Последний день Замая

      После жаркого, горячего баттла между Жидом и Славиком я шёл по заполненному людьми бару и увидел у барной стойки моего лучшего друга. Я подошёл сзади к Славе и по-дружески положил руку ему на плечо.       От него резко пахло мужиком — это был запах Мирона. Меня очень удивило, что запах мне понравился. Я мысленно отмахнулся от этих неприятных мыслей и начал разминать Славе плечи. Он закрыл глаза и расслабился. Бармен поставил на стойку две пинты ледяного пива, и Славка повернулся ко мне, с улыбкой сказав:       — Ну что, Андрюш, заебись я этого жидяру отпидорил?       Я был очень рад победе Славы, но почему-то эти слова вызвали во мне раздражение. Молчание затягивалось, и Слава вопросительно посмотрел на меня.       — Андрей, ты чего? — спросил он, потягивая пиво из запотевшего стакана.       — Да ничего, — ответил я — здорово ты надрал эту упругую еврейскую жопу!       Слава резко поставил пиво на стойку и взглянул на меня:       — Ты охуел, Замай? Ещё недавно ты так называл мою жопу! — По видимому, негодование Славы было не наигранным.       — Да что я сделаю, если его задница и правда хороша? Что ты взъелся? Ты мой лучший друг, даже больше, я просто констатировал факт — задница Жида это, блять, крепкий орешек, который надо раскусить. — Не выдержал я.       — Ебать… Замай, ну ты и гондон. Я делал всё, что ты попросишь, а ты заглядываешься на моего, можно сказать, врага?       — Блять, Слава, че ты как недотраханная сука? Я не собираюсь ебать Мирона! Так не люблю когда ты бесишься, я ведь не уйду от тебя.       — Ебало здесь набить или когда домой приедем? — начал закипать Слава. Его лоб покрылся испариной, и было видно, что он сейчас сорвётся.       — Ты же знаешь что я тебя при любом раскладе натяну. — с улыбкой ответил я.       И это было правдой. Слава не раз пытался меня ударить в порывах ревности, но ни к чему хорошему это не приводило — слишком уж легко мне было его заломать и повалить на кровать.       — Ты, блять, думаешь что я шучу? — У Славика дрогнул голос.       Он кинул осуждающий взгляд, и у него по щеке покатилась горькая слезинка. Шмыгнув носом, он направился к выходу. Я было хотел побежать за ним, но мне на плечо легла чья-то потная холодная ладонь. Я обернулся, это был он — свергнутый король рэпа.       От неожиданности я вздрогнул, а Мирон лишь улыбнулся:       — Оставь его. Ему надо побыть одному, ведь с высоким положением приходят и новые тревоги. Он выиграл сражение, а не войну. Я так же поеду турами, соберу Олимпийский, победа в войне окажется за мной, вот потому Слава и боится, что может и тебя потерять.       «А ведь он прав» — пронеслась в моей голове мысль. — «Славик сейчас очень уязвим, несмотря на сокрушительное поражение Мирона. Мне надо быть с ним… А надо ли?»       Пока я размышлял, Окси заказал выпивки и пригласил меня за столик. Я хотел уже было отказаться, но в глаза мне бросились сочные бёдра Мирона, и я не устоял перед приглашением.       Когда я сел за столик, Мирон заговорил:       — Андрей. Скажи честно, почему ты постоянно рядом со Славой и во всём ему помогаешь? Он ведь тебя не ценит, — Окси попытался взять меня за руку, но я отстранился, и он продолжил, — Есть множество людей, которые будут тебя ценить намного больше…       — На что ты намекаешь? — удивился я.

«Из замка в замок, из лона в гроб! Из самых-самых в полный zero! Из зала славы в загон, где скот! Говна Сансары круговорот!»

      Я услышал, как откуда-то заорал мой трек, что меня очень удивило. Я посмотрел на Мирона, и понял — это звонил его телефон. Мирон поспешно выключил его и пошёл перезванивать, извинившись передо мной. Когда Окси вышел из-за стола, я увидел, что у него в джинсах что-то сильно выпирало, но ведь телефон у него в руке…       Когда Окси возвратился, я уже почти допил пиво. Когда он проходил мимо, я как бы случайно задел локтём его задницу, однако, Мирон всё понял, но не подал виду. Хотя, у него в глазах появился игривый огонёк. Меня это раззадорило, и я решил спросить прямо:       — Что, Мирош, любишь грубых мужчин?       Мирон расплылся в блаженной улыбке:       — А я ведь знал, что ты меня поймёшь с полуслова — Мирон привстал и потянулся ко мне через стол.       Я тоже подался вперёд и наши губы встретились. Окси сначала лишь нежно прикоснулся, но потом резко протолкнул свой язык мне в рот и начал делать такое, чего со Славой я бы и не ощутил.       «Так вот чему тебя учили в этой твоей Англии, сучка» — пронеслось у меня в голове.       Мне было не важно, что нас видят все посетители бара; что Слава может узнать; что меня окрестят первым пидорепером. Сейчас для меня существовал только рот Мирона.       Окси встал, взял меня за руку и повёл в сторону туалета. Со стороны барной стойки послышался неодобрительный гул голосов и свист.       «А Замай-то шлюха, оказывается!», «Давай, Окси, разъеби эту мохнатку, пока он не начал читать реп!», «НА ХУЙ ЗАМАЯ! НАСАДИ ЕГО!» — орали люди.       Я чувствовал себя шалавой, которую попользовали половиной района, но я не хотел отступать — пути назад нет, — а впереди лишь только тот самый заветный момент соития.       Когда мы зашли в туалет, Окси закрыл дверь на щеколду и хитро улыбнулся. Я прижал его к стене и начал целовать и кусать. Мирон застонал, как какая-то профурсетка, но меня это только подстёгивало.       Вдруг я услышал громкие шаги и резкие удары в дверь.       — Андрей!!! АНДРЕЙ! Это правда?! Вы там вдвоём? ЗАМАЙ, СУКА! ОТВЕТЬ! Эта гнида лысая с тобой? — сквозь слёзы орал Славик.       Мне вдруг стало стыдно, но я не выпускал язык Мирончика изо рта. Но неожиданно Мирон освободился от моих объятий и закричал:       — Да, Славочка, я зализываю твоего мужика, и ему это, к слову, очень нравится! Хочешь присоединиться?       Слава с силой ударил, судя по всему, рукой в дверь и убежал в слезах.       Мирончик расхохотался и начал стягивать с себя джинсы. И тут я вошёл в ступор. Член Мирона был размером с батарейку формата ААА, и скорее напоминал клитор. Яичек не было видно вовсе.       — Что это?! — осипшим голосом спросил я.       — Это хуй, мой зайка, настоящий еврейский хуй.       — Твой раввин обрезал его полностью?!       — Нет, милый, это врождённое. Однако, ты ведь должен это оценить, это же настоящая постирония — у Короля Репа член отнюдь не королевский — улыбнулся Мирон.       И тут я понял, ради чего это всё было затеяно. Мирон опозорил меня, рассорил со Славой и сейчас поимеет, как последнюю шлюху. Тысячи мыслей роились в голове, но внезапно они все оборвались — кольнуло сердце, и я начал терять сознание. Последним, что я увидел, было довольное лицо Окси. Он надрачивал свой обрубок, приближаясь к моему лицу. И всё оборвалось. Темнота. Антихайп!