Не качеством, так количеством

      – Как ты хочешь? – спросил Праул отстраненно, и из-за его безразличия сложно было принять вопрос за вежливость или заботу.       – Да как угодно, – проворчал Мираж. На этой шлаковой органической планете у него ни одного партнера не было. А возможность удрать к компании поприятнее Прайм отрубил вполне конкретным приказом. Сиди теперь в этих лужах гнили! – Давай порты, раз так.       Праул немедленно открыл паховую.       Мираж деловито прикинул совместимость – у Праула много внешних портов, это дает простор для игры с мощностями и настройки широкополосного подключения. По идее, таким богатством только и пользуйся – если джампер разделить, можно пробовать разом в нескольких режимах. И игры с разрывом подключений намного острее, когда принимающее оборудование не скомпоновано внутри в единую гроздь портов.       Вот только внешний вид Праула и его равнодушная физиономия совсем не настраивали на интерфейс-эксперименты. Мираж уже жалел, что до этого дошло. Он не планировал напрашиваться на коннект, он заглянул в бункер к тактику, просто чтобы отмыться. Выловить застрявших в сабспейсах органических слизней. О, на заре войны, когда Праул втянул его во фракционное противостояние, никто не включал в его контракт «а еще тебе придется ползать в перегное по горло в миллиардах световых лет от дома»!.. Но Мираж вообще-то не жаловался. Закончив с чисткой, он всего лишь уточнил, нет ли в этом замечательном напичканном оборудованием тесном пространстве уголка, где мех может ненадолго остаться один.       Простой же был вопрос.       Настолько ли ему хочется коннекта, чтобы использовать безыскрового дрона? Чем это от интерфейса с розеткой отличается? Мираж скептически поджал губы. Ладно, если он теперь передумает, того и гляди, Праула обидит. Нет, конечно, вообще сомнительно, может ли тактик обижаться или радоваться, выглядит он всегда одинаково надменно (и немного кисло), так что... но все равно. Нехорошо получится. Да и порты как порты. Интересно даже.       – Я думал, твои игрушки фригидны, знаешь, – Мираж, раз Праул не торопился проявлять инициативу, попробовал начать первым и коснулся пальцами широкой приемной панели со всем разнообразием разъемов. Голубоватая подсветка активировалась под касаниями и тут же гасла, когда Мираж отводил руку. На давление реагирует или на температуру? В любом случае, лишь имитация возбуждения.       – Они укомплектованы точно так же, как я, – спокойно возразил Праул, даже голову не опустив.       Прозвучало, в общем-то, неплохо. Вот только Миража не возбуждали партнеры, стоящие столбом. Он не знал, приятно ли Праулу... да и может ли тот вообще получать удовольствие через дронов. Но зачем-то у них есть порты, верно?       Тонкая пленка осталась на пальцах, а Праул даже на порядок вентиляцию не усилил, как будто его не ласкали сейчас. Техническая необходимость – прибавить проводимости и смазать порты, вот и все. Прямой взгляд невыразительной алой оптики напоминал, что Мираж имеет дело с болванкой. Фраг, да Праул может в это самое время другой своей игрушкой отчитываться Прайму! Вся эта прелюдия ничего для него не значит.       Мираж сердито убрал кодпис. Раз так, что тут церемониться? Вставил, вдарил... он с неприязнью прислушался к ощущениям. Череда замкнувшихся цепей вызвала теплые вспышки в нейросети, но не обрадовала. Миражу требовалось... хоть какое-то настроение, кроме высокого не слитого заряда. А Праул даже прилечь не предложил – тут, конечно, некуда, сплошные терминалы кругом, но вот так стоять посреди бункера... нелепо и... Хотелось закончить поскорее. Фраг, разрядка Миражу требовалась, это верно. Эта Земля – сплошная грязь, и все на ней – уставшие, обозленные, огрубевшие. Даже десептиконы. А он сам, похоже, неминуемо становится похожим на автоботских отморозков. Готов себе на горло наступить, лишь бы выдрать хоть немного облегчения.       Дрон откликался на энергообмен, но тепло его генератора Миража не согревало. Разделенный на несколько узких скруток джампер пока даже вполовину своей мощности не работал.       Как и ожидалось, клон оказался не особенно-то отзывчивым партнером, но хотя бы устойчивым. Мираж оперся на его плечо, уткнулся шлемом в выдающийся честплейт, и они просто стояли, разогреваясь. Эдак и до перезагрузки дойдут, конечно, но едва ли она будет впечатляющей... Мираж убедил себя не разочаровываться сильнее раньше ребута. Все-таки Праул постепенно усиливал откаты, и, возможно... чего-то ждал.       Мираж услышал тихие шаги сзади и обернулся. Искра запульсировала чаще – как всегда, когда оказываешься в компании больше чем одного Праула. Они неестественно, нездорово, фантастически похожи, сильнее, чем любые дуоботы, и от их сходства невольно берет дрожь. Второй дрон вопросительно взглянул в оптику – сдержанно, терпеливо, а Мираж кивнул ему с возрастающим возбуждением. Два – это… совсем другой разговор. Он даже не предположил, что Праул тут не один! И что так... что так можно: вовлекать в интерфейс две копии сразу.       Он медленно расставил ноги пошире, упираясь в честплейт первого дрона уже обеими руками. Наблюдать за тем, что происходит сзади, он не стал, чтобы обеспечить себе максимально необычные ощущения. Праул его не трогал, но совершенно точно – рассматривал. Причем с обеих сторон. Мираж медленно потянул настройки непрозрачности вверх, заставляя пластины становиться матовыми, как говорили на Земле, молочно-белыми. Пусть смотрит. Ему нравится? Миражу хотелось думать, что да. Нельзя же совсем с болванкой коннектиться!       Ожидание контакта его раззадорило. Можно ли разогреть Праула, а? Почему бы не попробовать? Он перешел на скачкообразный ритм, нагнетая ток неравномерно, и на самом высоком пике почувствовал, как скрутка проходит в порт. Кабели заскользили внутри, подключаясь к разъемам. Рассинхронизация выбила его на долю клика, предохранители взвыли, Мираж задрожал, впитывая ток и не торопясь отдавать, растягивая синхронизацию, чтобы потом расслабиться и позволить Праулу прогнать полный цикл туда-обратно без его прямого участия. Электромагнитная встряска приятно согрела все системы. Потерю контроля уравновесило уверенное обращение обоих партнеров. Мираж запрокинул голову и застонал. Один дрон – будто эхо другого. Идеальная пара.       – Другой… разговор… – смилостивился он, – погладь меня теперь, – и призывно качнулся назад. – Не стой столбом.       За миллионы лет Праул отлично научился управлять своими игрушками. О, Мираж помнил, как они лагали поначалу. Путались в конечностях и командах, их заедало в странных позах, они внезапно вырубались или истово заикались. Теперь движения были слаженными и выверенными. Одна ладонь погладила его бедро, другая рука подхватила за талию. Вихревой ток внутри интерфейс-системы заставлял Миража переступать с ноги на ногу, рискуя потерять равновесие. Как дроны умудряются стоять ровно? Праул их… удерживает?       Что, интересно, там чувствует сам Праул? Насколько точные он получает... отчеты от дронов? Только и разговоров, как он страдает, когда кто-то убивает его клона. Это досужие сплетни, ведь надо придумать неуязвимому тактику слабость, чтобы не чувствовать себя ущербными по сравнению с ним? Или все и правда так?       Еще две ладони легли на основания колесной стойки. Мираж чуть приподнял ее, чтобы Праулу было удобнее прижаться сзади. Похоже, его фары разгорелись – Мираж отчетливо ощущал спиной два теплых пятна и слышал легкий треск статического электричества.       Праул скользнул рукой вверх, по белым пластинам, защищающим бак, к левому шлюзу, и… так. Стоп. Это уже пятая рука.       Мираж встрепенулся и обнаружил, что клонов рядом уже четверо. И пока один смотрит ему в оптику, так же невозмутимо, как и всегда, с этим фирменным прауловским выражением «я вижу вас всех насквозь», двое по бокам продолжают поглаживать корпус Миража, свободными руками извлекая собственные шланги. Несмотря на их спокойные фейсплейты, а может, именно благодаря ним Мираж задрожал от предвкушения. Праул решил... серьезно за него взяться, да?       – Ты столько тянешь? – уточнил он дрогнувшим голосом.       – Не отвлекайся, – сказал клон слева.       Насадки выглядели внушительно. Праул не стал проталкивать их разом, он вообще, похоже, никуда не торопился. Аккуратно, мягкими касаниями помассировал шлюзовые отверстия, потом усилил магнитные поля, пробуждая вибрацию в лепестках защитных мембран. Мираж чуть не потерял равновесие от такого количества ощущений. Он пытался хвататься за плечи Праула, но ладони соскальзывали; он выгибался и извивался, зажатый между четырьмя идентичными копиями тактика, задевая их шлемы локтями в попытке повернуться поудобнее, стараясь не то ускользнуть от щекочущих касаний, не то заставить пальцы войти глубже. Его собственные шланги развернулись и теперь болтались, брызгая вспенившимся топливом, пока…       Пока он не почувствовал аккуратное давление дент на них.       – Ах-х! – Мираж вздрогнул.       – Тебе будет удобнее, если поднимешь руки, – сообщил буднично клон сзади, продолжая наращивать ток. – Я тебя удержу.       Мираж едва справлялся с тем, чтобы распределять входящий поток по шести установленным каналам и не забывать о том, что принимающая система у Праула благодаря своему строению куда отзывчивей передающей. И, судя по участившемуся стуку кулеров, он вполне ощущает разницу между волнообразными перепадами и единым темпом. То, что Праул клепает свои точные копии, не значит, что ему нравится однообразие, да?       – Осторо… ос… осторо… – Мираж нашарил на низком потолке трубу потолще и вцепился в нее, чтобы сохранять хоть какой-то контроль над своим положением в пространстве.       Два дрона так глубоко втянули шланги, что те состыковались с верхними топливными горловинами. Ох, это безумие какое-то… Мираж очень редко кого-то заправлял. Легкая модель, он сам почти не пользовался передающей топливной системой, как, впрочем, и боковыми шлюзами. Верхняя заправка, традиционная, причем – желательно – хорошим энергоном, из чистых бокалов и под приятную музыку… ха, на Земле приходилось шлак знает что в себя заливать, но того факта, что заправочное оборудование он почти не использовал, это не меняло. Губы шуршали по тонкой ребристой оплетке – неширокие в сечении, шланги Миража складывались кольцами в горячих, промасленных ртах. Фантастика.       Нарастающий кайф отвлек от того мига, когда армированные шланги Праула проскользнули по его резьбе внутрь. Было больно, но совсем недолго. Он вскрикнул, и тут же Праул вывел его на пик интенсивности энергообмена. Внутри все вспыхнуло, и на клик Мираж, сбросив настройки непрозрачности, превратился в сверкающий белым силуэт в его руках – вся внутренняя подсветка сработала разом. Мираж сам чуть не ослеп.       По умолчанию пластины его брони были прозрачными, и свет, преломляясь, заставлял Миража будто гореть изнутри. Ужасно неудобно во время тайных операций – будь Персептор проклят со своими эстетическими представлениями о прекрасном. Но… но шлаково красиво, когда сияние поглощает темные ладони, жадно вжимающиеся в металл.       Надо… надо снизить прозрачность…       – Расслабься, – подсказал Праул, – меня ты не ослепишь.       – М-м-м, – жалобно простонал Мираж.       Две насадки столкнулись внутри его бака. Праул уже вытягивал топливо потихоньку, сладко урча мотором… четырьмя моторами… или пятью… Мираж уже не понимал, сколько рук держат его и гладят, сколько пальцев проникают в стыки, тревожа проводку. Когда в бак в две струи ударил чужой энергон, горячий и по химическому составу совершенно идентичный, ноги невольно подкосились. Мираж повис – и отпустил было трубу, но Праул не позволил упасть.       Он был повсюду. Его руки. Вибрация двигателей. Огромное, идеально окутывающее электромагнитное поле… Мираж ощущал густой фон – и в нем словно плыл сейчас, не в силах сопротивляться совершенно невероятному возбуждению. Ему хотелось всего сразу: чтобы Праул залил его до критических меток, чтобы не сбавлял обороты, чтобы магнитные вихри внутри него – и внутри которых он оказался – выкрутили наизнанку нейросеть.       – Пра-а… а-а…       Он знал, что вовсю брызжет маслом, и хотя обычно старался не доводить себя до столь… неприличного возбуждения, сейчас больше не заботился о том, как выглядит со стороны. Праул выжимал из него все, но возвращал так много. Касался аккуратно и сильно; обнимал… фраг, Мираж видел черный обод сомкнувшихся на честплейте рук, и ему казалось, это – идеальное зрелище. Черное на белом. Все как надо.       – По… поцелуй… меня уже, – прерывисто приказал он.       Праул выше него. Ну, не когда стоит на коленях, слизывая трещащую от насыщения статикой смазку с внутренней стороны бедер Миража, а когда нависает, давя ладонями на бедра, не слишком сильно, но ощутимо вжимая в чужой… нет, в собственный же джампер. Это он. И сзади, и спереди, и снизу, и… везде. Его так много.       Он подцепил Миража за подбородок. Это… чья это рука? Не важно, которой игрушке она принадлежит. Это рука Праула. И это Праул выдыхает горячий воздух так близко, Праул прикусывает его губы, Праул выдает такой разряд, что Мираж кричит ему в рот, захлебываясь вентиляцией, окончательно теряя равновесие и отдаваясь его рукам, а те и держат, и ласкают, и…       Мираж потерял счет перезагрузкам, от легких, из которых он выскальзывал почти моментально, до глубоких, когда он приходил в себя висящим на одном из дронов, с куда большим количеством проводов внутри, чем в последний раз, с раздраенным электромагнитным полем и топливом, взбитым до пены. Пары долбили по датчикам и сводили их с ума; а Праул не останавливался… и целовал, как ему и сказали: губы, шейные провода, аудиорешетки, спрятанные в шлеме. Пальцы, снова шею, основание шлангов, тонкую линию горячего металла между джампером и портом, губы, все одновременно…       Мираж не помнил, чтобы на его актив пришелся еще хотя бы один настолько истощающий, но при этом невероятный интерфейс.       В очередной раз он едва выкарабкался в онлайн с мыслью, что придется попросить Праула остановиться. Последний ребут интерфейс-система восприняла с отголоском боли: предохранители до сих пор выдерживали все эти перегрузки лишь потому, что партнер номинально был один, а не пятеро, но… но подключался-то за пятерых.       Просить не понадобилось. Он обнаружил себя лежащим, раскинув руки и ноги, с открытым портом и распущенным джампером, но, впрочем, уже запертыми шлюзами. Лежать было… неудобно. Скосив взгляд, он увидел под своим локтем темную погашенную оптику под синим шевроном. А сквозь прозрачную бедренную броню просвечивала черная рука с залитыми розовым пальцами.       Он валялся на не очень ровной горке из пяти вырубившихся дронов. Ни один не подавал признаков онлайна. Пахло напряжением, озоном, смазкой – терпко и душно, но в то же время приятно. Мираж провентилировал, не в силах пошевелиться или куда-либо сползти.       «Так и задумано?» – бросил он сообщение на личный канал Праула, не уверенный, ответят ли ему.       «Что именно?»       «Я как будто лежу на кучке дезактивов».       «Они просто отключены».       Мираж старался уловить что-то, хоть какой-то намек на возбуждение или постперегрузочную эйфорию, в сообщениях от шефа, но те как всегда были безликими и неэмоциональными.       «Жутковатое ощущение, знаешь…»       Жутковато стало, когда вся эта гора зашевелилась, и одна из рук обняла Миража за ногу, утягивая куда-то… вниз. Оптика рядом вспыхнула алым. Мираж попытался барахтаться, поскольку ожившие дезактивы, внезапно хватающие тебя и куда-то волокущие, тоже не самая расслабляющая компания, но быстро сориентировался.       Дроны… перегруппировались. Теперь они лежали вокруг, один устроил голову Миража у себя на боку, другой приятно давил на честплейт, приобнимая, третий накрыл ладонью колесо, а еще двое свернулись где-то в ногах.       «Так лучше?»       «О, да, – сообщил Мираж. – Спасибо за… хм… заботу», – подобрал он слово.       Что он там делает, сам Праул? Он прокатил Миража по всем возможным каналам, но не затронул инфоконнект. Делиться даже поверхностными мыслями и эмоциями Праул не пожелал, хотя никаких тайн бы Мираж у него таким образом не выведал. Он… совсем другого типа разведчик, не из тех, кто забирается в порты, чтобы подсунуть вирусов и взломать мозговой модуль или банки памяти. Мираж для такого слишком брезглив и… и вежлив, в конце концов.       Однако Праул оберегал свои мозги больше всего на свете. Недаром головы клонов взрываются, если враг слишком близко и нет шансов вывести копию из опасного столкновения.       Мираж спохватился, что совсем не отрефлексировал, перезагружались ли дроны. Он все еще сомневался, насколько это возможно, но в любом случае, их удовлетворение совершенно не занимало его во время коннекта. Праул заставил его забыть обо всем, кроме удовольствия. А что же он сам?       Мираж попробовал представить себе настоящего Праула – почему-то всегда он воображал шефа недвижимым, плавающим в вакууме в абсолютной темноте, плотно укутанным паутиной проводов, с почти снятой броней – чтобы открыть все порты подключениям, с помощью которых он отдает команды клонам. Желтые, настоящие оптики едва тлеют. Невозможно пошевелить и частью тела...       И вот этот Праул, спеленатый кабелями, жестоко и сильно возбуждается – и не может сбросить заряд. Кончики его пальцев дрожат, форсунки выдавливают смазку, но в этом коконе она даже не сползет по бедрам, дразня датчики… Напряжение нарастает, статика сковывает серво, скапливается на ребрах брони, на широком синем шевроне, даже на дентах, и он выгибается в плену собственной идеальной системы контроля, и стонет так, как никто никогда не слышал, – потому что клоны Праула не стонут.       Кто помогает ему? Кто-то же должен ему помогать. Другие дроны? Может ли Праул перезагрузить сам себя руками послушных игрушек? Расслабляется ли вообще? Расслабился ли сейчас? Было ли ему приятно? Что происходит с копиями по всей галактике, когда оригинал нежится от эйфории?       Ох, Мираж никогда не получит ответы на эти вопросы. Он даже не знает, где настоящий тактик находится на самом деле – возможно, что он и Кибертрон-то не покидал. Так что оставалось лишь лениво строить теории, пока процессор не способен ни на что другое. Мираж не очень понимал, откуда взялась эта фантазия про множество Праулов, весьма эстетично (и немного жутко) сливающихся в единое копошащееся черное существо, жаждущее ублажить своего хозяина. Довольно нереалистичная картинка. Но…       Но хотя Праул никогда не казался Миражу привлекательным – скучный молд, невыразительная лицевая, не очень-то хорошие манеры, – сегодня он отлично проиллюстрировал известную истину: когда не можешь взять качеством, можно попробовать – количеством. Мираж сладко потянулся, устраиваясь поудобнее. Его системам уж точно требовался отдых, и раз все эти клоны так удобно лежат специально для него… он просто обязан ловить момент, прежде чем придется снова ползти в очередное земное болото.       

*

      Холодный свет мониторов падал на кресло, матово рассеивался по черным коленям и подчеркивал контуры подрагивающих пальцев. Праул склонился вперед; провода, тянущиеся к голове, натянулись, и он осторожно, стараясь не задеть раскаленный металл, извлекал штекеры из неокортекса. Шлем лежал рядом, скоро пылью покроется – операция на Земле затянулась, и улучить часик-другой (не говоря уж о дне), чтобы отдохнуть, не выходило.       Праул скрипел дентами, осознавая, что мигрень не уйдет, даже если он оборвет все подключения. А он этого не сделает – у него полно дел помимо ублажения личного стелсера. Мираж уж точно получил удовольствие, став центром внимания сразу стольких партнеров, а Праул теперь расплачивался за сведенных вместе дронов невыносимой головной болью. Чем больше клонов рядом, тем сильнее помехи на канале, тем сложнее ими управлять, тем неумолимей хочется послать все в шлак, выдрать провода, пустить все на самотек и десяток часов пролежать в оффлайне фейсплейтом вниз.       Болезненное жжение прогрызло мозговой модуль, словно ржавчина. Праул нашарил распылитель с охлаждающим составом, безопасным для контактов, сбрызнул затылок – и зашипел сам. Ощущениями его ошпарило по всей нейросети.       Надо взять себя в руки.       Праул не злился на Миража, хотя тот нежился сейчас в его бункере и явно не подозревал, чего Праулу стоило устроить это представление. Мираж – отличный агент и, надо сказать, куда менее проблемный, чем многие идеологические автоботы. Он всегда дорого обходился Праулу, так что сегодня не случилось ничего экстраординарного. Да, раньше у Миража были куда менее личные потребности, но Земля и правда оказалась жестока к своим неорганическим гостям. Праул знал, что Миражу нужно, чтобы к следующей миссии приступить взбодрившимся и отдохнувшим, и сделал это возможным. А Мираж сделает все, что нужно Праулу. Так их контракт выглядит.       Но Праул, дополнительно нагнетая холодный воздух в перегревшиеся системы и стирая из кэша накопившийся из-за сбоев мусорный код, надеялся, что в следующий раз Миражу будет достаточно шаниксов и разрешения слетать на какую-нибудь нейтральную планету на фрагово бессмысленное культурное мероприятие. Мираж любил всякие… фестивали и… фраг… Праул коснулся одного из разъемов кончиком пальца и отдернул. Все еще саднит.       Земля и его скоро с ума сведет.       Шумно выдохнув воздух, ставший внутри вентсистем нездорово горячим и сухим, Праул поднял взгляд на экраны и, кривя губы, медленно пропинговал оставшиеся подключения. Все дроны на связи. Один уже почти добрался до Прайма, значит, нужно сосредоточиться на нем, а остальных наблюдать в фоновом режиме. А те пятеро, что чуть не расплавили ему мозги, пусть пока останутся трансформированными в гнездышко для Миража. Тем более что в ближайшие клики, скорее всего, Праул найдет для стелсера новое задание.