул и толкнул дверь. Естественно, Шейла закатила вокруг «драки Кайла» настоящую истерику. И естественно всем окружающим: Айку, Джералду, Стэну, Кайлу и нескольким недальновидным соседям, оставившим окна открытыми – пришлось эту истерику выслушивать. И она затянулась бы надолго и, скорее всего, переросла бы во что-то большее, если бы травмированный Кайл снова не потерял сознание. Всего на секунду, но этого хватило, чтобы материнский инстинкт в женщине пересилил инстинкт спорщицы, и она отправила всех по кроватям. Даже Стэна, с матерью которого Шейла договорилась путем двух сообщений в фейсбуке. Лишь спустя почти двадцать минут Кайл смог собраться с мыслями. – Стэн, там, в школе, я хотел тебе сказать… – пробормотал он, едва касаясь руки Марша, сидевшего напротив. – В общем, ты сказал, что защитишь меня… от Картмана. Правильно? – Я сказал, что он больше тебя не тронет, – согласился парень, кажется, не понимая, о чем идет речь. – Это… это была моя фраза, Стэн. Понимаешь? Фраза. Ты сказал мою фразу. Мы соулмейты. Вот прям соулмейты, – как-то очень уж отчаянно зажмурившись, зачастил Брофловски. Он остановился лишь тогда, когда на его рот легла до последней мозоли изученная ладонь. – Я знаю, – просто, словно говоря о погоде на завтра, выдохнул Марш, заглядывая в ошарашенные зеленые глаза. – Давно знаю. – Давно? – Кайл отнял чужую руку от своего лица и сжал ее в своей. Он выглядел виноватым, поэтому Стэн лишь ухмыльнулся и свободной рукой осторожно погладил парня по щеке. – Почему ты не сказал? Я бы… – Не вини себя. Провидению виднее. Наверное, - Кайл рассмеялся неловкой шутке, а потом, закусив губу, тихонько спросил: – Что я сказал? Дождавшись, пока Стэн снимет футболку, и подсвечивая себе телефоном, Кайл нашел надпись под ключицей и чуть не перебудил весь дом истерическим хохотом, Марш едва успел заткнуть друга подушкой. – Сволочи, – пару раз кивнув, подтвердил он, пока Брофловски пытался не захлебнуться собственным задорным хихиканьем. – Сволочи на иврите. Отходил Кайл долго, еще дольше Стэн рассказывал ему, как добивался от матери и отца , что ж это за сатанинский язык, как искал переводчика или словарь, как переживал, что вообще не встретит соулмейта. А потом этим соулмейтом оказался лучший друг Марша с самого детского садика, и переживаний стало вдвое больше. – А теперь ты все узнал, и… – Стэн улыбнулся, притянул Кайла к себе и очень крепко обнял. – И я люблю тебя. – Л-любишь? – Кайл покраснел. Опять. Заставив Стэна смутиться в ответ. И это чувство Марш был готов полюбить столь же сильно, как полюбил когда-то своего соулмейта. Поцелуй вышел глубоким и очень приятным, на порядок лучше, чем с Картманом. Ладони Стэна блуждали по спине, приятно щекоча и лаская бледную кожу, покрытую веснушками. Потом пальцы заменились губами, заставляя Кайла заливаться румянцем ярче его собственных волос. Брофловски старался не отставать, ласкал Марша в ответ, как губка впитывал новый опыт и, кажется, был готов на все. Если бы не… – Мальчики! – Шейла, как всегда, гипер-опекающая и слишком заботливая, естественно пришла проверить своего травмированного сына. – У вас там все хорошо? – Да, мам, все прекрасно, – крикнул Кайл, быстро одеваясь – ну а вдруг его мать решит таки зайти? – Мы уже легли. – Вам ничего не нужно? – парни синхронно закатили глаза, переглянулись и едва удержались от смеха. – Все в порядке, миссис Брофловски! – попытался успокоить женщину Стэн, краем глаза наблюдая за устраивающимся на ночь Кайлом. Маленький и хрупкий, возящийся на другой стороне кровати, он был очень привлекательным. – Ну ладно тогда. Спокойной ночи, Стэнли! Кайл! – шаги Шейлы простучали куда-то вправо, и Кайл, наконец, улегся и выдохнул. Стэн, усмехнувшись, завалился рядом, подгребая тонкое тельце к себе. – Спокойной ночи, Стэн… – прошептал Брофловски, прижимаясь к своему соулмейту как можно ближе. – Спокойной ночи, Кайл, – прошептал в ответ Марш, коснувшись губами ярко-рыжих завитков на виске. Тишина и ночь вступили в свои права. *** Когда на следующее утро Кайл и Стэн зашли в школу, держась за руки, никто особо не удивился. Крейг молча пожал ладонь Стэна, Твик радостно кивнул обоим, Клайд и Токен вложили в протянутую ладонь Баттерса по доллару, а тот передал эти деньги Кенни. Девчонки так и вовсе остались равнодушны, разве что Венди стрельнула в Кайла таким взглядом, что тому на секунду захотелось провалиться сквозь землю, а Бебе надула губы и показала Стэну язык. Единственное, что не давало Брофловски покоя – отсутствие Картмана. Но стоило ему сказать об этом вслух, как Крейг и его банда мерзко захихикали. – Вчера они как следует настучали этому гандону по черепушке, – ехидно ухмыльнулся Дог Пу, раскрывая все карты. Кайл нахмурился, и хотел было прочитать парням гневную проповедь на тему драк, но… в конце концов, ребята дрались за него, да и заслужил жиртрест неплохую взбучку. А пока Стэн под столом сжимал его холодную ладонь своей горячей, Кайл верил, что все будет хорошо. *** Картман закинул руки за голову и довольно усмехнулся. Все-таки, попросить Баттерса сообщать о развитии событий в школе, было хорошей идеей. Такой же хорошей, как и идея вывести чертового хиппи из себя, чтобы свести его с тупым жидом. Фразу Кайла Эрик увидел еще во времена «младших детективов», когда они все вместе тусили в душевой, а Стэн проговорился о своей связи с еврейчиком на вечеринке у Стотча. Как они вообще перешли на тему любви и соулмейтов, начиная разговор о жестком трахе Кенни с Эшли из параллельного? Эрик не знал. Но фраза «а я точно знаю, что это Кайл Брофловски», сказанная с изрядной долей пьяного заикания, сыграла ему на руку. Оставалось только сделать что-то такое, что заставило бы Марша пообещать Кайлу это слащавое «он тебя больше не тронет». И, в целом, все получилось неплохо. Разве что Крейг и «эти парни» в план вписались хуево – на кой-то хрен пошли мстить – как будто им есть дело – за стукнутого по его мерзкой рыжей башке старосту. – Ну да ладно, – вслух подытожил Эрик и потер руки. – Кто там дальше по списку? *** – Ой, р-ребята, что-то у меня мурашки по затылку прошли… Может, это злодейское чутье? – Не выдумывай, Баттерс. Не бывает никакого злодейского чутья…