ч: - хён, ты занят? д: - немного, извини. что случилось? ч: - мы можем поговорить? это важно. д: - твОЮ МАТЬ, Чимин, я уже еду.
Честно говоря, Чимин не знал, что делать. Ему было всего 22, он все еще учился в колледже. Он хотел танцевать. Им уже было многое запланировано наперед, но теперь.. он не мог винить в этом сейчас кого-то, кроме как себя самого. Он сделал это с собой сам – и это заставляет Чимина череcчур грустить. Его ошибка была в том, что он был очень и очень спокоен. Это определенно не ошибка Юнги и, тем более, не ребенка. - Чимин, ты в порядке? Он перевел хмурый взгляд на Сокджина, лежавшего на его коленях. Он первый, кто, как Чимин считал, должен был узнать о малыше. Сокджин являлся старшим в их компании и самым близким для Юнги и Чимина. На данный момент он и жил один в квартире через два квартала от университета – именно этого Чимин хотел практически каждой частицей свой души. Сокджин протянул руку и коснулся волос Чимина, убирая прядь волос за ухо. - Знаешь, тебе следует рассказать об этом Юнги. Этот ребенок настолько же его, насколько и твой, - голос Джина звучал мягко и успокаивающе, что Чимин не мог не захныкать, словно маленький ребенок. - Он возненавидит меня, хён. Я знаю, он может, - Чимин осторожно, с толикой неуверенности положил руку на живот, который, конечно, был еще плоским, но Чимин знал, что там кто-то есть. Одна лишь мысль об этом заставила сердце пропустить удар – то ли из-за страха, то ли от волнения или же от любви - он не мог понять. Сокджин заключил его в крепкие-крепкие объятия. В такие времена Чимин понимает, как сильно он скучает по своей маме, но та была в Пусане, а он в Сеуле. Сокджин был ему по-настоящему близок, он был как еще один член семьи. - О, нет, он не может. Он никогда не сможет возненавидеть тебя, Чимин-а. Он слишком любит тебя. Чимин тихо засопел, переведя взгляд на Сокджина. - ... у него были большие планы, хён. Он хотел путешествовать по всему миру и распространять свою музыку, заставлять людей слушать его слова, и.. и я хотел, чтоб он это сделал! Я хотел, потому что он может. Сеул слишком мал для него, черт, да весь мир с-л-и-ш-к-о-м мал для него. Юнги-хён рожден, чтобы вершить великие дела, а этот... этот ребенок… - Чимин замолчал и, обернув руки вокруг сокджиновой талии, зарыдал. Джину оставалось только успокаивающе гладить парня по его изредка вздрагивающей спине, притянув ближе к себе, и надеяться, что те тепло и забота, что он мог ему дать, смогут утешить парня. Хотя он знает, что этого недостаточно, но все же надеется утешить друга.***
Уже в полночь Чимин уснул в слезах, а его щеки блестели от еще невысохших слез. Сокджин с осторожностью поправил его волосы, включил светильник, при этом выключив основное освещение, и комната Чимина погрузилась в темноту, чуть освещаемую теплым и уютным желтым светом лампы. Укрыв Чимина простыней, он на цыпочках вышел за дверь и и был очень удивлен, увидев сидевшего на полу в прихожей Юнги, прислонившегося к противоположной от комнаты стене. - Юнги? - прошептал Джин, пытаясь заполнить неловкую тишину, что стояла между ними, но нахмуренный Юнги смотрел на собственные руки пустым взглядом и, казалось, что был где-то далеко отсюда в своих мыслях. Блондин что-то промычал, прежде чем подняться на ноги. Он отряхнул рваные штаны от воображаемой пыли, при этом пристально глядя на появившегося из-за двери друга. - ... не закрывай. Я войду. - Юнги, подожди, я... - Я все слышал, окей? Я слышал его. - Голос Юнги звучал так тихо, что Джину даже пришлось подойти ближе, после чего он мог отчетливо рассмотреть лицо друга. Мин выглядел напряженным, это точно. Но еще он выглядел виноватым - его глаза бегали из стороны в стороны, а кулаки сжимались и разжимались. Сокджин вопросительно изогнул бровь. - ... ты слышал? Но мы разговаривали около двух часов... и ты все это время просто сидел здесь? - Мне нужно было просто подумать, - тихо пробормотал парень, пряча руки в карманах джинсов. Сокджин вздохнул и протянул руку, чтобы взъерошить волосы парня, на что Юнги раздраженно хмыкнул, но Джин лишь отошел в сторону, и тот признательно взглянул на него. Юнги тихо вошел в комнату Чимина, и Сокджин не смог сдержать улыбки, когда увидел бутылку холодного кокосового сока в кармане толстовки Юнги.***
Юнги чувствовал, как к нему подкралось чувство вины, как оно поедало его изнутри, стояло комом в горле, и именно из-за этого его руки вспотели и стали чертовски холодными. Чимин, плотно закутанный в простынь, свернувшись, лежал на его кровати. Его щеки были красными и еще немного влажными, а ресницы слиплись из-за слез. Некоторое время Юнги просто стоял и смотрел на Чимина. Тихий желтый свет прикроватной лампы смягчил черты лица Чимина еще больше, заставлял выглядеть парня таким хрупким и уязвимым, будто одно легкое прикосновение способно сломать его, и Юнги внезапно осознал, что Чимин слишком прекрасный, слишком неземной. Он протянул руку, пальцами нежно касаясь мягкой щеки парня, и Чимин тихо простонал во сне, заворочался, пока не оказался прижатым самим собой к стене, и повернулся обратно. Аккуратно и очень осторожно Юнги опустился на кровать и медленно погладил парня по его темным волосам, а потом обернул руку вокруг его талии, с особой осторожностью положив ладонь на живот младшего. Он притянул его к себе ближе, глубоко вдыхая запах парня, отчего тот пробормотал что-то, и Юнги ощутил, как он напрягся в его руках. Медленно Чимин немного повернулся и смотрел на него через приоткрытые веки, наполовину проснувшись. Но после того, как увидел его, его глаза резко открылись, и Пак развернулся к нему настолько быстро, что Юнги удивился, как ему это удалось, ведь тот был буквально прижат к нему. Чимин сложил руки на груди Юнги, пытаясь его немного оттолкнуть. - Хён, что ..? – начал Чимин, тихо краснея оттого, что его голос охрип ото сна (и от того, что совсем недавно он слишком много плакал). Он прочистил горло и после небольшой паузы продолжил: - Почему ты здесь? - Мне кажется, что для этого не нужны причины. Просто я подумал, что немного кокосового сока поднимет тебе настроение, - мягко произнес Мин. Сомкнув пальцы на запястье Чимина, он убрал их со своей груди, притянув парня ближе к себе, чем заставил того вновь покрыться румянцем. Чимин издал какой-то непонятный звук, уткнувшись лицом в изгиб шеи старшего. - Кокосовый сок? Юнги согласно промычал в ответ, доставая из кармана телефон. Он почувствовал, как Чимин повернул голову в его сторону, прижимаясь щекой к груди, чтобы посмотреть, что тот собирается делать. Юнги разблокировал телефон, открыл браузер и ощутил быстрое биение сердца, когда Чимин ахнул. Наощупь найдя полы его куртки, Чимин так сильно сжал их, что Юнги понял, что на ней останутся следы от его рук. Голос младшего был едва слышен, когда тот заговорил. - ... ты знаешь? Юнги читал статью на своем телефоне, которую нашел в гугле «полезные напитки для беременных». Он молча кивнул, заблокировал телефон и осторожно бросил его на пол. Он посмотрел на Чимина, прижимаясь ближе, переплетая свои ноги с его. - Я знаю. - ..хён, прости. - Тебе стоит сожалеть, - прошептал он, мягко касаясь теплой и нежной кожи Чимина, и почувствовал, как Чимин сделал глубокий вздох, а плечи затряслись от беззвучного рыдания. Юнги сильнее обнял Чимина. - Тебе действительно стоило бы сожалеть. Почему ты сначала сказал это Джин-хёну, а не мне? После этих слов Чимин застыл, и частые всхлипы прекратились. Юнги немного отодвинулся, чтобы посмотреть на него. Чимин был удивлен. Он был в шоке. От этого Юнги стало немного больно, ведь его парень удивился тому, что Юнги эту весть принял. - Почему ты так удивился? Это же и мой ребенок тоже. - Юнги почувствовал, как от этих слов щеки начинают гореть, и прижался лицом к плечу Чимина. Он поцеловал мягко, немного задержав губы на нежной коже. – Я мечтал узнать первым об этом. - ... я думал, ты возненавидишь меня, - прошептал Чимин и уткнулся в волосы Юнги, обняв его голову обеими руками. - Я никогда не смог бы разлюбить тебя, солнце, даже попробовав, не смог бы. - Мин притянул его ближе, желая чувствовать Чимина каждым дюймом своего тела. - У тебя были мечты, хён. Будущее. Мы – я и этот р-ребенок – мы были бы просто помехой, - Пак отодвинулся от него, чтоб посмотреть ему в глаза. Юнги вздохнул и уставился на своего парня. Было больно смотреть и видеть в карих глазах напротив столько переживаний и сомнений, когда ты привык не видеть в них ничего, кроме тепла, счастья и радости. Юнги медленно вырисовывал круги на спине Чимина, и его плечи немного расслабились. - Ничего не происходит просто так, Чимин-а. У меня есть мечты, они будут всегда, это нормально, правда. А мое будущее? Прямо сейчас я смотрю на него, детка. Прямо сейчас я держу его в своих руках. Прекращай беспокоиться об этом, окей, малыш? Чимин тихонько взглянул на него, перед тем как кивнуть. Он сел на кровати, и Юнги сел рядом с ним, опираясь о стену, позволив Чимину положить голову ему на плечо. Юнги протянул руку и сплел пальцы с пальцами своего парня, поместив их руки на своей ноге. - Юнги-хен. - Да? - ... как назовем малыша?