"Я собираю сердце по кускам..."

Первый раз я встретил Нойза МС на концерте. Это было давно и неправда, тогда мы чуть не подрались и впечатления о нем остались не самые хорошие. В этот раз все было иначе. В этот раз он объявил себя моим хэйтером и даже написал дисс в ответ на мой трэк «Будущее наступило». А ведь у него хорошие тексты, надо признать. Только выебывается много. Пацаны предложили начистить Ваньке-Нойзу читалку, однако я был уверен – сторонники Нойза предлагали ему то же самое. Я даже зауважал его малость. Было в Нойзе МС что-то не от мира сего. После дисса я выцепил его возле черного входа в клуб и все-таки решил последовать дружеским советам – насувать ему в кабину. … Передумал. Мы поговорили, и Нойз даже признался, что дисс написал почти не со зла. Просто попёрло. Ну, как если машину на ручник не поставить – её тащит. Так же было и с ним. Как я позже выяснил, так у Нойза было во всем. Его просто «тащило» и «пёрло» по жизни. А потом я пришел к нему домой. Ну, вот просто взял и пришел. Не ожидал, конечно, что человек, который пишет такие песни, может жить в такой заднице. Тут меня ждал сюрприз. Очень хуёвый сюрприз. *** Постучавшись несколько раз и не получив ответа, я для проверки пнул дверь ногой. Она неожиданно легко поддалась. Ругнувшись на пофигизм Нойза, я открыл дверь полностью и завалился к нему в квартиру. И увидел шприц. И Нойза. - Наркоман ебучий! – заорал я, подбегая к сидящему на полу Алексееву. Он глупо ухмыльнулся, не понимая моих слов. Тут я исполнил мечту своих приятелей и двинул ему в челюсть. Не сильно, но ему – в таком-то состоянии – определенно хватило. Я не врач, но, судя по всему, Нойз потерял сознание. А я опустился рядом и, схватив его руку со следами уколов, тихонько взвыл. Сука. Сука, долбанный нарик. Как ты мог, Нойз?.. Конечно, у меня были связи в наркологических клиниках – в шоу-бизнесе без этого вообще никак. Пришлось звонить знакомому доктору и сообщать не слишком приятную информацию. Мысленно пообещав себе прибить ёбаного придурка Нойза после того, как его вытащат из наркоманского бреда, я прислонился к стене, снова бессознательно держа его за руку. Оставалось ждать приезда врачей. *** Через несколько дней я заявился к Нойзу в частную клинику на окраине Москвы. Я просто не мог этого не сделать. Меня долго не хотели пропускать, пока не вышел знакомый врач. Вообще, если б меня не пропустили, я б там точно что-нибудь сломал. Отменить три концерта только из-за того, что проклятый нарколыга валяется в больнице, потом прийти в эту самую больницу и не быть допущенным к нему в палату – такого пиздеца я бы не стерпел. *** - Я притащил тебе гамбургер, - с порога выпалил, помахав пакетом, я. Нойз улыбнулся одними глазами и сказал, что я долбоёб. - Ну да, - пожал плечами и сел рядом с его кроватью. – Вместо того чтоб лететь на концерт в Тулу и рубить кэш, я сижу возле мудака, который долбит «герыч». - Я не могу без него, - тихо ответил Нойз. – Меня по-другому больше не прёт. - Может, прибить тебя нахрен? – вполне серьезно спросил я, глядя ему в глаза. - Может, - не менее серьезно ответил он. – Лучше не жить вообще, чем так. Я не смогу без толпы, без зрителей, без рэпа. Ты должен меня понимать. Но я больше не могу найти вдохновение. - И ты, сука, решил долбить героин, - я в ярости сжал кулаки. Нойз отвел взгляд и стал смотреть в окно. - Я могу слезть. Но тогда жить станет вообще незачем. - Слезть ты можешь, блять! А не начинать было нельзя?! – я ругался не очень громко, потому как рисковал быть выгнанным нахрен медсестрами или врачами. Но злость просто переполняла меня и бежала по венам, как наркотик... Неудачное сравнение. - Я объяснил, Стим. Меня больше не тащит ни-че-го, - он по слогам произнес последнее слово, все еще не глядя на меня. - Я тебя щас вытащу и долбану обо что-нибудь, - если Нойз продолжит ныть, я так и сделаю, клянусь всеми «ладами-приорами» мира. Но Иван замолчал и прикрыл глаза. - Тебя никто не держит, Легостев, - он произнес это так, словно не хотел, чтобы я уходил. Нихера же себе, Нойз помнит мою фамилию! - Я даже знаю, как тебя зовут, - он словно бы отвечал на мои мысли. – Никита. *** Потом, конечно, Нойза выпустили. Почистили организм и вроде даже закодировали. Не знаю, как происходит кодировка от героина и возможно ли это вообще. Но Нойз держался. Я следил за ним во все глаза и порой даже жалел, что их всего две штуки. Хотел переехать к нему, но Алексеев посмотрел на меня так, что я оставил эту идею до лучших времен. *** - С меня джинсы слетают. Даже с ремнем, - внезапно поделился со мной Нойз, смущенно хмыкнув. Я только вздохнул. Алексеев так же неисправим, как российское законодательство. - Опять не жрал? - Дня три уже, - это он мне уже в кафе сказал, методично пережевывая третий хот-дог. – Не до хавчика было. Стим, меня снова прет. Героин пока подождет. Нойз рассмеялся и посмотрел на меня. Кажется, в моих глазах отразилось что-то, что его очень удивило. - Ник, ты чего? – осторожно спросил Алексеев, вопреки словам, пододвигаясь ближе ко мне. Я хотел ответить, но нас крайне грубо прервали. - Пацаны, смотрите! Это же Гуф и Баста! – трое гопников гоповского вида тыкали в нас пальцами и фоткали на мобильники. - Я - Стим. А Гуф умер, - не подумав, ляпнул я. Ну вот, теперь все интернеты будут писать о том, что Стим подтвердил смерть Гуфа. Вообще не очень и соврал – как рэпер он умер, так и не родившись. - О, пардон, мужик, но ты похож на Гуфа. А ты – на Басту, - продолжал крайне фамильярно тыкать лапой в Нойза гопник. Я меланхолично поднялся из-за столика и, перехватив его руку, вежливо сказал: - Пошел нахуй отсюда. Нойз продолжал жевать, не очень реагируя на происходящее. Хотя потом – я был уверен! – он напишет про этих упырей очередной трэк. Наверное, это были какие-то интеллигентные гопники. Поэтому они просто ушли, пообещав обоссать мою машину. За машину я не переживал – она осталась в гараже. Мне просто до ужаса не хотелось оставлять Нойза одного и ввязываться в махач. Еще и этому ёбаному недоразумению достанется. А я очень не хочу, чтоб Нойзу досталось… ему и так доставалось чаще, чем нужно. - Мудаки, - вдруг вернулся Алексеев в реальность. – Я б таких лично сжигал на костре. - Когда-нибудь, надеюсь, нам представится такая возможность, - мрачно ответил я, - только ведь и мы не лучше. - Особенно я, - жестко закончил Нойз. Я бы мог поспорить. Но не стал. Не хочу, да и не могу ему врать. Вот только для меня Нойз все равно будет самым лучшим. Этого уже не изменить. *** Нойз МС и Иван Алексеев отличались друг от друга, как зарплата в России и зарплата же в Германии. Не раз и не два мне хотелось с силой тряхнуть его за шиворот и проорать в лицо: «Да будь ты уже, сука, настоящим!» Вот только когда мне хотелось это сделать – на концерте ли, когда на сцене был Нойз МС, или в жизни, когда передо мной был Алексеев, – я не знал. Кто из них играл чью роль? На этот вопрос я пока не мог ответить. *** А потом я написал песню «Снег». Нойз, конечно, понял, кому я ее посвятил. Кажется, именно это и вдохновило его жить дальше. Жить без дозы. *** Я улыбнулся своим мыслям. Теперь все было позади. А впереди – будущее. То самое, из дисса Нойза. И я готов признать, что тут он был прав. «Мне от вас, пессимистов, тошно: Все беды из-за нытья ебучего вашего!»