На одной волне

Дин стоит в проёме двери, привалившись плечом к косяку, руки сложены на груди. Он наблюдает, как Сэм нервными рывками избавляется от рубашки - его уже не просто потряхивает, а прямо-таки колотит без дозы демонской крови. Ну да, Руби сдохла, а вот зависимость у Сэма осталась. Дин сжимает кулаки, чувствуя, как пальцы сводит от напряжения. - Дин, - голос Кастиэля пробивает мысли, которыми Винчестер будто нарочно накручивает себя. Больше ангел ничего не говорит, только смотрит так, что невозможно не понять его безмолвной просьбы. Дин долго выдыхает и пытается расслабиться, а когда снова поднимает взгляд на Каса, тот едва заметно кивает в ответ. Кастиэль складывает плащ и пиджак на стуле, деловито расстёгивает манжеты рубашки и закатывает рукава до локтя. У Дина эти действия невольно ассоциируются с подготовкой врача к операции - и правильно, наверное, ведь Кас собирается исцелить Сэма. Вот только все методы ангельского лечения, насколько помнит Дин, весьма и весьма болезненны. - Кас, это... По дерьмовости ощущений от одного до десяти - сколько? - спрашивает Дин, и Сэм вздрагивает от его голоса. Он уже разделся по пояс, ёрзает на краю постели и трёт запястья дрожащими пальцами. - Не знаю, я никогда не делал раньше ничего подобного. Но это точно будет неприятно. - В твоём понятии "неприятно" - это рак желудка четвёртой степени. Чёрт, ты можешь как-нибудь вырубить его на это время? Дин переводит взгляд с Каса на бледного, сжимающего зубы Сэма. Тот закрывает глаза и, кажется, отключается от окружающей реальности. Все инстинкты старшего брата вопят о том, что нужно защитить, помочь мелкому, но сейчас сам Дин ничего не может сделать, и от этого понимания внутренности будто узлами сворачиваются - отвратительное ощущение. - Я буду работать так же и с психологической зависимостью, так что его сознание будет открыто для меня. Память о приятных физических ощущениях сможет отвлечь, но не полностью, - объясняет Кастиэль, и кладёт ладонь несопротивляющемуся Сэму на шею сзади. - О приятных физических?.. - переспрашивает Дин, но ответ ему уже не требуется - Сэм стонет протяжно и откидывает голову на плечо присевшему позади него Кастиэлю. - Н-да. Мазохиста из него не сделай, - нервно фыркает он. - Я постараюсь, - абсолютно серьёзно отвечает Кастиэль, и накрывает второй ладонью руку Сэма. На кончиках пальцев ангела потрескивают белые искры, и Сэм вздрагивает от прикосновений, словно его действительно бьёт током. Кастиэль предельно сосредоточен: ему приходится контролировать все ощущения Сэма, пропуская их через себя, и при этом аккуратно выжигать чёрную кровь, не навредив телу. У него просто не остаётся времени на контроль собственного весселя, но это сейчас не так уж важно. Дин наблюдает за этим действом со стороны и проклинает себя за невольные ассоциации. Правильно Сэм говорит - надо прекращать путать реальность с порно, но сказать-то всегда легче, чем сделать! И даже сейчас, осознавая истинное положение вещей, Дин слышит только тихие стоны брата и хриплое дыхание Каса, видит румянец на щеках и капли пота, стекающие по груди Сэма. Лицо Кастиэля тоже покрыто испариной, волосы завитками липнут ко лбу, и это что-то запредельное - потому что Кас никогда прежде не выглядел таким. И хорошо бы уже на этой мысли отвлечься, ведь Сэму больно, но... В то же время приятно, и уж кому, как не Дину знать, насколько пронзительно сочетание этих разных ощущений. Сэм стонет громче, выгибается в руках ангела, когда его светящиеся ладони переходят на грудь. Одной он накрывает бешено колотящееся сердце, а второй будто просто ласкает, оглаживая рёбра, и Дин не может промолчать, когда пальцы Кастиэля обводят твёрдый сосок Сэма. - Это, блять, обязательно? - голос у него хриплый, и только сейчас Дин понимает, насколько напряглось его тело. Кастиэль резко вскидывает голову, глядя Дину прямо в глаза, и от блеска просвечивающей сквозь синюю радужку благодати у Винчестера слабеют колени. Это как энергетическая пощёчина, от которой голова идёт кругом, и тормоза отпускает окончательно. Кастиэль уже не смотрит на него, вернувшись к Сэму, а Дин прижимается спиной к дверному косяку и дышит глубоко. Чёртов инстинкт, упорно вбиваемый Аластаром на протяжении сорока лет, едва не выворачивает Дина наизнанку. Рот пересыхает вмиг, низ живота скручивает почти болезненным спазмом. И слава богу, что Сэму и Касу сейчас нет до него дела. Дин сбегает в ванную, тяжело опирается на раковину, смотрит в собственные расширившиеся зрачки в отражении мутного зеркала и пытается унять это нездоровое возбуждение. Но в голове мелькают обрывки образов: испарина на коже, покрасневшие щёки и закушенная губа Сэма, руки Каса на его плечах, на груди, глаза, и сила в них, способная испепелить на месте, заставляющая подчиняться... Полностью избавиться от этих мыслей помогает лишь ледяная вода - она словно вымывает их из головы Дина, унося в сточную трубу. Когда затылок начинает неметь от холода, Дин уже вполне способен соображать здраво. Сполоснув лицо, он не вытирает волосы - ледяные капли, стекающие за ворот футболки, должны отвлечь в случае повторения недавного... Казуса. Когда Дин выходит из ванной, Сэм лежит на постели, раскинувшись звездой, и вид у него хоть и замученный, но вполне здоровый. Кастиэль сидит на полу, привалившись к кровати спиной и массируя виски, словно у него мигрень. Ноги широко расставлены, он упирается локтями в колени, и вот тут Дин понимает - у него действительно есть повод для своих внезапных желаний. - Дин, ты слишком громко думаешь, - ровно проговаривает Кас, но вид у него такой удовлетворённый, будто он недавно натрахался в волю за все тысячелетия своей праведной жизни. - И ты тоже, Сэм. "Выебать бы тебя", - эту мысль Дин специально старается подумать погромче, хоть и не знает, как именно это делается. Просто чтобы убедиться, что Кас на самом деле не читает его мысли. Но Кастиэль поднимает на него изумлённый взгляд, потом переводит его на Сэма, и - внезапно! - абсолютно по-человечески усмехается. - А иногда ваши мысли идентичны до последней интонации, - говорит он, а в следующую секунду братья остаются одни в номере мотеля. Дин смотрит на Сэма, и по заливающему его лицо румянцу понимает, что они действительно подумали об одном и том же. - Наверное, надо выпить, - делает Дин логичный вывод. Сэм молча соглашается.