Доктор Бог

      Во дворе магической Академии Тристейна было по летнему солнечно и тепло, не смотря на то, что была весна. Дул лёгкий, приятный коже, тёплый ветерок. Близился весенний ритуал призыва фамильяров. Среди собравшихся студентов академии, которые весело переговаривались друг с другом, был один человек, который очень переживал.       Это была Луиза, низкая, тонкая девушка с длинными розовыми волосами и такого же цвета глазами. Одета она была, как и все девушки, в белую блузку, тёмную, почти чёрную юбку и тёмно-синий плащ без рукавов, завязанный чуть выше груди. Также, ножки Луизы облегали чёрные чулки до середины бедра. Грудь же у девушки, которую можно было принять за девочку лет 13, была почти нулевого размера, но тревожило её не это.       Вернее, этот комплекс отступил на второй план, так как девушка слышала, что говорили про неё другие студенты почти не понижая голоса. Особенно ей было неприятно, когда Кирхе Цербст, Германская студентка среднего роста, с огненного цвета волосами ниже поясницы, с тёмным оттенком кожи и объёмной грудью (что становилось ещё одним поводом для вражды Луизы с Цербст), призвала саламандру, сильного фамильяра огненного типа. А после насмехалась над неспособностью Луизы управлять ни одним элементом. Ведь каждое её заклинание оборачивалось взрывом.       И сейчас Луиза Франсуаза Ле Блан де Ла Вальер де Тристейн, третья дочь рода Вальер, терзалась переживаниями об успешности проведения своего ритуала призыва, ведь если она не справится даже с призывом фамильяра, то это будет величайший позор за всю её жизнь! Поэтому, вспоминая и прокручивая в голове слова призыва, которые она должна сказать, она вышла из группы студентов, привычно огрызаясь на Цербст и с сосредоточенным выражением лица достала палочку из внутреннего кармана плаща.       - Мисс Вальер, вы начнёте ритуал призыва? – даже с некоторым участием сказал профессор Кольбер, мужчина лет тридцати пяти, с большой залысиной и в прямоугольных очках.       Из толпы послышались обидные, как и всегда, выкрики. А Луиза, как назло, от волнения забыла, что именно хотела сказать. Она хотела могучего фамильяра. И красивого. Сильного, чтобы можно было покарать всяких смердов, защитить принцессу Тристейна и семью, и в то же время красивого, чтобы все обзавидовались, какой у неё замечательный фамильяр. Он должен быть лучше саламандры этой Цербст, а может даже сильнее и красивее дракона Табиты, подруги Кирхе.       Которая, к слову, была похожа на Луизу, только волосы были цвета лазури, а голубые глаза прикрывали прозрачные линзы овальных очков. А также у Табиты был посох, что выдавало в ней сильного мага, если не квадрата, то треугольника уж точно. И возможно, что Луиза смогла бы подружиться с этой нелюдимой девочкой, но вокруг постоянно вертелась Цербст! Как же сильно Кирхе раздражала Луизу!       Вот и сейчас она слышала, что Кирхе опять сказала что-то обидное, хорошо хоть никто ещё не додумался оскорблять дворянку из-за постоянных неудач, не нашлось таких идиотов. Но всё прослушала, так как погрузилась на несколько секунд в свои мечты. Что ж, всему приходит конец. Настало время узнать, сможет ли Луиза хотя бы призвать фамильяра.       - Мисс Вальер, мы не можем долго вас ждать, пожалуйста, сосредоточьтесь на призыве фамильяра, – попросил снова воистину терпеливый профессор. Но Кольбер знал о проблемной ученице и поэтому сжалился и добавил: – У вас, несомненно, ещё есть некоторое время, если вам нужно подготовиться. Не волнуйтесь, у вас всё получится. Сколько времени вам нужно?       - Я готова, профессор Кольбер! – воскликнула Луиза, посмотрев в глаза профессору. Отвернувшись от профессора и взглянув на небо, а потом на Сильфу, дракона Табиты, Вальер подумала о том, что розовый, как цвет волос – это красивый цвет, но фамильяр с таким цветом будет бледным подобием саламандры, поэтому пусть у неё будет другой, самый необычный фамильяр! Такой, что его сияние затмит всех остальных!       Поддавшись какому-то наитию, Луиза вскинула палочку и, закрыв глаза, начала говорить.       - Услышь меня, сильнейшее существо, тот, кто может быть везде и нигде, тот, чей взор видит невидимое, тот, кого невозможно остановить! Красивый, могучий и преданный фамильяр, что будет со мной до самой смерти! Приди ко мне и стань моим слугой! – на одном дыхании сказала девушка, открыв в конце речи свои глаза.

*** Везде и нигде***

      Простой разум не сможет мыслить столь…другими категориями, как всезнающий и вездесущий разум Присутствия. И ему ничего не стоило переключить крупицу своего внимания на одну из мириадов разумных в метагалактике, чтобы ничтожным усилием поправить запрос разумного и точку портала.       Сделать так, что существо, появившееся недавно (но одновременно существовавшее столь давно, что в иных вселенных было способно посоперничать с различными не то, что сильнейшими сущностями, но с частями самого Присутствия) заинтересовалось в портале, и в девичьем голосе, что не всегда слышит призываемый.       Также, не затрачивая усилий, в звёздной системе, а также на плане с материком Халкегения, были мгновенно созданы излучатели тахионов и других элементарных частиц, чтобы внимание существа, сейчас задумчиво идущего к порталу, было сосредоточено исключительно в настоящем, не видя будущего, но и не проживающего каждый миг прошлого. Ведь так Присутствие опять изменит всю Историю. И как финал, вложить в разум телепортирующегося знания всех языков той планеты.       Существо, ранее Джонатан Остерман, не создаст жизнь в другой галактике, как это произошло бы в нескольких вселенных без вмешательства Присутствия. По крайней мере, потоки пространства и времени значительно изменились. А определённый порядок и хаос сохранились. Как и задумывалось.