Strange Love

      Стрелки на часах, тиканье которых становилось невыносимо громким, указывали на цифру четыре. До рассвета было еще около часа, хотя где-то там далеко за пределами горизонта, можно было узреть тонкую полосу света. Когда-то, не в столь отдаленном прошлом, блондинка, что сейчас устремляла свой взгляд в потолок, заставила бы себе еще на пару часов погрузиться в сон, ведь когда ты Мисс Мистик Фоллс, капитан черлидеров, да и вообще тебя знает вся школа, внешней вид становится приоритетом во всем. Здоровая еда, крепкий сон были так важны для нее. Однако сейчас все потеряло значение: сон стал лишь формальностью, а обычная еда была и вовсе не нужна.       Кэролайн часто не спала по ночам, прислушиваясь к шороху за окном и размышляя на подобные темы. Вампиры, оборотни, ведьмы — когда ее жизнь стала именно такой? И что будет после? До недавнего времени она смело могла ответить «ничего», однако тот короткий разговор с Алариком, словно повернул ее мысли в другое русло. Девушке нравилось все преимущества вечной жизни, и до их разговора, она порицала себя за такие мысли. Стефан никогда не восхищался этим, Елена никогда не хотела стать вампиром, Бонни презирала подобное, а Деймон… его мнения как раз-таки и пугало Форбс. Она знала этого вампира с самых его худших сторон, и боялась однажды стать таким же монстром. И лишь в словах Рика блондинка нашла то, что искала. Словно именно этого все это время Кэролайн и хотела услышать.       Внизу раздался звонок в дверь, но девушка и не собиралась покидать кровать. Она даже не пыталась вникнуть в беседу, что разыгралась внизу, до того момента, пока не услышала растерянное «входи» из уст матери. Накинув первое, что ей попалось под руку, девушка выбежала вниз. — Кто это был? — тут же начала Кэролайн.       Когда вы живете в мире вампиров, подобное «входите» звучит как приговор. — Курьер, — спокойно ответила Лиз, закрывая двери. — Принес тебе цветы, — добавила та, указав на огромный букет красных роз.       Голубые глаза девушки увеличились в разы. Кэролайн даже боялась посчитать их количество, теперь даже не удивительно, почему мама сама не приняла букет. Женщина просто напросто его бы не донесла. — Он сказал от кого? — поинтересовалась девушка. — Вообще-то, я надеялась, что на этот вопрос мне ответишь ты, милая. Неужели у Мэтта такая хорошая зарплата. — Мы с Мэттом расстались.       Лиз Форбс сделала удивленный вид, хотя прекрасно знала об этом факте. В прочем, она так же знала, что ее дочь вампир, однако делала вид, что понятия не имеет. Просто не понимала, что ей делать с этим фактом. Она считала вампиров монстрами, и осознать, что ее дочь стала одним из них, для Лиз было проблемой. — Тогда кто? Тайлер? — Мам, мы с ним просто друзья, — все так же сухо отозвалась блондинка.       Кэролайн подошла к букету, усердно принялась искать хоть какую-нибудь подсказку. Небольшая белая открытка гласила: «Тысяча и одна роза у твоих ног. Надеюсь, теперь в моем распоряжение есть один вечер. Зайду за тобой в девять. Ник»       Девушка с трудом сумела сдержать улыбку, что расцвела на ее лице. — Их что правда тысяча? — поинтересовалась Лиз. — И кто такой Ник? — Мой… мой друг, — с загадочной улыбкой произнесла вампир. — Друг, который дарит такие букеты?       Однако Кэролайн не хотела продолжать этот разговор. Она лишь пожала плечами, направляясь наверх. — Кэролайн! — Я опаздываю в школу, мам. — Знай, что мы не кончили этот разговор, — пыталась пригрозить Лиз, но вышло у нее с трудом.       В школе Кэролайн даже не пыталась в очередной раз слушать разговоры Стефана и Елены, что сводились к безопасности второй. Блондинка продолжала витать в своих мыслях, не замечая, как летит время. Ее мысли не покидал тот самый Ник. Он кардинально отличался от всех, кто ее окружал. Возможно, она размышляла, как глупая влюбленная девушка, но ее это мало интересовала.       Последним уроком была история, и мысли Кэролайн тут же вернулись в привычное русло. Девушка вспомнила, что хотела поговорить с Риком. Ведь она так и не успела сказать ему банального «спасибо». Так, что стоило звонку оповестить об окончании урока, девушка тут же подошла к учителю. — Хэй, Рик, мы можем поговорить? — Да, конечно. Что-то случилось, Кэролайн? — Нет. Просто хотела сказать тебе спасибо, — с улыбкой начала произносить блондинка. — Твои слова, правда, мне помогли многое осознать. — Пожалуйста, Кэр, — растерялся мужчина. — Но я не совсем понимаю, о чем ты говоришь. — Наш разговор в баре на прошлой неделе, — уточнила Форбс, ощутив некую неловкость. — Не было никакого разговора. — Но… — хотела начать она, но опешила.       Кэролайн отчетливо помнила их беседу, но и в том, что Рик не врет, отрицая это, она тоже не сомневалась, это было написано на его лице. Девушка растерянно окинула взглядом класс, в котором все еще находились Стефан с Еленой. Блондинка поймала недоумевающий взгляд Сальваторе, а после тот и вовсе двинулся в их сторону. — Аларик, ты уверен в этом? — с тоном, полный проницательности, который мог изобразить только этот брюнет, интересуется тот. — Более чем, — отозвался Зальцман, окидывая молодых людей взглядом. — О чем мы говорили?       Вопрос был адресов Форбс, однако девушки совершенно не хотелось на него отвечать. Она почувствовала укор совести, и будь она человеком, ее лицо налилось бы краской. — О Елене, об очередном «привет» от Клауса, об…- девушка замялась, словно дальше шло что-то безумное важное. Хотя на самом деле, именно так оно и было. Ей не хотелось говорить об этом при всех. — Ну же, Форбс, о чем еще? — из неоткуда появился Деймон. И почему он появлялся в те самые моменты, когда Кэролайн и без того чувствовала себя глупо? — Что последнее ты помнишь? — прервал этот несостоявшийся допрос Стефан, обращаясь к учителю. — Я помню все фрагментами, как будто это и не мои воспоминания, как будто… — Внушение, — заключил Деймон. — Мне нельзя внушить, я пью вербену, — заявил Аларик, который с трудом понимал, что происходит. — Да? Давай проверим, — раздраженно бросил Деймон.       Вокруг глаз Сальваторе заиграли вены, образуя своеобразную сетку. Голубые океаны его души вмиг потеряли свой небесный оттенок, наливаясь кровью. — Деймон! — окликнула его Елена — единственная, кто мог на него повлиять. — В этом нет необходимости, — пробурчал Стефан.       Он, в отличие от брата, придумал куда более гуманный способ. Стефан обхватил руками голову Рика, пытаясь проникнуть в его разум. Если в организме Зальцмана была бы вербена, у вампира ничего не вышло бы, однако у него получилось.       Один за другим посыпались воспоминания. Стефан умело отобрал то, что интересовало его. Память Аларика была заполнена моментами в баре: недавний спор с Деймоном и все, что происходило за последнее время. Однако отсутствовала лишь одна беседа — беседа с Кэролайн. — Нам нужна Бонни, — было единственное, что произнес Стефан.       Никто не стал задавать вопросы. Девушки позвонили ведьме Беннет, которая отсутствовала сегодня в школе, и та пообещала прийти в особняк Сальваторе. Поэтому уже спустя час, вся честная компания сидела в гостиной, наблюдая за действиями мулатки.       Бонни листала гримуар, в поисках нужного заклинания. А после она взяла Аларика за руку, зачитала пару строк, которые никто не понял, и на ее лице мигом отразился ужас. — Что такое, Бон-Бон? — первым не выдержал Деймон.       Шатенка промолчала, но кинула взгляд в сторону Кэролайн. Именно ее Бонни и видела, однако не могла в этом признаться. Да и как вообще можно сказать подруге, что она только, что видела ее смерть? Бледная словно стена, Кэролайн падала на пол, а в ее груди была огромная дыра, что оставило после себя вырванное сердце. От подобной картины, дыхание ведьмы перехватило. — Бонни? — почти шепотом произнесла Кэролайн, заметив страх подруги. — От Рика все еще веет магией, — произнесла Беннет, пытаясь забыть подобную картину. — И как мы должны это понимать? — не мог угомониться Деймон. — Я не знаю, как это объяснить. Говоря простым языком, его тело было кем-то использовано. — То есть как использовано? — Слушай, Сальвато… — Не нужно отвечать на все его вопросы, Бонни, — не выдержал Стефан, которому тут же стало все понятно. — Клаус все это время был в теле Рика.       Услышав это, Кэролайн поникла. Она опустила голову вниз, запустив тонкие пальчики в копну волос. А в голове мелькала лишь одна фраза: «Я пропала». — А это уже интересно, — выговаривает Деймон, с нотками негодования в голосе, — и что же ты ему такое сказала, Барби, что не стал делиться этим с Риком? — Ничего, — неуверенно произнесла девушка. — Не ври!       Он подлетает к Кэролайн, грубо хватая ее за плечи, при этом встряхивая девушку. На секунду Форбс, словно забыла, что она бессмертное существо. Девушка безвольно размякла в руках Сальваторе. — Отпусти ее, Деймон! — злится Стефан, окидывая брата на приличное от Форбс расстояние. — Я ничего ему не сказала! Ничего, что могло бы навредить Елене или кому-либо из вас, — голос девушки сорвался на крик, а в ее взгляде играла злость. — Так, что даже не смей меня винить! Ты друг Аларика, и не заметил ничего.       Блондинка подошла к Сальваторе-старшему, пытаясь заглянуть тому в глаза. Девушка и сама с трудом понимала, как за полсекунды ее неуверенность переросла в храбрость. Но ей надоело быть вечно виноватой в глазах этого вампира. Даже у самых выносливых кончается терпение. — Если хочешь кого-то винить, то вини себя, Деймон, — сквозь зубы произнесла девушка.       А после этих слов Мисс Форбс покинула особняк Сальваторе, оставляя всех в легком недоумении.