Случай третий. Соглашение
22 апреля 2018 г. в 17:16
Маринетт прекрасно знала, что Кот самый великий идиот, которого только носит Земля. Иначе как можно объяснить, что он чуть не умер, закрывая ее от стрел? Злодей-Робин Бэд был повержен, а волшебство вернуло все на свои места. Даже смертельно опасные раны затянулись, но этого было недостаточно. Конечно, Кот говорил, что с ним все хорошо, но волноваться за него меньше девушка не стала.
Именно поэтому Ледибаг несла напарника к многоэтажке — в его квартиру, которую в последнее время они использовали для переговоров и планов поимки Бражника. Впрочем, она подозревала, что напарник в ней частенько жил в гражданском облике. Иначе как можно было объяснить столько мужской одежды и предметов первой необходимости?
Они приземлились на уже хорошо знакомом балконе, после чего вошли в квартиру. Внутри было темно, и пока Кот медленно ковылял к дивану, Ледибаг закрыла балконную дверь, плотно задвинув шторы. Ровно через три секунды комнату озарили яркие вспышки.
— Леди, — произнес Кот, кидая ей вещи.
Привычная безразмерная толстовка с глубоким капюшоном и маска в кармане помогали сохранить тайну, но с каждым разом девушка чувствовала, что это не продлится так долго. Коту не нравилось то, что она решает за них обоих. И лимиты его терпения подходили к концу.
— Ты все? — спросил Кот.
Девушка угукнула, после чего включила лампу, освещая комнату. Кот с приглушенным шипением улегся на диван. И несмотря на заверения квами, Ледибаг была просто обязана убедиться, что рана действительно затянулась, и ему ничего не угрожает.
Подойдя ближе, она закатала его толстовку на животе. Действительно, вместо красного фонтанчика был тонкий, едва ощутимый шрам, который она почувствовала лишь пальцами, и то не с первого раза. В этот момент Маринетт стоило бы отодвинуться, уйти прочь, но вместо этого она скользнула ладонью вверх по напряженному накаченному прессу, который забавно подергивался от ее прикосновений. Нуар был действительно хорош. Такой же, как в ее снах, что частенько преследовали девушку, когда она уже думала, что забыла про тот поцелуй. Глупые гормоны.
— И ты все еще хочешь остаться друзьями? — усмехнулся Нуар.
— Она еще остальное не видела! — воскликнул Плагг, рассмеявшись, отчего мгновенно получил шлепок по затылку от Тикки.
— Не смущайте ее, — возмутилась Тикки. — Идем, Плагг, на кухне, кажется, оставался камамбер.
Маринетт усмехнулась, наблюдая за тем, как квами, безмолвно ссорясь и оглядываясь, покидают их, оставляя наедине. Все же чувство такта порой у них было. Что нельзя сказать о Коте, который нагло обхватив ее за ладонь, повалил на себя, крепко прижимая к груди. Теперь же ей оставалось лежать рядом с ним, боясь пошевелиться, чтобы не слетела маска.
Девушка не смогла бы вспомнить тот момент, когда их отношения вышли за рамки товарищества. Лично для нее все изменилось с того злополучного поцелуя почти восемь месяцев назад. Наверное, именно это послужило толчком к потеплению между ними. Не успела она заметить, как они стали делиться чем-то личным и с нетерпением ждать вечерних патрулей, чтобы обсудить то, что приключилось с ними за день, конечно, без слишком личных подробностей.
Ледибаг по-прежнему каждый раз вздрагивала, когда Кот позволял себе какую-то вольность, но она давно перестала быть против такого поведения. Лишь для вида порой отшивала, после чего все сводила в шутку. А в последнее время они стали переходить и ту черту дружбы, что стала слишком ценной для обоих.
Лежать рядом и смеяться над чем-нибудь становилось таким же естественным, как и удар кулаками после победы. Они могли часами флиртовать, в шутку говорить о совместном будущем, даже придумали множество общих детей, которые обязательно станут героями, как их родители. Вроде в последний разговор их число возросло до десяти, и признаться, она не помнила даже половину вымышленных имен.
Да, люди обычно называют это «передружба — недоотношения». И если быть совсем откровенной, то именно Кот Нуар делал ее по настоящему счастливой. Вот только порой того, что их связывало, было недостаточно, а перейти черту никто не решался. Оба прекрасно понимали, что тогда их идиллия окончится.
— Ты действительно никогда не хотела узнать, кто скрывается под моей маской? — внезапно спросил Нуар.
— Нет, — солгала Маринетт. — Я не хочу знать и не хочу узнавать.
Конечно она лгала, ведь в последнее время лишь Кот занимал ее мысли. Но похоже вранье входило в привычку, особенно когда вопросы касались их отношений. Сегодня Нуар как никогда был близок к гибели, и из-за этого Ледибаг впервые чуть все не испортила. Возможно, от этого мозг кричал о том, что им нужно вернуть их деловые отношения. Но разве она могла на такое пойти? Это было слишком тяжело.
— Тайна заводит больше? — усмехнулся парень.
Вот только Маринетт было не до шуток, она пыталась настроиться на разговор, который откладывала каждый раз «на потом» уже больше трех месяцев. Но поведение Нуара казалось привычным, даже без их обычных подколов и баловства. Ей стоило лишь взглянуть в его глаза, и с ней случалось что-то странное. Нет, не слепое поклонение, чтобы забывать слова, а нежность, такая же, как когда всем сердцем хочешь обнять маленький мяукающий комочек.
В такие моменты сердце вопило о том, что нужно наконец-то принять Кота и попытаться дать ему шанс на настоящие отношения. Но это означало признать, что Ледибаг станет уязвима. Это был огромный риск, на который она не готова была идти.
— Зачем ты так рисковал собой? — прошептала Маринетт, не в силах поднять на него глаза.
— Я… Я просто не могу даже вообразить, что со мной бы случилось, если бы это ты лежала с стрелой в животе.
— Ты идиот, — прошептала девушка, резко подняв голову и уставившись на него. — А про меня ты подумал? Магия — хорошая вещь, но если бы злодей попал не в живот, а, например, в голову? Я не думаю, что магия способна воскрешать умерших.
Кот усмехнулся, протягивая к ее лицу ладонь и начиная вычерчивать какие-то линии. Маринетт шумно вздохнула, закрывая глаза. Все мысли улетучились, оставляя лишь чувства некого сладостного напряжения. Она ведь может позволить себе и ему эту минутную слабость? В конце концов, глупо отрицать, что их тянет друг к другу.
— Кот, не…
— У меня, кажется, сильный ушиб, — прошептал парень, остановившись пальцем на краешке ее губ. — И я люблю тебя.
Маринетт распахнула глаза, вглядываясь в его лицо, скрытое маской. Нет, признание не было для нее тайной, он делал это множество раз, но то были «шутки». Сейчас в его голосе не было ни грамма лукавства и он ожидал ее ответа. Но они оба понимали, чем это закончится. Ей бы действительно хотелось ответить тем же. Хотелось бы сказать, что она чувствует тоже самое. Но долг был важнее. Маринетт просто обязана отказать.
— Я знаю, — грустно сообщила Леди. — Но мы… Мне, наверное, пора…
Мари попыталась встать, но Кот не позволил этого сделать, прижимая к себе еще крепче. В этот момент показалось, что эти объятия нужны ей даже больше, чем ему. Маринетт было важно услышать стук его сердца, ощутить ровное дыхание на своей коже и почувствовать тонкий аромат парфюма. Отказаться от этого? Это было сродни тому, что отказаться от воды в знойный день.
— Почему? — тихо спросил Кот, прижимаясь губами к ее макушке. — Почему ты не можешь дать мне шанс? Все из-за того парня? Я тебе не нравлюсь?
— Нет у меня никакого парня. Ты мне нравишься, даже слишком нравишься. В этом и проблема, — призналась Маринетт. — Я не даю нам шанс потому… Потому, что тогда мы должны будем раскрыться.
— Но, разве это плохо? — с непониманием уставился на нее парень.
— Да, Кот. Это плохо. Раньше я следовала этому правилу из-за настояния Тикки и моих комплексов, а затем поняла другое. Представь, если ты в очередной раз поссоришься с отцом и в этот раз фатально? А если со мной что-то случится? — Кот попытался возразить, но девушка мгновенно положила палец на его губы. — Мы не можем быть застрахованы от эмоций. Какими бы крутыми героями мы ни были, мы просто люди. Да, акума не может вселиться в носителя талисмана, но мы можем попадать под заклинания. Одного из нас будет достаточно, чтобы победить другого. Не нужно будет даже сталкивать нас, как часто делает Бражник. Ему достаточно будет заставить тебя, ну, например, спрыгнуть в воду с тяжелым булыжником в руках или заставить произнести мое настоящее имя. Кот, пойми, наша тайна защищает не только нас, но и наших близких. Прости, но я не могу допустить, чтобы кто-то пострадал.
Маринетт облегченно вздохнула, поняв, что Кот ее понял, по крайней мере он не возмущался. Она на самом деле боялась того, что ее родные и друзья могут пострадать из-за ее слабости. Но еще хуже было осознавать то, что любовь могли обернуть против героев. Нет, Ледибаг не допустит этого. Находиться в неведении безопаснее.
— Похоже, ты все уже решила за меня, — буркнул Кот.
— Котенок, — Маринетт провела рукой по его щеке. — Я обещаю, что мы вернемся к этому разговору после того, как Бражник будет повержен. А до этих пор я могу предложить тебе только дружбу, пусть и с некоторыми уступками. Ты согласен, Кот? — Нуар молчал. — Кот?
Внезапно напарник притянул ее к себе, резко переворачивая их. Положение изменилось, и теперь Кот нависал над ней, едва скользя по ее губам своими. Отчаянный крик, который был понятен обоим. Между ними был ничтожный дюйм, и Маринетт прекрасно знала, чего он хочет. Впрочем, достаточно было одного пинка, чтобы он слез, но вместо этого, забыв про все доводы разума, Мари поцеловала Кота.
Ее ладони сомкнулись на его шее, придвигая парня ближе. Сквозь поцелуй она чувствовала, что он улыбается и ей всеми силами хотелось стереть эту улыбку, чтоб он наконец занялся делом. Одной ногой Кот соскользнул с дивана, задевая лампу, стоящую рядом. Вдруг послышался треск и единственный источник света погас, погружая комнату во тьму. Вот только никто не обратил на это внимание.
Маринетт обхватила его торс ногами, и в следующее мгновение, словно читая мысли, парень резко потянул ее на себя. Вот теперь, когда Нуар сидел на диване, а Мари устроилась на его коленях и возвышалась над ним, пусть и ненамного, она ощутила все то желание, которое таилось в ней долгие месяцы.
Девушка с неким придыханием сняла с него капюшон, будто раздевала полностью. Не успевая обдумать такое сравнение, Мари обхватила лицо Кота для очередного жадного поцелуя, но внезапно почувствовала, что что-то упало на нее. Быстро подняв предмет, она поняла, что это была его маска, явно не рассчитанная на такие активные действа. И за это Нуар отдал сорок евро?
— У тебя что-то упало, — усмехнулась девушка.
Не успел напарник ответить, как девушка откинула предмет в сторону и прильнула к губам Кота, даря этот долгожданный поцелуй. Сминая его губы, Маринетт чувствовала, что кожа покрылась мурашками, а внутри разливалось какое-то очень странное нудящее тепло, которое нормальные люди назвали бы подростковым желанием.
Руки Кота медленно спускались с ее лопаток, сминая эту глупую толстовку, как будто пытаясь решиться зайти дальше. И только когда Маринетт прикусила его за губу, слегка потянув на себя, парень вдруг решился. Его губы переместились на ее шею, покрывая не только поцелуями, но и укусами. Воздух застрял в легких, вызывая приглушенный стон. Низ живота сковало возбуждение, и это означало лишь то, что Кот умудрился найти «правильное место». И пусть на следующий день останутся метки, но напарника это явно не волновало. А все, что заботило Маринетт — его руки, скользнувшие под толстовку. Когда его теплые ладони коснулись кожи живота, разум окончательно покинул ее, оставляя лишь желание.
Руководствуясь инстинктами и пользуясь остановкой Нуара, явно занятого изучением ее тела, девушка нагнула голову и нежно закусила мочку уха, слегка покусывая. Этого было достаточно, чтобы Нуар покрылся мурашками, остановившись. Совершенно неожиданно, Маринетт почувствовала, что нечто упиралось меж ее ног. И от осознания того, что ей удалось возбудить Кота, девушка все же нашла в себе силы отпрянуть. В конце концов отдаться ему здесь и сейчас не было тем, чего она хотела.
Мари слезла с напарника, не обращая внимание на то, что весь организм требовал продолжения. Проснувшийся мозг был против, а сил поднять взгляд на напарника не было. Она слышала, как он тяжко вздохнул. Наверное, нужно сказать хоть что-то, но слов не находилось. Не после того, что сейчас произошло.
— Считай, что это было согласие на наш маленький договор, — сипло произнес Кот.
С каждой секундой Маринетт становилась все более пунцовой. Если бы кто-то вдруг включил свет, то открыл бы новый оттенок красного, которым могли похвастаться ее щеки.
Маринетт слабо улыбнулась, понимая, что у нее есть время на обдумывание и принятие. А напарник с грустью осознавал, что результата соглашения так и не дождется. Он поступил в Лондонский университет и вскоре должен был уехать.