***
Битва за Хогвартс закончилась к утру. Солнце стояло прямо над замком, пробираясь в высокие окна Большого Зала. Гарри обвивали сотни рук, звонкие радостные голоса заполняли уши. Все толкали его, тянули, желая прикоснуться к мальчику, который выжил, благодаря которому всё наконец-то закончилось. «Мы победили!» Новости поступали в замок беспрестанно: поражённые заклятием Империус волшебники приходили в себя, несправедливо осужденных выпустили из Азкабана, многих Пожирателей смерти удалось арестовать, а Кингсли Шеклболт был назначен временно исполняющим обязанности министра магии… «Мы победили!» — это буквально искрило в воздухе. Но Гарри не чувствовал вкуса победы. Она досталась ему слишком дорогой ценой. Боль, сконцентрировавшаяся в груди, затрудняла дыхание. Казалось, будто ему заживо пришлось оторвать от себя часть чего-то по-настоящему важного. Он протиснулся мимо ликующей толпы в сторону каменной винтовой лестницы. За ней находилось помещение, где лежало тело Рона. Войдя внутрь, Гарри в горьком жесте прикрыл рот ладонью, и горячие слёзы тут же брызнули из глаз.***
Гарри проспал почти шестнадцать часов. На следующий день он нашёл в себе силы выйти из дома. Прикидываться живым трупом и дальше было бы грубо с его стороны — он обязан поддержать семью Уизли. Утрата — их общее горе, а не только одного Гарри. А ещё Гарри больше не мог терпеть всплывающие в голове картинки: он представлял своего друга живым, здоровым, счастливым. И сколько бы он с силой ни зажмуривался, образы перед глазами не пропадали. Гарри вытер рукавом воспалённые от слёз глаза, натянул на себя чуть великоватую ему толстовку и брюки — первое, что выпало из шкафа, — а сверху набросил уличную мантию. Он думал, ему не хватит сил аппарировать, но получилось с первой попытки: через секунду Гарри стоял у толкающихся вдоль Косого переулка полуразрушенных Пожирателями магазинов. Среди серых соседних витрин лавочка Фреда и Джорджа всё ещё била по глазам, точно фейерверк. С грязного разорванного рекламного плаката Гарри приветственно помахал рукой клоун в ярко-фиолетовом цилиндре. Его бумажное ухо висело на тоненьком клочке, и клоун стыдливо пытался прикрыть «свою травму» ладонью. Полки магазина, на которых раньше лежали контейнеры с шуточными волшебными палочками, усовершенствованные перья, забастовочные завтраки и кровопролитные конфеты, теперь занимали обрывки каких-то старых, пригнанных ветром газет, покрытый пылью сломанный товар и каменные осколки. Фред вышел навстречу Гарри. — Привет, приятель, как жизнь? Уже два дня Гарри не чувствовал в себе никакой «жизни». — Нормально, — опустив голову, тихо проговорил он. — Решил заскочить проведать? Извини за беспорядок, сам понимаешь… Фред обвёл рукой помещение. — Вот решили с Джорджем заняться ремонтом. Пожиратели наворотили тут дел, чтоб им провалиться. Почти ничего не уцелело. Но мы не унываем и времени не теряем. Гарри удивился — как у близнецов только хватало сил заниматься подобными делами сейчас. Ему самому стоило труда даже подняться с кровати. Горе подкосило его, словно смертельная эпидемия. — Сложно, но мы справляемся, — будто прочитав его мысли, прокомментировал Фред. — Работа, знаешь, отвлекает. Кстати, может, тоже попробуешь? — Не думаю, что сейчас смогу чем бы то ни было заниматься, — Гарри снова спрятал глаза, которые застилали целые озёра слёз. — Прости. Прозвучало эгоистично. Вам с Джорджем ведь тоже нелегко… — Да ничего катастрофичного, — заявил вышедший из подсобки Джордж и пожал Гарри руку. — Приберёмся, восстановим витрины, перекрасим стены, поменяем окна, соберём новый товар… Денег только пока нет. Но не беда, прорвёмся. — Не знаю, как вы только находите силы… — Гарри снова почувствовал полное опустошение. Произнося вслух то, что уже невозможно исправить, он будто бы проживал своё горе снова и снова. Близнецы коротко переглянулись. — Это всего лишь ремонт, Гарри. Мы справимся. Гарри потупил взгляд, зависнув на мгновение. При чём тут треклятый ремонт? Фред и Джордж разговаривали так, словно ничего особенного не произошло. Спустя короткий миг Гарри понял, что его так смутило: они улыбались и, казалось, были бодры и полны сил. Или же Гарри просто сходил с ума? На секунду ему померещилось, что за окном промелькнул знакомый долговязый силуэт с рыжей макушкой. Он точно сходил с ума. — Ремонт — ерунда, — прервал его размышление голос Фреда. — Деньги — тоже не такая уж проблема. Заработаем, починим, сделаем. А вот кто нам теперь будет помогать здесь — это то, о чём действительно стоит побеспокоиться. Наш младший братец обещал с нами поработать, а теперь всё… — Фред, — Джордж задел его плечо своим, привлекая внимание. Между ними состоялся короткий зрительный разговор. — Так, может, предложим? — Точно! Гарри! Как ты смотришь на то, чтобы помогать нам в магазине? — Он наверняка захочет пойти в школу Аврората, — с досадой рассудил вслух Джордж. — Так ведь, Гарри? — Да, — Гарри растерялся. — То есть нет, я пока не знаю. Я не могу об этом думать сейчас. — Значит, пока ты ещё ничего не решил, попытаемся тебя перехватить. Мы с Джорджем предлагаем взять тебя в долю. — Не обязательно соглашаться сию же секунду. Хорошенько подумай и не спеши с ответом. — Было бы здорово, если бы ты помог нам. Всегда рады тебе. — По правде говоря, Рон никогда не имел предпринимательской жилки, — Джордж нахмурил брови и усмехнулся. — А вот у тебя получится… Ты… везунчик. — Так прямо и скажи, что просто хочешь использовать его как приманку для удачи, — Фред рассмеялся. — Отправим Гарри на витрину для привлечения внимания — от покупателей отбоя не будет. — Он ведь и правда везунчик. Не то что наш братец. Это взаимовыгодное предложение, Гарри, соглашайся. Гарри недоумённо переводил взгляд с Фреда на Джорджа, вступивших в шуточную перепалку. — Почему вы так говорите о нём? — просипел он, когда сумел прийти в себя. — Как? — Так, будто… — Гарри рассеянно покачал головой, не зная, какие слова подобрать. Они были неправы, и это казалось само собой разумеющимся. — Нельзя же обсуждать его в таком тоне… — Мы всегда о нём говорили в таком тоне. — Да, но не теперь же… Не теперь, когда он… Он ведь… Близнецы уставились на Гарри, будто действительно не понимали, в чём дело. Гарри почувствовал себя идиотом, произнеся вслух: — Рон ведь… умер?.. — Да, — ответил Джордж, а Фред согласно кивнул. Любопытные лица близнецов сбивали с толку. — Не горюй, приятель, − Фред по-дружески похлопал его по плечу. — Всё наладится. — Что наладится? — Гарри нервно тряхнул головой. — Рон… умер. — Да. — Тогда почему вы так спокойны?.. — Это всего лишь смерть, Гарри. Гарри ушам своим не верил. — Всего лишь смерть? — почти пискнул он от возмущения. Повисла пауза. Близнецы просто смотрели на него, а Гарри надеялся, что скоро всё встанет на свои места и он всё-всё поймёт. — Так ты поможешь нам в магазине? — как ни в чём не бывало перевёл тему Джордж. — Каждому по тридцать процентов, если согласишься с нами работать. — Погоди-ка, — Фред начал показательно считать вслух, зажимая пальцы. Они оба засмеялись. — Оставшиеся десять — на благотворительность, братец Дред! — Точно, Фордж! В голове Гарри сюрреалистично смешались мысли. Ничего не соображая, он просто молча вышел на улицу и аппарировал.***
Когда тоска, казалось, уже стала лезть со стен, потолка, просачиваться сквозь щели в половицах, Гарри решил выбраться на прогулку. Ноги несли его в неизвестном направлении. Он не видел ничего вокруг, не узнавал окрестностей, лишь ощущал под подошвой сменяющийся характер дороги. Через несколько часов он замёрз и свернул в первый попавшийся бар. На кривой вывеске мигали неоново-розовые лампочки — это всё, что Гарри запомнил. Он заказал двойную порцию огневиски и закинул его в себя, как в какое-то жерло. Хотелось поскорее потушить горькое чувство, скопившееся в груди. Гарри сидел неподвижно, не стреляя глазами по сторонам, рассматривал только видавшую виды столешницу и собственные руки. Лишь уловив краем уха знакомый голос, он поднял голову. Джинни стояла у барной стойки и заказывала выпивку. На ватных ногах Гарри поднялся со своего места и двинулся ей навстречу. — Ты что здесь делаешь? Джинни удивлённо открыла рот, а затем приветственно приобняла его. — О, Гарри! Куда ты пропал? Я пыталась с тобой связаться, но камин был закрыт. Мы хотели позвать тебя отпраздновать победу в нашем тесном кругу. Ну, знаешь, только друзья… — Джинни, ты… пришла в бар? — Как и ты! За одним исключением — Гарри здесь вовсе не празднования ради. — А как же Рон? — Что Рон? — Джинни с искренним недоумением вглядывалась в его встревоженное лицо. — Что Рон? — вскрикнул Гарри. — Он погиб! — Я знаю. — Ты знаешь? И ты развлекаешься? — Я не могу его вернуть. Гарри хотелось хорошенько встряхнуть её за плечи. Он схватил Джинни за запястье и от отчаяния с силой сдавил его. На его языке сейчас это значило: «Эй, очнись уже!». — Он же твой брат! Как ты можешь?.. — Ты делаешь мне больно, — зашипела она, пытаясь освободиться от его хватки. — Джинни, что происходит? — Отпусти меня, Гарри. Ты слышишь? — Ответь мне! — Я не понимаю. Да. Мы с Гермионой пришли в бар. Что тут такого? — Гермиона здесь? — Гарри пьяно качнуло в сторону. — Вон же она, — показала Джинни высвобожденной рукой. За дальним столиком сидела Гермиона, а напротив неё — Виктор Крам. Он гладил Гермиону по раскрытой ладони, переплетал свои пальцы с её. Они улыбались друг другу. Вне себя от ярости, Гарри в три огромных шага оказался возле их стола. — Гарри, — Гермиона с радостью обняла его. — Хорошо, что ты здесь. Хотела повидаться с тобой до отъезда. Она смущённо улыбнулась, замечая на его лице немой вопрос. — Виктор позвал меня на каникулы в Болгарию. Гарри подумал, что он просто охренительно надрался и ему всё это только чудится. — Гермиона, ты… теперь с Виктором? Она порозовела ещё сильнее, мечтательно закатив глаза. — Всё так быстро завертелось. Он пригласил меня в гости, а я… — А как же Рон? — выкрикнул Гарри. — Что Рон? — Ты же любила Рона! — Ничего не изменилось. Я и сейчас его люблю. — Поэтому ты идёшь веселиться в бар спустя два дня после его смерти? Гермиона перевела вопросительный взгляд с Гарри на Крама и обратно. — Я не понимаю, Гарри, что с тобой? — Что со мной, спрашиваешь? Что с тобой? Его ведь даже ещё не похоронили! — Послушай, я люблю Рона и всегда буду любить… — О боже! — Гарри совершенно детским жестом прикрыл уши. — Да как ты смеешь, вообще? Как вы с Джинни смеете развлекаться сейчас? Гермиона заметно обиделась на то, что её несколько раз грубо перебили. — Думай что хочешь, — бросила она, отворачиваясь. Гарри шокированно отступил, а затем его взгляд зацепился за знакомую фигуру, и колени подкосились: Рон сидел прямо за барной стойкой и улыбался ему. Он отсалютовал Гарри своим пивным бокалом и, опрокинув в рот остаток выпивки, двинулся навстречу. — Может, прокатимся на мётлах, дружище? — Широкая улыбка не сходила с его лица, а в уголках глаз собрались лучики. — У меня галлюцинации. Я перебрал, — Гарри тупо пялился на старого друга, боясь моргнуть. — Определённо, перебрал, — засмеялся Рон. — Так что, прокатимся? Забери свои вещи, и пойдём. — Прокатимся. — Давай скорее. Жду тебя тут, — крикнул напоследок Рон, направляясь к Джинни и Гермионе. Обняв их с двух сторон, он что-то шепнул им. Крама будто и след простыл. Гарри невольно улыбнулся — впервые за последние дни. Если это галлюцинация, то он согласен немного сойти с ума. Когда через минуту Гарри, забрав свою уличную мантию, вернулся обратно, Рона уже нигде не было. В компании Джинни и Гермионы снова находился Крам. — Куда делся Рон? — Что? — Джинни попыталась перекричать музыку и гул голосов. — Где Рон? — Гарри, о чём ты говоришь? — спросила Гермиона. — Он только что был тут. Я видел! Гарри чувствовал, как в его груди клокочет раздражение. — Успокойся. — Я видел! Видел, он был здесь. — Знаешь что, Гарри! Ты зациклен на Роне, — по губам Гермионы скользнула неприятная улыбка. Гарри быстро направился к выходу, но наткнулся взглядом на Рона, стоящего у стены в другом конце зала. Тот махнул рукой на прощание и скрылся за дверью. Гарри бросился за ним сквозь толпу. — Стой! Эй! Подожди, — крикнул он, и Рон притормозил. — Это ведь ты. — Это я. — Я думал, ты умер. — Так и есть, — Рон развёл руками и, чёрт возьми, — снова улыбался. — Но я вижу тебя, — настаивал Гарри. — Ты поймёшь, дружище. Ты всё-всё поймёшь. Алкоголь играл против Гарри. Рон перед его глазами становился мутным, будто расплывающаяся стереокартинка. Гарри должен был успеть сказать ему кое-что, прежде чем тот исчезнет. — Рон, прости их… Они все — Фред и Джордж, Джинни с Гермионой… Я не знаю, я просто… Мне так стыдно за них. Рон лишь продолжал сиять улыбкой, внимательно рассматривая его лицо. — У тебя шрам болит, — вдруг серьёзно сказал он. — Что? — Твой шрам. Прежде чем Гарри что-то понял, шрам резануло острой болью. Гарри вдруг ощутил запах пыли, гул в ушах, холод и твердость под щекой, как если бы он лежал на камне. Голова раскалывалась на части. В следующую минуту он проснулся в своей постели. Свесив ноги с кровати, он схватился за больную голову.***
Выпив антипохмельного, Гарри аппарировал в Нору. Чары, настроенные на него, беспрепятственно пропустили в дом гостя. Обрывки чужого разговора долетели до Гарри, стоило ему приблизиться к кухне. — Он вел себя так странно, — возмущалась Джинни. — Вцепился в меня, кричал. — Меня он тоже напугал, — подтвердила Гермиона. — Всё повторял: «Рон, где Рон, я видел Рона». — Просто дайте ему время, он скоро смирится, — ровно ответил мистер Уизли. Гарри резко ощутил смертельную усталость. Его замучили неведение, нереалистичность происходящего, неутихающее чувство злости на всех и горечь утраты. Он остановился в дверях кухни и просто ждал, пока заметят его присутствие. Первой оказалась миссис Уизли. — О, Гарри, милый, здравствуй. Рада тебя видеть! — Она раскрыла навстречу руки и утянула его в объятия. Гарри обнял её в ответ, а затем грозно взглянул в сторону Джинни и Гермионы. — Я есть хочу, − сказал он. — Конечно, дорогой, — оживилась миссис Уизли. — Что мне для тебя приготовить?***
Гарри сидел за столом в окружении Гермионы, Джинни и мистера Уизли. Миссис Уизли поставила перед ним тарелку лукового супа. Желудок скрутило спазмом, внутри словно запели киты. Гарри не съел ни крошки за последние дни. Он проглотил немного супа и больше не нашёл в себе сил жевать, держать ложку. Потому что до сих пор был полностью разбит, в то время как семья Рона и его девушка выглядели такими спокойными. Гарри вновь испытал злость. — Ничего не хочешь сказать? — нервно спросил он, взглянув на Гермиону. — А ты? Извиниться, например? Вчера ты вёл себя как идиот, — она резко встала и, подойдя к окну, отвернулась. — Не я один! — Не ссорьтесь, — вставила миссис Уизли. — Вы видите Рона? — спросил Гарри с различимым в голосе отчаянием. — Прости, дорогой? — миссис Уизли вопросительно прищурилась. Если бы Гарри не знал, он бы подумал, что она слышит имя своего самого младшего сына впервые. — Вчера я видел Рона. И позавчера тоже, когда заходил в лавку Фреда и Джорджа. Никто из вас не видит его? — Это лишь твои воспоминания. Некоторые воспоминания остаются с тобой надолго, — спокойно прокомментировал мистер Уизли. — Только со мной? Почему только у меня они остались? — Возможно, ты был больше всех привязан к нему. — А Гермиона? — Гарри спиной ощутил её прожигающий взгляд и обернулся. — Ты же его любила, а теперь будто забыла его. — Неправда! И сейчас люблю! — Поэтому идёшь веселиться через два дня после его смерти? И собираешься в Болгарию! Вы знаете, что она уже встречается с Виктором Крамом? — Гарри, я не понимаю, что не так? — заговорила Джинни. Он не успел возразить, потому что вмешалась миссис Уизли: — А что она должна делать, милый? — И вы туда же?! — С тобой невозможно разговаривать, — заявила Гермиона и вышла из комнаты. — Не успокоишься, пока не испортишь всем настроение, — добавила Джинни и последовала за ней. Рука миссис Уизли мягко опустилась поверх ладони Гарри. — Не переживай о Роне, — сказал мистер Уизли своим, как всегда, умиротворяющим голосом. — Вы говорите об этом так, будто это пустяки. Миссис Уизли взмахнула палочкой, разогрев его остывший в тарелке суп. — Я не могу смотреть на то, как ты мучаешься. — Неужели только я здесь понимаю, что происходит?! — голос Гарри предательски срывался. — Поделись с нами, милый. Мы всегда выслушаем тебя. — Поделиться? Отлично, я вам скажу, что стряслось. Рон мёртв! Умер, понимаете? — Почему тебя это так расстраивает? — спросила миссис Уизли. Гарри поднял на неё ошарашенный взгляд. — Да что с вами? — Он вскочил с места. — Не уходи. Поешь. Гарри!***
Он вылетел из дома, хлопнув дверью. Пройдя несколько шагов по двору, он увидел возле изгороди знакомую фигуру. Гарри с силой зажмурился, пытаясь избавиться от видения. Он так устал. — Надо поговорить, — строго сказал никуда не исчезнувший Рон. — Я тебя не вижу, — Гарри упрямо закрыл глаза, тряхнул головой, хотя знал, что это всё равно не поможет. — Видишь. Но, кроме тебя, больше никто не видит. — Ты призрак или типа того? — Ты мне скажи, — Рон пожал плечами. Он выглядел тем самым Роном, таким, каким Гарри его запомнил. Тоска заныла в груди с новой силой. — Без разницы, кто я. Я здесь, чтобы убедиться, что ты счастлив. Важно лишь то, что ты счастлив. — Ты умер. Я никогда не буду счастлив. Ты умер из-за меня. Я должен был тебя остановить, не разрешать тебе идти со мной в Запретный лес. Я был обязан сделать всё это сам. — Да-да. Именно поэтому я здесь — чтобы убедить тебя не взваливать всю вину на себя. Не горюй по этому поводу, Гарри. Ты ни в чём не виноват. — Это я должен был умереть, — настаивал Гарри, сдерживая слёзы. — Мне всё равно предстояло умереть из-за пророчества. — Все рано или поздно умирают. Надо просто знать, что там, куда ты придёшь после смерти, — хорошо. Не бойся, дружище. Я здесь, чтобы сказать тебе, что там — хорошо. Гарри тяжело посмотрел на него. — Ну же, — убеждал его Рон, — я твой лучший друг. Зачем мне лгать? Говорю тебе, смерть — это не страшно. — Тебе хорошо. А другим? — Кроме тебя, никто не горюет. — Это странно. — Нет, это правильно. И, кроме тебя, все это понимают. Знаю, что тебе страшно, но я с тобой. Захочешь поговорить, я всегда тебя выслушаю. Рон опустил руку на его плечо — тёплую, тяжёлую. — Встретимся завтра. — Завтра похороны, — сказал Гарри, с опаской покосившись, но Рон был невозмутим. — Значит, точно встретимся, — усмехнулся он и подмигнул, прежде чем скрыться за изгородью.***
Гарри топтался у калитки кладбища, не решаясь войти. У могилы собрались все члены семьи Уизли, рядом с которыми стояла Гермиона. Заметив Гарри, они все радушно улыбнулись ему и поманили к себе. — Сегодня выглядишь лучше, — миссис Уизли погладила его по плечу, заправила за ухо торчащие волоски. — И чувствую себя лучше. Накануне Гарри даже удалось выспаться. — Видел Рона? — спросил Фред, задев его плечом. На миг Гарри показалось, что тот тоже говорит о призраке, галлюцинации — чем бы это ни было. Но Фред указал на гроб. — Он просто красавчик. Гарри всё ещё ничего не понимал, но уже не злился. Набравшись храбрости, он медленно приблизился к гробу. Он обязан был попрощаться, пока крышку не закрыли. С каждым шагом наворачивались слёзы, грудь сжимали спазмы. Гарри посмотрел на бледное лицо, на огненно-рыжие волосы, на веснушчатый нос. Рон действительно выглядел хорошо. Наверное, он навсегда запомнится таким. Когда Гарри вытер мокрые глаза, Рон, привстав в гробу, повернулся к нему: — Ну вот — снова слёзы. Всё ещё не понял, дружище? — Я над этим работаю, — ответил Гарри. — Всё будет хорошо. Оглянись. И Гарри оглянулся. Мистер Уизли обнимал за плечи улыбающуюся Джинни. Гермиона что-то с оживлением рассказывала Фреду и Джорджу, а миссис Уизли поправляла галстук Перси, вызывая веселье у Билла и Чарли. У них всё было хорошо. — Конечно, они будут горевать, — продолжил Рон. — Но они знают, что ты никуда не уйдёшь. Ты всегда будешь с ними. — Кажется, я начинаю понимать. Гарри почувствовал запах пыли. Перед глазами помутнело, но вовсе не из-за слёз. Всё вокруг будто расплывалось, сменяясь новой картинкой. Последним, что Гарри услышал, был голос Рона: — Когда придёт время — не бойся.***
Он очнулся посреди развалин. Гул в ушах не прекратился, в воздухе всё ещё стоял столб пыли — с момента обрушения стены прошло только пару мгновений, продлившихся для Гарри несколько мучительных дней. Всё происходило лишь в его голове. Но это не мешало быть правдой. Почувствовав прилив сил, Гарри поднялся и побрёл дальше. Он прошёл мимо хижины Хагрида и в последний раз оглянулся на замок, где сейчас сражались его друзья. Гарри теперь знал, что бояться смерти — естественно. Но друзья и семья научили его принимать неизбежное.***
— Я думал, он придёт, — сказал Волдеморт своим высоким, ясным голосом, устремив взгляд в пламя костра. — Я ожидал его прихода. Все молчали. Казалось, они испуганы не меньше Гарри, чьё сердце колотилось о ребра с такой силой, словно стремилось вырваться из тела, которым он собирался пожертвовать. Вспотевшими ладонями Гарри стащил с себя мантию-невидимку и затолкал её под одежду вместе с волшебной палочкой, чтобы не было соблазна бороться. — Я, видимо… ошибся, — сказал Волдеморт. — Нет, не ошиблись. Гарри произнёс это громко, как только мог, собрав все оставшиеся силы: он не хотел, чтобы в его голосе был слышен страх.*