Contumax

Когда вы даете человеку шанс — это вовсе не значит, что он воспользуется им по назначению. Абсолютное отсутствие гарантий на исправление, но каждый до последнего верит, что всё изменится. Изменится отношение, поведение, привычки — возможно. Временно. Но как только человек почувствует, спустя какое-то время, что ему снова доверяют — попросту расслабится. Всё вернётся на свои места. Не бывает так, чтобы по щелчку пальцев воспоминания очистились от тяготящего прошлого, чтобы можно было забыть ту боль, что причинили дорогие и близкие люди. Всё остается в глубине, на подкорке сознания и никакими щипцами не вытащишь это. Также, потерять память — одно из самого страшного, что только может произойти. Ты снова вновь переживаешь всё то, что проходил годами. Никакого опыта после ошибок, никаких работ над собой. Чистый лист. Мун сидела на своём излюбленном месте. Подтянув колени к груди, она обняла их и высматривала на парковке Ниссена знакомые лица. Вернее, одно. Ей было абсолютно плевать насколько был холоден бетон, на котором она сидела. Плевать на пробирающий до костей ледяной ветер. Впускать в свою жизнь Кристофера — было серьезной ошибкой. — После той вечеринки вы больше не виделись? — поинтересовалась Нура и с шумом бросив портфель на бордюр, села на него. Девушка с сожалением посмотрела на подругу, затем сощурившись от ветра, обвела взглядом парковку. Нельзя сказать, что Вильям был особенным исключением из правил — порой он продолжал срываться и возвращаться к своей шальной жизни. Но на то это и есть лучшие годы жизни, чтобы тратить их на создание незабываемых воспоминаний, о которых будет стыдно рассказывать детям. Не смотря на свой характер, Нура продолжала терпеть, но при этом не забывала показывать свое недовольство и изредка закатывать мини-истерики. — О, он поставил лайк на моей публикации в инстаграме, — пожала плечами Эва, пожимая плечами. Девушка поправила свою шапку, но от этого не становилось теплее. Решив покончить с убийством своего иммунитета, Мун подхватила свою подругу под руку и направилась греться в стены Ниссена. Они лениво брели по коридорам школы, вовсе не заботясь о предстоящих уроках. — Это было глупо. — Не жалей себя, — закатила к небу глаза Нура, на что получила от подруги скептический взгляд. Блондинка подняла руки в примирительном жесте и покачала головой. — Говорю тебе это по своему опыту. Нужно просто взять всё в свои руки. — Что? Предлагаешь мне взять Шистада за яйца и таскать его за собой, чтобы у него и возможности передумать не было? — Мун запрыгнула на ближайший подоконник и достала из сумки тетрадь по психологии, в надеждах найти для себя ответы. А также и подготовиться к уроку, но знакомый голос не давал ей сосредоточиться. Она слышала его заливистый смех за дверьми в главный холл и нервно сжала тетрадь в руках. — Лайк — это почти прогресс для него, — усмехнулась Нура, уткнувшись в телефон. Уведомления беспрестанно приходили на телефоны учеников оповещая о последних новостях главной группы Ниссена. Девушка удаляла каждое одно за другим, пока не наткнулась на фотографию той самой Эмилии. Девушка на фото мило улыбалась на камеру, одевшаяся словно «француженка», как было написано под фото. Черное платье с струящейся юбкой от талии, шикарное пальто, ботильоны и алый берет. Нура пихнула Эву локтем и протянула ей телефон. — Новенькая, — вздохнула Эва, захлопывая тетрадь. Сердце снова опустилось в пятки, плохое предчувствие накатило с новой волной. После её внешнего вида, Эва осмотрела себя: джинсы момсы, серый свитер, бесформенное пальто, потрепанные ботинки и огромная нелепая шапка. Если поставить их рядом, то выбор Кристофера очевиден. Мун встряхнула головой и спрыгнула с подоконника, спешно закрывая сумку. Сквозь гул, созданный разговорами учеников, Эва услышала скрип открывающейся двери и в помещение ввалились смеющиеся Пенетраторы. Нура в ожидании каких-либо действий, испепеляла взглядом Кристофера. Вильям в своей привычной манере подошел к блондинке и оставил легкий поцелуй на ее губах, в качестве приветствия. Остальные ребята выстроились вокруг, Кристофер же встал возле Мун просто прислонившись к стене. Никакого взаимодействия, никакого зрительного контакта. — Привет, малышка Мун, — отозвался Теодор, широко улыбаясь девушке. Эва прижала сумку к своей груди, стараясь не выдать смеси своего волнения, разочарования и смятения. Она сдержанно кивнула ребятам, даже не пытаясь включиться в дальнейший диалог. Парни бурно ведали о том, как проверочный тест разрушил все их планы на следующий уик-энд. Мун не могла и представить, что такие оболтусы ещё могут думать о учебе. — А ты что писала по теме доверия? — Я? — Эва словно очнулась от оцепенения и посмотрела на кивающего Тео. Он словно был единственным кто вообще интересовался её мнением, судя по безразличным выражениям лиц остальных. Эва усмехнулась, насколько сейчас щепетильна для нее эта тема. Она вдохнула поглубже, перевела свой взгляд на Криса, затем снова на Тео и пожала плечами. — О том, что не следует верить людям, что они изменятся. — Далеко же ты ушла, — присвистнул Теодор, облизнув губы. Он то и дело поправлял лямки своего рюкзака, глядя исключительно на Мун, в то время как Крис и взглядом не удостоил. Он будто наблюдал со стороны за происходящем, лишь изредка вставляя по паре фраз в общем диалоге. — Криса проконсультируй, а то Эми… Парень не успел договорить, как прозвенел звонок, и все дружно начали разбредаться по кабинетам. Эва натянула улыбку, продолжая стоять на месте. Эмилия. С каждым разом появляется всё больше третьих лиц, чего и следовало ожидать, связываясь с Шистадом. Мун снова кивнула сама себе, ставя очередную галочку рядом с мысленными пунктами плюсов и минусов Криса. Давняя идея Анны Марит — переехать на Аляску — переставала быть для неё безумной. Хотелось бежать из этого города, от людей и проблем. Крис также молча подошел к ней, аккуратно забрал сумку из её рук и положил её на подоконник. Его задевало общение Эвы с Теодором, он прекрасно знал с какими намерениями парень делал это. Запрещать что-либо Мун — он совершенно не имеет и малейшего права. Особенно когда не можешь разобраться в собственной голове, расставить всё на полочки и дать волю чувствам. Не так легко дается быть любящим и заботливым, спустя столько времени «гашения» чувств. — Немного опоздаешь, — только и сказал Крис осипшим голосом. Он осторожно протянул к Эве руки и обнял её, прижимая крепче к себе. Мун могла бы оттолкнуть его, выплеснуть все свои эмоции, разругаться в пух и прах — но попросту не было сил. Она позволила себе уткнуться лицом в его шею и стоять так какое-то время, вот так, без лишних слов. — Мне сложно. — Сам Шистад признается мне в этом? Раньше ты не имел никаких сложностей, — усмехнулась Эва, отстраняясь. Она пыталась придать голосу спокойствия, но были слышны нотки срыва. — На каждой вечеринке, при каждом удобном случае — ты мог поцеловать меня на глазах у всех и не только. Постоянно играл на публику, а теперь? Признался в чувствах, я поверила тебе! А теперь самое время избегать друг друга, — Мун развела руками в стороны, ожидая хоть какого-нибудь ответа, но его не последовало. Крис продолжал стоять, даже не глядя на неё. Эва не смогла вынести угнетающего молчания и подхватив свою сумку — пошла прочь. — Молодец, Крис, — парень взъерошил свои волосы и едва сдержал желание с размаху пнуть урну. «Ты сам виноват!» — думал Крис, открывая новостную ленту в телефоне. И снова она. Фотография Эмилии заполнила весь экран телефона, снова напоминая о своем существовании. — Наша статистика растёт, — радостно поведала Берг, отправляя в рот очередную морковную дольку. Результаты по фигуре были не так заметны, но Крис становилось легче. Конечно, держаться было сложно, иногда до безумия хотелось сорваться и съесть тонну шоколадных печенек. Но она вспоминала о своей цели, о том, что у нее есть сила воли. Помимо этого, девушка продолжала развивать свой блог о контумакс, составляла план о интервью с каждой из участниц автобуса — пока они ещё были кому-то интересны. — Статистика растёт, автобус угасает, — цокнула Сана. Она недовольно рассматривала тарелку с столовской кашей и незамедлительно отодвинула поднос, оставляя перед собой один лишь сок. — Когда мы в последний раз нормально собирались? Так, чтобы только мы? Даже пепси-макс затихли со своими издевками. — Они просто испугались нашей конкуренции, — заливисто посмеялась Берг, но Сана не поддерживала её энтузиазма. Девушка поправила хиджаб и покачала головой, разворачивая упаковку трубочки для сока. Её взгляд цеплялся за перешептывающихся Ингрид и Вильде, их улыбки не сулили ничего хорошего. — Это затишье перед бурей, — сказала Сана. Как раз в этот момент рядом плюхнулась Эва, довольствуясь своим зеленым яблоком. Она последовала примеру и посмотрела в сторону автобуса Пепси-макс, затем на Якудз, с которыми мило общалась Эмилия. Первый учебный день, а она уже успела завязать отношения с половиной школы. — Грядет апокалипсис, — кивнула Мун, тяжело вздыхая. Она отвернулась от столика Пенетраторов, уткнувшись в лекции по истории. Хотелось бы погрузиться в них с головой, но мыслями она была очень далеко. Перечитывая одну и ту же страницу, она с раздражением признала свое поражение. Не видать ей хорошей оценки за тест. Шистад заполнил собой всё пространство вокруг нее, он проник в её голову и никак не хотел оттуда уходить. Как не прогоняй, он был настойчив. Стоило ей снова прокрутить их разговор, как рядом с ней с грохотом опустили стул. Девушка посмотрела вниз, на кроссовки человека, а затем уже подняла свой взгляд выше. Не стоило и тратить времени, она узнала его по запаху одеколона, по белоснежным кроссовкам и бордовым треникам Пенетраторов. Он вальяжно развалился на стуле, приобнимая Мун за плечи одной рукой. На лице вовсю играла миловидная улыбка и пока Эва приходила в себя, завел оживленный диалог с её подругами. Крис приблизился к ней и зарылся лицом в её волосы, попутно целуя нежную кожу за ушком. — Снова играешь на публику? — прошептала Эва, едва сдерживаясь чтобы не послать его. — Я не могу целовать свою девушку? — немного громче, чем следовало спросил Крис. Эва едва не задохнулась от шока, когда все обернулись к их столику. Берг и Сана недоумевающе переглянулись, затем в ожидании уставились на Мун. На лице Кристофера снова заиграла широкая улыбка и он потянулся к Эве за поцелуем. Его совершенно не смущали посторонние взгляды, шепот. Он также, как и Мун по-прежнему искренне негодует — кому и что он этим доказывает?