Что бы там потом ни говорили, начал всё это не Гарп, а Сенгоку. Именно он первым додумался притащить в Маринфорд ребёнка и со свойственной ему непоколебимостью отстоял право на подобные выходки. Ребёнку было восемь, он кричал по ночам от кошмаров, звал маму, папу и братика Доффи. Месяца через два, когда он перестал пытаться залезть под кровать при виде страшных и ужасных людей в форме, откормился рисовыми крекерами, печеньем и пирожками с капустой, он признался, что мама умерла, и за это братик Доффи застрелил папу, чтобы отпилить тому голову и вернуться домой. От таких новостей даже Гарп поперхнулся, и Цуру долго стучала его по спине, пока он откашливал попавшие не в то горло крошки, словно сама так с волнением справлялась.
Но это оказалось только вершиной айсберга. Мальчишку звали Донкихот Росинант, а «домой» это на Мариджоа, откуда около двух лет назад переехал в Норт-блю больше-не-святой Донкихот Хоминг с женой и двумя сыновьями. «Дети не должны отвечать за родителей», — сказала тогда Цуру и увеличила количество скармливаемых пирожков. С капустой, с мясом Морских Королей, со сливовым повидлом. Гарп ворчал, что ему самому их теперь мало, а сам подсовывал Росинанту любимое печенье, приговаривая, что для того, чтобы вырасти большим и сильным дозорным, надо много кушать.
Росинант серьёзно кивал, жевал пирожки, печенье и закусывал это всё рисовыми крекерами. Он рос смышлёным мальчишкой, разве что немного неуклюжим, вызывая тяжкие приступы умиления у всего командного состава. И только когда его решили научить стрелять, случился рецидив с истерикой и кошмарами, но всего через пару дней Росинант сам пришёл в тир. Он держал пистолет, крепко сжимая двумя руками, нахмурившись и плотно сжав губы. Ради него в тире силуэты поближе повесили — для десятилетнего ребёнка привычный дозорным норматив был всё-таки великоват.
— Я вырасту, стану сильнее, стану дозорным и арестую Доффи, — сказал он после занятия.
Руки у него дрожали от тяжести пистолета и отдачи. И говорил он чуть громче обычного, после грохота в тире. Гарп украдкой переглянулся с Цуру: не такое это простое дело — идти против родной крови, как бы ты ни верил в правосудие и справедливость.
В семнадцать лет Донкихот Росинант официально заступил на службу, а Гарп приволок в Маринфорд младенца, мотивировав это тем, что «Сенгоку, значит, можно, а мне нет?». То, что восьмилетний ребёнок сильно отличается от орущего свёртка в одеялах, его не волновало. Сказал, что внук. Судя по поджатым губам Цуру, с «внуком» было что-то не так. Кто-то даже предположил, что ребёнком Гарпа осчастливила скончавшаяся родами внебрачная дочка, а то и любовница, а не законный сын — про которого, впрочем, и известно-то было только то, что он есть. Гарп на это только рассмеялся и сказал, что ему глубоко безразлично, что о нём думают. Точнее, сказал он немного не так, но его слова при детях повторять не следует, а Цуру добавила, что вымоет ему рот с мылом, а лучше постирает дорогого мужа целиком, чтоб лучше запомнилось. И ушла греть молоко. А Гарп отправился к интенданту: требовать, чтоб ему выдали казённых пелёнок, детскую кроватку и пеленальный столик. И очень сильно удивился, узнав, что на складе их нет.
Будь дело в любовнице или дочери любовницы, да хоть в жене или дочери любовника, в общем, будь дело в супружеской неверности, Гарп признался бы во всём Цуру, возможно, даже прощения бы попросил, но не разводил бы секретов на ровном месте. А он вместо этого намеревался отдать ребёнка на воспитание бандитке Кёрли Дадан! «Горный воздух так полезен для здоровья…», — оправдывался он потом. Но Цуру сразу заподозрила неладное и успела его перехватить в последний момент.
— Цуру-тян, это не то, что ты думаешь! — заявил Гарп, пытаясь спрятать младенца за спину.
— И что я, по-твоему, думаю? — тут же поинтересовалась она.
Гарп открыл рот, закрыл и крепко задумался. Что могла подумать обожаемая супруга, увидев его с ребёнком на руках? Скорее всего, что он вляпался в очередные неприятности.
— Ты у кого ребёнка спёр? — подтвердила его догадки Цуру.
— Я не спёр! — тут же возмутился Гарп. — Его мать умерла, и надо, чтобы о нём кто-то позаботился, вот я и…
— Не нашёл ничего лучше, чем всучить младенца бандитке! Голова на плечах есть, или она у тебя такая же чугунная, как кулаки, и для мыслительной деятельности не подходит?
Гарп помрачнел, погрустнел и сказал со вздохом:
— И за мальцом приглядеть было б кому, и Дадан, может, полегчало бы. Ты же помнишь, почему она в бандитки-то ушла?
К своему сожалению, Цуру помнила. И понимала, почему Гарп прикрывал эту дурёху, закрывая глаза на абсолютную незаконность её занятий. Может, ребёнок, пусть и не свой, помог бы ей стать прежней, но, может быть, и нет. Возможно, злоба в ней слишком сильна, и ребёнок, принесённый дозорным, лишь подбросил бы дров в этот огонь. Кёрли Дадан была беременна, когда её поймали на краже, но тот, кто её задерживал, этого не знал. Ребёнка она потеряла и больше уже не могла иметь детей. Вместо них она завела себе целую банду горных разбойников.
— Ты думаешь, любая женщина знает, что делать с младенцами? — спросила Цуру, решив использовать другие доводы. — А вот и не всегда, если своих нянчить не довелось! Вот подрастёт карапуз, тогда посмотрим. Горный воздух и впрямь неплох…
Когда ребёнка ставили на довольствие, записали в документах «Монки Ди Эйс», ведь Гарп сказал, что это его внук. Поправлять он не стал: и вопросов меньше возникнет, и самому спокойнее, ведь так сдержать слово и защитить будет проще.
Пока Эйс пачкал пелёнки и помогал всем окружающим улучшать нормативы подъёма по тревоге, Росинант слал отчёты и письма с места службы. Всем разные, так что по вечерам его большая и дружная почти-семья собиралась вместе и читала их вслух, чтобы составить полную картину.
В письмах Сенгоку Роси говорил о своих успехах, в письмах Гарпу — что реальный бой меркнет перед воспоминаниями о его тренировках, Цуру читала о том, как Роси по ним скучает, особенно — по её пирожкам, а вот на Кузана вываливались переживания личного характера и просьбы подсказать, как ухаживать за девушками. От этого Кузан краснел и разве что не дымился.
Сенгоку поднял досье на всех женщин, служащих на той же базе, и подходящих по возрасту и описанию. Результатом мозгового штурма стало длинное совместное письмо и приказ о временном переводе в Маринфорд для прохождения курса спецподготовки.
У Бельмере были малиновые волосы, заплетённые и выбритые самым причудливым способом, упрямо вздёрнутый подбородок, проблемы с субординацией и отличные результаты нормативов по стрельбе. А ещё она научила Роси курить, а может быть, и не только этому. Сенгоку вздохнул, напомнил себе, что Роси уже взрослый мальчик — на днях ему должно было исполниться восемнадцать — и недрогнувшей рукой подписал не только программу спецкурса, тщательно составленную Гарпом, но и приложение к нему от Цуру — там тоже было много полезных вещей, особенно Бельмере стоило обратить внимание на рецепты пирожков с капустой, ведь Роси их так любил.
Через полтора года Бельмере притащила в Маринфорд двоих детей, сказав: «А куда ещё мне их девать?» и чуть слышно добавив: «Заодно и попрактикуюсь». Две девочки, одной — два года, а второй едва ли несколько месяцев. К счастью, на складах Маринфорда теперь всегда были пелёнки — после скандала с Гарпом там решили, что проще закупить, чем пережить такое повторно.
Вот тогда-то Сенгоку и попытался заявить, что Маринфорд — не детский сад, а Гарп подаёт плохой пример подрастающему поколению. Учитывая, что в этот момент Росинант с ошалелым лицом пытался удержать на руках обеих девочек, за штанину его дёргал Эйс, требуя немедленно познакомить с сестричками, Гарп как раз вернулся от интенданта с пелёнками, а Цуру показывала Бельмере, как определять правильную температуру молока… Какой там детский сад, натуральные ясли.
Девочек, кстати, записали на фамилию «Донкихот», потому что кто-то что-то перепутал и решил, что их от Роси родила Бельмере. Да, сразу двоих, с разницей в два года. Когда выяснилось, хотели было подправить, но Роси посчитал это добрым знаком и наконец-то решился сделать Бельмере предложение. Такой весёлой свадьбы, по словам Сенгоку, не случалось в Маринфорде с тех самых пор, как здравствующий тогда ещё отец Цуру застукал её и Гарпа в весьма компрометирующей позе. Пришлось жениться, что ещё можно было делать?
Тому, что через год Гарп приволок ещё одного младенца, уже никто не удивился. Даже Цуру не пришлось его нигде ловить за шиворот, сам принёс. «Сына занят больно, детей воспитывать, — сказал он. — И потом, жуть берёт, когда представляю его воспитательные методы!». О воспитательной методике самого Гарпа курсанты позволяли себе высказываться только шёпотом и три раза обернувшись по сторонам, но это его, разумеется, совершенно не смущало. Подумаешь, мелочи какие, когда Луффи ревёт в голос, потому что зубки режутся!
Кто-то потом говорил, что слишком большое число гиперактивных детей на квадратный метр Маринфорда и стало причиной, по которой внезапно пропал Росинант. Впрочем, Бельмере ничуть о пропаже не переживала, прекрасно зная, что шило в заднице её супруга неизлечимо. Раз уж ему впёрлось разоблачить коварного «братика Доффи», отговаривать бесполезно. Даже Сенгоку не смог, а это что-то да значило!
Работа под прикрытием оставляла Роси мало времени на личную жизнь, но Бельмере была готова хоть по всему миру носиться, подгадывая встречи на пару часов раз в полгода. А девочкам честно говорила, что мама с папой заняты важным делом — ловят преступников, чтобы такие же милые девочки, как они, не становились сиротами. Детям, впрочем, скучно не было: когда в одном месте собираются сразу четверо, впору приравнивать такую концентрацию к оружию массового поражения. Зато программа подготовки курсантов стала гораздо веселее и занимательнее.
А потом он позвонил и спросил: «Чем кормить детей двенадцати лет? А то про мелких я помню, а это как-то забыл». Бельмере сразу поняла, что дорогой Роси вляпался во что-то серьёзное. Когда же он начал переносить, отодвигать и отменять запланированную встречу, в масштабности проблемы уже не оставалось ни малейших сомнений. Будь на месте Бельмере какая-нибудь другая девушка, непременно бы начала страдать и думать об изменах. Глупости какие, кому ещё, кроме неё, такое чудо нужно? Нет, тут дело явно в другом!
Связавшись с Цуру, которая как раз должна была быть где-то в том квадрате, Бельмере узнала много нового и интересного. Оказывается, за последние полгода конструктивного и полезного от Роси не поступало вовсе. За исключением вопросов о детях и том, что с ними надо делать, чтобы те были счастливы. Это наводило на всякие разные мысли. Например, что Роси унаследовал от своих опекунов и воспитателей привычку тащить в дом всех малолетних засранцев, которые ему встретятся на пути. Тут Бельмере против не была — сама такая же. Но мог бы хоть предупредить нормально!
Сопоставив все известные им факты, Бельмере и Цуру вычислили, что же задумал Роси. Если они всё правильно поняли, он откровенно нарывался на хорошую трёпку! Решив, что хуже всё равно уже не будет, Бельмере старательно поплакалась в жилетку дяде Гарпу и рванула на Миньон.
***
— Всем стоять, руки за головы! — крикнула Бельмере, вскидывая к плечу двустволку.
— Это ещё кто? — Дофламинго совершенно не ожидал, что внутри «Клетки» может оказаться кто-то неучтённый, даже отвлёкся от столь важного дела, как убийство собственного брата.
— А это моя жена, — радостно улыбнулся Роси из своего сугроба.
— У нас с этим придурком двое детей, ты прикинь, — подтвердила она, попыхивая сигаретой. — Не лишай семью кормильца и всё такое, не помню, как там дальше.
— Неужели мой маленький глупый братик смог хоть что-то в жизни сделать нормально? — искренне удивился Дофламинго. Даже пистолет опустил.
— Две хорошенькие девочки, мы их усыновили, — закивал Роси.
— Удочерили, идиот! — поправила его Бельмере.
— Ну вот, даже детей жене сам сделать не смог, — покачал головой Дофламинго. — В кого ты только такой непутёвый?
— Вот я и говорю, не лишай меня семейного счастья! Он ещё не выполнил свой долг по приумножению Донкихотов в природе! — решительно кивнула Бельмере.
Кажется, такая постановка вопроса заставила Дофламинго изрядно задуматься о смысле жизни. Тем временем к месту событий как раз успели Гарп и Цуру. И показали всем заинтересованным, как на самом деле должна выглядеть хорошо сработавшаяся за годы семейной жизни боевая пара.
Дофламинго предстояло обживать уютную камеру на шестом уровне Импел Дауна, мелкий засранец Ло ухитрился под шумок сбежать: должно быть, знание об истинной профессии его дорогого Кора-сана стало для него слишком шокирующим. А может быть, его добили жена и двое детей, кто теперь разберёт? Зато на Миньоне обнаружился бесхозный мальчик целых девятнадцати лет от роду. По правде, выглядел он гораздо младше, так что суровые сердца дозорных устоять не смогли. Так в учебке появился Диез Дрейк.
***
Что же говорить о горном воздухе, тот и впрямь был довольно полезен для здоровья. Да и дети в Штаб-квартире не всегда были к месту. Поэтому каждое лето они гостили у Кёрли Дадан. Учились выживанию в условиях естественной среды: ловили в реке рыбу и крокодилов, ставили ловушки на медведей, доводили горных бандитов до истерики, собирали ягоды и растаскивали по досочкам Серый Терминал ради постройки самого лучшего в мире домика на дереве. Эйс с Луффи радостно провозглашали себя аж Адмиралами, Нами и Ноджико не давали им слишком уж увлечься игрой. Примерно через год после того как Росинант наконец-то покончил с навязчивыми идеями, мальчики нашли себе для игры третьего.
Когда Гарп приехал забирать детвору обратно в Маринфорд, они поставили вопрос ребром: или едут все, или все же остаются. «И вообще, Адмиралов ведь трое должно быть! Вот мы и организовали, а то сколько ждать вообще?». Гарп долго смотрел на заклеенный пластырем нос, светлые вихры из-под цилиндра. Вспомнил последнюю телеграмму от сыны, и решил, что лучше уж будущий Адмирал, чем революционер. И вообще, хуже уже не будет!
Ещё через год Бельмере пришлось оставить действительную службу: они с Росинантом ждали двойню. Можно было только надеяться, что к тому моменту, как все они достаточно подрастут, в командном составе найдутся места для каждого. Обидно же терять такие таланты!
— Я найду Ван Пис, чтобы никто не смог стать Королём Пиратов! — во всё горло кричал Луффи, бегая по палубе.
Гарп украдкой утёр слёзы умиления, а Кузан тяжело вздыхал, вспоминая одну маленькую девочку. Может, стоило тогда взять её с собой и сказать, что это его дочь? Нет, племянница, а то по возрасту не подходит... А может быть, ещё не поздно её найти?
***
— Я уверен, ты что-то затеваешь, Ло, — тщательно оглянувшись по сторонам и накрыв их сферой Тишины, сказал Росинант. — Признавайся, зачем тебе понадобилось становиться одним из Шичибукай?
— И вовсе не потому что я соскучился, Кора-сан! — тут же возмутился Трафальгар Ло, хотя предательская улыбка так и лезла куда не просили.
Слух о чудодейственных пирожках вице-адмирала Цуру уже не первый год гулял по всему Гранд Лайн.
