I need your arms

– Гарри! Гермиона радостно махала другу рукой, заприметив его в толпе. Вокзал Кингс-кросс буквально кишел людьми в это время. Оно и понятно: сегодня первое сентября, начало учебного года. Ее последний курс в Хогвартсе. Девушка везла за собой небольшой чемодан, набитый книгами и личными вещами. Гермиона никогда не брала в школу слишком много одежды, так как большую часть своего времени она все равно проходит в привычной форме Гриффиндора. Пробиваясь сквозь толпу, Грейнджер несколько раз едва ли не сбила первогодок, которые с интересом рассматривали платформу, припрятанную от глаз маглов. Девушка в такие моменты всегда вспоминала себя, когда только представители из школы магии вошли в ее дом и начала что-то объяснять родителям. Тогда произошедшее казалось какой-то сказкой. Но сейчас, оглядываясь назад, Гермиона с точностью могла сказать, что это было самое лучшее, что могло случиться с ней. Перспектива и дальше учиться в обычной школе ее вовсе не радовала. Поттер опирался об стенку, сжимая руку Джинни в своей. Грейнджер улыбнулась: эти двое выглядели бесконечно счастливыми, хоть и начали официально встречаться всего несколько месяцев назад, во время летних каникул. Рон стоял немного поодаль, выслушивая нравоучения миссис Уизли. Гермиона подавила смешок: это было так обыденно. – Гермиона, – Джиневра набросилась на подругу с объятьями, – я так рада тебя видеть. Ну как каникулы? Жаль, что ты уехала из Норы так рано. Мы соскучились по тебе. Грейнджер обнимается с Гарри, параллельно слушая, что подруга говорит ей. Девушка покинула Нору всего месяц назад, желая подучить новых заклинаний, хоть и знала, наверное, их все, и помочь родителям. В компании этих людей заниматься было невозможно. Гермиона улавливает в последнем предложении подруги какие-то странные нотки. Все понятно: снова пытается свести ее с Роном. Грейнджер не отрицала, что он ей симпатичен, но она вовсе не собиралась бросаться в его объятья при первой же возможности. В конце концов, это могла быть просто дружеская симпатия, ничего больше. – Гарри, скажи что-нибудь своей девушке. Она уже скоро в открытую начнет меня сводить со своим братом, – спокойно говорит Гермиона, обращаясь к другу. Поттер смеется, в то время как Уизли толкает его локтем в бок. Рон, словно почувствовав, что разговор ведется о нем, присоединился к ребятам. Обменявшись с подругой приветствием и объятиями, он позволил увлечь себя в их беседу. Джинни оживленно рассказывала об очередных выходках Джорджа и Фреда, в то время как Гарри и Рон пытались увлечь ее разговорами о квиддиче. Девушка сдалась. Квиддич – не самый худший вариант. Гермиону эта тема интересовала куда меньше, как, впрочем, и сам вид спорта. Она могла бы посетить несколько матчей во время школы или, скажем там, чемпионата, но девушка никогда не сможет понять, чего же в нем такого особенного. Это нужно было прочувствовать изнутри, находясь на поле и желая победить своего противника. Грейнджер думала о шести курсах, через которые они прошли. В них было все: взлеты и падения, экзамены, конфликты с учителями и учениками, желание охватить весь новый материал за вечер. Но самое главное, что в Хогвартсе девушка смогла найти верных друзей. Тех, которые будут с ней до конца и примут все ее недостатки. Они любили Гермиону просто за то, что она была рядом с ними. И пусть та временами была жутко нудной из-за своего высокого интеллекта, ни Гарри, ни Рон, ни уж тем более Джинни не собирались ее отталкивать. – Гермиона? Ты нас слушаешь? – голос Рона заставил девушку вернуться к реальности. Гермиона обратила свой взгляд к друзьям. Все трое внимательно смотрели на нее, ожидая ответа. Она лишь кивнула, не желая признаваться в том, что квиддич ее совсем не интересует. Ради друзей можно и потерпеть, они ведь выслушивают ее замечания о том, что совершенно не хотят браться за ум. – Мы можем сменить тему, если хочешь, – предлагает ей Гарри. Грейнджер собирается что-то ответить, в то время как на платформу прибывает поезд. Паровозный гудок призывал всех учеников поторопиться и занять свободные места. Мистер и миссис Уизли, пожелав им удачи, отправляют их к вагону. Возле входа толпились первогодки, желающие поскорее оказаться в самой школе. Девушка лишь улыбается: от этого поезд быстрее не поедет. Во всей этой суматохе Гермиона замечает его. Драко Малфоя. На Малфое новый брючный костюм, в то время как на Грейнджер – обычные джинсы и легкий свитер. Волосы парня были идеально уложены, ее – торчали во все стороны, хоть Грейнджер и пыталась с ними что-то сделать. Бесполезно. Задержав свое внимание на слизеринце, Гермиона не сразу замечает Пэнси Паркинсон, прижимавшуюся к нему как можно сильнее. Пэнси вовсе не блистала красотой, даже отдаленно напоминая мопса. Но, кажется, Малфоя все устраивало: его рука покоилась на ее талии. На секунду Грейнджер кажется, что она пересекается взглядом с его, полным презрения. В голове тут же всплывает всего одно слово, постоянно доносящееся из его уст и адресованное ей. Грязнокровка. Слегка мотнув головой и желая отделаться от мыслей о Малфое, Гермиона вошла в вагон вслед за Гарри. Кажется, Драко сел в следующий. Обнаружив первое свободное купе, ребята поудобнее разместились на полках, заложив вещи под столик. Гермиона смотрела в окно, наблюдая за тем, как родители отправляют своих детей в новый путь, а миссис Уизли настойчиво машет им рукой. Девушка машет в ответ, улыбаясь. Молли Уизли была для нее одной из самых родных людей в ее теперешней жизни. Когда поезд трогается, Гермиона еще несколько минут наблюдает за удаляющейся платформой. Люди расплывались, в то время как поезд набирал скорость. Желанная остановка требовала много часов езды. – Я не хотел обсуждать это на вокзале, но, думаю, мы должны поднять эту тему, – говорит Гарри, заставив Грейнджер посмотреть прямо на него. – Пожиратели Смерти. Гермиона догадывалась, что, рано или поздно, Поттер назовет эти два слова. Была у Гарри одна привычка: попадать в неприятности. Кажется, девушка переняла ее у него. Ну, и еще, может быть, у Рона. Джинни протягивает ей газету, в то время как Гарри поправляет очки, а Рон думает, когда же буфетчица начнет свой обход по вагонам. «Убийства маглорожденных не прекращаются. Стало известно еще о двух жертвах», – прочитала Гермиона заголовок. Возле небольшой статьи о найденных в пригороде Лондона волшебниках размещена колдография, где они еще живые. Где счастливо улыбаются друг другу. У Грейнджер в жилах стынет кровь. Уже которую ночь ее преследуют кошмары. А вдруг она следующая? Хоть Гермиону и нельзя было назвать пугливой, но смерти боится каждый, разве не так? – Это ужасно, – девушка отбрасывает от себя газету, переменившись в лице. – Почему им позволяют совершать все новые и новые убийства? Чем там занимаются в этом Министерстве Магии! Гермиона не сразу понимает, что срывается на крик, а друзья взволнованно поглядывают в ее сторону. Девушка пытается взять себя в руки, но получается пока плохо. Грейнджер привыкла бороться за права других. Тем более, если речь идет о таких, как она. «О грязнокровках, – сказал бы сейчас Малфой, скривившись». – Гермиона, – словно пытаясь оправдать своего отца, начал Рон, – ты же знаешь, что не у всех есть доступ к таким вещам. К тому же, Пожиратели хорошо прячутся, и вряд ли мы сможем предсказать следующее место их нападения. Грейнджер мысленно соглашается с Роном. Соглашается, но все равно не может смириться с участью своих сородичей. Неужели у «чистокровных» есть право решать, кому жить, а кому умереть? Никто не должен играть со смертью, она сама готова сделать любого своим рабом. – А вот я думаю, что они все равно получают какую-то информацию. Погибают ведь не только взрослые. Убивают и учеников, – вмешалась в разговор Джинни, посильнее сжимая руку Гарри. – Лично я считаю, что в школе тоже есть Пожиратели Смерти. В купе повисло неловкое молчание. Гермионе не хотелось верить, что во всем этом могут быть замешаны и ученики. Их одногодки, а то и младше. Девушка видит в зеленых глазах Гарри волнение даже сквозь очки. Оно и понятно: Поттер не хотел в это вмешивать и Джинни, хоть она и погрязла в их тайнах практически с самого начала. Собирать сведенья о Пожирателях Смерти Гермиона начала еще на пятом курсе, когда летальных случаев практически не встречалось. Куда более они участились на шестом. Тогда девушка решила поделиться с друзьями всем, что ей удалось узнать. А сведений было мало. Лишь несколько имен. – Я согласен с Джинни, – вздохнув, отвечает Гарри. – Думаю, мы даже знаем одного. Это Малфой. Неужели вы думаете, что если Люциус состоит в этой организации, то Малфой остался в стороне? И одним из таких имен было Люциус Малфой. Об отце Драко ходили легенды: никто не видел его уже несколько лет. Возможно, в поместье Малфоев он и появлялся, но никто из домашних бы не стал рассказывать об этом. Никакие зелья не помогут: Люциус никогда даже не обмолвился семье, куда он отправится в следующий раз. – Возможно, в твоих словах и есть смысл, – задумавшись, отвечает Гермиона, – но я не уверена, что Драко – это Пожиратель Смерти. Согласна, характер у него гадский, его ненавидит половина Хогвартса, но Малфой… слишком слаб для этого. Грейнджер и сама не понимает, почему считает его слабым. Просто в один момент ей кажется, что он трус. Она до сих пор вспоминает тот случай, когда приставила палочку к его шее, а после зарядила в нос. Тогда впервые Гермиона могла увидеть, как слизеринец едва ли не плачет. Разве может такой трус кого-то убить? Кажется, ответ назревает сам собой. Но было ли это истинной причиной, почему Малфой – не Пожиратель Смерти? Возможно, Гермиона пыталась таким способом его мысленно оправдать, хоть и ненавидела всем сердцем. Особенно ненавидела тогда, когда его серые глаза, наполненные цинизмом, впивались в ее, карие. Сердце никогда не стояло на месте. – Думаю, что Малфой действительно трус, – бросает Рон, – но все равно стоит его опасаться. Особенно тебе, Гермиона. Рон знает, что, между прочим, Грейнджер может постоять за себя, но все равно смотрит на нее взволнованным взглядом, демонстрируя свое волнение. Собственно, таким же взглядом ее удостоили Гарри и Джинни. Гермиона вновь отворачивается к окну, наблюдая за роскошными пейзажами, раскинувшимися по дороге к Хогвартсу. Девушке хотелось добраться как можно быстрее. Говорить о Пожирателях совсем не нужно. Сегодня же такой благоприятный день! – Ладно, ребята, я не хочу об этом говорить, – отмахивается Гермиона. – Пойду подышу свежим воздухом. Грейнджер выходит из купе ровно в тот момент, когда буфетчица появляется в их вагоне. Девушка улыбается: сейчас Рон точно не останется без внимания. Она покупает себе лакричную палочку и скрывается в тамбуре. Тамбур между вагонами – не самое лучшее место, чтобы расслабиться, но другого выхода не было. Гермиона приблизилась к окошку, желая как можно быстрее избавиться от запаха табака, пробирающегося в легкие. Легкий ветерок приятно щекотал кожу, дав возможность расслабиться: все эти разговоры в купе вовсе не поднимали настроение. Девушка приглаживает каштановые волосы и цепляется пальцами за край свитера, вдыхая как можно больше свежего воздуха. Нужно набраться его как следует, перед тем как вновь вернуться к друзьям. И когда она собирается уходить, дверь за ее спиной, ведущая в соседний вагон, открывается. Повернув голову, она видит прямо перед собой Драко Малфоя со взлохмаченными волосами и расстегнутым пиджаком. Малфой достает из кармана пачку магловских сигарет. Гермиона совсем не удивлена: она не раз улавливала запах его прокуренных рубашек во время их стычек. «Черт, – думается девушке, – только его мне здесь не хватало». Драко замечает ее лишь в тот момент, когда делает первую затяжку. Замечает – и сменяет безразличие на презрение. – Вали отсюда, Грейнджер, – выплевывает он, выпуская дым ей прямо в лицо. – Грязнокровок никто не звал. Девушка цепляется пальцами за палочку, выступающую из ее кармана, но тут же одергивает себя: колдовство за пределами школы еще никто не разрешал. Драко наблюдает за ее растерянностью, зная, что она не сможет навредить ему. Ну, разве что, снова решит заехать тому в нос. Грейнджер вновь думает о том, что они обсуждали буквально десять минут назад. Она зачем-то бегает взглядом по его рукам, желая найти метку, но все попытки тщетны. На парне рубашка, а ее манжеты плотно прилягают к запястьям. – Да пошел ты к черту, Малфой, – бросает она, намереваясь как можно быстрее уйти. Драко хватает ее за руку, крепко сжимая. Грейнджер кривится и всерьез думает о том, что зарядить в него заклинанием – это не такая уж и плохая идея. Да что ей будет, тут ведь одни волшебники! Но Малфой сам отпускает ее, стряхивая пепел от сигареты прямо на пол. Гермиона вся пропахлась элитным табаком, а он вновь потратил на нее свое драгоценное время. Грейнджер выскакивает из тамбура, как ошпаренная, а он делает новую затяжку. Грейнджер – смертница. Ей от силы год остался жить. Драко знал, что грязнокровок принято истреблять, что они недостойны ходить с ним в одних и тех же местах. Так учил его отец, Люциус. Но Нарцисса была другого мнения. Матери было плевать. Малфой вновь стряхивает пепел и делает новую затяжку. После сигарета летит в окно, ударяясь о рельсы. Драко какое-то время смотрит в окно и вспоминает о Грейнджер. Как же он ненавидит эту зазнайку. Порой, наблюдая за ней на сдвоенных уроках, он в который раз отмечает про себя некоторые факты о ней. Как можно быть такой нудной и невзрачной? Неужели грязнокровка не понимает, что если приведет себя в порядок и перестанет носить эти свитера, то не только Уизли будет пускать по ней слюнки. Гриффиндорка – смертница. Не стоит даже голову забивать мыслями о ней. Кто-то тихо заходит в тамбур и вешается на него. Малфой совершенно не удивляется, что это Паркинсон, растянувшаяся в соблазнительной улыбке. Хотя, ее вряд ли можно назвать соблазнительной, если посмотреть на слизеринку. На королеву красоты девушка явно не тянет. Но Малфой словно позволяет ей быть рядом, когда Пэнси тянется к его губам, а он вжимает ее в окно. Не с Грейнджер же ему целоваться.