Guilty pleasure

Об этой небольшой слабости Северуса знали немногие. Точнее, о ней не знал никто - кроме, как сейчас стало ясно, вот этого белобрысого поганца. Северус привычно запечатал дверь заклинанием, разулся, и теперь переводил взгляд с Люциуса на стол, заставленный банальным, но от того не менее любимым Северусом маггловским фастфудом. - Я угадал! - Люциус, вскочивший с кресла при его появлении, буквально светился от самодовольства. - Подумать только, я действительно разгадал твою маленькую грязную тайну! - последние слова Люциус проговаривал, уже шепотом куда-то в шею Северуса, обняв его сзади и нагло запустив руки под мантию. Многого это ему не дало, он был прекрасно осведомлен о консервативности Северуса в одежде и наличии под мантией сюртука, рубашки и строгих брюк, затянутых, вопреки магическим обычаям, маггловским ремнём, но даже этой вольности Северусу хватило, чтобы дыхание на секунду сбилось. Однако он лишь перехватил руки партнера и развернулся к нему, резко скидывая их. - Возможно, ты и догадался о моем пристрастии к фастфуду, но явно переоценил мои скромные возможности по его употреблению, - Северус обернулся на стол, буквально уставленный пакетами из разных лондонских забегаловок и большими стаканами с напитками. Люциус обычно на подобные замечания отвечал, что ему плевать, сколько еды останется, как это было в те разы, когда он щедро закупал для них двоих блюда лучших ресторанов Англии. В этот же раз он не спешил отвечать, и лишь зажмурился в предвкушении... чего-то. Северус некстати вспомнил, что Люциус просил его принести оборотное зелье в этот раз. - Твои возможности я знаю прекрасно и могу сказать, что возможности вот этого донора явно превышают их в несколько раз, - Люциус вытащил из кармана мантии пузырек, где явственно виднелось несколько темных волосков. Северус скептически приподнял бровь. Они уже использовали оборотное при встречах, Люциусу часто хотелось попробовать что-то новое. Чужая внешность не была преградой для магии, поэтому не вызывала никакого отторжения при сексе, а лишь открывала новые возможности, на которые их собственные тела были не способны. Северус вспомнил особо интересный опыт, когда Люциус привёз волосы двух тайских сестричек-акробатов. Тогда получилось очень горячо, сейчас же... Северус облизнулся. Запахи от стола уже дразняще распространились по всей комнате и затея Люциуса начинала казаться не такой безумной, как в начале. Исследований на этот счет не проводилось, но ведь всегда можно стать... первооткрывателями... Северус откинул голову назад, на плечо Люциуса, который вновь оказался у него за спиной и чьи руки вновь начали свой путь по его телу. Они понимали друг друга без слов, поэтому сперва в шкаф унеслась мантия, потом Люциус начал расстегивать многочисленные пуговицы сюртука. В пару минут, полных обжигающих прикосновений, почти вся одежда Северуса оказалась там же. Северус призвал зелье (действует два часа, улучшенная формула!) и откупорил флакон. Туда немедленно отправились три запасенных волоска. Одним глотком выпив зелье, Северус зажмурился, пережидая трансформацию. Он не знал, чьи волосы Люциус взял на этот раз, но судя по количеству еды, это должен был быть кто-то весьма и весьма... выдающийся. Ощутив завершение изменений. Северус открыл глаза. Люциус, отойдя на шаг, изучающе на него смотрел, будто пытаясь разглядеть его настоящего через оборотку - или, что более вероятно, примеривая на него эту внешность. - Непло-охо, - вынес он через пару секунд свой вердикт. Северус повернул голову, рассматривая себя в большом, на всю стену, зеркале. На него смотрел представитель человеческого вида мужского пола (спасибо, Люциус) и неопределенного (между 25 и 40 годами) возраста. Северус провел чужой рукой по чужому телу. Будто в пику его обычной угловатости, под рукой ощущались только мягкие округлости. Данный экземпляр, вероятно, не ограничивал себя в еде и не был сторонником здорового образа жизни, поскольку живот и бока явственно свисали над завязками подштанников. Только увидев это в зеркале, Северус понял, что ему мешало с самого момента превращения - веревочки были затянуты под его собственные габариты, а это тело явно выдавалось за них, и теперь завязки заметно впивались в нежную кожу. Северус отметил повышенную, по сравнению с его собственной, чувствительность, и потянулся было ослабить узел, но его руку перехватил Люциус. - Не надо, Северрррус, оно выглядит очень... интересно, - Люциус провел рукой по округлым бокам, мягко сжал складки, сложившиеся над подштанниками, миновал их и чуть толкнул живот, который мягко заколыхался. Люциус облизнулся и призвал откуда-то из соседней комнаты сюртук, похожий на его, и маггловские брюки. - Оденешься? Они как раз должны подойти по размеру. - Если ваше сиятельство так желает, - Северус взял одежду и сел на кровать. Подштанники натянулись, жалобно скрипнув. Северус пожалел, что не предпочел сегодня маггловское нижнее бельё, оно хотя бы было тянущимся. Одежда, выбранная Малфоем, действительно застегнулась, хоть и с небольшим трудом. Чтобы застегнуть брюки, пришлось старательно втягивать чужой живот, а пуговицы на сюртуке сильно натягивали ткань. - Кажется, кто-то ошибся с размером, - застегнув последнюю, Северус тяжело встал. - А мне кажется, оно подошло просто идеально, - Люциус похлопал по его затянутому в плотную ткань сюртука, а под ним - в тесноватые брюки, животу и подтолкнул Северуса к столу. - Пора приступать, тебе не кажется? - Согласен с тобой, - Северус с силой провел рукой по его спине, будто ненароком закончив её путь куда ниже спины. - Северус, - Люциус укоризненно смотрел на него, - Я про стол. Оно, конечно, под согревающими чарами, но я слышал, что эту маггловскую еду надо есть сразу, а не то она мгновенно портится. И к тому же, Северус, разве ты не голоден? Северус внезапно почувствовал, что Люциус прав, он очень, Очень Сильно Голоден. Настолько, что впору было подозревать Люциуса в том, что он принудительно морил обладателя тела голодом несколько суток, прежде чем взять материал для зелья. Общеизвестно, что оборотное превращает человека в копию другого в том состоянии, в каком он был на момент взятия волос или ногтей. Отделенные от тела, они несли в себе его образ на момент отделения. И если человек был голоден, то и его образ повторялся с пустым желудком. И чувством голода. - Мерлин всемогущий, Люциус, ты владельца этого тела неделю на хлебе и воде держал? - выдохнул Северус, уже без напоминаний устремился к столу. - Ты его переоцениваешь, я всего-то прочистил ему желудок и лишил ужина и завтрака, - Люциус усмехнулся и устроился рядом с Северусом на диване, протянув руку за элитными бургерами из лучших лондонских ресторанов, которые стояли тут же. - Прости, Северус, разделить твою любовь к продуктам этих маггловских забегаловок я не могу, но сама идея бургера мне очень понравилась, хорошо, что их готовят и в приличном виде. - Сноб, - беззлобно проворчал Северус, шурша бумагой и впиваясь зубами в какой-то бургер. Вкусовые рецепторы, к его удовлетворению, у него и владельца тела совпадали, как минимум в отношении фастфуда. Люциус тихо посмеивался в бокал с вином и медленно насыщался, с удовольствием глядя как Северус аккуратно поглощает один бутерброд за другим, запивая их странной маггловской шипучкой. Кто-то мог сказать, что за столом сидел вовсе не Северус, а незнакомый маггл, но для магических партнеров внешность не имела решающего значения, их магия, несмотря на оборотное, сплеталась всё также свободно и ко взаимному удовольствию. И вид того, с каким удовольствием его Северус поглощает эту маггловскую еду приносил ему какое-то совершенно особо удовлетворение. Никакие деликатесы не могли сделать его Северуса более счастливым, хотя он старательно пытался познакомить его с лучшими кухнями мира. Хорошо, что тайна любимой еды Северуса Снейпа была наконец открыта. Люциус заметил, что скорость уничтожения еды неуклонно снижается, а самому Северусу становится всё сложнее наклоняться, чтобы достать дальние свертки. И вот Северус проглотил последний кусочек очередного бургера и, тяжело дыша, откинулся на спинку дивана. На пару секунд Люциус замер, завороженно глядя на натянувшуюся ткань сюртука. Пуговицы держались из последних сил, лишь качественная ткань и работа портных ещё позволяли сдерживать плоть в плену одежды. Северус тем временем попытался вновь сесть ровно, но сделать это на мягком диване было сложно, а в том состоянии, в каком он был - почти невозможно. Люциус завороженно наблюдал за этой попыткой, частично улавливая, частично представляя, какие ощущения сейчас переживает Северус. Наслаждение от еды, ощущение тяжести и наполненности, неповоротливость, и при этом жадный взгляд на стол, где ещё осталось желанное, и тесная одежда, сжимающая, ограждающая... Когда он, вновь попытавшись сесть и рухнув обратно, потянулся к сюртуку, собираясь расстегнуть его, Люциус едва успел перехватить руку. Северус бросил в его сторону непонимающий взгляд, но остановился. В этих играх ведущая роль всегда принадлежала не ему. - Позволь мне... Люциус осторожно провел рукой по темной, очень плотной ткани. Нет, он об этом не думал, по крайней мере не явно, просто такие сюртуки всегда носил сам Северус и Люциус просто заказал аналогичный, но, Мерлин, как же Люциусу нравилось сейчас смотреть, как тяжело вздымается грудь Северуса, как натягивается ткань... Люциус начал круговыми движениями, кончиками пальцев поглаживать натянувшуюся ткань. В сдавленном выдохе Северуса явственно послышалось «садист!», но Люциус не обратил на это внимания. Вторая его рука уже тянулась к столу за каким-нибудь «лакомством». Северус жадно смотрел на бургер в руках Люциуса. Тот, сам о том не подозревая (но прекрасно всё понимая), открыл истинное guilty pleasure Северуса, в котором тот иногда отказывался признаваться даже самому себе. Он не знал, откуда в нём появилась эта любовь к маггловскому фастфуду. Из полуголодного детства, из простого противоречия - Северус не знал. Но запахи и вкусы сводили его с ума. Обычно он не позволял себе чего-то большего кроме стандартного обеда, но раз Люциус так расстарался, то сегодня можно отпустить контроль и поддаться желаниям своим и этого тела, например, откусить от этого сочного, горячего, вкусного... Люциус кормил Северуса с рук, а тот покорно принимал это, слизывая текущий соус с пальцев, подхватывая языком стекающие с картошки капли, жадно всасывая в себя всё больше и больше маггловской шипучки. Но даже в этой, более удобной позе, Северус начал всё чаще отворачиваться, несмотря на то, что его глаза всё ещё горели неутоленной жаждой. Тогда Люциус, одной рукой скармливая Северусу кусочки курицы, второй вместо легких поглаживаний начал медленно расстегивать пуговицы на сюртуке. Одну сверх, одну снизу, одну сверху, одну снизу... когда сюртук был полностью расстегнут, Северус облегченно вздохнул, и тут же коротко зашипел, когда понял, что не только в сюртуке было дело. Но Люциус про брюки пока не думал, он восторженно гладил живот Северуса, увеличившийся в размерах раза в полтора-два на тот момент. Он уже был не настолько мягким, как раньше, и сложнее, прогибался... Люциус нажал более сильно и Северус рыгнул. Тут же физиономия маггла залилась ярко-красным румянцем, но Люциус лишь рассмеялся. - Как неприлично, Северус, как не-при-ли-чно-о-о!.. - Люциус сел Северусу на колени и осторожными, но сильными движениями с каждым слогом проводил ладонями по его животу, надавливая всё сильнее. Стон легкой боли слился с ещё одним длинным и протяжным рыганием. Северус попытался рассмеяться вместе с Люциусом, но набитый живот отозвался болью. Люциус, заметив это, вновь вернулся к поглаживаниям, теперь уже оголенного живота. Постепенно спускаясь вниз круговыми движениями, он попытался расстегнуть брюки, но из-за раздувшегося живота это стало сделать затруднительно. Северус попытался помочь, но сам он не видел, где находится застежка, так что после пары попыток Малфой просто расстегнул её магией, заодно и развязав веревочки на подштанниках. Вздох облегчения Северуса был ему наградой. Живот, более не сдерживаемый ничем, распрямился, только красные надавленные полосы напоминали о недавнем плену. Северус медленно дышал, его грудь и живот поднимались и опускались в такт. Дышать было тяжело, намного тяжелее, чем обычно. Он понимал, что встать с дивана ему будет сложно, но разве это важно? Его природная осторожность взяла отпуск в тот момент, когда он проглотил пузырёк оборотного. Тело этого маггла, признавал он, куда лучше подходило для поглощения фастфуда, чем его собственное. На столе валялись пустые упаковки от не менее чем семи бургеров, двух упаковок наггетсов, трех - картофеля и три пустых больших стакана от содовой. Северус прикрыл глаза, понимая, что такой объем еды он со своей кофе-никотиновой диетой не съедает и за три дня. А в это тело всё поместилось, пусть и пояс брюк в процессе сильно сдавил живот, а на сюртуке едва не оторвались пуговицы. Люциус всё продолжал увлечённо мять его бока и наглаживать живот. Если так пойдёт и дальше, то эта забава вполне может стать постоянной. Северус, как ни странно, был совершенно не против. Он расслабился, сосредоточившись на волшебных, причем в совершенно немагическом смысле, руках Люциуса. А тот, будто в трансе, скользил руками по его телу. Северус не знал, проклинать или благословлять повышенную чувствительность маггла, потому что он ощущал каждое касание. Вот он проводит круг по наполненному животу, ещё один, вторая рука в этот момент скользит в бок и собирает в горсть складку, сжимая и разжимая руку, потом руки подбираются выше, к груди, и Люциус, всё еще сидящий на его коленях, касался своим, всё ещё одетым в мантию телом, его живота, который от этого мягко колыхался. Иногда его руки куда-то надавливали, и Северус рыгал, отчего ему было неловко, но Люциуса это почему-то только смешило. - Пойдём на кровать, - Люциус слез с его коленей и взял за руку, потянув на себя. - Или тебя отлевитировать, а, Северус? Северус послал в белобрысую скотину беспалочковую искру, которая ужалила Люциуса аккурат пониже спины. Тот расхохотался и отошел, собираясь насладиться зрелищем. Северус же оказался в затруднительной ситуации. Увлеченный, он с самого начала расположился в самом центре мягкого, глубокого дивана, и теперь полулежал на нем. Проклятый живот закрывал половину обзора, и Северус даже не видел собственных ног. Тяжесть и наполненность вызывали сонливость, сдвигаться с места совершенно не хотелось и кого-то другого это ещё могло бы соблазнить, но точно не его. Попытавшись помочь себе руками, он наконец смог устроиться так, чтобы руки нашли точку опоры. Теперь предстояло самое сложное - вытолкнуть ту тушу, в которую он сейчас превратился, с дивана. Северус подозревал, что постоянные толстяки как-то умеют это делать с меньшими трудозатратами, но сам он не слишком хорошо представлял, как люди живут с такими грузными телами. Третья попытка оказалась успешной и он сел, а потом и встал, тяжело оперевшись на стол, который заскрипел от столь бесцеремонного отношения. Хлопки аплодисментов со стороны Люциуса привели к тому, что в него полетела скомканная бумажка из-под гамбургера. Северус покачался с носка на пятку. Пузо категорически перевешивало и определяло осанку, точнее, её полное отсутствие. Северус задумчиво провел по животу, попробовал подхватить его двумя руками и поднять. Люциус жадно смотрел, не открывая взгляда. Северус задумчиво смотрел то на Люциуса, то на кровать. За время пиршества светлые волосы, собранные в хвост, успели растрепаться и несколько прядей спадало на лицо. Шейный платок валялся где-то под столом, несколько верхних пуговиц мантии было расстегнуто. Северус вразвалку подошел - попытался подойти на привычное расстояние, но врезался в Люциуса своим животом. Люциус, не отрывая взгляда, обвил его плечи руками и прижался к нему так, что Северус всем телом почувствовал его. Северус потянулся к пуговицам мантии Люциуса, расстегивая их м маленькие крючки внутри. Сегодня Люциус предпочел традиционный стиль, под мантией у него не было ничего, кроме черных атласных панталонов. Северус с силой провел по плечам Люциуса, по подтянутому животу с рельефными мышцами, которые были в совершенном контрасте с его нынешним телом. Прижал к себе, жадно целуя, не обращая внимания на то, что набитый практически до звона живот протестует против такого сдавливания. Люциус не отставал от него, поле деятельности, доступное его рукам, было куда шире, больше, массивнее... оказывается, на спине можно собирать большие, просто таки огромные складки, которые так и просились, чтобы их помяли, большие, огромные ягодицы, до которых надо ещё дотянуться, большое, великолепно большое тело, к которому можно прижаться всему,открывая себя магии, пропуская её через себя.... Кровать жалобно скрипнула, едва не треснув, когда не неё свалились эти двое. Северус непроизвольно вскрикнул, потому что Люциус, как и прижимался к нему, так и рухнул вместе с ним, прямо на него, врезаясь в самое сокровенное, самое болезненное, во что только можно было. Северус скривился от боли, пытаясь отдышаться от болезненного удара. Люциус сел на кровать рядом, обеспокоенно глядя на него и массируя так аккуратно и нежно, насколько мог. Северус вновь расслабился, растекшись по кровати. Его живот возвышался, будто гора, а самому Северусу совершенно не хотелось шевелиться, он лишь тяжело дышал и полностью отдавал инициативу Люциусу. Вдруг его носа коснулся чудесный запах выпечки и вишневого варенья. Он открыл глаза, прямо перед его носом висел восхитительный пирожок. - Ты так и не добрался до десертов, Северус, - Люциус коварно сидел рядом и улыбался, наблюдая за борьбой внутри Северуса. Наконец победила жадность и он приоткрыл рот, покорно жуя. После пирожка Люциус отлевитировал мороженое и кормил его с ложечки, после мороженого он призвал брауни... Иногда Северусу казалось, что эта сладкая пытка никогда не кончится, что тело этого маггла не выдержит столько еды, что.. но Люциус не только кормил его, но и уже на который раз исследовал его тело, массируя бока и живот, и место внутри находилось, и находилось... Северус уже подозревал его в тайном применении лечебных заклинаний, поскольку не представлял, как он может проглатывать ещё кусочек за кусочком. Закончилось всё внезапно. По телу Северуса пробежала волна изменений - оборотное переставало действовать. А сразу, как превращение завершилось, он с криком боли схватился уже за свой собственный живот, который, однако, ненамного уменьшился по сравнению с тем, что было раньше. Северуса скрутило от боли - даже желудок маггла уже под конец откровенно протестовал, а собственный желудок Северуса тем более не был привычен к таким огромным объемам пищи и в буквальном смысле трещал по швам, как ранее трещала одежда. Северус замер, стараясь практически не дышать, чтобы ещё больше не тревожить и так травмированные внутренности. Люциус, вскочивший с кровати, срочно рылся в аптечке в поисках хоть чего-то, что могло бы помочь в такой ситуации. Заклинания очищения существовали, но он не знал ни одного из них, применимого к внутренностям человека, разве что извлекающее сами внутренности, но это явно был не тот вариант. Оборотки не осталось, Северус, как и всегда на их встречи, принес лишь одну дозу, соответствующую двум часам. Единственное, что он мог сделать - это принять часть ощущений на себя, чтобы Северусу стало легче. Открывшись, Люциус охнул, схватился за живот и сполз по стеночке вниз. Внутренности будто горели огнем и каждый вдох причинял боль. Когда боль, благодаря Люциусу, ослабла, Северус решился попробовать двинуться. Хорошо, что край кровати был рядом, его вырвало. Люциус, бросился к нему, поддерживая, и сотворил беспалочковое очищающее, мгновенно стирая все следы. Снейп прижался горячим лбом к его руке. - Люциус, мы с тобой... - он дернулся, его опять вырвало, заклинание столь же мгновенно всё очистило, Люциус наколдовал тряпку и фонтанчик, осторожно обтер лицо Северуса, обнимая. После освобождения желудка, пусть и частичного, стало легче, интенсивность передаваемых ощущений резко снизилась, значит, основная угроза миновала. - Мы с тобой полные идиоты, - с паузами, закрыв глаза, Северус устало высказывал недовольство глупостью Люциуса и своей собственной недальновидностью. - Ладно ты, ты у нас политик, но какого лысого пикси я не подумал о последствиях, мало ли, что не доказано, какого ж черта на себе проверять, а? - Да, конечно, Сев, хорош политик, едва не угробил тебя своими задумками, а если бы внутреннее кровотечение, а разрыв? Тебе же в Мунго нельзя, а из меня целитель никакущий, - Люциус был бледен, нервно улыбался, а его пальцы чуть подрагивали, когда он гладил лицо Северуса. Но самое главное, он назвал его «Сев». Северус открыл глаза, внимательно посмотрел Люциусу в лицо. Сейчас любой бы поверил, что ему уже за пятьдесят. Откуда-то проявились морщины, волосы с этого ракурса казались больше седыми, чем платиновыми. А ведь он испугался, Северус вдруг понял это с кристальной ясностью. Всерьёз, по-настоящему. Он привстал, прикосновением успокоив всполошившегося Люциуса. - Не квохчи, разнюнился тут, - Северус показано-недовольно буркнул на него, а сам устроился полулежа, прислонившись к Люциусу спиной, вжавшись в него. Они просто сидели и молчали. Одной рукой Люциус обнимал его за плечи, а вторую положил на живот, уменьшившийся с тех угрожающих размеров, но всё ещё заметно выпирающий, и продолжил массировать его, убирая остатки боли.