Фальшивка

Этот парень не говорил вслух, но в каждом его движении, в каждом взгляде, полуулыбке, читалось одно единственное утверждение – «Я – Кот Нуар!» «Смотри на меня. Живи мной. Тсс, но помни это секрет» Говорил он без слов. Маринетт в новом однокласснике бесило все - от расстегнутой почти на все пуговицы рубашки до нарочито растрепанных волос. Он ходит мягко, осторожно и плавно. Пятерней убирает волосы со лба, слащаво улыбаясь. Соблазнительно смотрит из-под опущенных ресниц и нелепо, совершенно отвратительно шутит, слово в слово повторяя шутки героя. Исключительно те, что успела заснять Алья или журналисты. Одноклассник буквально пожирает Дюпен-Чен глазами – а той лишь хочется чем-нибудь огреть подражателя. Почему никто не видит разницы, не чувствует подвоха? Даже Алья то и дело шепнет – Кот Нуар не иначе. Но брюнетка только поджимает губы – Жак, словно искаженная пародия, неловкая карикатура на героя. Его флирт душит, обвивается змеей вокруг горла. Флирт Нуара похож на терпкий, излишне сладкий запах цветов – приятный, но слишком навязчивый. Кот не повторяет своих шуток, говорит все, что приходит в голову и почти сразу забывает. Жак словно читает по бумажке. Маринетт совсем не понять сходящих с ума по новенькому школьниц. И она лишь гневно трясет головой – этому парню Котом Нуаром никогда не быть. Нуар бы подхватил одноклассницу, что едва не упала вместе с подносом. Жак даже не замечает стоя всего лишь в метре, окруженный толпой поклонниц, ни на секунду не замолкая. Девушку подхватывает Адриан, одной рукой придерживая поднос, и лишь тепло улыбается на благодарность. Платиновый блондин, точно крашенный, думает Маринетт, совершенно точно не похож на ее напарника. У того волосы отливают чистым золотом, словно вобрав в себя свет солнца. И глаза изумрудные, горят огнем. И совсем не темные с поволокой! Дюпен-Чен ярится, когда одноклассник без разрешения притягивает ее к себе за талию. И тут же отскакивает. Не нравиться ей он. Наигранный, пустой и за флиртом и шутками нет ничего – разве что жажда чужой славы. Маринетт он неприятен. Нуар милый, иногда совсем наивный, но сделай, что не так разразиться такой тирадой – не остановишь. Жак голос не повысит, льстит и улыбается. С Ледибаг такой не сработается – пока собой любуется, злодеи город разрушат. Маринетт бьет его по рукам, когда тот не понимает слов. Скорее бы пришла Алья! От прикосновений по телу расползается мерзкое ощущение – словно на нее вылили что-то липкое и вязкое. А в мыслях лишь бьет набатом мысль – «Поскорее бы их с Котом рядом увидели!» Пусть не портит репутацию напарника. Но Жак лишь прожигает ее взглядом и тянет руки. «Прости, долго ждала?» Адриан говорит мягко, с улыбкой, и светиться, словно солнце. Маринетт вздрагивает и расползается в улыбке. Жак неловко мнется, пытаясь выкрутиться, но Агрест лишь сухо кивает на прощание, приобняв одноклассницу за плечи и уводит за собой. Его прикосновения теплые, от чего кожа горит. Дюпен-Чен краснеет. У напарника руки обтянуты спандексом, холодным и гладким. Но касается он нежно, осторожно и точно знает грань. Маринетт трепещет, объятая пламенем. Хочет прикоснуться, но до дрожи боится. Отчего-то думается, что из Адриана вышел бы неплохой герой. А если соединить с Нуаром, то, наверное, идеальный – добрый, самоотверженный и рассудительный. Девушка гонит эту мысль. Агрест не может быть Котом – и пусть они похожи. Пусть она даже иногда ловила себя на мысли об общих чертах двух блондинов. Но… Адриан не может быть Котом. Как и Жак не может быть им. Правда Агрест совсем по другой причине. Не может, просто не может Кот Нуар так улыбаться. И совершенно точно Адриан не может быть в нее влюблен.