Панцироносица. Наука против волшебства

13 Придя домой, Кира обнаружила Сашку в своей комнате в тот самый момент, когда братец, включив её компьютер, наткнулся на пароль, без ввода которого операционная система отказывалась запускаться. Мальчуган сидел и медленно закипал от гнева и бессилия, пытаясь составить одиннадцатизначную комбинацию, как вдруг в комнату ворвался разрушительный тайфун, который в два счёта выпроводил маленького прохвоста в переднюю. Оскорблённый Сашка, конечно, побежал жаловаться на полученный от сестры подзатыльник, но Кира меньше всего думала сейчас о том, что скажет мама. Её голова была занята куда более сложными проблемами. Надев наушники и зарядив в плеер диск ATC, она легла на кровать и тоскующим взглядом уставилась в потолок. Что ей делать теперь? Словесница Яковлева, женщина неизвестно откуда взявшаяся и разыскивающая какую-то очень дорогую для неё девушку. Странные костюмы, «Панцири», неведомо как оказавшиеся на ней, Кире, и на Эммочке. Заболевшая Норка. Клювоносец. Полковник Приставкин. Всё это переплелось в огромный клубок, в котором не сыскать конца… Рассказать обо всём маме? Она придёт в ужас, поставит в известность папу, как он отреагирует — и вовсе представить невозможно… Искать помощи у властей? А что может сделать милиция, прокуратура, служба контрразведки? Яковлеву им ни за что не изловить. А вот для неё, Киры, настанут плохие времена. Ей не окажут никакой реальной помощи — напротив, даже на кусочки разберут, лишь бы посмотреть — как она устроена изнутри… Она выключила плеер, села на кровати, закатала рукав рубашки и материализовала телепортер. — Ну и дела, — прошептала она, ощупывая отлитую из незнакомого металла наручу с пультом управления и экраном навигатора, — да её просто так не снимешь… она словно вросла в руку. Как она тут держится? Кире стало страшно. Она представить себе не могла, что её тело, по сути, составляет единое целое с каким-то невообразимо сложным, несомненно электронным, устройством. Как такое возможно — она понять не могла. Лишь однажды она видела что-то подобное в киноэпопее «Восставший из ада», у персонажа по имени Ди-джей Си-ди. — Но я ведь ещё не сенобит? — растерянно прошептала Кира, пряча наручу, — боли я не чувствую, и наслаждения от неё — тоже… но, может, мои настоящие родители избавились от меня потому, что во мне было что-то странное? Опять нескладуха какая-то… кто сделал меня такой… странной? Ведь не Левиафан собственной персоной? Демонологическая версия отпадала — Кира чем угодно поклялась бы, что не совершала никаких причудливых обрядов и не продавала душу… А что если сбежать из дома? Насовсем? Нет, это никуда не годится. Как оставить маму, больную Норку, Эммочку? Кира села у окна и стала рассматривать улицу. Серый холодный пруд, мокрый асфальт, пара мальчишек у качелей, две сороки, севшие на провод. Рваные тучи на небе, редкие голубые просветы между ними… Всё такое обыкновенное, привычное. Всё, кроме неё самой. И некоторых странных событий, одно из которых она наблюдала лично. «Яковлева… — думала девушка, — как она могла так с нами поступить? Привести нас к клювоносцу? А если бы он добрался до нас? » «Но ведь мы вроде бы и не сильно возражали… мы были под впечатлением того, что она открыла нам. Она знала о наших секретах, хотя мы ни сном ни духом не подозревали ничего такого… она знала, что мы не беззащитны и можем дать отпор этой твари… кто она, кстати? Чумной доктор убивал людей, это факт… » «Нет, ничего у меня не выйдет, — подумала Кира, — это не алгебра, с которой сбежала — и забыла… никуда я не убегу. Если сейчас кто-то нападёт на маму, я опять воспользуюсь этим „Панцирем“, о котором почти ничего не знаю. Буду звать на помощь Яковлеву… если увижу какое-нибудь страшилище, напавшее на людей, то опять превращусь… » Что же ей оставалось делать? Принять как есть? Между тем в окружающем девушку мире, таком привычном и понятном, творилось что-то странное… Кира не хотела быть супергероиней из боевика. Ей хотелось быть простой девятиклассницей, ходить в школу, пусть и надоевшую до посинения, скучать на уроках, подрисовывать на картинках в учебниках усы, курительные трубки и прочее, кидать записочки, дурачиться на пару с Норкой, возвращаться из школы домой, по пути сворачивать в «Лунный венец»… «И пусть этот несносный Славка говорит, что у меня хвостики красивые… » — мелькнуло в её голове. Кира почувствовала голод и заспешила на кухню. Нашла оставшуюся после завтрака картофельную оладью и приступила было к обеду, как на кухню вошла мама. — Звонила Александра Антоновна, — сказала она, — велела тебе прийти к двум часам. Будет тебя подтягивать. — Да-да, — отозвалась Кира, прожёвывая последний кусок, — мы договаривались… — Папа уже в курсе твоих проделок, и если ты исправишь оценку, я, пожалуй, соизволю немного сжалиться… — Ты отдашь провод от системника? — оживилась Кира. — Нет уж, девочка, посиди чуток без Интернета. Здоровее будешь. — Я тогда подумала, что ты меня этим проводом нахлещешь… — Куда там, поздно уже, — махнула рукой мама, — это надо было два года назад делать. А лучше всего было бы этим проводом отхлестать дядю Колю, чтобы не дарил любимой племяннице всякую дрянь. Придумают же некоторые — военные экстрасенсы, армия из маньяков-пироманов… — Мама… — Кира поднялась со стула, — я обязательно исправлю эту двойку… Обязательно! — Конечно, исправишь. Но только не забудь, что незнакомые растения нельзя употреблять в пищу. Зачем листья драла, да ещё и жевала? — Ну… просто интересно было. Мама приобняла девушку за талию и сказала: — Ты, Кирушка, одна сплошная ходячая «Смехопанорама» с «Окнами» и «Каламбуром» в одном лице. Так-то… Ходячая смехопанорама. На это Кира решительно ничего не могла возразить. К двум часам пополудни она спустилась во двор и через браслет вызвала Эммочку. Та ответила сразу, объяснила, что уже собралась и вышла на лестницу. Они встретились возле «Лунного венца» и не спеша побрели к школе. Возле ворот Кира остановилась и придержала отличницу. — Слушай, Эмка, — спросила она, — а ты не думала о том, что на нашу грамматичку можно заявить… или написать хотя бы анонимно? На Лубянку, или куда-нибудь ещё? — Думала. И пришла к выводу, что ничего путного из этого не выйдет. — Почему? — Потому что если она и впрямь прилетела на Землю издалека, то при первых же признаках опасности улетит. На Луну, или Марс, или ещё куда-нибудь. Что нам с того, что она исчезнет? Мы должны потребовать у неё объяснений тому, что с нами случилось в прошлом. Вот встретим как-нибудь Стешку, уговорим её попробовать включить этот… панцирь, потом… кто там ещё есть? И спросим. Александра Антоновна встретила девушек на крыльце. — Ну что, Кира? Каково ходить в школу ещё и по выходным? — улыбнулась она. — Зато не в семь утра, а после обеда, — парировала девушка. — Я гляжу, ты любишь сладко поспать. Ну так что у нас с алгеброй? Готова грызть гранит науки? — Да, — настроение у Киры моментально испортилось, — надевайте мне мешок, ведите на эшафот… — До этого, пожалуй, не дойдёт, а вот ты, Эмма… ты не откажешься помочь подруге? — С величайшим удовольствием, — улыбнулась отличница. Кира готова была, как обычно, расплакаться… Александра Антоновна уложилась в полчаса, и по прошествии этого времени Кира, к своему удивлению и восторгу, обнаружила, что алгебраические формулы, уравнения и графики перестали казаться ей Филькиной грамотой. То ли словесница очень хорошо объясняла, то ли у Киры проклюнулись ростки новых воспоминаний, но свою неудачную самостоятельную работу она перерешала заново, и по мнению Эммочки, оценившей её старания, на более-менее твёрдую тройку. — Сильно мы тебя нагружать не будем, — заключила Александра Антоновна, — подлечим ещё чуть-чуть завтра, а дальше — как сумеешь… После занятий они проследовали в пустой спортзал. Для большей надёжности словесница просунула в замочную скважину кусок проволоки — на тот случай, если кто-то задумает воспользоваться запасным ключом. Теперь замок был блокирован, и вся троица оказалась отрезана от остального мира. Сев на скамеечку и дождавшись, пока Кира с Эммочкой разместятся рядом, словесница сказала: — Сейчас мы с вами будем учиться вот чему. Вы уже пробовали свои браслеты снять и спрятать? Кира и думать забыла о свойстве передатчика возвращаться на руку хозяина. А вот Эммочка уже проверила на практике то, что объясняла Александра Антоновна, и убедилась, что браслет действительно возвращается. Даже с расстояния в десять километров, будучи брошенным в вагоне метро. — Сейчас я покажу вам, — продолжила женщина, — как пользоваться телепортером… — Так сразу? — удивилась Эммочка, — и прямо здесь? Но ведь этому, наверное, надо долго учиться? — Самостоятельно выбирать точку конечного маршрута мы будем учиться позже — это действительно трудно, а пока я научу вас кое-чему попроще… Александра Антоновна начала со связи. Каждый, кто носил передатчик и телепортер, мог телепортировать к себе человека, с которым разговаривал. Для наглядности она изобразила на тетрадном листе весь алгоритм работы с телепортерами — все действия укладывались в комбинации из нажатий определённых кнопок на пульте, и запомнить их было довольно легко. — И мы можем попасть куда захотим? — подскочила Кира. — Не совсем. Телепортер работает лишь в пределах Земли. Ты, Кира, можешь в любой момент попросить Эмму перенести тебя к ней домой. — Вот здорово, — обрадовалась Кира, — когда мы поедем летом к бабушке, мне точно скучно не будет… — Зато скучно придётся бабушке, — улыбнулась Эммочка, — пришла пора кого-то выпороть — а ты в это время у меня дома… — Моя бабушка — не драчунья, — надулась девушка. — Девочки, не отвлекайтесь, — обратилась к подружкам словесница, — займёмся лучше делом… запомните одно простое правило — вокруг того, кто вызывает человека к себе, должен быть хотя бы метр свободного пространства, иначе связь будет прервана и переброска не состоится. Важно так же, чтобы прибывшему было на чём стоять. — От какой точки отсчитывается радиус безопасного круга? — уточнила Эммочка. — Встанешь прямо, сомкнёшь пяточки… прямо между ними. Разумеется, чем больше радиус, тем лучше. Сейчас мы с вами потренируемся здесь, в зале… Александра Антоновна вошла в чулан для хранения мячей и прочего спортивного инвентаря, закрыла дверь и для большей достоверности эксперимента придвинула к проёму шкаф. Эммочка скрылась в нише, за конём. На создание канала ушло несколько секунд, и Кира увидела, как умная ученица растаяла в воздухе. Произошло это совершенно бесшумно. Кира считала себя привыкшей к необыкновенным явлениям, но сейчас ей стало немного страшновато… Успокоилась она лишь после того, как девушка вместе со словесницей отодвинули от двери чулана шкаф и вошли в зал. Эммочка присела на скамейку, стараясь получше разобраться в своих ощущениях. Когда эксперимент был повторён с Кирой, она не ощутила ничего, кроме лёгкого испуга, когда её неожиданно что-то подтолкнуло вверх — а затем стены спортзала растаяли и сменились на тесную комнатушку без окон, с тусклой лампочкой под потолком. — Интересно, да? — улыбнулась словесница, — вы обе так спокойно реагируете на это… как будто не раз делали такое в прошлом. — А здорово было бы переноситься так из дома в школу и обратно, — вздохнула Кира, — только вот люди будут приставать, если увидят… — Да, жаль, что мы не у меня дома, — согласилась Александра Антоновна, — там бы никто этому не удивился. Есть только одна проблема — чем чаще телепортируешься, особенно на большое расстояние, тем сильнее устаёшь… много сил тратится, и физических, и душевных. После получасовой практики Александра Антоновна, убедившись, что обе девушки усвоили урок, похвалила обеих, проинструктировала относительно мер предосторожности — прежде всего они касались нежелательных свидетелей — и предложила лично телепортировать каждую к собственному порогу. — Нет уж, спасибо, не надо, — отказалась Эммочка, — боюсь, я привыкну к этому и совсем разучусь двигаться… Кира тоже предпочла добраться до дома на своих двоих. — Пусть будет так, — сказала словесница, — надеюсь, вы теперь вспомните, что делать в экстремальных ситуациях… давайте я вам покажу кое-что ещё… — и она перечислила коды, посредством которых они могли спрятать в своих телах подходящий по объёму предмет и извлечь его наружу. Девушки успешно освоили и этот удивительный приём. — Я слежу за ситуацией, — сказала словесница перед прощанием, — не хочу трогать вас с места попусту, поскольку пока могу справиться со всем сама, но если представится случай применить «Панцирь» — я вас вызову. Женщина спустилась в сквер и зашагала в направлении дома, где жила Норка. Когда она скрылась из виду, Кира сказала: — Слушай, Эмка, давай попробуем так — я зайду в корпус и подожду в туалете, а ты выйдешь на улицу и вызовешь меня из какого-нибудь подъезда, и я к тебе прилечу, м-м? — Давай. Только ты не забудь закрыться. И чтобы никто тебя не видел… — Не боись, школа почти пустая стоит. Ладно, я иду к социализму в гости… Школа действительно была почти пуста. Кто-то где-то ходил по коридорам, две уборщицы мыли полы, из директорского кабинета доносилось гудение копировальной машины… Все были заняты, и на зашедшую в туалет ученицу никто не обратил внимания. Кира заперлась в одной из кабинок и в ожидании вызова от Эммочки начала рассматривать ученическое творчество на стенках, разукрашенных трёхэтажной руганью и скабрезными рисунками. Иные девушки умели выражаться не хуже сапожников… Была здесь и её надпись годичной давности из трёх выведенных фломастером слов — «Децл потный лох». Эммочка вызвала Киру минут через семь. Девушка ответила, вновь ощутила толчок — и туалетная кабинка исчезла. Вместо неё появился глухой закуток в подъезде, разрисованном не хуже, чем стены туалета. Рядом находилось окошко, и Кира, оглядев пейзаж, поняла, что находится в доме на Паромной, напротив «Лунного венца». — В любой другой день это показалось бы странным… — раздался откуда-то из-за спины Киры голос Эммочки. Девушки стояли на лестничной площадке четвёртого этажа. Двери в квартиры находились в глубине коридоров, идущих в две противоположные стороны, и через дверные глазки никто не мог их увидеть. — Яковлевой действительно нечего опасаться ни милиции, ни ФСБ, если она сама может прокладывать свой маршрут движения, — заметила Кира, — сегодня она здесь, завтра на Аляске, послезавтра — на Огненной Земле… — А ты хоть помнишь, где Огненная Земля находится? — поинтересовалась Эммочка. — Кажется… — Кира поскребла макушку, — где-то в Африке… — Вот именно, что только «кажется», — многозначительно сказала отличница, — ой, Кирка… слушай, я забыла кое-что у Лексы спросить… Она материализовала на запястье браслет-передатчик, и вскоре до подруг донёсся голос Александры Антоновны: — Привет, Эмма. Ты уже дома? — Нет, пока ещё нет… слушайте, я у вас вот что спросить хочу. Помните — там, на набережной, этот Чумной доктор требовал от вас или нас… не знаю точно, что-то перестать делать? — Помню. — А что вы должны были перестать? — Я… — Александра Антоновна на секунду запнулась, — дело в том, что ещё до того, как он в первый раз заговорил, я начала молиться. Про себя, в мыслях, так, как меня учили. А он каким-то образом понял, что я делаю, и сильно разозлился. — Вы молились? — Эммочкины брови подпрыгнули вверх, — ну ладно, спасибо. — Хорошего вам дня. Ты там с Кирой? — Да. — И ей тоже привет. — Слушайте, а наш разговор могут перехватить? — Об этом не беспокойся. Мы не используем ни одну радиочастоту. После того, как Эммочка распрощалась со словесницей и прервала связь, Кира сказала: — Я хочу в «Лунный венец» заскочить. Всё равно дома делать нечего. Не составишь мне компанию? — Идём. Мне тоже надо кое-что в Инете посмотреть… Эммочка принялась рассказывать о своих попытках самостоятельно разузнать природу клювоносого человека и о том, что все её попытки ни к чему не привели. — Так ты что, в библиотеке сидела? — Ну да, — кивнула отличница, — но там нет нужных книг. Знаешь, Кирка… этот Чумной доктор, его скелет, способность управлять инфразвуковыми волнами, и какие-то провода с деталями, которыми он был набит… и Лекса говорит, что она стала молиться, а клювоносец — злиться. Я теперь не уверена, что он инопланетянин. — А кто же он тогда? Эммочка хотела было что-то сказать, но из дверей заведения вышла компания молодёжи, и разговор пришлось прервать. «Лунный венец» занимал два этажа — на первом располагалось собственно кафе, в котором можно было наскоро перекусить, такое же, как и тысячи ему подобных, а на втором размещался компьютерный зал, конторка для консультантов и помещения для администрации. Девушки сдали гардеробщице свои куртки и поднялись к конторке. Консультантов было четверо — две девушки и два парня, одним из которых был Димка Феофанов. — Салют, Кируха, — скучающий Димка явно обрадовался появлению девушки, — почему так долго обходила стороной наше благословенное, почтенное заведение? — Из-за красных лебедей, поселившихся в дневнике. И Норка… ты слышал, что она сегодня ночью вышла из комы? — Ещё бы. Сегодня вообще ночка на славу удалась. Того кренделя с клювом в парке грохнули. — Ты как думаешь… — Кира запнулась, — этот клюв и в самом деле существовал? — Не думаю. Ромыч говорил, что тело сразу увезли куда-то, и он ничего не разглядел. А ещё сегодня в полночь в разных больницах двадцать пять человек, помимо Норки, от комы очнулись, и медицинское сообщество Белокаменной от этого события пребывает в ступоре… Кира поняла, что настало время сменить тему. Эммочка уже прошла в зал и заняла свободный столик с компьютером. Её интересовало нечто другое, о чём знала или догадывалась только она. — А как твои успехи на личном фронте? — поинтересовалась Кира, — Райка ещё не согласилась связать себя законным браком и совместно нажитым движимым-недвижимым имуществом? — Планируем расписаться где-то в августе. Раньше не выйдет. — Почему не выйдет? — Дело в том, — пустился в объяснения Димка, — что они от своего университета едут в экспедицию по Синцзяну… — Это в Китае, что ли? И что они забыли там? — Китайцы задумали протянуть железную дорогу в Кашгар. Ведутся гигантские земляные и горные работы, а для археологов и палеонтологов вся эта возня — настоящий Клондайк. Сейчас многие рвутся попасть туда, но не каждому это удаётся. Райкиной экспедиции крупно повезло. Она говорила, что ректорат заручился поддержкой в МИДе, и всё быстро уладилось. Но всё равно им пришлось заполнить тонну бумаг, прежде чем в Пекине поверили, что Райка и прочие ребята не намерены украсть ядерную ракету и протащить её через границу… — Ясненько, — заключила Кира, — значит, всё лето Райка будет атлантов откапывать. Я займу вон тот столик у дальней стеночки… С выбранного Кирой места был виден весь зал и все, кто в нём находится. Эммочка сидела на пять рядов дальше, возле окна, справа через два столика разместился светловолосый парень лет семнадцати, а прямо перед собой она увидела сидящего к ней спиной Мирослава Кратова. Чем он занимался, Кира не поняла, ясно только, что не в игрушки играл. И он был настолько поглощён происходящим на мониторе, что вряд ли заметил, как она прошла буквально в метре от него к своему любимому месту. Кира, вопреки обыкновению, не стала посещать игровые форумы. На этот раз она посетила несколько ресурсов, на которых обсуждались городские новости, по каким-то причинам не замеченные ни официальными, ни коммерческими, ни так называемыми «независимыми» СМИ. Активные и предприимчивые граждане разоблачали показуху, подготовленную по случаям визитов мэра Лужкова в тот или иной район города (доходило до маразма — канализационные колодцы закрывались новыми крышками, а после отъезда гостя крышки снимались и увозились). Кто-то рассказывал о милицейских рейдах по столичным рынкам — люди в погонах вышвырнули за ворота беззащитных старух, торгующих семечками, и их места заняли какие-то заезжие торговцы с Армении. Кто-то выложил подробности убийства Чумного доктора на Братеевской набережной. Девушка кликнула мышкой по ссылке, и экран высветил надпись — «Информация удалена модератором в связи с многочисленными жалобами пользователей. » — Вот чёрт! — прошипела Кира, чуть ли не стукнув кулаком по клавиатуре. Вот всегда так — чей-нибудь бред про дожди из лягушек или Снежного человека может висеть на сайтах месяцами, и никаких «многочисленных жалоб» не наблюдалось, а тут… не иначе кто-то что-то раскопал и поспешил поделиться со всем светом. Кира вспомнила, как однажды ей довелось наткнуться на обрывок прямой трансляции, во время которой Такседо Маск взял в заложники какого-то милицейского начальника. После недолгих поисков она нашла нужный сайт, но и там её ожидала грозная надпись — «Видео удалено модератором в связи с многочисленными жалобами пользователей». Девушка создала аккаунт и выбрала несколько видеороликов малоприятного содержания. На одном из них подростки утопили мешок с засунутой в него собакой, на другом четырёхлетний мальчик вешал за шею куклу, на другом какой-то школьник сверкал перед камерой расстёгнутой ширинкой… Под каждым из них она оставила комментарий — «Почему здесь не наблюдаются „многочисленные жалобы“ пользователей? » На сайте, похоже, толклось множество народа. Вскоре последовали ответы: «Потому что у нас свобода и демократия. Не нравится — вали в КНДР. » «Хоть здесь не воняй со своим шизофреническим квасным патриотизмом. » «А тебе что, опять в совок захотелось? » «Смотрите-ка, тут какая-то православнутая запутинская кликуша нарисовалась. » И многое другое в том же духе. А ещё через минуту пришло сообщение — «Ваш аккаунт заблокирован модератором в связи с многочисленными жалобами пользователей. » — Вот кому на Руси жить хорошо, — вздохнула Кира, — тому, кто вешает кукол и ходит с расстёгнутой ширинкой… против них голос повышать не моги… Кира долго читала комментарии, препирательства и ругань посетителей гостевых книг различных ресурсов, как вдруг к её столику кто-то подошёл. Это был сидевший справа светловолосый парень в чёрном свитере и чёрных джинсах, с прицепленными к воротнику наушниками, в меру высокий и, как видно было по фигуре, друживший со спортом. — Привет, — сказал он, — ты играешь под ником «Линза»? — Да, — язык Киры сработал чуть раньше, прежде чем она соизволила немного подумать, — ой, а откуда ты знаешь? — Вообще-то я тут многих знаю, а твой ник просто увидел на экране, когда ты была здесь в прошлые дни. Давай знакомиться, я — Хулиганка в кедах. — Что-что??? — Кира даже привстала со стула, — ты Хулиганка в кедах? Зачем ты себе выбрал такой… ник? Хи-хи… — Женский типа? Да так… смотрел в потолок, оттуда и взял. А тебя Кирой зовут, да? Я слышал, как Димыч тебя так называл… — Да, я Кирка Белякова. — А я Гришка. Гришка Листиков. — Ты шикарно меня громил в он-лайне, — заметила Кира. — Ты тоже отлично держалась. Как мне помнится, последняя игра закончилась ничьёй. Листиков некоторое время что-то обдумывал. — Ты уже уходишь? — спросил он, — мы можем немного прогуляться по району… как считаешь? — Ну… — замялась Кира, — я вообще-то собиралась домой, и к тому же я не одна… — она кивнула в сторону Эммочки, которая уже встала из-за столика, — но я не очень тороплюсь… могу подождать внизу. — Лады. У меня тут дел минут на пять, и я свободен, — сказал парень, возвращаясь к занятому им компьютеру. — Ты нашла то, что искала? — спросила Кира Эммочку. — Да, нашла. — Хочешь мороженого? Эммочка предпочитала пломбир, и Кира полностью поддержала её предпочтение. Они спустились вниз, заняли столик в центре (предполагалось, что Гриша Листиков в сем случае точно не пройдёт мимо)и заказали два холодных шарика, каждый размером не меньше кулака. — А что ты искала в Инете? — рассеянно поинтересовалась Кира. Её интересовали не сколько подружкины изыскания, сколько лежащее на тарелочке лакомство, и вопрос был ею задан скорее из вежливости — лишь бы не молчать. — Искала случаи, в которых описано негативное воздействие молитв, и о том, в чём кроются причины такого воздействия… Предмет разговора сразу показался Кире абсолютно неинтересным. Слова умной ученицы с трудом долетали до её ушей, а если и долетали, то почти не были поняты. — Оказывается, в истории есть немало случаев, когда люди с экстрасенсорными способностями теряли свой дар, если рядом кто-то молился… Кира думала о предложении совершенно незнакомого ей Гришки Листикова, он же «Хулиганка в кедах», прогуляться по окрестностям. В конце концов, почему бы и нет? Она не считала себя ущербной внешне, но и писаной красавицей себя не ощущала. Фигура как фигура — вполне соответствует возрасту, лицо — обыкновенное, ничем не примечательное. Разве что причёска на голове нетипичная для девушек, проживающих в Белокаменной… — НЛО и пришельцы имеют обыкновение исчезать, если кто-то молится. Воцерковлённые люди вообще очень редко видят НЛО, призраков и прочие явления… — говорила Эммочка. Кира думала совсем о другом. Она поймала себя на мысли, что мальчишки почему-то мало обращают на неё внимание… — Кроме того, жрецы могли провести обряд, после которого начинались чудеса и статуя оживала… — Эммочка внезапно замолкла и подняла взгляд вверх, глядя на что-то за спиной Киры. Та, заметив этот взгляд, повернулась, ожидая увидеть Листикова, но вместо него рядом стоял Мирослав Кратов. — Приятного аппетита, сердитая девочка, — изрёк парень. — Опять ты… — фыркнула Кира, — почему, куда бы я ни пошла, ты всегда оказываешься рядом? — Я бы тоже мог спросить тебя об этом. Сюда я пришёл, во-первых, проведать старого приятеля, а во-вторых, я здесь не один, а со Стешкой. — Ну-ну, — снова фыркнула Кира. Ей нестерпимо хотелось сказать что-нибудь едкое и обидное, — как это трогательно — заставлять девушку идти сюда из Марьино… а у самого что, ноги отнялись? — Просто в те дни, когда ты меня не видишь, я буквально живу в этом Марьино, — пояснил Мирослав, — а Стешке не было нужды приходить самой. Для неё был готов экипаж. До скорого, сердитая девочка, — он положил Кире руку на плечо и успел убрать прежде, чем та успела её стряхнуть. Когда девушка снова обернулась, Мирослава в зале уже не было. — Ну какой нахал, — проворчала Кира, — вот с чего я ему — сердитая девочка… — Потому что так и есть, — хихикнула Эммочка, — и вообще, по-моему, тебе светит большая и крепкая любовь. — С ним? Не дождётся… — Кира доела мороженое и встала, — вот сейчас натяну на лицо самое счастливое выражение, на какое только способна, и уйду с первым встречным… Гришка Листиков словно слышал эти слова, потому что он не замедлил спуститься в кафе. Теперь, помимо свитера, на нём была серая ветровка с капюшоном. Кира, к удивлению умной ученицы, тут же встала с места, подошла к новому знакомому и взяла его под руку… Выходя на улицу, Эммочка улучила момент и шепнула подружке: — Не знаю, кого ты так своевременно нашла, но идти буду чуть позади. Если что — крикни меня, я прибегу… Отличница хитрила. Она сразу узнала того самого Гришу Листикова, который разделил с ней первое место на олимпиаде, но, не желая мешать Кире, притворилась незнайкой. Кира в ответ кивнула и подумала — надо же, как сильно развито у Эммочки чувство такта. Скорее всего, ей и в голову не придёт отбивать чужих парней. Настоящая подруга… Она не глядела по сторонам, а вверх — тем более, иначе она бы снова увидела Мирослава. Тот стоял в коридоре у окна, выходящего на Паромную, и вдыхал запах, оставшийся на ладони после прикосновения к Кириному плечу. Едва он втянул воздух поглубже в лёгкие — перед его глазами что-то мелькнуло, и он словно наяву увидел смутный силуэт своей Незнакомки-из-Сна, и услыхал её голос: «Прошу тебя, отыщи… отыщи Серебряный Кристалл… помоги мне и себе, найди его… » — Что за чертовщина? — прошептал Мирослав, отгоняя наваждение, — этот запах… почему он кажется мне таким знакомым? Внизу на тротуаре он заметил Киру в паре с каким-то незнакомым парнем в серой ветровке. Шагах в двадцати следом за ними шла Эммочка. — Кто же ты такая, маленькая сердитая девочка? — Мирослав сжал обеими ладонями лоб и крепко зажмурился, — кто же я сам такой? Где мне искать этот Серебряный Кристалл? Кира рассказала новому знакомому немного о себе. Листиков в долгу не остался. Девушка узнала, что в этом году ему предстоят выпускные экзамены, что его родители поглощены бизнесом, что в их семье пятеро детей и он — предпоследний, и что в конце марта он наконец получил водительские права. Куда идти учиться после школы, ещё не придумал и решил через год дождаться призыва на срочную службу, надеясь за это время хорошенько всё обдумать и принять взвешенное решение о продолжении дальнейшего образования. — Послушай! — у Киры в голове что-то щёлкнуло, — а ведь ты из школы имени Полубоярова, да? — Верно, — кивнул Гриша, — а откуда ты знаешь? — Видела твою фамилию в списках победителей олимпиады по ЦФО… да, и слушай — сзади нас идёт… — Знаю, — улыбнулся парень, — Эмма Мокрецова, та самая, с которой мы делим поровну вершину Олимпа. А что это у тебя глаза круглые? — спросил он, — ты что, совсем газет не читаешь? Кира замялась, и Гриша сменил тему. После некоторого колебания, вызванного вопросом о роде деятельности её отца, Кира рассказала Грише, где он работает и чем занимается. Листиков усмехнулся и в ответ поведал, что когда-то давно был в гостях у одной своей знакомой, что живёт в Видном, и услыхал там за накрытым по случаю какого-то торжества столом много нелестных слов, адресованных хозяином в адрес журналиста Белякова. — И кто этот злодей? — уточнила Кира. — Местечковый олигарх, Ахмет Радикович Сафуанов, — ответил Листиков, — слышала о таком? — Нет. — Просто род деятельности у человека такой, что соблазнов полно, и он ни перед одним из них устоять не может, — вздохнул Листиков, — а твоего отца соблазны не берут. Я слышал, как Такседо Маск послал в редакцию на его имя ящик с брюликами, а он всё сдал ментам, ничего себе не присвоив. Сейчас такие люди на вес золота ценятся… Кира почувствовала благодарность к этому парню за тёплый отзыв в адрес отца, и почему-то начала рассказывать Листикову про Мирослава Кратова и про то, как он её дразнит при каждой встрече. Гриша скосил глаза в сторону «Лунного венца». Они медленно шли вдоль берега и уже успели обойти пруд кругом. Парень долго молчал, о чём-то раздумывая, и Кира дёрнула его за рукав. — Это тот Кратов, который со Стешкой встречается? — уточнил он, — почему он дразнится, не знаю, но что-то мне подсказывает, что оба они расстанутся этим летом, ещё до начала августа. — Откуда такая точная дата? — Ниоткуда. Просто промелькнуло в голове, и всё. Кира в шутку поинтересовалась: — А насчёт моего будущего у тебя ничего не мелькает? — Твоего? — Листиков нахмурился, — дай подумать… точно не уверен, но где-то ближе к середине августа ты будешь ездить в Сокольники и навещать там какого-то парня на инвалидном кресле. — Ну ты и брякнул… с чего бы это я туда поехала? А что ещё? — Я вижу тебя и дочку Ахмета Радиковича. Ей на голову свалился рогатый жук, она перепугалась, и ты его сняла. — Ну, это ещё смешнее, чем первое, где про Сокольники… ещё что-нибудь есть? — В точности не уверен, но думаю, что человек, которого все называют Такседо Маском, имел несчастье поучаствовать в одной малоприятной истории, имевшей место в поезде «Тюмень-Москва». — Какие удивительные вещи ты рассказываешь, но… — Кира огляделась по сторонам, — я уже у своего родного подъезда. К нам не поднимешься? — Извини, сейчас не выйдет. Пора расходиться. Кира надиктовала Листикову номер своего телефона, и когда тот перешёл по мосту на Паромную, шествовавшая в некотором отдалении Эммочка тут же подбежала к подружке: — Ну и кто этот первый встречный, почему я его не знаю? С соседней школы? — Познакомились в компьютерном зале, а откуда он… — Кира развела руками и наскоро пересказала то, что узнала о Листикове, умолчав только о его шутовских рассказах о будущем. Эммочка напомнила Кире об осторожности, клюнула её губами в щеку и побежала домой. Гриша Листиков, не оборачиваясь, шёл к «Лунному венцу». Он сел за руль припаркованного у витрины белого «Шевроле», осмотрелся и убедившись, что рядом никого нет, вынул из бардачка пухлую общую тетрадь. Раскрыл её, просмотрел небольшой абзац с записанными адресами и телефонами, и вынув ручку, поставил галочку возле того, что был последним в списке. — Все шесть адресов и совпали… надо же… — пробурчал он себе под нос, — и Кирин номер… неужели и всё остальное будет происходить именно так, как мне сказали? Он отложил тетрадь и задумался. — А не слишком ли много я ей наговорил? — спросил он себя, — да, пожалуй, не много… Он снова открыл тетрадь и прочёл несколько страниц. — Кто бы мог подумать, что на этих девчонках сходится так много ниточек… Гриша убрал тетрадь в бардачок, долго сидел, раздумывая о неких ему одному известных вещах, затем завёл мотор и поехал в сторону Борисовских Прудов.