Почти что «Британская Энциклопедия» современного сленга

тот, кто постоянно совершает ошибки или оказывается не прав

      Майкрофт сверлил череп на каминной полке недовольным взглядом. Пустые глазницы отвечали ему тем же. Со стены гостиной на 221В равнодушно тикали часы — будто острые ножницы отрезали от ленты-времени одну секунду за другой. Чик-чик-чик. Тик-тик-тик.       И да, сам Майкрофт тоже был весьма близок к нервному тику.       Шерлок — как и всегда — опаздывал. Обычно это мало беспокоило его старшего брата, однако сегодня последний оказался в крайне неприятной — и непривычной — ситуации. Очень прозаичной. Ему приходилось ждать. Сидеть на краешке дивана для клиентов, сжимая в одной руке зонт, а в другой — флешку с данными, ради которых правительства некоторых (не будем называть, каких) стран согласились бы станцевать на столе голышом. В полном составе.       Часы тикали. Череп таращился. Миссис Хадсон включила «Pink Floyd».       Британское Правительство в лице мужчины средних лет страдальчески закатило глаза. Эти двое, что считают себя детективами, — они же совсем как мальчишки. Их всё забавляет. В том числе — смываться из-под наблюдения, ещё до рассвета покидать спальни через окна и слоняться по таким местам, о существовании которых приличным людям и знать не следовало бы. А Майкрофту из-за причуд младшего приходится тратить драгоценное время на бессмысленное, тупое, не требующее никаких умственных усилий просиживание пятой точки.       В компании миссис Хадсон, которая начала подпевать «Pink Floyd».       Череп насмешливо улыбался Майкрофту с каминной полки. Часы продолжали забивать в его виски иголки для акупунктуры.       — Нет, вы представляете!       Лучше бы она продолжала не попадать в ноты на первом этаже, право слово...       — Майкрофт Холмс, я к вам обращаюсь!       Что-то звонко тренькнуло прямо перед ним. Майкрофт с неудовольствием приподнял веки — неохотно, как человек, приоткрывающий жалюзи в чрезмерно солнечный полдень. Домовладелица поставила перед ним чашку чая и теперь замерла по другую сторону столика, уперев руки в бока. Когда мамочка делала так же, отец смеялся, говоря, что она снова приняла «позу сахарницы».       — Вы и представить себе не можете, что творится у вас под самым носом!..       — Неужели, — ровным тоном отозвался Майкрофт, двумя пальцами приподнимая чашку за изящно выгнутую ручку.       Чай был тёмно-янтарным, крепким, идеальной температуры. Ради этого благословения небес можно было потерпеть измышления этой почтенной дамы относительно чего угодно. Пусть он и не сомневался, что она сейчас вывалит на него устаревшую информацию о каком-нибудь из экспериментов Шерлока или нечто в том же духе. Скука. Предсказуемость. Миссис Хадсон.       Майкрофту оставалось пребывать в счастливом неведении ровно пять секунд.       — Вы даже не представляете! — как заведённая повторила домовладелица и прищурилась, продолжив: — Любовница премьер-министра собирается подбить его на то, чтобы похитить любимую корги королевы!        Чай был отменной температуры. Для рта. Не для всего остального.       — Вот видите, вы не в курсе, а думали, что вас ничем не удивить, да? Я, может, и не молода, но держу ушки на макушке. Не то, что вы. — Миссис Хадсон сняла передник и предложила Майкрофту. — Да возьмите же его, вытритесь и слушайте внимательно. Вы же понимаете, да, что это не просто измена. Это же... В общем, мой муж был так себе супругом, но никогда мне не изменял. А тут мало того, что слаб на передок, так ещё и вкус у него... Вы её видели? Сущая сушёная треска! И как мужчине может такое нра...       — Да остановитесь уже!.. — простонал Майкрофт, промакивая влажные пятна на рубашке и брюках. — Какая любовница? Я знаю Роджера. Он примерный семьянин и такой трудоголик, что у него на жену времени не остаётся, а вы про...       — Вот именно! — провозгласила миссис Хадсон. — Я же говорю именно об этом! Вам нужно почаще общаться с простыми людьми, Майкрофт, а то вы сидите в своём стеклянном пузыре и знать не знаете, что в мире творится. Вот если бы вы сегодня не пришли к Шерлоку, так бы и общались с вашим Роджером, а он ведь нехороший человек. Между прочим, вся страна в курсе.       — Миссис Хадсон. — Он изо всех сил выравнивал интонацию, чтобы голос не прыгал по синусоиде, то уходя в мистический фальцет, то проваливаясь в басовитые хрипы. Горло драло раздражение. — Я только что из Парламента. Поверьте моему слову, нет у премьер-министра ни любовницы, ни любовника, ни извращённого интереса к королевским корги, что бы вы ни прочитали в таблоиде накануне. Вам нужно уделять меньше внимания жёлтой прессе и больше — своему ухудшающемуся слуху. В данный момент вашей стереосистеме внимает вся улица и несколько прилегающих.       Но разошедшуюся Марту Хадсон нельзя было просто так взять и остановить банальным сочетанием здравого смысла, сарказма и холмсовской наблюдательности. Она жила на 221В уже долгое, долгое время. И собиралась донести до Майкрофта свою позицию в мельчайших деталях.       В конце концов, проблемы правительства домохозяек не касаются. Никак не наоборот.       — Вот скажите мне, как вы можете пожимать руку такому... непорядочному джентльмену? Он ведь не просто моральный банкрот. Он ведь собирается покуситься на неприкосновенное — на животных, созданий Божьих. А ваши МИ-как-их-там и в ус не дуют! Вот как, как можно доверить им национальную безопасность, если даже этим невинным собачкам угрожают среди бела дня?!       — Миссис Хадсон, ради всего святого, остановите...       — Вот когда вы остановите этого мерзавца, — горячо добавила она, — тогда и поговорим. Возможно, я даже проголосую за вас, когда придёт время. Бедный Шерлок! Как жаль, что мальчик всё детство вынужден был находиться рядом с таким хладнокровным, таким равнодушным братом!.. Неудивительно, что у него проблемы с самоконтролем. Он, видимо, на вас насмотрелся и решил, что...       — Да заткнитесь уже!       — Майкрофт!..       Два возмущённых голоса прозвучали от двери одновременно. Майкрофт выпрямился, собирая воедино остатки хвалёного хладнокровия и поплывшее чувство реальности. Он сидел на диване в гостиной под осуждающими взглядами брата, его ассистента и его домовладелицы. Чай на одежде уже остыл, но праведное негодование в комнате достигло пика и не намеревалось спадать. Крышка кастрюли подпрыгивала, не в силах сдержать атаку кипящих пузырей.       — Майкрофт, извинись сейчас же.       — Прошу прощения, миссис Хадсон, — произнёс Майкрофт, не дожидаясь повторного приказа от младшего. Он действительно погорячился. Следовало молча кивать, а не вступать в перепалку с пожилой женщиной, в доме которой жил его неугомонный братец. Тем более у Антеи где-то должен быть компромат на автора этой треклятой колонки. — Я был не прав.       — Конечно, — примиряюще улыбнулась миссис Хадсон, забирая чашку. Не домработница, как она всегда говорила. «Просто принимаю чеки и слежу, чтобы вы не спалили город. Не более того». — Вы ещё слишком молоды, все трое. Поживёте с моё, не будете столь категоричны. И станете почаще слушать то, что говорят вам, а не то, что говорите вы сами.       Дверь за ней захлопнулась до того, как кто-то из мужчин успел вставить хоть слово.       Ухмылка черепа была сочувствующей. Часы сконфуженно притихли.       С первого этажа неслось заковыристое гитарное соло. «Pink Floyd» сегодня были в ударе.