Тысяча причин, чтобы убить

      Если человека лишить всего и загнать в угол реакция может быть любой, но то, что он сдаться или будет до последнего рваться к глотки обидчиков — ничего не изменит. Всё что отобрали там и останется: любовь, семья, клан… будущее. Создание Великих Деревень, как мило это событие описывалось в детском мультике: «собрались кланы и решили жить вместе, чтобы и их дети жили в мире». Там не упоминалось сколько крови было пролито, сколько мелких по численности кланов было уничтожено, о том, как союзы образовывающихся деревень рвали на куски прежний мир стараясь успеть выхватить из чужой пасти кусок по жирней. Какого быть куском мяса в чужой пасти и осознавать, что будешь ты сражаться или сдашься — ничего не измениться. Ничего. Потому, что джунгарский хомяк это, конечно, мощь и сила, но не против шиноби.       Я — Рей* Джуго. И я не смогла найти ни одного безопасного клочка земли для того, чтобы дать новое начало своему клану. Потомок первого ученика Мудреца шести путей, который сумел воспитать своих детей так, что многие поколения основанного им клана оставались верны ниншу.        Нас было одиннадцать семей осталось несколько детей попавшим к одному из альянсов шиноби стремящихся вырваться вперёд в гонке начатой Хаширамой Сенджу из взрослых… Наверное, только я — не куноичи, любимая химе клана, которая не смогла научиться убивать. Даже кроликов. Но, мне это было и не нужно, наш клан прятался в лесах и мы в основном торговали редкими лекарственными травами, редкими питомцами. Нас и шиноби можно было назвать с очень огромной натяжкой. Кто мог бы поверить, что Джуго — потомки первого ученика Рикудо исповедующие ниншу? Что убийство живого существа для некоторых Джуго физически не преодолимое табу, граничащее с инстинктом самосохранения? К счастью подобное встречалось редко, а то бы живя в лесу пришло давиться одними травками или покупать мясо.       Я, одна из дочерей главы, родилась такой. Нам тесная связь с природой даёт удивительные способности, но и… чувствуя чужое желание жить, чужие боль и смерть как собственные — убить? Тут ветку сломаешь, там травинку примнёшь уже неуютно становится поэтому очень шустро учишься подобного не делать…       Наш клан славился тем, что нас невозможно было поймать там, где концентрировалась жизнь: лес, болото, поле — легче ветер поймать, чем Джуго заметить. Но… и нам редко, но приходилось защищать свои жизни. Мы не были беззащитными. Вышла классическая ситуация: «эльфов отрезали от сердца леса и повязали тёпленькими». Какое сопротивление мы могли оказать пришедшим по наши души настоящим шиноби от которых смертью разило так что дышать рядом становилось невозможно? И как только сумели подкрасться? Что использовали против нас, что смогло отрезать от связи с природой тем самым превратив слепо-глухонемых калек?       Вот только в отличии от придуманных любителей природы многие из Джуго… сошли с ума превратившись в монстров. Монстров убивающих всё живое вокруг. Я… останавливала тех, кто кидался на детей. Пыталась вынести и спрятать будущее клана. Потеря связи с природой не стала фатальной для моего разума и даже постепенно восстанавливалась, только к сожалению сразу этого я не ощутила. Мой клан…       — …Итачи** - химе, Вы должны убедить свой клан, что служение Кусагакуре, — впервые за время своего плена мой взгляд приобретает осмысленность и я заглядываю в глаза одного из палачей пытающегося убедить меня в том, что они желали лишь провести переговоры о присоединении к их деревне нашего клана.       — Вы осквернили и опорочили то, что было сутью Джуго. Тот кто использовал вас должен быть рад. Нас больше нет, — отвечаю я, тон моего голоса заставляет передёрнуться бывалого шиноби, рядом с которым так и хотелось заткнуть нос…       … Пустые оболочки родственников и друзей, под моим равнодушным взглядом теряют свою видимость жизни не издавая и звука. Знаю, это всего лишь игра моего воображения, но я чувствую облегчение что испытывают их души возвращаясь к природе, частью которой они были до того, как кто-то оборвал эту связь. Но вот один из тех, кто сумел сохранить остатки разума поднимает на меня взгляд, оборванная связь с природой находит объект к которому может прицепится, из-за этого я чувствую, как нечто тонкое и неимоверно слабое связывающее с окружающим миром вместо того, чтобы оборваться, рывком усложняется восстанавливая утерянное и делая меня своеобразным ретранслятором.       Связанный, коленопреклонённый мужчина оживает, глаза соклановца преображаются возвращая нормальный вид, чернота склеры уступает белизне, а грязно-желтый радужки, тому самому голубому оттенку, что соответствует цвету чакры мужчины. Он считывает то, что видела я в последние часы, что испытывала, чувствует мой ужас от осознания собственной глупости из-за которой погибло столько соклановцев. Читает меня, как до этого следы в лесу.        По новообразованным связям снова проходит чудовищный удар, вот только он приводит к обратному результату. Я едва не растворяюсь становясь центром объединившихся в одну сложную структуру разумов всех оказавшихся по близости Джуго.       — Рей, — улыбаясь говорит тот чья связь со мой обрывается последним. Он жив, но я почти перестаю его ощущать, грязно желтый взгляд и сереющая кожа, явно не пугают его. Решимость и долг перед кланом подкрепляют волю, что держит разум в надёжной узде.       — Зачем? — спрашиваю я постепенно возвращая себе самосознание.       — Они не должны получить твою кровь, Рей. Ты станешь новым началом нашего клана или исчезнешь…       Сам окружающий мир помогает мне скрываться и находить нужное, научилась убивать, но… вынашивание и рождения ребёнка на какое-то время лишит возможности использовать чакру — я не могу убегать вечно, не могу позволить заполучить кому-либо кровь Рей Джуго в свой клан. А Сенджу… я думала, что если Первый Хокаге хоть на сотую долю так добр как пытается казаться, то есть шанс, что он предоставит приют. Но то, что я увидела в Конохе не было тем местом где я могла найти то, что искала.       Глаза наполняются слезами. Великие Деревни рвут кланы на части стараясь успеть ухватить кусок по жирней… В этом мире нет безопасного места, даже на Луне мне не обрести нового дома. Сенджу Хаширама хотел сделать его лучше и утопил свою мечту в крови и пусть в этом нет его вины, я приняла решение, что перед тем как исчезнуть я попытаюсь убить Хашираму Сенджу. Идиотская задумка, но меня загнали в угол, а техника, что уничтожила мой клан пусть и не действует на мне так как должна по задумке создателя, но всё же действует. Мне трижды чудом удалось уйти от преследователей.       Черноволосый мужчина медитирует на берегу реки пропитанного его чакрой леса. Он не чувствует меня. Я крепче сжимаю в ладони кунай. Мне самой не вериться в то, что я собираюсь его атаковать, чтобы попытаться… убить. Ниншу — путь единения, тренировки в клане, стиль борьбы, традиции — направленно на сохранение жизни.       Я нашла ровно тысячу причин почему должна убить Хашираму Сенджу. Поганого лицемера с фальшивой улыбкой и взглядом протухшей рыбы, проявляющим себя в те моменты когда никто не может видеть их.       Но глядя на шиноби, пропитанного запахом смерти, как никто другой из встреченных мной, я никак не могу накопить достаточно злости, чтобы быть уверенной, что нужный момент рука не дрогнет.       Есть тысяча причин чтобы убить, но я медлю и просто следую тенью за Сенджу. Лес сменяется полем, поле болотом, берегом моря. Хаширама передаёт брату пост Хокаге, а я всё слежу. Несколько групп моих преследователей уже отправились на тот свет благодаря ему. Чуть меньше полу года рядом, но я не могу понять того, что перевешивающее целую тысячу причин вижу в этом шиноби. Не думаю, что это его тяга к выпивке и женщинам. Хотя первая тяга явно превосходит вторую. Такое ощущение, что он хочет утопиться в саке.       Слишком уйдя в свои размышления и засмотревшись на будущую жертву в окружении маленького отряда, с которым он совершал миссию, пропускаю момент, как рядом оказываются другие шиноби и атакуют Хашираму. Тот с пугающей лёгкостью отражает атаки вражеских шиноби, прикрывая союзников, но в один миг на одежде Сенджу вспыхивают линии фуин, лишая возможности использовать чакру.       Тело действует само. Я — ворую Хашираму из-под удара наносимого одним из союзников, прошу природу спрятать нас, на что та мгновенно откликается, хотя обычно для Джуго прятать кого-то помимо себя и членов клана очень сложно. С запозданием в минуту я понимаю что натворила и что моя «добыча» без сознания.       «Брось каку», — мысленно приказываю себе. — «Брось, его и без тебя прекрасно добьют».       «Кака» не бросается, хотя от неё воняет саке. ***

Это не любовь. Это какой-то дестрой… Я ушел просто. Так уходят с плохого спектакля домой. Тысячу лет тебя не видел — и вот… Ничего не меняется… Понимаешь, есть причины, по которым Люди больше никогда не встречаются.

      Первым что он видит просыпаясь от очередного кошмара яркие мягко светящиеся в темноте изумрудно-зелёные глаза смотрящие на него с ненавистью. Хаширама помнит, что должен защищаться, но разъедающая изнутри тоска по убитому собственными руками лучшему другу лишает сил к малейшему сопротивлению. Сенджу покорно закрывает глаза ожидая удара.       — Лицемер, — презрительно бросает неизвестная куноичи. — Натворил дел и решил сдаться. Поманил людей мечтой о мирном приюте, а создал банку с пауками. Деревни рвут на части мелкие кланы… ты этого добивался?! Не надейся что я позволю тебе так просто умереть!       Но Сенджу так устал от всего, что чужие слова абсолютно не задевают. Теперь, когда он знает, что собственная жена желает ему смерти, у него нет больше сил притворяться. Пусть их брак с Мито был заключен в качестве залога для договора о взаимопомощи с Водоворотом, и они не смогли полюбить друг друга, но он думал, что…       — О, Мать Природа! За что его уважают-то другие?! Он же… Это же… Как не присмотрись протухшая рыбина, а не мужчина! Кто бы мог подумать, что тот кого прозвали Богом Шиноби самая настоящая протухшая рыбина! — возмущается куноичи. — Эй! Тебе что действительно всё равно что я могу с тобой сделать?! Ведёшь себя словно трухлявый пень! Очнись! Ты в плену! Тебе нужно брать себя в руки и сматываться!       Куноичи пытается растормошить его, заставить прийти в себя, странно ругается, при этом складывается такое ощущение, что в своей жизни она ни одного ругательства не слышала, а потому с её губ и срываются: «корявый сучек», «кувшинка утопленник», «древесная лягушка», но чаще всего она кривясь называет его «протухшая рыбина». При этом кормит чуть ли не с ложечки, заботится. Несколько раз ночью Хаширама просыпался от ощущения холодного металла у своей шеи, но она не наносила удара. Он не видел её лица, она всегда была закутана так, чтобы не дать возможности шиноби себя опознать. Ему было дозволено видеть только зелёные глаза, в моменты самых ярких эмоций начинающие едва заметно светиться.

Это трудно понять, Еще трудней объяснить. И, вроде как, мы говорим об одних и тех же вещах, Давно готовы друг друга простить, Вместе читаем книги про… Ну, в это не каждый врубается. И все же есть причины, по которым Люди больше никогда не встречаются.

      — За что мне это, а? Говорили же, что более жизнерадостного человека, чем Хаширама Сенджу на земле не найти! — бурчит куноичи, снимает похлёбку в небольшом походном котелке с огня, отставляет в сторону, садится рядом с ним на пол, вздыхает. — Мда, чем больше страданий в душе, тем чаще человек смеётся … Что мне с этим делать? У самой рука не поднимается убить… Мадару что ли пойти поискать? Он, конечно, ловко спря…       Куноичи заваливается набок начиная задыхаться, зелёные глаза становятся грязно-желтыми, белки и не большие открытые участки кожи сереют. Резко повышается концентрация природной чакры, словно он оказывается рядом с её мощным источником.       — Нашли, — с глухой тоской и усталостью загнаного в ловушку зверя произносит его «похитительница» почти без движения замерев на полу. — Какой только жеваный кактус их на меня постоянно наводит?       — Ты…       — Рей. Химе одного из множества кланов разорванных на куски жадными до силы деревнями шиноби… Воплощением твоей вкривь и вкось воплощенной мечты. Я не смогла найти ни одного безопасного клочка земли, хотя до создания деревень наш клан никому не мешал. Клан чудиков предпочитающих сниматься с места и переезжать, а не сражаться другим особо нужен не был.       — «Дух»?       — Дзеро. Начало или конец. Такого предназначение: возродить клан на новом безопасном месте или исчезнуть.

Твое желание оторваться Все чаще о себе дает знать. А у меня на полке есть кое-что, Что не так уж легко достать, Я бы отдал тебе это, Все равно без дела валяется. Но есть причины, по которым Люди больше никогда не встречаются.

      Хаширама протягивает руку, касается посеревшей кожи чувствуя под пальцами тёплый камень       — Как долго это продлится?       — Пока не прервут технику. ***       Я опять камень! Говорящий, дышащий, с бьющимся сердцем живой… камень! Хотя даже этот пень от ясеня пробило и он заговорил! Заговорил! Того и гляди с него сейчас посыпятся кленовые листья и я удивлюсь еще сильней! А вопросы какие задаёт! Адмирал Ясен Хрен, случаем не его родственник? Всегда знала, что невозможность поболтать с другими людьми плохо сказывается на психике соклановцев. Добрые, дружелюбные Джуго… способные из-за долго отсутствия общения заболтать насмерть!       А я камень! Камень! Никто не захочет общаться с камнем! От меня сейчас даже эта протухшая рыба уползёт!..

А еще у меня есть кактус, Я знаю, ты тоже любишь цветы, Я, как и ты, люблю слушать Тори Амос И смотреть на мосты, Мы — поколение «пи», И Пелевин на нас отрывается, Но есть причины, по которым Люди больше никогда не встречаются.

      Тихо что-то.       …       Уполз.       Досадно. Всё что я могу сейчас делать это лежать и надеяться на то, что и в этот раз хорошо спряталась и меня не найдут. Хаширама воплощение Ашуры? Того самого о котором я столько легенд слышала? То ли Ашура был не таким уж чудесным, то ли реинкарнация подкачала. Зато теперь у меня больше тысячи причин, чтобы найти и убить этого шиноби. Достижение будет звучать круто, но то, что это не будет сражением, а по факту эвтаназией… Вот же сучек корявый! Чтоб тебя Гринпис нашел и засудил за негуманное обращение с растениями!       — А? — удивляюсь расползаясь по полу и осознавая, что чужая техника резко обрывалась, вместо того, чтобы медленно и мучительно сходить на нет. Почему-то начинают страшно чесаться копчик и нос, сердце сжимается от дурного предчувствия. Я не спеша подрываться с пола (чакра еще бунтует после воздействия техники) собираюсь в кучки и втягиваюсь, начиная оглядываться по сторонам.       — Шурх! — и я чувствую, что лишилась скрывающего мою голову капюшона.       — Действительно итачи***, — звонко, излучая позитив каждым звуком выдаёт Хаширама. — Рыжая.       — Я не рыжая! — кричу с испугу и из-за обиды. — Это желтовато-коричневый цвет!       — Ха-ха, как скажешь, желтовато-коричневый, так желтовато-коричневый, но согласись, что «рыжая» звучит лучше? — смеётся Сенджу, вызывая у меня нервный тик одним глазом.       — «Рей» звучит лучше. У меня больше тысячи причин чтобы убить тебя, не прибавляй новые.       — Правда? И какая же первая?       — Твоя безответная любовь к Учиха Мадаре, — ляпаю от балды, не собираясь выдавать, что-то более приближенное к реальности.

Если выпал снег, и тебя нет дома, Я знаю, куда ты пошла, я знаю, что будет потом, И ты тоже можешь легко угадать, На какой я пошел концерт, с кем и в чем. Что ж, в колесе сансары Наши души одинаково маются, Но есть причины, по которым Люди больше никогда не встречаются.

      — Ха-ха-ха, — смущенно смеётся этот внезапно воскресший позитив. — Она не всегда была безответной, ха-ха-ха.       У меня начинает дергаться второй глазик. Кажется из шкафа выпал не человеческий, а динозаврий скелет? Или… Он прикалывается, да? Подкалывает пенёк ясеневый!       — Знаешь, мне кажется я начинаю понимать почему твой любовник сбежал настолько качественно инсценировав свою смерть, а жена попыталась избавиться. Если бы хотя бы пять минут своего похищения так раздражающе косил под дурака я бы точно смогла тебя убить… — а потом, тяжело вздыхая добавляю правды. — Наверное. Ну, я бы точно хоть попытку по приличней сделала!       — Джуго Итачи-химе, — крайне серьёзным, а от того пугающим тоном произносит Хаширама, заставляя тело дернуться, для того, чтобы принять полагающиеся по этикету положение при постороннем главе клана, но я останавливаю себя. Поздновато перед этим человеком из себя что-то корчить!       — Рей, — возражаю глядя на Сенджу исподлобья. — В этом мире нет и клочка безопасной земли для Джуго.       — Чем тебя не устроила Коноха? — подозрительно серьёзный и даже не улыбающийся Хаширама, вызывает всё больше и больше подозрений.       — Прочему ты не стал спрашивать меня о Мадаре?       — Честность в обмен на честность. Чем тебя не устроила моя деревня?       — У меня есть девятьсот девяносто девять причин, чтобы ненавидеть её.

Есть люди, у которых в карманах полно ерунды, А в руках ничего, Есть люди, вокруг которых все время люди, А как что случись, так сразу никого, Есть люди, что живут как все, Причем у них получается, А еще есть причины, по которым Люди больше никогда не встречаются.****

_____________ * 零Древнекитайское чтение — «рэй» (ноль). Японское чтение: «дзеро». Как «рей» могут звучать и другие иероглифы, например 霊 (дух). **Это имя обычно дают девочкам и итачи (итатси), или японский колонок (лат. Mustela itatsi) — хищное млекопитающее из семейства куньих. Ранее считался подвидом колонка. Летом мех тёмно-коричневого, а зимой желтовато-коричневого цвета. Верхняя губа и подбородок белые.http://funlib.ru/cimg/2014/102207/3210126 ***имеет ввиду японского колонока, подчеркивает их сходство. **** Белая Гвардия — Причины