Последнее письмо

Система создает человека согласно требованиям, она диктует, порабощает, навязывает, и по сути создает марионетку. У нее для этого куча инструментов: высший суд, рай, ад, вина, стыд, грех и прочее. На это она горазда. Система всегда выявляет, и мирно или насильственно устраняет несогласных, при этом никогда не борясь с реальным злом или угрозой. Она признает, но устранять его не хочет, используя как очередное средство контроля, при этом уже имея для его осуществления, более чем достаточно, то же самое происходит и с любыми другими ее огрехами неважно насколько они масштабны. Я знаю, нет способов доказать, что это не подстава. Но мне все равно. Я — это я. Меня зовут Джаред. Кажется, жить мне осталось недолго, и я просто хочу рассказать кому-нибудь о своей жизни. Это будет моя первая и последняя автобиография, как ни печально, я пишу ее на туалетной бумаге. Я родился в Канзасе, в 1983 году. То давнее время я почти не помню, но я помню дождь. У моей бабушки была ферма в Иллинойсе, и она говорила мне, что Бог — в дожде. Сдав экзамены, я был принят в классическую школу для мальчиков. Там я встретил свою первую любовь. Его звали Александр. Меня поразили его глаза. Они были прекрасны. Я думал, что мы будем любить друг друга вечно. Помню, учитель сказал нам, что это возрастное, и со временем пройдет. У него прошло, а у меня — нет. Потеря чего-то или кого-то, только кажется концом, на деле, это начало, чего-то нового. Никогда не стоит забывать, что у всякого начала есть конец, а значит и всякий конец, имеет начало. Мир — это спираль, каждый ее виток которой, является одновременно началом и концом В 2002 году я полюбил мужчину по имени Кристиан. В тот год я признался своим родителям. Я бы не решился на это, если бы Крис не держал меня за руку. Отец не хотел меня видеть, он сказал уходи, и не возвращайся. Мама не произнесла ни слова. Но я ведь всего лишь сказал им правду, разве это преступление? Искренность потерять очень легко, но это наше единственное истинное достояние. Это наш последний рубеж. Зато в его пределах мы абсолютно свободны. Так же как и вера. Вера основополагающа. Без нее никак. С ней и горы можно свернуть. Важно сохранять ее, даже когда кажется, что нет, кажется, что не не на что, надеятся, сломленность, уже не фантом или призрак, а вполне материальна, и ощутима. Героизм — красивая сказка, иллюзия, для тех, кто не пролагает усилий для того, чтобы что-то изменить, и кого все устраивает. Так же как и свобода, являющиеся по сути, инструментом управления, веревкой которую медленно обматывают вокруг шеи и которая, в конечном итоге, выполняет свою истинную цель — душит, Не радужно не так ли? Но тем не менее… Важно сохранять веру, в моменты безысходности, потому, что она — основа изменений, а мир слишком сложен, чтобы делить его лишь на два цвета — черный и белый. Так проще, разумеется, но правда в том, что он черно-белый и одни цвета порождают другие. Я всегда знал, в чем мое. В 2005 году я сыграл роль в сериале, «Сверхъестественное». Это была самая важная роль в моей жизни, не из-за карьеры, а потому что благодаря ей я встретил Дженсена. Поцеловав его впервые, я понял, что отныне и навеки хочу целовать его, и только его. Мы поселились вместе в небольшой квартире в Лондоне. Он выращивал для меня на подоконнике редкие фиолетовые розы. Поэтому дом всегда благоухал. Это были лучшие дни в моей жизни. А война с Америкой все разрасталась и разрасталась, и наконец, достигла Лондона. После этого уже не было роз. Ни для кого. Я помню, как слова начали менять свой смысл. Слова вроде таких, как «соучастие», «выдача», вдруг стали страшными. А новые понятия «германский огонь», закон о Лояльности, приобрели силу и власть. Я помню, как «не такой, как все», стало означать «опасный». До сих пор не понимаю, за что они так нас ненавидят?.. Они взяли Дженсена, когда я был на фабрике. Я рыдал вырывая волосы. Но то был последний раз. Довольно скоро пришли и за мной. Какая нелепость, что моя жизнь должна закончиться в столь ужасном месте. Но у меня было три года, когда мне дарили розы, и я ни у кого не просил прощения. Я умру здесь. Исчезнут все частицы, из которых я состою. Все-все. Кроме одной. Одной частицы. Она маленькая и хрупкая. Но она единственная, ради чего стоит жить. Ее нельзя терять. Нельзя от нее отказываться. Нельзя позволить отнять ее у нас. Я надеюсь, что ты сумеешь отсюда выйти. Как надеюсь, что мир в конце концов измениться к лучшему. Но больше всего я надеюсь на то, что ты поймешь, когда прочтешь вот эти слова, хотя я и не знаю, кто ты, хотя я никогда тебя не увижу, не буду смеяться с тобой, плакать с тобой, целовать тебя. Но я в тебя верю. Всем своим сердцем. Я ВЕРЮ В ТЕБЯ.

Джаред.