А за окошком месяц май

      Я лежал на кровати. Глаза закрыты. Типичное утро для многих людей, неважно, просыпаются они или просыпают дальше свои часы. Но факт в том, что обычно всегда так, несмотря на то, что это заносчиво и до скверной боли в голове настолько типично, невыносимо. Если многие со мной и не согласятся, то пусть, главное про головную боль я сказал правильно. Кроме некоторых пролетающих туманных мыслей в моей коробке ничего и не осталось, меня приветствовала полная пустота.       С трудом отлепил ресницы, которые повязли в глазной слизи, которая оказалась на удивление суперклейкой, и вдруг мне как в голову ударило, что все настолько оказалось ужасно, что я даже не помню, Для меня это, наверное, останется загадкой. Я зашел в местный санузел и, подойдя и оперевшись об заблеванную кем-то раковину, взглянул на свое отражение. Мое лицо было не самой первой свежести, большие затухшие фонари под глазами, слипшиеся от сладкого коктейля волосы, отекшее лицо и все в этом духе. После пары секунд я больше не мог смотреть на это и пару раз плеснул в лицо холодной водой, едко жмурясь, когда попавшая на волосы жидкость продолжила свой путь на лице. В горле настолько сильно пересохло, что я был готов пить прямо из крана, но побоясь, что я отравлю свой организм еще сильнее до того, что меня придется откачивать, я передумал и направился на кухню, в надежде, что там есть что-нибудь похожее на минералку.       Дорога на кухню оказалась также довольно сложным испытанием. По пути меня встретили те же склянки, об которые было не грех не споткнуться пару раз. Что собственно и произошло. Уже из коридора я увидел, как на столе стояла она и ждала меня, маня меня к себе, будто запретный плод — полная пол-литровая бутылка минеральной воды. Я ускорился и дополз до заветной полторашки, сразу опустошив половину залпом. Как мои губы оторвались от бутылки, я заметил моего давнего знакомого — Гарика. Он сидел за столом и оглядывал меня, будто мысленно говоря:"Херово выглядишь». На его взгляд я лишь вяло махнул рукой и опустился на близстоящий стул, держа открытую бутылку все еще в руках. Силы покинули мои ноги и я понял, что стоять я уже был не в силах. — Что, совсем все плохо, да? — он спросил меня, чуть хрипло, и чуть повертев головой и вздохнув, утвердительно сколько алкоголя влил в себя вчерашним вечером. После понимания этого моя голова разболелась еще сильнее и было ощущение, что вот-вот разорвется на две части. Даже от мысли того, что я перевернусь на другой, более комфортный, бок мои стало ломить и послышались нездоровые трески, как будто бы моего и так плохого состояния мне не хватало. Моему все-еще пьяному сознанию хватило ума еще полежать, пока боль более-менее не утихнет.       Через какое-то время я попробовал подняться, что на мое удивление у меня вышло, и даже удачно. Кровать нервно заскрипела под резко нагроможднившихся на ней килограммов. Я оглянул глазами комнату, которая явно требовала уборку, причем генеральная, но все же лучше сразу делать ремонт. На полу валялись многочисленные бутылки разных цветов и размеров, скомканные листы бумаги, пустые упаковки моего любимого мороженого (от чего я был в небольшом сметении), а так же тела людей и музыкантов, многих из которых я не помню или вообще не знаю. Я провел вертикально вниз влажными ладонями, после чего потер веки, до конца убирая размытую пелену. Когда я поднялся с койки, то почувствовал сильную тяжесть в своих ногах, как будто-бы они были сделаны из мокрой набухшей ваты, и, еле держа равновесие, переходил через весь творившийся на полу хаос, каждый шаг делая наиболее аккуратно, перешагивая (а точнее стараясь) склянки. С горем-пополам я смог выбраться из комнаты.Самое странное, что я как-то смог добраться до кровати в нажравшемуся в хлам состоянии.       Для меня это, наверное, останется загадкой. Я зашел в местный санузел и, подойдя и оперевшись об заблеванную кем-то раковину, взглянул на свое отражение. Мое лицо было не самой первой свежести, большие потухшие фонари под глазами, слипшиеся от сладкого коктейля волосы, отекшее лицо и все в этом духе. После пары секунд я больше не мог смотреть на это и пару раз плеснул в лицо холодной водой, едко жмурясь, когда попавшая на волосы жидкость продолжила свой путь на лице. В горле настолько сильно пересохло, что я был готов пить прямо из крана, но побоясь, что я отравлю свой организм еще сильнее до того, что меня придется откачивать, я передумал и направился на кухню, в надежде, что там есть что-нибудь похожее на минералку.       Дорога на кухню оказалась также довольно сложным испытанием. По пути меня встретили те же склянки, об которые было не грех не споткнуться пару раз. Что собственно и произошло. Уже из коридора я увидел, как на столе стояла она и ждала меня, маня меня к себе, будто запретный плод — полная пол-литровая бутылка минеральной воды. Я ускорился и дополз до заветной полторашки, сразу опустошив половину залпом. Как мои губы оторвались от бутылки, я заметил моего давнего знакомого — Гарика. Он сидел за столом и оглядывал меня, будто мысленно говоря:"Херово выглядишь». На его взгляд я лишь вяло махнул рукой и опустился на близстоящий стул, держа открытую бутылку все еще в руках. Силы покинули мои ноги и я понял, что стоять я уже был не в силах. — Что, совсем все плохо, да? — он спросил меня, чуть хрипло, и чуть повертев головой и выдохнув, утвердительно произнес, не дождавшись моего ответа, — Конечно же, не удивительно, не считая, сколько мы выдули. — А ты как будто и не пил, выглядишь как огурчик, — произнес я. Я почувствовал, как мой голос задрожал в середине реплики. — Нет, что ты, конечно же пил, но немного. Я свалил, когда все это переросло в нечто пьяной оргии и не выбило окно, — удалился и вернулся буквально пару часов назад. Хорошо же вы повеселились, — Он хохотнул.- Во время прогулки решил купить минералки, зная, что к концу этой суматохи совершенно ничего не останется.       Я поднял на него глаза… И не знаю, может на меня так подействовали остатки алкоголя, но… Но меня резко начало влечь к нему. Причем очень сильно, даже несмотря на разницу в возрасте и то, что он был старше меня. Я ничего не мог поделать с этим. Даже не знал, что я голубой… Но он так сильно завлекал меня. Даже с некой расщелиной зубах, в его странных, которые мне не нравились, ужасных очках, но в которых он смотрелся прекрасно, и вечно ходил с этим браслетом, подаренным ему от Ивана Охлобыстина. Голова вновь резко протрезвилась (или мне так показалось?), я начал лучше понимать происходящее, а самое главное, что я понял, что Сукачёв — моя любовь. Всё что было нужно мне: его забота обо мне, что мне так не хватало. Я поднялся со стула и медленно подошел к нему, ноги на удивление перестали дрожать, это я списал на минеральную воду; чуть замявшись, положил свою ладонь на его плечо, на что я получил вопросительный взгляд. По моему телу пробежалась орда мурашек. — Гарик, — начал я, пытаясь не дрожать голосом, — я понял что ты мне нравишься… Только не как друг, а как мужчина… Ты мужчина моей мечты.       После моей недолгой речи друг встал на ноги, от чего я резко заметил разницу и в росте, но небольшую, и мы обнялись. Я резко почувствовал некий прилив сил и энергии, после этого я поднял глаза на него. Мне резко захотелось поцеловать своего ненаглядного, так что мои губы потянулись к его, я прикрыл глаза и предвкушал все те чувства, которые испытываешь во время поцелуя. Но вместо сладкого привкуса поцелуя я получил хлесткий удар по щечке. Как открыл глаза, то я не сразу понял, как я оказался на кафельном полу. — Но мы же хотели поцеловаться! — чуть ли не вскакивая, я вскрикнул, но мне помешал сделать этот безумный шаг мой друг. — Ничего мы не хотели, ты резко отключился и стал нести всякую ересь в бреду. Я немного помолчал. — Прости, я не знаю, что на меня нашло… И, можно мне воды, а то хреново себя чувствую? — Да, конечно.