Часть 1
9 января 2018 г. в 22:11
Над антрацитово-серыми скалами поднималось солнце. Голубоватое, звезда спектрального класса B1III, над горизонтом столь удаленной планеты оно казалось тусклым, лишь по краям обведенным ослепительно-голубым ореолом, и тени отдаленных низких и острых скал, длинные поутру, смешивались с чернотою земли.
Почва крошилась и тихо хрустела под сапогами. Шаги двоих, почти синхронно, сливались в одно; почти одинаковые, шаг в шаг - лишь один ступал тяжелее.
Двое шли рядом - почти одинаковые. Одного роста, разницы ни микрона, с одинаковыми прическами. Но один - с блестящими и гладкими черными волосами, а второй - совершенно седой.
Двое шли параллельно…
- В своей реальности ты любил Джима?
- Конечно.
- Вы были близки?
- Ближе некуда.
Даже голоса у них были схожи; почти одинаковые, если отфильтровать возрастные различия.
Спок остановился; чуть развернулся, чтобы взглянуть в лицо своему, тоже остановившемуся, старшему двойнику.
- Близки, - хруст сухой земли под ногами затих, лишь вдалеке всё еще осыпалась потревоженная шагами крошка; шелестели, стихая, тяжелые складки одежд. Острые низкие скалы щерились, на их верхних кромках встающее солнце зажгло уже чёткие белые блики. Спок смотрел в лицо Старому Споку, лицо сухое и резкое, иссеченное, точно древние скалы, морщинами; так похожее на его собственное, совсем молодое. И всё же он медлил. Промедлил долго, всё еще не решаясь задать вопрос, который мучил его уже давно, - в смысле супружества?
Первый Спок чуть заметно пожал плечами:
- Это как-то не приходило нам в голову.
Три пары цифр в темноте ровно светились зеленым. Показывая, что до начала вахты осталось сорок восемь минут пятнадцать секунд. А значит, минут десять еще вполне было можно спать.
Спать не получалось. Поворочавшись с боку на бок, старший помощник Спок протянул руку и снял с полочки над кроватью фото. Щелкнув тумблером, включил свет, пренебрегая, как обычно, голосовым управлением. Фото было бумажным, не на электронном носителе, не на специальной пластине, обеспечивающей надежность сохранности изображения, как это обычно делается - на плотной глянцевой фотобумаге, которую можно найти разве что в земных магазинах ретро-товаров; судя по состоянию - много лет носившееся в нагрудном кармане, изрядно потертое по краям и на загибающихся от ветхости уголках. Группа улыбающихся людей в тускло-красных мундирах. Своих, знакомых, близких людей, и одновременно - вовсе не их. Спок осторожно коснулся фотографии, провел кончиками пальцев по гладкой поверхности, отыскивая единственного не-совсем-человека.
- Хотел бы я знать… - прошептал он. То ли вулканцу на фото и человеку рядом с ним. Что было бы нелогично, разговаривать с теми, кто никогда не ответит. То ли себе самому. - Хотел бы я знать…
- Не хочешь попробовать?
Повинуясь приглашающему жесту, Спок опустился в капитанское кресло. Дизайн был непривычен, преимущественно прямые линии и гораздо менее скругленные углы, на панели управления больше разноцветных кнопок и меньше сенсорных элементов; при практически тех же линейных размерах оно ощущалось менее просторным и по эргономическим показателям, пожалуй, несколько уступало знакомому креслу «Энтерпрайз». Хотя, возможно, это определяется привычкой. У Спока пока еще было недостаточно данных для однозначного вывода.
- А тебе идет синяя рубашка, - старый вулканец многозначительно приподнял бровь, чуть приподнял уголок губ в неприкрытой усмешке. - Надеюсь, в вашей реальности флотское начальство не надумает поменять форму. Но если всё же - задействуй личные связи, в твоем распоряжении будет целый адмирал, дави на него, пусть он давит на всех, на кого можно, и стоит на защите традиций Звездного Флота, как скала. Скажи ему, что ему золотистый цвет тоже идет больше всего.
Споку было смешно, но, конечно, он не мог позволить себе поддаться этой людской эмоции. Тем более что он не был уверен, что на мостике действительно больше никого не было.
- Мистер Спок, - аккуратно заметил мистер Спок, - мне кажется, моё первое Я, ты не слишком походишь на Спока…
- …каким ты сам планируешь стать в моем возрасте? - Старый Спок откровенно веселился; даже морщины на его неровно-темном от старости лице изменили направление. Споку с чего-то вспомнилось, что у людей это называется «от улыбки разбегаться в стороны солнечными лучиками»; и более того - он впервые пришел к выводу, что некоторая логика в этом названии есть. - Всё меняется, мой мальчик, со временем всё меняется в этом мире. Даже Споки.
- Надеюсь, изменения будут не в сторону повышения эмоциональности и склонности к дурацким шуткам.
- Вот как? Любопытно, - Старый Спок отступил на шаг, сложил руки на груди и, чуть склонив набок голову, принялся рассматривать свою более молодую копию. - Значит, вот каким я был. Любопытно посмотреть на себя со стороны… с точки зрения моего нынешнего жизненного опыта я бы сказал, что выглядело всё это довольно глупо.
- Что именно в моих словах или действиях ты находишь глупым? - спросил Спок, стараясь помнить, что обида - человеческая эмоция, а вот любопытство есть путь к познанию мира и, следовательно, приемлемо и даже похвально.
- Было бы нелогично лишать тебя собственного опыта, подменяя его моим, - Старый Спок чуть уловимо качнул головой. - Дойди до этого сам. И, знаешь, логично было бы сказать тебе «и не медли»… но я все же скажу тебе «не торопись».
На пустом мостике было тихо, не гудели даже работающие приборы. Единственным звуком был звук сдвоенного дыхания, да еще иногда поскрипывал пол или кресло, когда Старый Спок переносил тяжесть с одной ноги на другую, или младший Спок менял позу.
- Впрочем, с эстетической точки зрения… - Старый Спок снова не по-споковски усмехнулся, - если я выглядел, как ты, то, должен признать, я был весьма и весьма неплох. Логично, что кое-кто оценил.
- Скажи, - Спок поднялся с чужого капитанского кресла, хотя такая позиция и была тактически выгодной, - здесь ты любил Джима?
- Здесь нет. Делать это в каюте гораздо логичнее.
Тревога взвыла, выбрасывая Спока из койки. Спросонок он, только уже натягивая штаны, сообразил по звуку сигнала, что тревога не боевая - учебная.
План общекорабельных учений они с капитаном сами разрабатывали накануне. После чего Кирк еще должен был от себя внести дополнения и сам назначить время, чтобы и для старшего помощника сохранялся элемент неожиданности, позволяющий проверить его действия в чрезвычайной ситуации. Спок взглянул на часы. Учитывая, что почти всю предыдущую вахту он, тестируя новое оборудование, провел в скрюченном положении и никак не мог успеть отдохнуть за столь краткий срок, выбрать именно это время было… вполне логично, враги и непредвиденные обстоятельства тоже не станут ждать, пока офицер по науке приведет свою спину в порядок. Однако весьма не по-дружески.
Когда он влетел на мостик, все уже занимали места по боевому распорядку, вполне укладываясь в нормативы. Кирк приветливо махнул ему рукой.
- Попадание торпеды в правый борт, мощность щита упала на восемьдесят процентов, капитан выведен из строя.
Кирк с паддом в руках поднялся с кресла, чтобы переместиться на «скамейку покойников» - так некоторые в Звездном Флоте шутливо называли место, отведенное для условно убитых. Другие, впрочем, на полном серьезе возмущались таким названием и требовали прекратить так говорить, чтоб не накликать. Что, с точки зрения Спока, было еще более нелогично, чем первое - ведь ни одна из рас, чьи представители служили на кораблях Федерации, не обладала способностью вербально формировать будущее, следовательно, никакое название данной скамейки само по себе не могло увеличить риск гибели тех, кто на нее садился.
На мостике «Энтерпрайз» это действительно была длинная пластиковая скамья, которую приносили со склада на время учений.
- Принимаю на себя обязанности капитана, - немедленно по Уставу среагировал Спок, занимая место в освободившемся кресле. - Лейтенант Стоун, замените меня за панелью. Мистер Скотт, перераспределите энергию на правый щит и немедленно приступайте к ремонту.
- А то прям еще не начали! - темпераментно разнесся по мостику голос из инженерной. - А, ладно, в смысле есть, сэр.
«Энтерпрайз» благополучно пережил еще пару условных атак, дав в условного противника два залпа из фазерных батарей, после чего Кирк, посмеиваясь, сообщил, что коммандер Спок выведен из строя.
Это также было предусмотрено, хотя конкретный момент заранее и не оговорен, и Спок несколько опасался его. Но опасения не оправдались, командование немедленно принял на себя лейтенант Сулу, без каких-либо возражений и споров, ибо это было логично: третий по старшинству офицер, лейтенант-коммандер Скотт, был занят устранением повреждений, и потому не мог немедленно перейти на мостик.
Спок тоже, в свою очередь, поднялся, отметив про себя, что неотдохнувшая спина болит, как выразился бы энсин Чехов, «как сволочь». На скамейку покойников он опускался очень осторожно.
Кирк кинул на него быстрый взгляд и придвинулся, разворачивая к Споку свой падд, чтобы дальше следить за учениями вдвоем. При том, что естественно, задев его ногу своим, обтянутым форменными штанами теплым коленом. В силу разницы в физиологии человеческое тело в нормальном состоянии всегда ощущалось Споком как чрезвычайно теплое. Спок благопристойно переместился подальше на дюйм. Совместной работе это никак не могло помешать. Скорее наоборот, ибо это теплое касание ощущалось Споку неприемлемо волнующим.
Лейтенант Сулу успешно хреначил (по выражению мистера Скотта), то есть обстреливал условного противника поочередно фазерами и фотонными торпедами, таким образом выигрывая время на перезарядке обеих установок, и обеспечив высокую плотности огня.
- Спок? - на лице Джима отразилось легкая, пока что, степень озабоченности. - С тобой все в порядке?
- Не вполне. Но я на уровне функциональности, - лаконично сообщил коммандер.
На первый взгляд, логичнее всего было бы пойти в медотсек. Но наблюдать за ходом учений удобнее было с мостика, в том числе и затем, чтобы сразу обмениваться впечатлениями с капитаном, а медицинский персонал сейчас был перегружен приемом условно раненых. Появление реального пациента нарушило бы чистоту эксперимента. Да и в реальном бою Спок, конечно же, не стал бы обращаться за медицинской помощью по столь незначительному поводу, дабы не оставлять боевой пост (в данном случае неактуально) и не отвлекать медперсонал от помощи пострадавшим серьезно (актуально).
- Может тебе… - Джим озаботился уже в полной мере, это читалось в его голосе и на выразительно-подвижном лице, глаза его встревоженно обежали всю фигуру вулканца, ища, где проблема, - может тебе лучше лечь? Ну а что, убитым… э, это не считается, я этого не говорил! будем считать, что оглушенным и находящимся без сознания!.. сам бог велел в горизонтальном положении находиться.
Предложение застало Спока врасплох. Но, надо признать, что оно звучало… логично? Вот только одно но…
- Только один момент, - точно прочитал его мысли Джим. Тоже, видимо, только что сообразив, и в глазах его заплясали озорные огоньки. - Длины скамейки, чтобы и тебе лечь, и мне сесть, никак не хватит, а мне перемещаться нельзя - я тоже без сознанья и в коме!
Спок смерил глазами длину скамьи, с учетом того, что капитан сдвинулся на самый край, и непроизвольно прикинул высоту капитанских коленей и угол, который в таком случае займет его собственная шея… Но нет, такая фамильярность, тем более в присутствии младших по званию, была бы решительно неприемлема! Но идеально ровная и жесткая поверхность скамьи выглядела в его ситуации весьма привлекательно... да и колени Джима тоже. С функциональной точки зрения, разумеется, единственно с нее. Ну хорошо, отрицать факты нелогично - и с эмоциональной тоже. И с эстетической. Но, разумеется, эти обстоятельства не могли иметь значения для принятия окончательного решения. А спину-то больно… Нет, определенно, угол был практически оптимальным!
- В ваших словах есть логика, - подтвердил старший помощник. И с удовольствием растянулся на спине на прохладной и ровной поверхности, положив голову на теплые колени своего капитана.
У него еще будет время для усиленной медитации, после учений, он непременно выделит, да. А что команда? А команде полезно будет потренироваться не расточать свое внимание на несущественные обстоятельства.
- Там, в своем времени, вы с Джимом были любовниками?
Слова гулко отдавались в пустом и просторном зале. Рельефная серебристая плитка на полу, складывающаяся в сложный геометрический узор, голограмма Солнечной системы, висящая под потолком, и витрины с моделями кораблей - вдоль стен. В них в хронологической последовательности серебрился крохотный мячик первого спутника, гордо парил на невидимых силовых нитях красавец «Восток-1», над сероватым неровным дном, имитирующем поверхность Луны, завис «Аполлон-11», чернел обугленными боками трагически погибший шаттл «Колумбия», выстроились в ряд братья-«Вояджеры», занимал едва ли не полную витрину громоздкий монстроподобный «Титан-4», первый пилотируемый космический аппарат, достигший Сатурна… а по другой стороне виднелись уже знакомые обводы звездолетов класса «Конституция». Один угол в этой витрине оставался пустым, и оба Спока знали, для кого оставлено это место.
- Разумеется, нет. Это было бы абсолютно нелогично и этически неприемлемо.
- Вулканцам, как правило, не свойственны повторяющиеся сны, однако этот сон, с вариациями, посещал меня трижды, - Спок сидел на неубранной кровати в капитанской каюте, чуть ссутулившись и расслабленно опустив кисти. Мигали разноцветными огоньками гирлянды и ночник - новогодняя ёлочка, и обертки от подарков нелогично были разбросаны на полу вперемешку с одеждой и поблескивавшей мишурой. Джим, забравшись на постель с ногами, подлез к Споку сзади, вплотную, и устроился подбородком на его обнаженном плече. - Мы встречаемся со Старым Споком, каждый раз в разной обстановке, я задаю ему один и тот же, но сформулированный по-разному, вопрос - но ответы его во всех трех случаях были принципиально иными.
- Какой вопрос? - Джим, ласкаясь, потерся виском об Спокову щеку. - Насчет него и того Кирка?
- Совершенно верно, - Спок повернул голову, чтобы увидеть его лицо. От мягких Джимовых волос Споку было приятно-щекотно, и приятно и будоражаще-тепло - от прижимающегося к нему обнаженного тела. Джим, легко уловив его ощущения, охотно прижался еще теснее, обнял его, накрепко сцепив руки в замок. - Наиболее простое объяснение - что эти сны плод моего собственного подсознания. В то время я постоянно думал о возможности нашего с тобою сближения. Оно представлялось мне желанным и по ряду параметров даже логичным… и одновременно нелогичным с точки зрения наших служебных взаимоотношений, моего долга перед народом Вулкана и некоторых других. Не говоря уж о том… - Спок замялся и замолчал.
- О том, Носорожка, что ты до смерти боялся собственных чувств, - подсказал ему Джим.
- Да. А еще - боялся, что ошибаюсь в отношении твоих чувств ко мне.
Джим только щекотно рассмеялся ему в шею. Ошибался он, как же… так вот прямо совсем ошибался.
- И, разумеется, мне хотелось бы знать - хотя это по объективным причинам и было уже невозможно - как с этим вопросом обстояло дело у других Спока и Джима, мне казалось, что опыт предшественника помог бы мне принять и собственное решение. Легко было предположить, что эти мысли и нашли свое отражение в моих снах. Эта версия изначально представлялась мне самой логичной и не вводящей лишних сущностей… если бы не одно обстоятельство. Вполне узнаваемый пейзаж Проксимы Ньёрда. Которого я на момент сна еще не видел ни живьем, ни в виде изображения, равно как и никаким другим образом, и видеть не мог, поскольку, как ты и сам знаешь, мы первые картографировали эту планету спустя три месяца и шесть дней.
- Да ну? - Кирк от удивления даже чуток отстранился и развернулся, с интересом глядя на Спока; рук, впрочем, так и не разомкнув.
- Конечно, это может быть условно-совпадением… - задумчиво проговорил Спок. - Пейзаж, хотя и вполне узнаваем, все-таки нельзя сказать, что совпадает до мельчайших подробностей, а эта планета была включена в план исследований, и исходя из данных, полученных от автоматического зонда, можно было предположить, каким окажется ее внешний облик… Вероятность этого отлична от нуля, но все же я оцениваю ее как… - Спок тоже глянул на капитана и сжалился, - словом, как весьма незначительную.
- Погоди-погоди… - Кирк все-таки отодвинулся от вулканца, уселся на кровати по-турецки и потянул Спока за руку, разворачивая к себе. Тут нарисовалась серьезная научная загадка, дообниматься можно будет и после. - Ты говоришь, это только одна версия, есть и другая? Слушай, если мы картографировали Проксиму Ньёрда - то вполне возможно, что в той реальности «Энтерпрайз» тоже там побывал?
- Звучит логично, - согласился Спок.
- Так может, это не твое подсознание, - Джим потер вспотевшие от волнения ладони; ведь подумать только, какие тогда открываются перспективы! - а это реально Старый Спок каким-то образом связывается с тобой и показывает тебе кусочки своих воспоминаний?
- Умершие не способны общаться с живыми; даже вулканцы, - возразил Спок.
- Так-то оно так. Но, смотри: если, к примеру, я и Кирк Прайм родились уже в разных реальностях, то вы-то с первым Споком - фактически один и тот же человек! Тьфу ты, ну то есть один и тот же вулканец. Вы родились в одной реальности, точнее сказать, ты родился - а только потом уже разделились надвое. А что, если и катра у вас одна на двоих?
- Катра одного вулканца может быть передана другому, это верно, хотя это и обычно не практикуется. Но до сих пор не зафиксировано случаев, чтобы два лица имели общую катру, или чтобы катра самопроизвольно расщепилась.
- Ну так и реальности пока что расщеплялись не так чтобы очень часто!
- Неверное замечание, - сзанудствовал Спок. - Вполне возможно, что такое происходит постоянно, но мы, находясь в собственной реальности, не отмечаем этих событий. Но по сути ты прав.
Спок вздохнул и переменил позу, подобрав под себя ноги. На миг опустив густые ресницы, угольно-черные, точно два кусочка самого дальнего космоса.
- Я тоже размышлял о такой возможности. За нее говорит и то, что ничего подобного не происходило, пока другой Спок был жив.
- Ну правильно - тогда у каждого была своя половинка, а потом его часть снова вернулась к тебе. Вроде как по наследству, - Джим ободряюще похлопал его по колену.
- Меня смущает одно. Если это действительно частица Старого Спока во мне пытается дать мне ответ на вопрос - то почему он отвечает по-разному, и как мне узнать, какой из ответов правдив?
- Все три правдивы, - внезапно осенило Джима. Он схватил Спока за руки. - Во всех трех случаях он показал тебе правду - только правду, относящуюся к разному времени.
Новогодние гирлянды мигали, разбросанные по стенам и полкам, по креслам, по изголовью кровати. Мигали зеленым и алым, мерцали льдисто-холодным белым, как звезды далекого космоса и ледники неприютных планет, и золотистым - как цвет капитанской рубашки, как свечи на ёлках далеко-далеко на Земле и свет, горящий в окошках всю синюю новогоднюю ночь, как нежность, плещущаяся в ладонях.
- Хочу тебя, - Джим шутливо накинул Споку на шею длинную полосу мишуры, притягивая его к себе. Пушистая ало-лиловая и серебристая с изнанки мишура отражала и дробила разноцветные огоньки, скидывала бликами на обнаженную бронзово-смуглую кожу, сухую и матовую, на гладкие, сияюще-черные волосы. Ало-лиловая мишура на шее - и более ничего. - Хочу тебя, - Джим нашел его руку и поцеловал в ладонь, приложил ее к своему лицу, - хочу вот так.
Спок, не спеша отвечать, кончиками пальцев невесомо погладил его по щеке.
- Аналогично.
Новогодние гирлянды мигали, разбросанные по стенам и полкам, по стеллажам и карнизам, развешанные по самой ёлке, протянутые над разожженным камином. Мигали зеленым и алым, мерцали льдисто-холодным белым, как звезды далекого космоса и ледники неприютных планет, и золотистым - как цвет капитанской рубашки, как свечи на ёлках здесь на Земле и огонь, уютно потрескивающий в камине, как айвовое варенье на блюдце, как нежность, стекающая с кончиков пальцев.
- Хочу тебя, - Джим шутливо накинул Споку на шею длинную полосу мишуры, притягивая его к себе. Пушистая и блестящая золотисто-зеленая мишура запуталась в крупной вязке домашнего мягкого серого свитера. - Тридцать два года мечтал расцеловать тебя прямо под новогодней ёлкой!
- Вот как? - Спок шутливо-демонстративно вскинул бровь, все еще густую и черную, несмотря на седину в волосах. - Разве земные обычаи предписывают делать это не под омелой?
- Под омелой - это банально! Впрочем, если ты будешь настаивать… - Джим азартно подмигнул, - то и насчет омелы я сильно упираться не стану.
- Должен заметить, адмирал, - сообщил Спок, легонько, нежно-нежно двумя сложенными пальцами поглаживая Джимовы пальцы, сложенные в ответном жесте, - с вашей стороны было весьма предусмотрительно избрать в супруги именно меня, поскольку вулканцы имеют в этом отношении одно неоспоримое преимущество.
- И какое же, мистер Спок?
- С ними можно целоваться, не снимая очки.
В комнате пахло цитрусами и гвоздикой, и новогодние гирлянды беззвучно мерцали зеленым и алым, разноцветные огоньки пробегали по смятой постели, по сползшему уже почти до пола одеялу, и два ровных и сонных дыхания незаметно сливались в одно.