Ты мой истинный? ДА КАКОГО ХРЕНА?!

POV Алекс Весь вечер я не знал, что же такое придумать, чтобы и Маару приятно было, и не слишком пафосно, чтобы его это не напрягло. Впервые встречаю день влюбленных с кем-то. Да, в школе и универе меня вечно задаривали и валентинками и шоколадом, скорее всего, просто как знак внимания, но так чтобы взаимно и чтобы я сам что-то готовил — это впервые. Обложившись рецептами из интернета, ингредиентами и формочками, я каким-то чудом смог сделать немного шоколадных конфет со всевозможными орехами и сухофруктами. По отдельности он это любит, надеюсь, и вместе тоже вкусно получится. Пока занимался шоколадом, а после наводил порядок на кухне, настало время выезжать, чтобы забрать моего мальчика с работы и заехать в пару заведений, забрать еду. Да, я мог бы неплохо и сам приготовить что-нибудь интересное, но так все же намного проще, быстрее и кое-что, что Маар любит, а я сделать сам не смогу. Оставив машину на парковке, я пошел искать моё чудо и чуть не споткнулся, наткнувшись взглядом на Маара и его собеседников. — Что здесь происходит? — Возможно, это не самые верные слова, но я слишком волнуюсь. Маар беседует со своим отцом и моим папой? — О, Алексиель, какими судьбами? — От одного этого вопроса на душе стало легче. Это не папа. — Вы знакомы? — Удивляется Маар. — Да, это мой племяш. Мы с его отцом близнецы. Что, думал папка тут стоит да без тебя? — Дядя смеется, обнимая Дениела, от чего в моей голове появляется еще больше вопросов. — Да, я очень удивился, правда, сейчас вопросов не меньше. Почему вы здесь? — Свидание вот с этим красавчиком. — Целует в щёку отца Маара, вгоняя меня в краску. Альфа и альфа так близко! С одной стороны я не против подобного, но родственники! — А ты что делаешь здесь так поздно? — Свидание с сыном красавчика. — Ответил я машинально, чем вызвал хохот Дэниела и возмущение Маара, который тут-же начал боксировать меня в плечо. — О, вижу, что выбор в пару себе красавчиков, да ещё и альф это у вас, парни, семейное. — Внезапно явившаяся Кайса виснет на мне и Мааре, подмигивая взрослым альфам. — Не думаю что вслух кто-то из вас это заметил, но вы реально как одна и та же пара но в разном возрасте, если сделать фотки, все так скажут. — Ну да, есть что-то такое. — Лукас оценивающе смотрит на меня и Маара. — Но этим детишкам до нас далеко. А ты подружка этих нерешительных ребят? — Ну да, должен же кто-то пинать их, чтобы они наконец сошлись, правда теперь они без меня справляются, к счастью. Детишки стали самостоятельными. Простите, но мне уже пора, всего вам хорошего и зовите на свадьбу! Да-да я всё видела. — Смеется, убегая и запрыгивая в чью-то машину. Стоп, что это она видела? — Вы правда собираетесь расписаться? — Я удивился и заметил на руке Дениела тонкое колечко, которое он с непривычки постоянно крутил. — Поздравляю! Маар, мы теперь чуток больше семьёй стали. — А Маар, значит, та самая принцесса, которая вскружила тебе голову так, что даже родители беспокоятся, увидев сильную помешанность? Да, мне брат уже жаловался на вас, правда, кажется, тогда ещё свиданий не было. — Ну, мы чуточку продвинулись. — Целую Маара в макушку и обнимаю. — Наверное, мы пойдем, всё же стоять так холодновато и лучше просто как-нибудь или вы к нам или мы к вам в гости заедем на чашечку чаю, чем сейчас здесь с ноги на ногу переминаться. — И то верно, через недельку заезжайте, на этот раз я вас впущу. — Отец Маара смеётся, и мы расходимся. Всю дорогу до машины Маар держал меня за руку, немного странно улыбаясь и идя вприпрыжку, лишь в машине, уже пристегнувшись и поудобнее разместившись, он заговорил. — Ал, знаешь, я так рад за папу! То есть, ну… если Лукас твой дядя, он же хороший? Ну, он ведь хорошая пара моему отцу? У них такие глаза влюблённые, когда они друг на друга смотрят, что, ох, ну я не могу! — Сидит, широко улыбаясь и держа ладони на своих щечках, словно если уберет руки — у него морда от радости треснет. — Я не очень много общался с дядей, он конечно бывает на семейных праздниках, но я его мало знаю и, кажется мой отец немного предвзято к нему относится именно за то, что дядя строит отношения только с альфами, а папа больше за традиционные ценности, ну знаешь семья, детишки, всё такое, а тут его отражение не планирует детей и строит отношения не с тем с кем нужно. Возможно, поэтому и моё общение с ним ограничивалось, чтобы я не пошел по стопам дяди, словно это так делается. — Значит, твои родители не примут меня и будут разочарованы от того, что ты всё же пошел по пути дяди? — Он больше задумчив, чем расстроен, а я уже начинаю жалеть, что открыл рот в этом направлении. — Ну, ты хоть и альфа, но особенный. Отец не будет против моего выбора, потому что ты делаешь меня счастливым, а это главное. — Но я не готов заводить детей. Не хочу сейчас, и возможно никогда не захочу… Значит это ни черта не традиционная семья… — Кажется, он внезапно начал сам себя накручивать на тему, которую мы раньше не поднимали, и вот она всплыла тогда, когда не нужно. — Маар, какие дети? Мы сами ещё дети, хоть и строим из себя взрослых, задрав нос и стараясь играть взрослые роли, но все-таки, слишком глупо было бы заводить малышей пока мы студенты, не пожив ещё для себя, а потом, когда будет подходящее время, возможно ты и захочешь нянчить пупса похожего на нас. Но сейчас ещё слишком рано о подобном даже думать. — Я просто как представлю беременность, операцию… Это так страшно! Я… я… — Цепляется за ремень безопасности, явно нарисовав себе много страшных образов и продолжая себя накручивать. — Значит, не будешь. Маар, мне для счастья и тебя одного достаточно. Прошу, перестань себя пугать, я же вообще ничего не говорил про детей, а ты уже перепугался. Пока на светофоре стоим, может, поцелуешь меня? Или ты уже решил внезапно выскочить из машины и подгадываешь момент? — Нет, конечно! Не собираюсь я убегать! — Резко тянется ко мне, и его порыв останавливает ремень безопасности. Боже, какой же он забавный. Глажу это чудо по щеке и целую в губы, игриво лизнув кончик носа. — Я не убегу… — Бормочет, возвращаясь на своё место и улыбается. — Просто волнуюсь. — Мелкий, это я волнуюсь, потому что никогда не понятно, что у тебя в голове. Каждый день хорош, но словно на минном поле. — Подъезжаю к ресторанчику и, припарковавшись, отстегиваю ремень. — Солнце, подождешь немного? Я за заказом схожу. — Суши? — От одной только догадки просиял. Да, его точно нужно как-нибудь в Японию свозить, чтобы он попробовал настоящую японскую кухню, а не эту хоть и вкусную, но имитацию. Наверное, тогда он точно будет думать, что в раю — Всё верно. Говорят, здесь они самые вкусные. — Жду! — Как же я рад, что мне так просто поднять ему настроение и он от простой готовой еды, которой ещё у нас нет даже, светится счастьем и весело ёрзает на кресле. … — Это так вкусно! — Маар блаженно мурлычет, цепляя палочками очередной рол и макая его в соевый соус. Действительно чертовски вкусные суши, свежайшая рыба, которой совершенно не жалели для этого заказа, словно тает во рту. Теперь только здесь и буду заказывать. — Смотри только не спеши, а то эта вкуснота быстро закончится. — Смеюсь, замечая, что он тягает ролы один за одним, просто дрожа от наслаждения. Какая же он довольная голодная лапочка! — А я. я ничего не приготовил к этому дню… — Внезапно затихает, остановив взгляд на горящей свечи. — Только пару кексов с вишней и шоколадом с работы выловил… — Мне больше и не нужно. Ты рядом сегодня, значит уже всё чудесно. И кексы у вас вкусные, возможно, даже вкуснее конфет, что я сделал. — Ты делал конфеты? — Кажется, ему стало опять стыдно. — Да просто экспериментировал с шоколадом, впервые захотелось для кого-то что-то подобное сделать, вот и пробовал. Не переживай, глупый. — Глажу котёнка по спине, пока он пытается в очередной раз забраться под мою толстовку. Вот тепло в квартире, а он все равно греется ближе к телу. Забавный мелкий. — Ты точно не расстраиваешься? — Точно не расстраиваюсь. Сладости оставим на утро? — Нет, конфеты я точно попробую сегодня! — Хорошо- хорошо. *** — Уверен? — Подозрительно смотрю на Маара, когда он тянет меня за руку в ванную. Обычно, когда я шучу про совместный душ он категорически против, а теперь сам настаивает на этом? Чудеса, а не день сегодня. — Да. Я хочу… — Включив воду, стягивает с меня одежду. Это так необычно и забавно, что я не сопротивляюсь и лишь немного его притормаживаю, когда он расстёгивает ремень. — Солнце, мне будет неловко, если на тебе останется одежда. — Тяну его на себя и тоже стягиваю его одежду. Парнишка немного зажимается, но при этом разрешает, дыша немного тяжелее. — С-стой… — Ловит меня за руку, когда я начинаю стягивать его штаны вместе с бельём. — Неловко обнажаться так, когда мы не под одеялом? — Неловко. — Улыбается, отводя взгляд. — Я знаю, что это глупо, когда мы уже столько вместе и постоянно спим, стесняться чего-либо, но всё равно немного стыдно. — Чудо ты моё, это всё равно чертовски мило. — Целую его шею, и прижимая парнишку к себе, всё же приспускаю его штаны. Гамма чуть слышно стонет, цепляясь за мои штаны, словно пытаясь их мне до подмышек натянуть, а не снять. — Не волнуйся, солнце, забирайся в воду. — Сажусь перед ним на колени, окончательно стянув его штанишки вместе с бельём, и снимая носочки. Прикрываясь, он всё же забирается в ванну, тут же поджимая коленки к груди. Кто бы сомневался! — А ты? — Не успевает он спросить, как тут же отводит взгляд, упорно делая вид, что высматривает что-то в воде. — А меня долго ждать не надо. — Смеюсь, забираясь к нему в воду. Некоторое время просто сидим, играя в гляделки, пока «Мистер сама нерешительность и скромность» всё же не поворачивается ко мне попкой и ложится спиной мне на грудь. — Оу, даже так? — Давно хотел так, но не решался. — Бормочет себе под нос. — Почему же? — Мне казалось, это будет странно… — Странно? — Я в последний раз с кем-то в одной ванной сидел лет в пять, когда мы с папой в войну уточек играли. А в шесть уже сам купался, и без свидетелей. Поэтому вот так лежать немного странно и непривычно. Но почему-то уютно. С тобой всегда уютно, если привыкнуть… — Ко мне привыкнуть? — Кусаю гамму за ухо, немного возмущаясь тому, что он сказал. — Не к тебе, а к тому, что так тоже можно! — Крутится, недовольно вжимая голову в плечи. — Ну Ал! — Ругается и поворачивается, хмурясь и слегка кусая за нос. Вот же засранец мелкий. — Я не могу так быстро адаптироваться и сразу всё принимать, и свободно вести себя! — А чего пока нельзя мне, а что можно? Осталось еще что-то, чего категорически нельзя? — Есть, но прямо сейчас я не вспомню, что именно. — Бормочет себе под нос, явно просто смущаясь и не решаясь озвучить, что же именно нельзя. — Целовать можно? — Не дожидаясь ответа слегка покусываю плечо и целую. — Д-да… — Обнимать? — Руками скольжу по его торсу, спускаясь почти до паха, но не доходя до него, вновь поднимаю руки, крепко обнимая. — М-можно. — Хоть и сжимается, поджав ноги, но смеется, переворачиваясь и впиваясь в мои губы. — Хм… А вот так, можно? — Пользуясь тем, что он теперь лежит попой к верху, мну его ягодицы, прижимая его тельце больше к себе. Маар тяжело задышал, но всё же кивнул, тихо прошептав, что и это разрешено. — Милый, как же я люблю тебя… — Я, возможно, тоже начал немного влюбляться. — Говорит еле слышно, прижавшись ко мне так, чтобы я ни каким образом не мог увидеть его лицо. Как же это неожиданно и приятно! Я, конечно, давно надеялся на то, что его сердечко оттаяло, но не ожидал, что в этот день услышу что-то такое, от чего и у меня в груди что-то защемит и захочется реветь от счастья. — С-стой, что ты… — смущенно отворачивается, когда я отстраняю его от себя. До чего же у него красные щеки! Прячет лицо за руками. — Смотреть на тебя, когда ты смущаешься, нельзя? — Я шучу, а парнишка отстраняется, садясь напротив меня, вновь поджав колени к груди и ткнувшись носом в эти самые коленки, обнимая их руками. — Можно. Но я все равно буду прятаться, когда смущаюсь! По-потому что смущаюсь… — Лапочет, а я так хочу его затискать и зацеловать, но нельзя, он слишком милый сейчас и я не хочу смущать его еще больше, тогда он точно вновь закроется от меня, стоит лишь немного переборщить. — Повернешься ко мне спиной? — Тянусь за шампунем. — Мы ведь не просто погреться сюда забрались? Давай хоть помою тебя, а, может, потом ты мочалкой потрешь меня? — Подмигиваю парнишке, а он недоверчиво вскидывает бровь. —  Никакого секса в ванной! — Боги, ты серьёзно? — Смеюсь, понимая, что он сам меня сюда затянул, а ведет себя так, словно это я уломал его на совместное принятие ванны, причем в корыстных целях. — Ванна это конечно забавно, и интересное место для секса, чтобы поставить галочку в списке мест, где это было. Это чудесно, конечно, но неудобно, и поскользнуться можно, и смазка быстро смывается… Кровать всё же в приоритете. Поэтому обещаю сейчас не приставать сильно. — Не приставать сильно? — Ну грешно же тебя не потискать! И не поцеловать. — Ал… — Нельзя? — Да можно! Просто непривычно об этом так говорить, словно это обыденность. Просто немного поболтать о всяком таком? — До чего же он смущается с простых разговоров о близости. Интересно, почему лезть в мои штаны он не смущается, а говорить об этом не может? И надолго ли его неловкости хватит? — Обычные разговоры в паре. Если люди занимаются сексом, то чем плохо от обсуждения того, что кому нравится и что приятно, а что наоборот лучше не практиковать? Мне кажется это полезно и это хороший способ стать ближе. Разве нет? Вот сейчас мы поняли, что эксперименты в ванной это не интересно. И, может, со временем, узнаем позже что-то еще. — Мне стыдно о таком говорить. Это же ну… не знаю… — Вот скажи, ты порно смотришь в наушниках, даже если никого дома нет? Чтобы ни дай бог никто не услышал? — Я не смотрю! — Возмущается, шлепнув ладонью по воде. — Тоесть… я… я… — Неожиданно замялся. — Я тоже смотрю, но не прячу звук, просто делаю так, чтобы он не мешал соседям. В этом тоже нет ничего плохого, даже если тебе и очень стыдно. — Эх, а еще планировал не смущать его еще больше. — Но об этом не принято говорить вот так! — Не принято. Посмотрим как-нибудь вместе? — Подначиваю. — Я такое не смотрю! — Так, может, посмотрим вместе? — Ну уж нет! — Тогда, может, я просто потру твою спинку? Ворчал он долго, но всё же стих, и мы помылись без происшествий, и меня даже не выгнали из комнаты! — И в кого ты такой упрямый? — Несу ворчуна на руках, хоть Маар и требовал, чтобы я отпустил его и убрал руки с его задницы. Но как можно убрать руки с этих мягких булочек? — Ты знаешь в кого! — Ну да, весь в папу. — Смеюсь, целуя его в нос и опуская на кровать. — Прости, что люблю тебя дразнить. — Засранец ты просто. Властный засранец! — В которого ты начал влюбляться? — Вот будешь так делать — перестану! — Милый, это не так работает. — Ерошу его влажные волосы и обнимаю. — Прости, больше не буду, по крайней мере, сегодня. — Это ты мне так передышку даешь от своих подколов? — Может быть. — Поправляю его халат, а парнишка тем временем смотрит куда-то сквозь меня о чем-то задумавшись. — Что-то не так? — Мне нужен шарф и ремень для штанов… — Не знаю, что он задумал, но это уже что-то интересное. — Сейчас? — Ага. — Продолжает немного странно смотреть и улыбаться. — Хм… Ладно. — Быстрый поиск в шкафу и я вручаю Маару то, что он просил, замечая странную улыбочку на его лице. — Ты сейчас такой милый. Что дальше? — Можешь больше не спрашивать, а только делать? Обещал же не подначивать. — Ну да, хорошо. — Повернись ко мне спиной. — Как только я это делаю — стягивает руки за моей спиной ремнем и толкает на подушки, уже удобно сложенные так, чтобы я полу-сидел. Вот же маленький засранец, и что же он решил учудить? Хочу спросить, но обещал же без вопросов. — Если начнешь что-то говорить — я тебе еще и рот заклею. — Бормочет завязывая глаза шарфом и немного странно местится на моих коленях. Ни кому я еще не позволял вот так лишить меня подвижности и глаз. Неуютно. Я доверяю этому парнишке, но не могу полностью расслабиться, потому что приходится признаться себе в том, что он чудной и может вытворить что угодно. — Я не буду мешать твоим странным планам, но солнце, ты меня немного пугаешь. — Даже под угрозой заклеенного рта признаюсь в своих переживаниях. — Всё хорошо, мне куда страшнее. — Шепчет очень тихо и целует, положив ладони мои щеки и немного притянув к себе. — И я куда больше волнуюсь, еще с момента, когда только задумал это. И да, засранец, я смотрел чертовы видео для взрослых, но только для того, чтобы понять, что и как делается, потому что без теории мне страшно приступать к какой-либо практике. И нет, я не хочу спрашивать у тебя что и как, потому что это еще больше стыдно, чем в наушниках запершись в комнате смотреть такое! И не нужно меня этим дразнить и так самодовольно улыбаться! Сейчас точно рот заклею! — Ладно-ладно, не отвлекаю. — Закусываю губу, чувствуя то, как он спускаясь с поцелуями по шее к ключицам, при этом развязывая пояс на моем халате. Черт, а мне нравится то, что он затеял! -У тебя это куда смелее выходит, но мне нравится, ты так вздрагиваешь… — Говорит совсем тихо и спускается ниже, еще сильнее вжимая меня в подушки. — Сейчас я главный. — Урчит, окончательно оголив мой торс разведя шире ноги. Это точно что-то новенькое и хоть интересно узнать что ж дальше, то еще и неуютно. Немного пугают такие резкие изменения. — Стоп слово будет? — Обойдешься. — Прикрывает ладонью мои губы и гладит низ живота. Черт, а в таком положении всё ощущается куда сильнее. Хочу чтобы коснулся куда ниже, но он с этим не спешит, и я не смею просить. Когда гамма наконец касается моего члена, я уже так завелся, что просто дрожал под его тонкими пальчиками и тихо поскуливал, выгибаясь к нему на встречу. Теперь уже мне неловко быть перед ним вот таким, немного беззащитным и слабым, словно омега в течке. — Ты сводишь меня с ума, Маар… — Не сдержавшись со стоном выгибаюсь, довольно промурлыкав его имя. Хочу его прямо сейчас, но руки связаны и не выходит освободиться. Возможно, если бы сейчас у меня начался гон, в этом желании близости я бы вывернул себе к черту плечевые суставы, в попытках освободиться. К счастью сейчас не гон. — Ты меня тоже! Черт, я даже представить не мог, что когда-либо решусь на такое… Ал, неужели я перед тобой всегда вот так выгляжу? — Сам тяжело дышит, и я чувствую его дрожь. Он хочет близости не меньше чем я. — Ты смотришься куда лучше. Ох черт! — Откидываюсь назад, пока Маар неумело проводит языком по члену. Серьёзно? Мой мальчик решился на подобное? Я просто с ума схожу и не верю в происходящее. Его язык и губы такие горячие! Не спешит и осторожно обхватывает губами головку, неумело продолжая. От волнения у меня даже в груди кольнуло. Как же я люблю этого парня! … -Ты сумасшедший… — Прижимаю затекшими руками к себе уставшего парнишку и улыбаюсь как счастливый дурак. — Связать меня, разнежить и оседлать? Котёнок, как ты на это решился? — Во снах это было не так круто, как вышло в реальности. — Замученный Маар целует меня в щеку, мурлыкнув в подтверждение моих слов о котёнке. — Оказывается, мне нравится, когда ты в таком положении. И стонов больше, а их так приятно слушать! — Только кто-то устает быстро, но это навёрстывается с опытом. Мы ведь это ещё повторим? — Поглаживаю его меж лопаток. — Спасибо, что дал мне шанс в начале этого года. Без этого, не вышло бы ничего и, наверное, я бы давно уже опустил руки. Сложно так долго биться в закрытые двери без капли отдачи, но ты открыл их… — Тебе спасибо, что не сдался… Не знаю каким бы я был сейчас, если бы весь этот дурдом с тем кто я, с течками и прочей дрянью, без тебя рядом. Я так долго винил тебя во всем этом, но моё тело такое, рано или поздно все равно бы это произошло, и без тебя… я думаю, без тебя рядом я бы просто свихнулся. Нет, серьёзно! Сколько бы я не прятался и не убегал, всё равно, наверное, в глубине души я хотел, чтобы кто-то защитил меня от всего, что на меня свалилось. Просто, ну… спасибо, что ты рядом. — Стихает, и я понимаю, что он долго обдумывал эти слова и хотел сказать их, но не решался, а сейчас на общей волне радости и восторга от произошедшего, проговорился. — И не сдамся, теперь-то уж точно.