Второй шанс

Тонкие пальцы размеренно постукивают по кожаному подлокотнику, точно попадая в такт доносящейся из колонок мелодии. У молодого господина весьма приподнятое настроение, так как он с улыбкой наблюдает через тонированное стекло за спешащими прохожими, мелькающими зданиями и яркими витринами еще закрытых бутиков, нежели уходит в себя и пялится в одну точку. Несмотря на то, что циферблат дорогих часов показывает только десять минут седьмого, Чонгук, больше похож на модель, сошедшую с обложки журнала, чем на сонного воробушка, только что выглянувшего из своего гнезда. По салону разносится аромат круассанов с апельсиновым джемом и терпкого черного чая с бергамотом. Чонгук знает, что малыш обожает сладкое, поэтому ничуть не против проснуться раньше своего секретаря, напрячь личного повара и собраться за двадцать минут, чтобы порадовать свое счастье. Так же, как и вчера, Чонгук ждет, когда машина мягко притормозит у подъезда омеги, чтобы быстрее подняться в квартиру под номером двадцать четыре. Наверно, рыжее чудо даже не подозревает, что альфа снова заявится рано утром, чтобы подарить несколько нежных поцелуев и насладиться его обществом перед началом рабочего дня. От нетерпения сердце мужчины замирает, а потом срывается на бешеный ритм. Он, держа в руке стакан с еще горячим чаем и пакет с выпечкой, бежит к двери омеги. Дурацкая улыбка появляется на лице альфы, обнажая белые зубы. Ожидая, когда откроется заветная дверь, он готов, как школьница, прыгать на месте и визжать. Железная дверь открывается после характерного щелчка замка и звяканья цепочки, являя глазам Чонгука заспанного парня, растирающего свои глазки-щелочки. Рыжие волосы, больше похожие на воронье гнездо, торчат во все стороны, пухлые губы сладко причмокивают, а вот широкая футболка, скорее всего принадлежащая альфе, съехала с одного плеча, обнажая молочную кожу. — Доброе утро, малыш, — Чонгук получает огромное удовольствие, наблюдая за парнем, который пытается отогнать от себя остатки сладкого сна и переключиться на него. — Привет. Снова решил увидеть меня перед работой? — мальчишка отходит назад, пропуская Чонгука внутрь. Небольшая двухкомнатная квартирка пропитана уютом и сладким ароматом апельсинов, которым пахнет омега. Светлые стены, коричневый диван застеленный мягким пледом, кофейный столик с вазочкой конфет, два кресла и стеллаж на всю стену, полки которого заставлены книгами и мелкими статуэтками, заставляют альфу думать о том, что хочется остаться здесь и не возвращаться в свою квартиру. — Да. Я буду наведываться к тебе каждое утро, пока ты не согласишься переехать ко мне, — альфа проходит вглубь квартиры, ставит стакан и пакет на стол, а затем плюхается в облюбованное им кресло, которое так удачно стоит напротив спальни омеги. Дверь в неё открыта, и Чонгук с интересом разглядывает еще не застеленную постель, из которой пришлось выбраться его мальчику. — Я думаю, что еще рано. Мы встречаемся только полгода, а ты уже готов затащить меня в ЗАГС и запереть у себя дома, — надув и без того пухлые губки, омега садится на колени к своему парню, сразу же обвивая шею руками. Футболка задирается вверх, приковывая взгляд Чона к ногам парнишки, что так бессовестно пытается соблазнить его, даже не подозревая о своей шалости. — Чимин, может, ты от меня что-то скрываешь, м? Глаза рыжего сужаются донельзя, а губы поджимаются, показывая негодование их обладателя. Чонгук мысленно отсчитывает минуты, когда же его ангелок все-таки взорвется из-за того, что ему надоело выслушивать безосновательные обвинения своей пары. — Знаешь, Чон Чонгук? — Пока еще нет. — Иди ты к черту, — омега пытается высвободиться из железной хватки, чтобы сбежать в свою теплую постельку, окутывающую пеленой сна. Но спустя несколько минут безуспешного барахтанья, он успокаивается и сдается, обмякая в сильных руках. — Я просто хочу просыпаться с тобой, а не с пустой половиной кровати. Хочу, чтобы ты ластился ко мне и подставлял свои сладенькие губки под поцелуи, а вечером… — Прекрати. Я попросил не давить на меня, а дать время все обдумать, — пальчики омеги зарываются в черные волосы Чона на затылке, немного портя укладку. Под легкими поглаживаниями альфа расслабляется, прикрывает веки и пытается насытиться ароматом своего парня. — Я и не давлю, — ну да, как же, — просто хочу, чтобы ты жил со мной и… Договорить альфе не дает разрывающий тишину телефон. Все, что нужно Чонгуку, — это пятнадцать минут наедине со своим мальчиком, а не вечно раздраженный секретарь. — Да. Хорошо. Через пять минут спущусь, — на лбу альфы появляется тонкая складка. — Тэхён, не еби мне мозги с утра пораньше. Сбросив вызов, Чонгук закидывает голову назад, мысленно матеря своего друга и, по совместительству, правую руку за то, что снова нарушает его идиллию. Кажется, Тэхён пятой точкой чувствует такие моменты. — Уже бежишь? — Чимин елозит на коленях альфы, заставляя того тяжело вздохнуть. Похоже, это маленькая месть за то, что он не дает поспать хотя бы до восьми часов. — Если ты не прекратишь, то нет. Задержусь на часок-другой, — Чонгук ведет носом по тонкой шее своего парня, глубоко вдыхая цитрусовый аромат с нотками кислинки. — Ким будет снова ворчать на меня, — Чимин поворачивает голову в сторону и подставляется под такие приятные ласки. От них у парня тянет в низу живота и сотни мурашек табуном пробегают по коже. — Плевать. У тебя скоро течка? — альфа сдавливает бедра своей пары, крепче прижимая к себе. Внушительных размеров стояк упирается в упругую попу омеги через плотную ткань брюк. — Угу. Ах, Чонгуки, — альфа вскидывает бедра вверх, заставляя Чимина сладко простонать. Если бы не встреча, запланированная на восемь тридцать, он бы не прочь разложить этого маленького развратника и хорошенько наказать. — А теперь, — мужчина перехватывает парня под попу и бросает на диван, — подумай хорошенько, прежде чем дразнить меня. Ты же знаешь, я не люблю игры, особенно, если они не по моим правилам. Пока, сладкий. — Ты засранец, Чонгук. Животное, — выкрикивает в спину своему альфе, который быстрее старается покинуть пахнущую апельсинами обитель, возбужденный Чимин. Омега зол, так как возбуждение пеленой заволакивает сознание, требуя разрядки. Ему хочется ощутить сильные руки на своих бедрах, горячие поцелуи и томное дыхание, а не слышать звук стихающих шагов и закрывающийся двери. — Знаю, малыш. Альфа спускается по ступенькам вниз, к припаркованной у подъезда машине, и молится всем богам, лишь бы не передумать и не вернуться в квартиру. От хорошего настроения не осталось и следа, поэтому он со злостью хлопает дверь автомобиля. — Снова не дал? Чонгук поворачивается к развалившемуся рядом Тэхёну, который не перестает лыбиться и пялиться на экран смартфона. Личный помощник как всегда одет в черный деловой костюм, белую рубашку, подаренную мужем, и лакированные туфли. В отличие от своего друга он уже год женат, но вот с пополнением пока не спешит. Как говорит сам Тэхён: «Нужно пожить для себя, а то с детьми уже не отдохнешь и секс-марафон не устроишь». Хосок, омега Тэ, считает же наоборот. Ему с животиком-шариком ходить хочется, выбирать пинеточки и коляску, а также выносить мозг своему альфе по любому поводу. — Завались, — альфа сжимает кулаки и пытается выровнять сбившееся дыхание. Ему непозволительно думать о том, что возбужденный Чимин один в пустой квартире и изнывает от желания подставить свой задок Чону. — Значит, ты не дал, — надоевший смартфон оказывается в кармане черного пиджака, а его владелец с квадратной улыбкой пялится на своего раздраженного друга. Как же ему надоели эти внеплановые подъемы с утра пораньше, кто бы знал. Ему бы еще минут двадцать поваляться с Хо, помять его бедра, выпить любимый кофе и поменять заляпанную рубашку, потому что его омега постоянно летает в облаках, ловя все углы и сонного Тэ. Вместо этого ему приходится валить в другой конец города и наблюдать за страданием сеульского Ромео. — Что у нас сегодня? — лучший способ отвлечься — поговорить о работе. Чонгук является президентом компании Jeon Construction. Он довольно успешно заключает сделки, выкупая землю или старые постройки за мизерные суммы, возводя на их месте прекрасные жилые комплексы или другие здания. — В восемь тридцать у нас встреча с японцами. Это по поводу второго этажа в новом доме. Хотят выкупить весь, — теперь очередь Тэхёна пялиться через тонированное стекло на все, что попадает в его поле зрения. — Хрен им, а не весь второй этаж. Мы договаривались в прошлый раз лишь об определенном секторе, а остальное под аренду. Если снова начнут гнуть свою линию, я даже слушать не собираюсь этих попрошаек. Не для этого я столько вложил, чтобы за бесценок отдавать им весь этаж. — Еще кое-кто хочет приобрести несколько секторов на пятом и седьмом этажах, но ты вряд ли согласишься на это, — Тэхён сто раз пожалел, что брякнул об этом, но не сказать он точно не мог. Ким прекрасно знает, что думает друг о своем конкуренте. — Кто? — Чону уже не нравится то, как произнес фразу друг. Он хмурит брови и одаривает его не самым дружелюбным взглядом. Сознание подкидывает не самые приятины идеи из-за чего Чон хмурится и, скорее всего, уже знает ответ. — Намджун. От одного имени Чонгук заводится с пол-оборота, сжимая кулаки до побелевших костяшек. Радужку глаз затягивает чернотой, а желваки начинают гулять от сильно сжатых скул, перекатываясь под кожей. Чон ненавидит этого выпендрежника до мозга костей, мысленно при каждой встрече медленно и мучительно расчленяя его. Эта белобрысая сволочь испортил несколько уж очень выгодных сделок и втихую заграбастал парочку зданий, на которых альфа положил глаз. — Очень интересно.